Потянулся снять, и в этот момент меня обдало холодом уже знакомых до боли мурашек. Чертыхаясь, рванул на себя полуснятый рукав и вновь падаю в пропасть.
В этот раз вынужденный полёт я пережил спокойнее. Философски, можно сказать. Лишь словарный запас в уме перебирал в поисках выражений, которыми Ингу при встрече поприветствовать собирался. И огорчался от души, что набор ярких идиом в моём лексиконе довольно скуден.
Очередной перелёт неожиданно оказался довольно продолжительным. Видимо моя несостоявшаяся напарница времени даром не теряла и успела уйти от болота на приличное расстояние.
Сначала я летел вдоль скалы, ловко огибая её по кругу. Не самый приятный полёт в моей жизни, хочу заметить. Заклятье, следуя принципу наименьшей траектории, так и норовило приложить об скальные выступы. А тут ещё и довольно крупного орла чуть было лоб в лоб не протаранил. Птица, негодующе клекоча, лишь в последний момент успела свернуть в сторону и долго потом летела следом, целеустремлённо махая крыльями.
По счастью гора вскоре осталась позади, и потянулся уже знакомый океан джунглей, пёстрым одеялом раскинувшийся до самого горизонта. И вновь уже осточертевшее мне до чёртиков пикирование над самой кромкой деревьев и распугивание местной пернатой живности! Господи! Как я это люблю! Мысль о том, что мне ещё потом обратно этой же дорогой возвращаться, настроения тоже не добавляла.
Наконец, меня резко повело вниз и я начал падать подобно сбитому бомбардировщику, ломясь сквозь кроны деревьев: с треском, воплями испуганных животных и живописными матюками. Под конец хорошо приложился обо что-то твёрдое, с хрустом проломил его и рухнул на землю. Рядом испуганно взвизгнули.
Некоторое время я лежал, не двигаясь, приходя в себя и одновременно пытаясь определить степень нанесённого моей тушке ущерба. Болело буквально всё: руки, ноги, тело, голова. Но как-то не резко, не фатально.
– Антон, ты как? Цел? – испуганный, до боли знакомый голос.
– Я то, цел! – я открыл глаза и, решившись, кряхтя, зашевелился. От раздиравшей меня злости даже все приготовление слова из головы вылетели. – А вот кто-то, похоже, сейчас парочки запчастей недосчитается!
– Ты чего?! – что-то в моём голосе убедило Ингу в том, что я не шучу. – Я же не нарочно!
– Ага, – кривясь от жжения многочисленных царапин, я с трудом уселся и начал стряхивать с себя прицепившийся ворох из листвы, обрывков лиан, паутины и мелких насекомых. – Оно само получилось! – поперхнувшись, я выплюнул сунувшуюся было в рот букашку и, смахнув с лица какую-то липкую гадость, смог, наконец-то, посмотреть на девушку. – Ты зачем меня опять вызвала, ущербная? Развлечение себе решила устроить, наблюдая, как я с неба к твоим ногам падаю?
– Не ори на меня! – Ингины глаза начали наливаться слезами. – А что мне делать оставалось? Меня тут скоро в жертву приносить будут, а потом жарить! Как Марику! У меня только надежда и осталась, что ты появишься и из клетки выбраться поможешь.
– Из клетки? – озадачился я, чувствуя, как утекает злость словно песок между пальцами. Огляделся.
Мы и вправду находись в клетке. Толстые, трёхметровые палки вкопанные одним концом в землю и соединённые между собой через каждые полметра поперечными жердинами были натыканы так плотно, что между ними даже руку просунуть было нереально. Точно из такого же материла, был сделан и потолок. Только в нём приличных размеров дыра зияла. Задумчиво посмотрев на неё, я машинально помассировал сильно ушибленную задницу. Это что? Это я выходит, проломил своей… то есть своим телом?
– Ты в следующий раз, когда меня дёргать к себе надумаешь, хоть на открытое пространство выходи, что ли, – обречённо вздохнув, оторвался я от обзора дыры. – А то засядешь где-нибудь в подземелье. И что? Мне через камень себе дорогу башкой пробивать, что ли?
– Да как я на открытое пространство выйду?! – сорвалась на крик теперь уже девушка, – если я тут заперта?!
– А как ты сюда попала?
– Сашка продал!
– Поясни?
– Да чего уж тут пояснять.
В общем, пока приходил в себя, девушка успела поведать мне о своих злоключениях. После моего внезапного отлёта она ещё немного прождала, на что-то безумно надеясь. А потом решила выбираться с островка самостоятельно.
Как Инга перебиралась через болото, и как блуждала по джунглям – это отдельная песня. Дуракам везёт; и в трясину её не утянули, и в лесу на клык не попробовали. Но везение – штука непостоянная. Вечным оно не бывает. Вот, исчерпав свой лимит на сегодняшний день, Инга Сашку и встретила.
Мда. Шакалы – они везде шакалы. Этой разновидности Homo sapiens во все времена хватало, да и сейчас не меньше. Просто современная цивилизация слегка заретушировала их. Навела лоск, так сказать. Но стоит только измениться обстановке, разрушив привычный образ жизни и поставив людей на грань выживания, как эти твари, сбросив с себя напускной налёт цивилизации, вновь сбиваются в стаи, высматривая себе жертву побеспомощней.
С одной из таких стай девушка и встретилась. Как эта четвёрка представителей разных стран, социальных слоёв и вероисповеданий сумела так быстро договориться между собой и сбиться в банду, остаётся только гадать. Хотя может позже и спрошу, если встречу. Игра не сегодня заканчивается. Но они за столь короткий период успели не только объединиться, но и с местными дикарями, что в джунглях обитают, сумели контакт наладить и даже сделку заключить. Они туземцам игроков для принесения в жертву поставляют, а те им взамен кристаллы переноса отдают. По одному за голову. Такой вот своеобразный бартер!
Вот они Ингу на один из таких камешков и обменяли. И то, что один из этой отважной четвёрки русским оказался, ей ни капельки не помогло. Скорее наоборот. Сама к нему кинулась на радостях, что земляка встретила. Урод под номером двадцать восемь! Ну что же. Запомним!
– Ладно, – тяжело вздохнул я и потянул из кладовки топор. – Нужно выбираться отсюда, пока меня обратно на гору не утянуло. А где кстати дикари?
– Не знаю, – всхлипнула девушка. – Они приходят только когда забрать кого-то нужно. Нас тут трое поначалу было, – пояснила она. – Я, Токаши и Марика. Сначала японца утащили, потом за Марикой пришли. Как она кричала потом, где-то там, в джунглях, – Ингины глаза наполнились слезами. – Так жутко было!
– Жалко, – признался я и, почесав подмышку, пояснил: – Девушку жалко. А японцу туда и дорога. Не люблю я их! – я на мгновение задумался и, тяжело вздохнув, предложил: – Давай, я тебя убью? – я покрутил в руке топором и, заметив полный ужаса взгляд, поспешно уточнил: – Да нет! Не топором! У меня мечи есть. Аккуратно всё сделаю. Ты даже почувствовать ничего не успеешь! Поверь, я теперь умею. Очнёшься опять в болоте. Всё лучше, чем тут с дикарями в прятки играть.
– Нет. Не надо!
– Ну, не надо, так не надо, – не стал спорить я, врубаясь в лианы. – Только учти. Меня скоро обратно унесёт, а тебя дикари опять поймают. Они этот лес как свои пять пальцев знают, и следопыты у них наверняка хорошие есть.
Дыру я прорубил довольно быстро. Помог девушке выбраться, огляделся по сторонам. Только что там глядеть? Сплошные заросли вокруг. Дальше десятка метров и не разглядишь ничего.
Вот кстати опять всё тоже несоответствие игры с реальностью. Тут по идее даже днём сумерки быть должны. Кроны деревьев над головой так сплелись, что даже намёка на небо нет. А сейчас ещё и солнце почти с небосвода скрылось. И тем не менее видимость вполне сносная. Вот и гадай теперь. Толи ночи тут такие светлые, толи со зрением что не так.
– Ну, теперь тебе бежать отсюда надо, – тяжело вздохнул я, поворачиваясь к Инге. Девушку было откровенно жаль. Вот только поделать я тут ничего не мог. – Тебе топор оставить? Или у меня меч есть.
– Не нужно. Всё равно, если догонят, он мне не поможет, – Инга обречённо взмахнула рукой и подошла ко мне. – Я хочу поблагодарить за тот случай с разбойниками, – заглянула она мне в глаза. – Прости. Я просто дура была. Прощай!
Прощальный поцелуй с солоноватым привкусом на губах, и девушка скрывается в зарослях. Я, крепко сжав кулаки, смотрел ей вслед.
Проклятье! Что может быть хуже чувства собственного бессилия? Пока с горы спущусь, пока сюда добреду (это при условии, что каким-то чудом по пути в этой сельве умудрюсь не заблудиться ), Ингу либо местные хищники схарчат, либо аборигены в жертву принесут. А если даже и не схарчат, где я тут её найду? Тем более, что и времени в обрез останется.
И вновь знакомое осознание предстоящего магического воздействия и меня рывком тащит вверх, в сплетение веток, лиан и насекомых.
Уже взлетая, я вспомнил о только что приобретенном умении. А если попробовать?! Активирую «Отрицание магии» и почти физически чувствую, как лопнула невидимая нить, что тянула меня к скале. Я камнем ухнул вниз, с треском впечатавшись в землю.
– Ой! – пронзительный визг над ухом. – Антон! Ты мне чуть на голову не упал!
– Вот что за жизнь у меня пошла, а? – пожаловался я, потрясённо тряся головой. – То взлёт, то посадка. А я ведь в детстве лётчиком мечтал стать! – повернулся я к присевшей рядом Инге. – Сбылась мечта идиота!
– Так ты теперь не улетишь?
– Похоже, нет, – потёр я ушибленный бок. – На сегодня я вроде лимит по полётам выполнил. Буду теперь как все нормальные люди – ножками по земле топать.
И тут Инга заплакала. По-настоящему, безутешно, навзрыд. Я приподнялся, немилосердно хрустя костями и, присев рядом, приобнял девушку.
– Ну, хватит реветь. Не время сейчас. Уходит по быстрому надо, а то местные за тобой вернутся, шибко ругаться за сломанную клетку будут.
– Я сейчас, – шмыгая носом, девушка начала подниматься, вытирая с лица слёзы. – Куда побежим? – повернулась она ко мне.
– В любую сторону, – вздохнул я, поднимаясь следом и косясь в её сторону. Быстро в себя пришла. Похоже, характер у девушки есть. Не совсем размазня! – Всё равно в этом буреломе нихрена не разберёшь. Кристалла переноса у тебя, конечно, нет?