Он пробегает пальцами по волосам, ерошит их.
— Там, — киваю я на заросли, — все не так просто.
Я очень не хочу идти в джунгли, но мое желание узнать, что же эта странная компания замышляет, одерживает верх. Они добровольно застряли здесь на неделю ради своей настолько загадочной миссии, что чуть ли не позашивали себе рты.
Нет, мы не случайно оказались на одном острове.
— Мы вам нужны, мы можем подсказать, где есть часть ловушек.
— Мы все равно за вами увяжемся, — встревает Алекса.
Касс, уже испытавший ее настырность на собственной шкуре, бросает на Лонана пронзительный взгляд.
— Если мы и возьмем вас с собой, — обращается он к Алексе, продолжая смотреть на Лонана, — то вы не будете задавать лишних вопросов.
— Но… — начинает возмущаться Алекса, но ее перебивает Лонан:
— Провал. Моментальный. Ты остаешься на берегу. И веди себя потише, ладно?
Он внимательно всматривается мне в глаза, потом поворачивается к Хоуп.
— И ты тоже, — говорит он мягким тоном. — Лучше побудь в лагере. На поляне сухо. Пусть порез хоть немного заживет, иначе занесешь инфекцию.
Лонан находит в ближайшем рюкзаке фляжку и бросает ее Хоуп:
— И промой из раны песок. Только оставь мне немного, вечером выпью.
Он наклоняется застегнуть молнию рюкзака, и на солнце вдруг блестит что-то серебряное: кинжал в ножнах, закрепленных на бедре. Лонан одергивает рубашку, но поздно. Я заметила оружие.
— Разделяться — не очень разумно, — выпаливаю я.
План нехороший, как ни крути. Я наедине с ними в страшных, непредсказуемых джунглях? Не лучшая ситуация, учитывая, что Лонан вдобавок вооружен кинжалом. Хоуп и Алекса должны остаться на берегу, и я не могу отделаться от мысли о том, как Финнли сперва пропала, а затем вернулась… другой. Мне не терпится узнать, что она вычитала в моей книжке, если сумела расшифровать символы. Однако Финнли практически приклеилась к парням, а я не доверяю им настолько, чтобы заговорить об отцовском руководстве в их присутствии. Особенно когда я понятия не имею, что там написано с помощью азбуки Морзе.
— Выбирай, — произносит Лонан. — Предлагать снова не буду.
Финнли пойдет с ними. А если я останусь в лагере, то шанс переговорить с глазу на глаз стремительно упадет с отметки «маловероятно» до нуля. И я не сумею ничего выведать у парней. Стоит ли рискнуть?..
И смогу ли я жить дальше, понимая, что упустила такую возможность? И вообще, если я перестрахуюсь, то позволю страху одержать победу.
Нет, эти мысли сведут меня с ума.
В конце концов чашу весов перевешивает любопытство. Вдруг Избавителям известно о том, что случилось с моим отцом?
Собираю всю свою смелость в кулак и смотрю Лонану в глаза:
— Отдай мне кинжал, который пытаешься спрятать. Пусть побудет у меня. В знак того, что между нами мир.
Лонан, к моему удивлению, снимает с пояса ножны и протягивает их на ладони. Но мгновенно отдергивает руку, не позволяя забрать кинжал.
— Отдай мне кольцо, которое носишь на шее, — парирует он. — Считай, что это мое ответное «и я тебе не доверяю».
Обручальное кольцо моего отца словно тяжелеет, свисая с тонкой цепочки. Оно не представляет никакой угрозы. Но Лонан, похоже, видит меня насквозь и, конечно, догадался, что я не способна найти в себе силы расстаться с кольцом. Что оно одна из немногих вещей, которые дарят мне ощущение безопасности в нашем разрушенном мире.
Я отчаянно хочу получить ответы на вопросы… но не такой ценой.
— Я… я не могу.
Лонан продолжает смотреть на меня. Я машинально стискиваю кольцо в ладони, но Лонан аккуратно разжимает мои пальцы и, вложив в них кинжал, смыкает обратно.
— И не убей меня, — добавляет Лонан, и в воздухе буквально звенит напряжение, — или парни сорвут цепочку и выбросят колечко в океан.
Моргаю, утратив дар речи.
— А у меня нога болит, — замечает Хоуп, наш извечный миротворец. — Лучше иди с ними, Иден.
Она верит, что я сумею за себя постоять, и я даже чувствую прилив сил.
Алекса — причина, по которой нам так часто и нужен миротворец, — молчит. Наверное, выжидает, чтобы последнее слово осталось именно за ней, как готовый захлопнуть пасть аллигатор. Однако через несколько секунд она кивает, дескать, согласна. Плохо себе представляю, как она будет суетиться вокруг Хоуп и торчать на нашей полянке.
Меня-то не проведешь, но возмущаться и выказывать свои сомнения вслух я не собираюсь.
Идти в такой компании в джунгли, разумеется, опасно. Что ж, надо будет постараться оправдать риск.
И мы отправляемся в этот кошмар наяву.
Глава 36
Не перестаю поражаться тому, сколько всего я раньше принимала как должное.
Прежде люди улыбались друг другу безо всякого подтекста, слезы означали не только печаль, правда была черной, белой, серой — но не вечно обагренной кровью.
В моем прошлом между людьми укреплялась скорее дружба, чем вражда, а мечты были подобны легким облачкам, а не тяжелому свинцу. Свобода казалась чем-то незыблемым, а не запредельным.
Я частенько смотрела на ночное небо, устроившись на шезлонге возле нашего бассейна — весной, когда до летней духоты и комариных стай было еще далеко и воздух оставался свежим, прохладным. Я думала о том, что звезды на самом деле — бриллианты, как пелось в колыбельной. Что бесконечная чернота — настоящая земля, а твердая почва под нами — для них небо, и мы все висим вверх ногами, еле-еле цепляясь пальцами.
Когда же наступил день Зеро, я поняла, что мир можно перевернуть вверх дном, причем отнюдь не единственным способом. И все вокруг — не столь надежно и незыблемо. Что многое отнюдь не невозможно. И бриллианты всегда будут оставаться недосягаемо далеко, чем бы себя ни обманывали те, кто сотворил с миром такое.
Впрочем, мне стали ясны две вещи.
Первая: люди живут ради вечной гонки.
И вторая: никогда не стой у них на пути.
Глава 37
Не успеваем мы углубиться в джунгли и на пять шагов, как океан, песок и небо исчезают, уступая место тысяче оттенков зелени.
Касс, Финнли и Феникс бредут гуськом впереди, мы с Лонаном замыкаем шествие. Не могу понять, это Финнли меня сторонится или парни намеренно держат нас на расстоянии.
Вокруг — незнакомая мне часть джунглей, ведь мы предварительно спустились дальше по берегу, куда я пока не забиралась. У парней есть План с большой буквы «П», однако посвящать меня в него никто не намерен. Стараюсь об этом не думать, а сосредоточиться на том, как их раскусить.
Вдобавок план есть и у меня: я должна вести себя так, будто просто-напросто отправилась вместе с ними в поход — за компанию. Если задавать слишком много вопросов, то ответов я в жизни не добьюсь. Поэтому мне нужно обратиться в слух и внимательно за ними следить, наблюдать. Прямо как раньше, когда я два года каждое утро проводила на настиле.
— Уверен, что тебе не стоит свериться с картой?
Вздрагиваю от громкого голоса Лонана.
Касс, не оглядываясь, указывает на свою голову:
— Она давно тут, дружище. Все в порядке.
Лонан уже второй раз упоминает тотем, и Касс опять утверждает, что карта ему не нужна. Несмотря на собственную настойчивость, Лонан как будто вздыхает с облегчением. «Не выйдет у нас изучить карту, когда рядом она», — говорил его взгляд ранее.
Может, думает, что я разгляжу каждую деталь «карты сокровищ», а к их не столь тонким намекам останусь слепа?
Но, наверное, я все-таки подслеповата: ведь мне удается разобрать только самые очевидные из их безмолвных посланий. Но мне и так ясно: в парнях бурлит грозная сила, тайная энергия, пылкий дух. И я чувствую в них единство — крепкие, гибкие нити, что связывают их друг с другом.
Но и с кинжалом на поясе я не могу — я не должна — терять бдительность. Пылкость и единение — взрывоопасная смесь, если в тебе узрят врага. Как он сказал, когда потребовал кольцо? «Считай, что это мое ответное «И я тебе не доверяю».
Наклевывается кое-какая проблема. Я не могу доказать, что не представляю для них угрозу, пока они не докажут, что мне тоже нечего бояться. Замкнутый круг.
— А штаны тебе пришлись впору, — произносит Лонан на ходу.
Застегнулись они легко и, несмотря на узкий крой, совершенно не стесняют движений. До войны я бы устроила по данному поводу праздник, а сейчас лишь пожимаю плечами.
— Напомни мне попозже хорошенько подкрепиться, — говорю я, как будто не помогала уничтожать наши скудные припасы.
Если я и усвоила хоть что-то на уроках здравоохранения, так это следующее: долгое голодание вызывает кучу осложнений, а для физической активности необходимы калории. То, что штаны хорошо на мне сидят, может легко ввести в заблуждение. Поход в джунгли плюс стремительно уменьшающийся запас съестного вынуждают постоянно следить за тем, сколько «топлива» необходимо давать своему организму.
— Еда в рюкзаке у Феникса. Там же — несколько полностью заряженных бутылок «Хейвенвотер». — Лонан сдвигает занавесь из лиан в сторону, освобождая нам путь. — Бери, если понадобится.
Несколько бутылок! Это одновременно и радует, и настораживает. Кто же они такие — загадочные Избавители?
За лианами начинается резкий подъем в гору. Расстегнув молнию, Касс извлекает из кармана шприц, который вонзает в ближайшую лиану. Не могу понять, что именно он делает: то ли впрыскивает что-то, то ли, наоборот, вытягивает. В любом случае происходит нечто странное.
— Сюда, — уверенно командует Касс, подтверждая, что мы до сих пор на правильном пути — эдакий ответ Лонану на все сомнения в способности Касса ориентироваться без карты.
Уходящая вверх тропа похожа на высохшее русло реки, обрамленное переплетающимися ветвями. Змей среди них, по крайней мере, не видно. Касс уходит вперед. Он поднимается по гладким темным камням, как по ступенькам, используя «уколотую» лиану в качестве перил.
— Полагаю, вы здесь уже были? — спрашиваю я.
Лонан качает головой: