Второй оказался не так хорош. Он еще только пытался поднять пушку, когда я скользнул за спину. Короткий удар с одновременным захватом, «Оковы паука». Технер всхлипнул, роняя оружие, изо рта у него пошла кровь.
– Где?!
Он не понял или не слышал, только продолжал хрипеть. В галерее послышался топот ног, я торопливо развернулся, прячась за технером.
– Где девчонка, твою мать!
Кажется, он пытался гортанно засмеяться.
– Хе… она уже изменилась! Стала лучше! Опоздал… хе-хе… новая эра грядет!
Он все еще смеялся, когда его грудь вспороли пули. Кровавые ошметки и мелкие обломки имплантатов брызнули в стороны. Несколько пуль, пройдя насквозь, ударили меня в пластины бронежилета, едва не сбив с ног. Бессильно матерясь, я выпустил полную обойму через плечо трупа и отступил к лифтам. Чертовы фанатики! Это какой дурью надо обколоться, чтобы пытаться достать меня через своего же приятеля?!
В конце галереи залегли, я торопливо перещелкнул обойму. Ха, Ковальски, а маленькая война, похоже, образовалась против твоего желания! Сорвав с подвески половину гранат, я одну за другой отправил их по галерее. Получите Большой Бум!
Пока техномальчики прочищали уши, я в упор вколотил обойму второго автомата в створки лифта, разнося их в клочья. Думай, Ковальски, думай, это помогает! Что там брякнул технер про новую эру? При чем здесь баба из Интерпола? Технер был под кайфом, толком ничего не сказал, но ведь возникла же у него какая-то дикая ассоциация?!
Откуда-то со двора, едва меня не зацепив, снова ударил пулемет. Сквозь грохот и треск крошащегося пластика я услышал яростные вопли надвигающихся технеров, швырнул за угол последние гранаты и прыгнул в лифтовую шахту.
Стремительно скользящий трос обжег руку даже сквозь перчатку. Было не слишком высоко, и все-таки я тяжело ударился пятками о крышу лифта. Времени хватило как раз на то, чтобы отстрелить замок люка обслуживания, рухнуть в кабину и вжаться в пол, чтобы не получить случайную пулю в открывающиеся створки. Сверху в шахте что-то стукнуло, покатилось к открытому люку и упало рядом со мной. Если бы я оглянулся, не успел бы точно. Но звук катящейся гранаты я вполне представлял. Тот самый случай, когда меньше думаешь – дольше живешь. Опережая судьбу на какие-то доли секунды, я прыгнул наружу. Взрывная волна, опалив волосы, бросила меня вперед, через длинный, встроенный между старыми стенами замка холл. Мелькнули искусственные пальмы и начищенные рыцарские доспехи, завыв сиреной, сработала противопожарная сигнализация.
Несколько мгновений я лежал, прислушиваясь к себе. Руки-ноги целы… синяков будет немало, но в целом – жив, и даже не растерял имущество. Глушилка по-прежнему на плече, автоматы не выпустил. Гм, могло быть хуже. Сквозь огромные тонированные стекла я видел часть внутреннего двора, освещенного всполохами горящей техники, кишку изуродованной очередями галереи и носящихся туда-сюда сектантов. Сейчас они думают, что положили меня в лифте, но наверняка захотят проверить…
В ушах противно звенело. Поднявшись на четвереньки, я отполз в угол холла, где алюминиевые стеновые панели переходили в обточенный веками камень. Дикая смесь Средневековья и современности, вполне в духе технеров. Вера в будущее человечества и наркотики, церковные службы и компьютеры, благие намерения… и дорога в ад.
Надо уходить. Как можно скорее. Так что с патронами… негусто. Давай смотреть правде в глаза, Ковальски, найти барышню в замке, похожем на растревоженный улей, нереально. Не надо строить иллюзий насчет собственной крутизны. Фактор внезапности потерян, через пять минут сектанты придут в себя и перегруппируются. Уходить. Прямо сейчас. Ты старался, Ковальски, просто не повезло.
Взгляд зацепился за островерхую крышу замковой часовни. Неясная мысль заставила меня замереть. Технер сказал «она изменилась» и дальше понес обычную чушь… Случаи, когда «черные» технеры похищали людей и во время церемоний насильно вживляли им имплантаты, не были редкостью, но это явно не история с Элен. И все же… Может быть, часовня?
Может быть, Ковальски, все может быть. Только где взять роту МСП, чтобы проверить? Ты же не настолько сумасшедший, чтобы сунуться туда в одиночку?
Я усмехнулся. Настолько. Будем считать это последней попыткой.
Лямки рюкзака путались с автоматными ремнями. Шипя от нетерпения, я развязал шнуровку и вытащил неказистого плоского уродца. Больше всего бот напоминал зверски изуродованную консервную банку с приводными роликами, но я смотрел на агрегат уважительно. Фирменная штучка Спайди, головная боль берлинских патрульных. Самоходная, самообучаемая имитация гражданской техноактивности, да еще с оптическими эффектами. Грубо сделана, примитивна в управлении, но по сути – просто замечательная.
Ржавый рычажок активации повернулся со скрипом, но бот был в порядке. Теперь решение прихватить у Спайди имитатор казалось мне просто гениальным.
Коротко взвизгнув, колеса крутнулись туда-сюда, из утолщения выдвинулись лопасти. Зашелестев пропеллером, бот завис в полуметре над полом. Линза проектора мигнула, но выдала голограмму размытой человеческой фигуры. Я с силой толкнул бот в сторону ядовито чадящих остатков лифта. Буду звать тебя Супер-Ковальски: сто процентов железа, ни грамма мозгов, но тоже шустрый. Спайди говорил, бот обучен и по лестницам гонять, и по коридорам. Батарей хватит минут на десять, захватывающая погоня со стрельбой гарантирована.
Пожар в лифтовой шахте разгорался, с дымом аварийная вентиляция уже не справлялась. Холл постепенно заволакивало едкими клубами. Я ухмыльнулся. Вот и славно. Сейчас примчатся взбудораженные мальчики, будет им и техноактивность, и смутный силуэт «диверсанта». А я пока пойду.
Внешняя дверь была заблокирована автоматикой, к тому же мимо то и дело проносились обалдевшие технеры. Поэтому я предпочел выбить один из дальних сегментов, примыкающих к каменной кладке, выполз и плюхнулся в старый, поросший травой водосток. Действие анальгетиков заканчивалось, бок болел все сильнее, но умирать после стольких усилий было бы глупо. А я и не собирался.
Остров, много лет назад
Мы сидели в дешевом мотеле на окраине Сиднея и смотрели подробный репортаж о закрытии биолабораторий ФАТАР. Все было законно и обстоятельно. Эвакуация с острова временного населения, демонтаж куполов, неспешные фигуры корпоратов в черных боевых скафандрах… один раз в кадре промелькнули контейнеры с «отработанным биоматериалом». Их грузили в самолет. А я знал, что в них, и поэтому…
…пришел в себя от обжигающей жидкости на губах. Рядом стоял Ли и держал граненую бутылку. Так я впервые попробовал виски. А Ли впервые напился.
Несколько месяцев мы путешествовали по побережью. Он куда-то уходил и возвращался, а я сидел в номерах мотелей и молчал. Иногда он давал мне виски, но чаще – просто запрещал смотреть новости.
Однажды Ли вернулся раньше обычного, и на посеревшем, осунувшемся лице я прочитал облегчение. Он положил передо мной залитый в пластик чип, кредитную карточку, несколько фотографий и комп-носитель.
– Теперь ты Максимилиан Ковальски, – сказал он, – Привыкай. С деньгами проблем не будет, остальное выучишь по файлам.
Ли глотнул из привычной уже бутылки и добавил яркий квадратик билета.
– Трансатлантик, мой мальчик. Сверхзвук, первым классом. В аэропорту мы расстанемся.
В ту ночь я не плакал, а думал о давным-давно мертвой Лери. О том, что когда-то видел под ее купальником. Я был всего лишь глупым подростком.
Аэропорт федеральной зоны Сиднея был огромен. Мы долго ехали на монорельсе, потом добирались по лентам транспортеров. Вокруг текли толпы людей, грандиозные экраны показывали информацию о сотнях рейсов. Меня била нервная дрожь, Ли держал меня за руку, как маленького, и почти всю дорогу молчал. Может быть, считал, что файлов с подробностями придуманной жизни достаточно, а можеть быть, просто устал со мной возиться. Так или иначе, Ли проводил меня до самого терминала. Поддельные документы, наверное, стоили ему целого состояния.
Я тащил небольшую сумку с пожитками, он провожал взглядом через стекло и помахал на прощание.
Объявили посадку. Поднимаясь по эскалатору, я обернулся и в последний раз увидел его лицо, тронутое паутиной старости.
Позже я пытался найти Ли, но мы так и не встретились. Через полгода после моего отлета учитель умер в одном из кабаков восточного Сиднея. От обычного сердечного приступа.
Сеть, незарегистрированный кросс-сервер корпоративной зоны «Саксония» 04.00, 04.09.2034 г.
Ангел. Теперь она – Ангел. Настоящая личность, есть даже индивидуальный номер: 14062034…..не-е-ет! Личность – другая! Я – Элен…
…и это не порядковый номер, а именно – ее собственный. Дата того дня, когда все началось – там, под Маольеро, в далекой Мексике. Так решил Конструктор, и его решение – удивительное: взвешенное, мудрое, продуманное. Ей, как и другим, будет позволено иметь индивидуальность. Поэтому – Ангел – 14062034…
… нет-нет-нет, не-хочу-не-буду-не-на-а-а-до…
…а всплески прежнего, устаревшего сознания скоро погаснут, перестанут беспокоить и заполнять нейроны бессмысленными сигналами. Киберуровень достаточно высок, оптимизированные в Палма Брава шины данных обеспечивают полный контроль над телом и постоянную связь с Конструктором…
…господи, сейчас я обязательно проснусь! Это сон, просто страшный сон. Это… это…
…это необходимое условие дальнейшего развития. Она – первая, но не единственная. С ее помощью Конструктор доведет человеческую модель до совершенства, и тогда подобных ей станет много, очень много…
…много, оглушающе много данных. Потоки цифр текут через мозг, через вживленный процессор, затуманивая, заглушая сознание. Она же точно знает, что не может обрабатывать этот цифровой шквал, она…
…она почувствовала, что где-то далеко, в бесконечных лайнах Сети, Конструктор выразил свое удовлетворение. Ангел-14062034 полностью соответствовал заложенным в модель параметрам. Так и должно быть. План, подготовленый Конструктором, идеален по определению. Возможные сценарии проработаны. Случайности – предусмотрены. Вариативность событий – исключена.