Где-то вдали прогремело. Самайя открыла окошко, вдыхая предрассветный воздух и прислушиваясь к колокольному звону. Зарево на востоке казалось необычайно ярким.
– Что это?
– Знамо, вулкан, – пожал плечами Захар. – Их вскорости много будет. Дайрус или Айварих, конец один.
Он прав. Она сама видела это по пути из Усгарда в Нортхед, слышала от жителей, видела в снах. Самайя закрыла глаза и закричала: будто наяву она увидела, как небеса разверзлись над долиной Истры у стены Нортхеда, водяной столб со страшной силой ударил о землю; вода хлынула во все стороны, сметая с пути солдат обеих армий.
– Мая, что с тобой? – Захар тряс её за плечи. Самайя поняла, что это было видение. Оно исчезло, в голове звенело, перед глазами мелькали вспышки. – Что ты узрела?
– Не знаю, – губы пересохли и двигались с трудом, язык не шевелился. – Видела смерть, – прошептала она.
– Летопись предвещает грядущее, – с каким-то диким восторгом выдохнул Захар. От его обычного спокойствия не осталось и следа. Всполох далёкого огня отразился в его глазах. – Ты исполнишь слово, данное Ивару? Станешь гласом Истинной Летописи? Мая, не молчи! Откажешься, клянусь, я уничтожу Сиверса! Потребуется, я убью Дайруса, но ты не избежишь судьбы!
– Я не побегу, Захар. Пусти меня. – Самайя пыталась отдышаться. – Я дам клятву.
– Дашь? – облегчение на лице Захара показалось ей зловещим.
– Дам, – пообещала она. Захар недоверчиво прищурился.
Она натянуто улыбнулась – улыбка получилась кривой:
– Не бойся, Захар, я исполню долг. Я позабочусь о Ноэле, потом вернусь к Летописи.
***
Дайрус нетерпеливо смотрел, как открываются Железные ворота, расположенные в восточной стене города. Слишком медленно, по его мнению. Три года назад он бежал из Северной гавани, сегодня – день его триумфа! Створки ворот разъехались, Дайрус торжествующе улыбнулся: город лежал перед ним.
Валер Мэйдингор, только что прибывший с двумя тысячами человек, по приказу Дайруса не стал входить в город, а отправился к Золотым воротам, где были основные силы Айвариха. Рик сообщал, что там идёт жаркий бой. Дайрус считал, что тут справится и сам.
– Да здравствует король Дайрус! – во всё горло проорали солдаты, открывшие ворота. Дайрус видел обоих Ривенхедов, но где Ворнхолм? Да какая разница!
Судя по всему, подкрепление к королевской армии подоспело как раз перед открытием ворот. Эйвард и его люди отбивали нападение стражников Айвариха. Дайрус вступил в сражение. Теперь его ничто не остановит! Дайрус испытывал невероятный восторг и уверенность, что всё будет как надо. Страх, загнанный внутрь перед боем, больше не высовывался – принц врубался в ряды врагов, забыв об осторожности. Бог сегодня на его стороне, как сказала бы королева Маэрина.
Солдаты Айвариха неуклонно прибывали. Судя по планам города, они шли со стороны дворца, от которого к Железным воротам вела Проточная улица. Эйвард и Николь криками подбадривали людей и рубились так, что Дайрус не успевал за ними уследить. Всадники и пешие воины мешали друг другу, теснясь на крохотном клочке земли перед воротами. Постепенно бои смещались дальше вглубь города, выливаясь на узкие улочки. Дайрус не чувствовал ни усталости, ни страха, только желание победителем въехать во дворец. Дорогу позади него усеивали трупы его сторонников и противников. Дайрус нёсся по улице и притормозил коня на площади перед дворцом.
Рядом остановился его знаменосец, лев на сине-белом поле взмыл вверх в лучах восходящего солнца. В отличие от обычных домов, дворец был освещён, яростно звонили колокола, голоса слышались тут и там. Дайрус не сразу разобрал, что они кричат, а, разобрав, не сразу понял:
– Король умер! Король Айварих мёртв!
Дайрус не поверил ушам, но тут увидел, как перед ним склоняются слуги, умоляя о пощаде, как оставшиеся охранять дворец стражники преклоняют колени, кладут мечи на землю и подхватывают крик, дополняя его новой фразой:
– Да здравствует король!
Об этом Дайрус мечтал всю жизнь, эту фразу он слышал в снах, а, просыпаясь, плакал, когда был ребёнком, и проклинал судьбу, когда стал взрослым. Судьба исправила ошибку. Трон отныне принадлежит ему! Дайрус спешился и взбежал по ступенькам дворца.
***
Рик оставил тело Орланда и, убедившись, что Ян жив, бросился в гущу битвы. Дайрус сказал, надо продержаться час, Рику казалось, что прошла вечность. Солнце взошло, осветив многочисленные трупы, оторванные конечности, брошенное оружие, гербы противников на втоптанных в землю знамёнах и родовые цвета баронов на одежде солдат. Золотые ворота были открыты, хотя подобраться к ним мешали всё новые подкрепления Айвариха. Дайрус оставил слишком мало воинов, чтобы сломить сопротивление на этом участке.
С рассветом драка усилилась. Рик подумал, что так и не увидит отца, когда появился Валер с горцами. Уставшие от битвы солдаты противника ничего не могли противопоставить горцам и начали сдаваться. Те, кто решался бороться дальше, умирали на пропитанной кровью земле.
Когда Золотые ворота оказались прямо перед ним, Рик растерялся. Их успели закрыть, на стене уже никого не осталось. Может, пушку притащить?
За стеной слышались крики, звон стали. Рик приказал своим людям приготовиться. Ворота распахнулись, Рудокопы с гиком ринулись внутрь, сметая сопротивление горожан.
Рик не сразу заметил, что нортхедцы почему-то отказываются сражаться. Они бросали оружие, что-то кричали, поднимали руки.
– Рик, стой! Прекрати! – сквозь шум боя Рик едва расслышал слова. Георг ухватил его лошадь за поводья и прокричал прямо в лицо:
– Айварих мёртв! Они не будут сопротивляться! Оставь их!
– Что? Как мёртв?
– Он убит. Всё кончено. Город наш!
Рик повертел головой. В подтверждение слов Георга жители города и немногочисленные стражники бросали оружие, испуганно и насторожённо глядя на новоприбывших. Они боялись, что победители начнут мстить, но бороться ради проигранного дела не хотели. Тревожно звонили колокола.
– А Дайрус где? – Рику приходилось кричать, чтобы Георг расслышал его.
– Если Ривенхеды всё сделали, то едет во дворец.
– Я должен найти отца!
– Валер, одолжишь людей для охраны ворот? – обратился Георг к барону Мэйдингору, а когда тот отдал приказ, крикнул: – Остальные – за мной!
Рик, Валер и Георг в сопровождении войска двинулись по Придворной улице, отбивая по пути нападение остатков армии Айвариха, решивших оказать сопротивление.
Первым кого они увидели, когда добрались до Дворцовой площади, был Дайрус. Он стоял на ступенях дворца, купаясь в лучах солнца и славы.
***
О том, что король мёртв, кричали повсюду. Захар решил, что нет смысла больше прятаться. На них и впрямь никто не обратил внимания – сегодня много было убитых и раненых. Слышались крики, слуги бегали по лестницам.
– Дим, сам управишься? – спросил Захар. – Я покуда осмотрюсь.
Дим кивнул, Захар помог ему взвалить Ноэля на плечи, а сам убежал. Дим пронёс Ноэля мимо пустого сторожевого поста на втором этаже и направился из Северной башни в покои королевы. Комнаты, к счастью, пустовали после смерти обеих королев: похоже, тут никто не жил, вещи на прежних местах. Дим уложил Ноэля на постель и отправился за лекарствами, оставив Самайю наедине с ним. Укрыв Ноэля одеялом, она всмотрелась в его лицо – оно казалось спокойным, хотя время от времени по нему пробегала тень. Самайя прикусила губу, чувствуя, как подступают слёзы. Ноэль закашлялся, обнажённая левая рука показалась из-под одеяла. Самайя только теперь рассмотрела, как она изуродована: помимо зажившего перелома виднелись следы содранной кожи. Самайя взяла покалеченную руку и долго смотрела на следы пыток и боли.
– Пусть он живёт долго, пусть его дом снова станет мирным и уютным, пусть он будет счастлив, – Самайя сама не знала, молилась она или мечтала, вслух произнося эти слова.
Вспомнив об одном обещании, она подошла к окну, открыла тайник Катрейны и вынула портрет Райгарда Второго. После клятвы летописца она даже этот портрет отдать не сможет, пусть лучше полежит тут.
– Как я здесь оказался? – хриплый голос заставил её вздрогнуть. Ноэль с недоумением осматривал покои королевы.
– Мы перенесли вас сюда из тюрьмы, – Самайя подошла к кровати.
– Самайя? – Он прикрыл один глаз рукой. – Я вас почти не вижу.
– Тут темно, – она бросилась зажигать свечи. Солнце ещё не добралось сюда, хотя за окнами уже посветлело.
– Нет, это глаза…
– Что с ними?
– Один едва видит. Отвык я от света, да и Тимак постарался… – Ноэль умолк и откинулся на подушку.
– Лежите спокойно, скоро вам помогут. Айварих умер. Армия Дайруса вот-вот возьмёт город.
– Дайруса? – Ноэль встрепенулся. – А мой сын?
– Он тоже здесь.
– Он знает? Простите, вы же не…
– Он знает то же, что и Дайрус. Что его мать – Анна Кройдом.
– Это он сказал вам?
– Это я ему сказала. Я прочла одну из книг Истинной Летописи.
– Там написано, что он сын Анны?
– Да. Только он не бастард, так там написано.
Ноэль побелел.
– Вы рассказали об этом кому-нибудь?
– Георг Ворнхолм тоже прочёл книгу, больше никто не знает.
– Где эта книга?
– У меня.
– Что вы собираетесь делать с ней?
– Верну туда, где ей место.
– И вы не расскажете ни Райгарду, ни Дайрусу?
– Барон сказал, что будет молчать, а я… Я никому не смогу ничего рассказать, даже если захочу.
– Почему? – Он смотрел на неё так встревоженно, что она не стала скрывать.
– Я собираюсь дать клятву летописца. Я не смогу больше ни во что вмешиваться.
– Клятву? Вы хотите стать летописцем? Простите, зачем?
– Я пообещала Ивару Краску перед смертью, что займу его место.
– Но это не повод вам гробить себе жизнь! Вы же так молоды, у вас всё впереди!
– Я связана с летописью больше других, она спасла меня от эшафота.
– Но зачем вам связывать себя с ней на всю жизнь?
– Вы не знаете, что происходит в стране после смерти Ивара?