— А что предлагаете вы? — сразу нахмурился генерал.
— Я предлагаю не терять попусту время на маловероятные, я бы даже сказал, фантастические версии, а заняться поисками человека, который все эти десятилетия умудрялся ловко уходить от справедливого возмездия. Уверен: тот, кого мы ищем, — человек из окружения Шварца-старшего, бывший фашистский пособник, проживающий до сих пор в России. Тогда и вопрос с пистолетом легко объясним. Прикопал в своё время где-нибудь до лучших времён, и всё.
— А я, товарищ генерал, настаиваю на своей версии. Тем более, что даже при наличии у туриста липовых документов, достаточно негласно провести дактилоскопию. И сравнить результаты экспертизы с пальчиками из квартиры на Котельнической набережной. Я почему-то уверена в стопроцентном совпадении отпечатков.
— А почему ты так уверена, что на месте убийства Веретенниковой тот, второй, вообще наследил? — покачал головой Суходольский.
— Уверена, и всё. Тем более что других предложений всё равно вроде бы больше нет? — я обвела взглядом присутствующих и развела руками.
— Ростова, ты хотя бы представляешь, какой это объём работы? В Москву ежесуточно прибывают тысячи иностранцев! А если наш гость прилетит не в Москву, а, к примеру, во Владивосток? Ты предлагаешь на всех составлять дактокарту? — сразу занервничал генерал. — И потом, как ты это себе представляешь? Я имею в виду, кто вообще нам позволит провести такое масштабное мероприятие?
— Ну, всех дактилоскопировать и не придётся. Я повторяю, необходимо проанализировать список прибывших и очертить круг подозреваемых. Я думаю, что список подозреваемых не будет очень большим.
— Ну что же, Ростова, имей в виду, ты сама напросилась. Хорошо, я позвоню в аналитический отдел, они помогут, чем смогут. Но учти, Ростова, это всё, на что ты можешь рассчитывать, — Тарасов развёл руками. — Ну, а пока Ростова будет отрабатывать иностранцев, вы, Суходольский, проверите свою версию на состоятельность в архиве. С моей точки зрения, она тоже имеет право на жизнь. И я думаю, при определённом усердии вы без труда выявите тех лиц, в отношении которых приговоры военных трибуналов по той или иной причине не были приведены в исполнение. В архивах есть показания сотен, если не тысяч свидетелей бандитской деятельности Шварца на оккупированной немцами территории. Наверняка следок какой-нибудь да отыщется. Всё понятно? Ростова, займёшься аэропортами и вокзалами. Суходольский — архив. На всё про всё у вас одни сутки. Больше дать не могу, при всём желании. Сами понимаете. Так что вперёд, завтра в это же время жду результатов.
Смоленская область, август 1941
Прошло около двух часов, как Пустовалов с тремя бойцами ушёл в сторону Сокольников. Перегрузка ящиков с ценностями давно была завершена, два пустых грузовика надёжно замаскировали, загнав машины на дно заброшенного карьера и обрушив на них огромный пласт песка. Гудков опять в который раз посмотрел на часы: «Как медленно течёт время!» На душе было муторно и тревожно. Хорошо ещё, что ночь выдалась такая пасмурная и тёмная, на чёрном небе — ни звёздочки. Около четырёх часов утра Гудков незаметно для себя задремал, привалившись спиной к огромной сосне, и не сразу проснулся, когда сквозь беспокойный сон услышал голос старшего инкассатора:
— Товарищ майор, проснитесь!
Поднявшись и тряхнув головой, отгоняя последние остатки сна, Гудков сразу услышал звуки далёкого боя и посмотрел вверх. Над Сокольниками уже разлилось зарево пожара, окрасившего небо над тёмной стеной леса в малиновый цвет.
— Иван Тимофеевич, — продолжая прислушиваться, Гудков надел фуражку и застегнул верхнюю пуговицу на кителе, — собирайте людей. Через десять минут выступаем. Вперёд вышлите разведку на трофейном мотоцикле.
— Есть, — козырнул старший инкассатор и растворился в предрассветном тумане.
Расчёт Гудкова полностью оправдался. Успешно миновав опасный участок, колонна без особого труда форсировала вброд безымянную речушку и углубилась в лес. Только когда позади осталось около десяти километров лесной дороги, Гудков позволил себе перевести дух и отдал команду остановиться. Следовало разведать подступы к находившейся в трёх километрах впереди деревне Смирновке, а кроме того, дождаться группу Пустовалова. Разведка вернулась быстро. Оказалось, что немцев в этом населённом пункте нет. Путь был свободен. Немного тревожило отсутствие капитана Пустовалова, однако, Гудков всё же принял решение следовать дальше. Миновав деревню, колонна упорно продолжала двигаться вперёд. Около трёх часов пополудни далеко впереди, где скрылся за поворотом лесной дороги мотоцикл разведки, раздался взрыв и послышалась беспорядочная стрельба. Первая машина, в которой ехал Гудков, резко затормозила. Майор выскочил из грузовика. Стрельба впереди постепенно стихала, и вскоре уже сквозь характерную трескотню немецких автоматов нельзя было различить ни одного винтовочного выстрела. Потом раздался взрыв гранаты, и наступила тишина. Дело явно принимало скверный оборот.
— Сидоров, быстро сдай метров сто назад и сворачивай в лес, на заросшую просеку, там увидишь, — Гудков хлопнул по плечу водителя полуторки. — Иван Тимофеевич, бери трёх бойцов и ко мне!
— Значит, так. Немедленно и тщательнейшим образом маскируем следы колёс на съезде с дороги и отходим в лес. Двигаемся цепью. Задача — прикрываем колонну. Всё ясно?
— Так точно, — старший инкассатор вытащил наган из кобуры и повернулся к бойцам. — За мной!
Вскоре и без того узкая и заросшая молодняком просека закончилась. Головная машина упёрлась капотом в огромную вековую сосну, неизвестно каким образом выросшую посреди лесной дороги. Впрочем, у подножия этого исполина дорога и заканчивалась.
— Приехали, — сплюнул с досады Гудков, — стоп.
— Ну, и что делать будем, майор? — старший инкассатор устало опустился на подножку машины.
— Занимай оборону, Иван Тимофеевич, дай команду бойцам окопаться, — Гудков жадно затянулся папиросой, — а я пройду вперёд, осмотрюсь вокруг.
— Добро.
Пройдя по бору около километра, Гудков вышел на небольшую поляну, сплошняком заросшую малиной. Ягодный кустарник рос густо, намертво переплетённые меж собой ветви местами достигали двухметровой высоты. Несколько кривых одичавших яблонь безнадёжно тянули вверх почти голые корявые ветви, пытаясь пробиться к солнечному свету сквозь мощные кроны корабельных сосен. По всему было видно, что в давние времена здесь жили люди. С трудом пробираясь через заросли, Гудков внимательно смотрел по сторонам. Наконец, он увидел то, что искал. Край сплошь покрытого мхом фундамента, сложенного в незапамятные времена из больших гранитных блоков. Забравшись на каменное сооружение, майор почти сразу увидел небольшой провал в земле, чернеющий среди кустов. Встав на колени, Гудков стал расширять ход, разгребая руками почву, пока под толстым слоем прелой листвы, перемешанной с глиной, не показались первые каменные ступени, ведущие вниз. Решение возникло мгновенно. Стремительно поднявшись на ноги, майор бегом бросился обратно.
Совещание с Иваном Тимофеевичем заняло не больше минуты. Из-за безвыходности сложившегося положения было решено сделать захоронку с ценностями в обнаруженном погребе. Тщательно всё замаскировать, потом вернуться к Сокольникам, ввязаться в бой с немцами и, бросив пустые машины, уводить неприятеля назад, в сторону Гусевки. В ходе боя разделиться на две группы и, попытавшись оторваться от врага, лесами пробираться в сторону фронта. Определившись с составом групп и наметив по карте маршруты отхода, они приступили к разгрузке автомашин.
«…Частный боевой приказ заместителя командующего войсками Резервного фронта командующему войсками 24-й армии на подготовку к отражению наступающего противника
(3 августа 1941 г.)
Вручить немедленно командарму 24
Штаб Резервного фронта. Гжатск. 3.8.41, 18.00
20 и 16 армии из района Смоленска поспешно отступают в восточном направлении. Противник принимает все меры для того, чтобы на плечах отступающих войск ворваться в нашу оборонительную полосу.
Приказываю:
Не допустить прорыва противника в систему обороны дивизий 24 армии; для этого необходимо:
1) Пропустив основную массу отходящих наших сил на каждом отдельном направлении, задержать продвижение противника заградительным артиллерийским огнём.
2) Привести в состояние готовности для немедленного действия все участки минирования для взрыва мостов и дорог, а при появлении противника немедленно произвести взрывы на определённых направлениях.
3) Заминировать все участки, предусмотренные планом минирования, в последний момент при непосредственной угрозе наступления противника.
4) В 6–8 км от переднего края вести разведку небольшими пешими партиями (от отделения до взвода)».
Смоленская область, август 1941
Гудков лежал в густых зарослях папоротника и, крепко стиснув зубы, пытался сдержать стон. Ранение в ногу было неопасным, сквозным, но очень болезненным. Кость, к счастью, была не задета, так, по крайней мере, после поверхностного осмотра заявила Леночка, сейчас занятая перевязкой раненой ноги майора.
— Ну, потерпите ещё немного, — ласково приговаривала она, быстро и умело наложив жгут и зубами разрывая уже третий по счёту индивидуальный пакет.
Прошло всего несколько часов, как бойцы сложили ящики в подземелье, а майор со старшим инкассатором тщательно замаскировали вход и, отойдя в сторону от бойцов, занявших оборону, сожгли все сопроводительные документы, включая оба экземпляра описи груза. Потом, разделившись на две группы по пять человек, они заняли позицию на окраине Сокольников. Сначала всё шло точно по задуманному плану. Они успешно навязали немцам бой и начали отходить, уводя наседающих немцев всё дальше от спрятанных ценностей. Гудков видел, как старший инкассатор, установив пулемёт «Максим» в кузове полуторки, отстреливался от преследовавших его фашистов. Дождавшись, пока полуторка с первой группой и преследовавшими их немцами на пяти мотоциклах с колясками и бронетранспортёре скрылась из виду, группа Гудкова ворвалась в деревню и, забросав гранатами несколько немецких танков, стала отходить на юго-восток. Немцы быстро опомнились, и Гудков, потеряв трёх бойцов, лишь с большим трудом смог оторваться от преследования. В результате из его группы уцелели только он и медсестра, спасённая Пустоваловым в Гусевке и колдовавшая сейчас над его раной. Несмотря на тяжёлое положение, план в целом удался. Теперь необходимо было обдумать ситуацию и принять меры к переходу линии фронта. Примерно определив своё местонахождение, Гудков принял решение двигаться строго на восток. Однако было ясно, что с таким ранением далеко не уйдёшь. Майор тяжело вздохнул, вытащил пистолет и, выщелкнув магазин, пересчитал патроны. Всего пять штук. Негусто. Но ничего, бог даст, этим добром ещё разживёмся.