Отец задумчиво поигрывал кубком.
— Не погостишь? — поднимает брови.
— Как карта ляжет. В смысле, погода. А вообще вряд ли. У вас своя свадьба, у нас — своя. Спокойной ночи.
Уже у выхода из кабинета мне выстрелом хлестнул в спину нарочито спокойный и негромкий голос Вожака:
— Как ты думаешь, Мить, к кому из нас он вернется? Ко мне или к тебе?
Палец сам по себе оказался на спусковом крючке «Беретты».
Левый глаз дергался, и это мешало прицелиться.
Самое интересное, что их лица и фигуры были при этом абсолютно спокойны.
Как у вырезанных из картона ростовых мишеней.
Отец, кажется, даже отсалютовал мне кубком.
Я с трудом поставил пистолет на предохранитель, демонстративно длинно плюнул в камин и кубарем выкатился во двор.
Там шел снег, там билась в снежной истерике яростная горная метель, и именно там мне наконец-то стало хоть чуть-чуть легче и спокойнее.
Я так и не сумел их убить.
Хотя, наверное, стоило.
Ага…
Эпилог
…Утро было необыкновенно морозным, чуть поскрипывал под копытами снег, а воздух хотелось пить, пить полной грудью.
Стояла необыкновенная тишина, и негромкий, неторопливый разговор двух кавказского вида крестьян был слышен, наверное, даже в резиденции отца.
— Княжич опять на охоту собрался… И что человеку за радость по горам скакать?
— Э-э, не скажи… мужчина должэн ахотиться… кров звэря пить… вино пить… жэнщин лубить… Тогда он — мужчина…
Я рассмеялся и ударил Абрека шпорами.
Трехлетний жеребец зло заржал, прижал уши, встал на свечку и поняв, что не скинет седока, рванул галопом.
Увязавшиеся со мной Веточка с Асланом остались далеко позади.
Дав злобной твари согреться, я постепенно перевел его в рысь, потом в шаг.
Он время от времени оборачивался, поглядывал — как я там?
Не расслабился ли?
Нет, дорогой, не расслабился.
Потому-то и езжу на тебе.
А не ты на мне…
…Ты можешь радоваться, отец.
Я не уехал.
Пока не уехал.
Просто тогда, месяц назад, я понял.
Понял после бессонной ночи, вот таким же морозным утром.
Кажется, еще была метель.
Как ты там говорил, старый толстый даос, старый мудрый Бань Го в засаленной рваной хламиде и с ночным горшком на лысой китайской голове?
«Запомни, мальчишка, Путь не кончается, если он в тебе. И чистота реки зависит от чистоты взгляда».
Так, кажется?
Я запомнил.
И кажется, начал понимать.
Мы еще попьем зеленого чая на изумрудной лужайке перед бумажным домом.
Когда-нибудь…
Наверное, не в этой жизни…
ВОЛЧЬЯ ТРОПАБет Льюис
Мир после ядерной катастрофы. Человечество выжило, но высокие технологии остались в прошлом — цивилизация откатилась назад, во времена Дикого Запада.
Своенравная, строптивая Элка была совсем маленькой, когда страшная буря унесла ее в лес. Суровый охотник, приютивший у себя девочку, научил ее всему, что умел сам, — ставить капканы, мастерить ловушки для белок, стрелять из ружья и разделывать дичь.
А потом она выросла и узнала страшную тайну, разбившую вдребезги привычную жизнь. И теперь ей остается только одно — бежать далеко на север, на золотые прииски, куда когда-то в поисках счастья ушли ее родители.
Это будет долгий, смертельно опасный и трудный путь. Путь во мраке. Путь по Волчьей тропе… Путь, где единственным защитником и другом будет таинственный волк с черной отметиной…
Глава 1
Человек шел по снегу, а я пряталась высоко в ветвях дуба, наблюдая за ним. Все лицо в татуировках — ни единого клочка чистой кожи на лице. Этот человек ищет меня. Он всегда искал меня. Кровь стекала с его ножа для разделки рыбы, оставляя красные пятна на снегу. Не рыбья кровь — человеческая. Детская. Сегодня этим ножом он снял скальп с парнишки из Такета. Клок волос свисал с пояса мужчины, и с него тоже капала свежая, еще теплая кровь. Тело он бросил в чаще на съедение волкам.
Я подышала в ладони и крикнула:
— Далеко же ты забрался от дома, Крегар!
Голые ветви порвали мой голос в клочья. Зима превратила лес в сборище скелетов, и мое укрытие могло показаться ненадежным, но я-то знала, что делаю. Он не выследит меня и не найдет моих следов, потому что здесь — мои владения, он здесь — чужак.
Крегар посмотрел вверх, приподнял нижние ветви, но я умею прятаться так, что даже он не найдет.
— Кто это тут зовет меня? — Его голос напоминал скрежет кости по дереву. Он наводил ужас, когда Крегар впадал в ярость, и успокаивал тихим рокотом, когда тот бывал в настроении. Однако прошли времена, когда я верила в его доброту. Все притворство и ложь, уж теперь-то я знаю.
— Я видела, что ты сделал с мальчишкой, — крикнула я, — и где ты оставил его тело. Это его скальп висит у тебя на поясе.
Крегар тяжело дышал. От холода у него текло из носа прямо на бороду. Оскаленные зубы, как у горного медведя. Даже рубашку не надел — впрочем, как всегда, когда шел убивать. Волосатая грудь была покрыта татуировками и потеками крови.
— Это ты, девочка Элка? Это моя Элка прячется в ветвях, как белка?
— Я не твоя! Никогда не была и не буду!
Я сжала в руке нож. Длинное лезвие, зазубренное с одной стороны, и рукоятка из оленьего рога.
Крегар оставил слишком много следов, теперь любой сможет его выследить. Капли крови на снегу отмечали его путь.
— Спускайся, обними старика Крегара. Я соскучился.
— Ха, так я и поверила. Мне и тут хорошо.
Угольно-черные глаза обшаривали чащу. Черные как болезнь, сумасшествие, ненависть и ложь. Он оскалил белые, словно надгробные камни, зубы и покрутил в руках нож, разбрызгивая кровь. Капли разлетались во все стороны, усеивая снег красными пятнами.
— Элка, ты же знаешь, я тебя не обижу. — Теперь голос звучал дружелюбно. — Разве я могу обидеть свою Элку?
Он двинулся вперед, будто слепой, увязая в глубоком снегу. Его всегда лихорадило после того, как он кого-нибудь убивал, и сейчас от пылающей кожи шел пар. Худощавый, жилистый и лицо, если б не татуировки, довольно приятное — такого можно и с родней познакомить.
Крегар устал от игры в кошки-мышки и, тяжело дыша, привалился к стволу тополя.
— Да я тебя уже сотню раз мог убить, девочка. Взял бы тесак и перерезал горло, пока ты спишь. А потом снял бы кожу, как с вареной форели.
И этого человека я столько лет называла папой!.. Меня затошнило.
— Ботинки бы себе сделал, — продолжил Крегар. Его улыбка становилась все шире, а голос аж зазвенел от восторга, будто он перечислял блюда на праздничном столе. — Да еще и на пару ремней хватило бы. А твоими шелковыми волосами набил бы себе матрас.
Он рассмеялся, поднял нож и ткнул им в мою сторону, хотя и не знал, что я там.
— Из тебя хорошие ботинки получились бы, девочка Элка.
Я такое и раньше слышала, однако сейчас по спине пополз холодок. Он много чего и похуже говорил, но только не мне. Я все еще боялась его, боялась того, что он делал и что заставлял делать меня. Ничего, теперь я все исправлю!
— Ты столько месяцев искал меня, Крегар, а я нашла тебя первая.
Мой нож был хорошо сбалансирован для метания. Про себя я умоляла Крегара оставаться на месте: «Только не двигайся, не шевелись».
— Я боялся, что ты пропадешь без меня, Элка. Самой тебе в этом мире не выжить. Здесь есть кое-что похуже волков в темноте. И кое-что похуже меня.
Если бы не кровь, его можно было бы принять за нормального человека. Человека? Ветер шевелил детский скальп у него на поясе. Это проклятый детоубийца Крегар Холлет, и никакие красивые слова этого не изменят.
Я выпрямилась, тихо, словно падающая снежинка, и отвела руку для броска. Выдохнула. Представила себе оленя на его месте и со всей силы метнула нож. Попала! Нож вонзился в плечо чуть ниже ключицы. Он прошел сквозь плоть и древесину, пришпилив Крегара к стволу. Я услышала глухой удар — так нож вонзается в деревянную мишень. Я этот звук хорошо знаю — столько раз тренировалась. Черт, идеальный получился бросок!
Крегар взвыл скорее от неожиданности, чем от боли. Не ожидал такого от своей маленькой Элки?.. Он выкрикивал проклятия, повторить которые у меня не поворачивается язык. Его кровь смешалась с кровью мальчишки. Черные полосы татуировок на груди теперь чередовались с горячими алыми струйками.
Крегар попытался выдернуть нож, но зазубрины крепко застряли, и он взревел от боли, будто раненый медведь.
— Иди сюда, девочка. Я тебе кишки выпущу.
Он все еще искал меня глазами, выкрикивая жуткие угрозы, и лес наполнился его воплями. Птицы сорвались и улетели, кролики попрятались в норы, а он по-прежнему пытался высмотреть меня среди ветвей. Вот только в этом лесу я была невидимкой. Крегар хорошо меня обучил.
— Элка, ведь я тебя все равно найду! Найду и убью!
Я не смогла удержаться и рассмеялась. Я сделала его! Наконец-то! Поставила капкан и поймала бешеного медведя!
— Судья Лайон тебя первая найдет! Я ей все рассказала. Где мальчик и где тебя искать. Она увидит, что ты с ним сделал. Она перешла горы ради того, чтобы поймать тебя.
Крегар заткнулся и побледнел. Судья Лайон со своим револьвером — это серьезно. Она за ним уже несколько месяцев охотилась. И я тоже.
Он начал умолять, пытаясь меня задобрить. Струйки слюны стекали по его бороде, и их становилось все больше с каждым вздохом. Я наблюдала за ним, пока не послышался цокот копыт. От взмыленных лошадиных боков поднимался пар. Судья Лайон и ее помощники пришли за плохим парнем. А ведь повернись все иначе, я сама могла бы оказаться на его месте.
Награда мне была не нужна. Зачем мне золото? Я просто хотела выжить.
Я увидела их вдалеке среди деревьев. Пришпиленный к дереву, Крегар в панике вопил, вцепившись в рукоять и пытаясь выдернуть нож. След из кровавых капель приведет их прямо к нему.