— Ага, — отвечаю я. — Обещаю. — И я намерена сдержать свое слово. — Но, Лонан, окажи мне услугу и останься в живых.
— Не вопрос, — усмехается Лонан.
Наши взгляды встречаются. У него поразительные глаза, но это невыносимо — что-то в них сильно напоминает мне о Берче.
— Пора.
И я делаю глубокий вдох.
Глава 46
Я не боюсь упасть.
И не боюсь, что руки Лонана случайно выпустят меня.
Камни не царапают мне спину, пальцы ног не немеют, волосы не липнут к лицу и шее. Натянутая как струна леска не отрежет мне пальцы. Я продвигаюсь в умеренном темпе, и мне не больно. Выступ не рассыплется в пыль от моего следующего шага.
Однако я вру.
И на середине пути я, наконец, признаюсь себе в этом — в тот момент, когда кинжал выскальзывает из дерева.
Но не выдерживают отнюдь не руки Лонана.
Я мгновенно вжимаюсь в скалу, зажмуриваю глаза. Пытаюсь замереть, превратиться в камень. Лонан что-то кричит Фениксу, Касс ругается на кинжал. Еще не все потеряно — я держу провисшую леску. Она, конечно, мне ничем не поможет, но она не упала вниз.
И я — тоже… на высоте. Пока.
Что-то кричат, и до меня долетают голоса:
— Иден!..
— Иден, не шевелись! Иден, Иден, Иден!..
Я не двигаюсь, но меня удерживают не собственные силы, а ступор. С закрытыми глазами только хуже — голова начинает кружиться, поэтому я выбираю листок на далеком дереве и смотрю на него, пока контуры не начинают расплываться. Вскоре — или нет, я не уверена — леска вновь натягивается: ребята навалились на Касса. Алекса стоит позади.
— Давай, медленно и без паники! — командует Лонан. Голос звучит приглушенно — он по-прежнему вжимается в стену.
Я лишь надеюсь, что ему хватит сил добраться до моста самому.
Вот что заставляет меня двигаться дальше. Чем дольше я цепенею, тем дольше ему приходится держать леску. Нельзя, чтобы он выдохся, я этого не допущу. Проглатываю собственный страх, делаю маленький шажок. С выступа осыпаются мелкие камешки, но он куда крепче, чем выглядит. Крепче, чем кажется. Прямо как я.
Когда я приближаюсь к мосту, Алекса отделяется от остальных и протягивает мне руку. Я спрыгиваю на площадку, обхватив запястье Алексы пальцами — прямо поверх волчьей татуировки. На ощупь — как обычная кожа, мелькает первая удивленная мысль. Разумеется, это ведь и есть кожа, а не нечто изуродованное пламенем и железом до неузнаваемости. Раньше мне представлялось, что волчья морда смахивает на вечный ожог.
Лонан идет по выступу как прирожденный скалолаз и добирается до площадки за минуту, не выказав ни страха и ни разу не скривившись от боли.
Наверное, каждый из нас уже хорошо научился скрывать подобные вещи.
И в нужный момент каждый из нас находит в себе необходимые силы.
Глава 47
Дым и пламя, угли и пепел — их не всегда легко заметить, о них не часто оповещают пронзительные сирены. Я знаю: огонь прокрадывается в твою душу тогда, когда ты его совсем не ждешь. И полыхает в полной тишине.
А хуже всего, когда он пускает корни.
Дым: бесполезная тоска по дому, который я больше никогда не увижу. Пыльный паркет. Трава на заднем дворе, щекочущая пальцы ног. Аквариум с рыбками.
Пламя: что, если бы я закрыла Берча собой? И если бы оттолкнула его в сторону? Что бы изменилось? Был бы он сейчас на острове, терзался бы мыслями обо мне?
Может, мы оказались бы здесь вместе.
Угли: кольцо, книжка, склянка. Трещины в моем смирении, где сорняками прорастают надежда и страх. Надежда, что я ошибаюсь и мой отец жив… Страх, что я ошибаюсь и мой отец жив. Впрочем, можно выбрать любой расклад.
Пепел: моя способность доверять и все то, чему я когда-либо доверяла.
Выжить — это не просто вовремя спастись.
Выжить означает бороться изо дня в день, выбираться из руин прямиком в неизвестность, и будь что будет.
Порой каждый из нас находит в себе необходимые силы.
Глава 48
Мы топчемся на очередном каменном выступе.
— Не нервничай, — говорит Лонан, но меня до сих пор трясет после того перехода. — Впереди тебя будут пять человек, а сзади — я.
От нашего выступа тянется мост — переплетение широких белых волокон, уходящих вверх, к деревьям, настолько высоко, словно это гора Килиманджаро в мире бабочек. Явно искусственные и крепкие волокна соединяют деревья друг с другом, образуя целую сеть. А веревок тут никаких и нет, как выяснилось.
Феникс, Касс и Финнли почти перебрались на противоположную сторону, где мост переходит в опоясывающую ствол деревянную платформу. Алекса и Хоуп подбираются к середине пути. Глядя на первую тройку, можно подумать, что Феникс, Касс и Финнли бегут по облакам в крылатых сандалиях.
А Хоуп с Алексой не очень ловкие. Они продвигаются крайне осторожно, сжимая волокна до побелевших костяшек. Чем дольше девчонки задерживаются, тем ниже проседает мост. Боюсь, что в конце концов волокна порвутся, Хоуп с Алексой рухнут на землю и останутся лежать, мертвые и осыпанные, словно снегом, обрывками волокон.
Видимо, мосты нужно пересекать с максимальной скоростью.
— Почему они идут первыми? Это же бессмысленно, — заявляю я, как только остальные оказываются на достаточном расстоянии от нас и я могу поспорить с Лонаном.
Он принял такое решение в одиночку, ни с кем — в том числе со мной! — не посоветовавшись, как, впрочем, и в прошлой раз. Вдобавок он вообще никак не реагировал на мои пронзительные взгляды.
— А если они наткнутся на активатор? Или кто-то из них подрежет мост, пока мы будем переходить? Мы разобьемся.
Я почти уверена, что кинжал выпал из дерева случайно, но теперь — спустя некоторое время — меня охватывает приступ паранойи.
— Поэтому я и отправил с ними Феникса, — отвечает Лонан. — Он с ними справится.
Его слова вызывают у меня смех.
— В пещере он показал себя крутым, да!
А ведь у меня в голове фраза звучала беззаботно. Но, наверное, она на самом деле и не должна быть таковой.
Лонан сердится:
— Теперь он готов.
— Мы — тоже.
Играем в гляделки, никто не хочет сдаваться.
— Слушай, — отступаю я, — я болтаю с тобой не потому, что языком мелю. Между прочим, Лонан, на кону наши жизни.
— Отлично, мы на одной волне. — Эдакий пиратский капитан, сплошная бравада, мол, «я-все-знаю-лучше-тебя» исчезает. Лонан смотрит на меня и вздыхает: — Я хочу держаться позади, чтобы за ними приглядывать. Они ведь могут перерезать мост и сзади, верно?
А он прав. Я о таком варианте не задумывалась.
— Феникс сильный. Поверь.
Читаю по его глазам: он просит меня верить отнюдь не в Феникса.
Удивительно, насколько мне обидно проиграть битву разумов.
— Ладно, твоя взяла. — Какая разница, если остальные давно ждут на той стороне. — Прости. Мне пришлось выживать, и я…
— Понимаю.
Он и впрямь понимает. Лонан был в схожей ситуации, причем гораздо дольше меня — если считать, кто раньше осиротел.
Надо выдвигаться, но у меня накопилось столько вопросов, а нормально поговорить мы можем лишь на приличном расстоянии от остальных — кажется, у нас действует такое негласное правило. Несмотря на рассказ о твердом намерении выманить врага, Лонан в присутствии Касса и Финнли ведет себя крайне осторожно.
— А насчет лаборатории, которую ты хочешь найти… она… э-э… среди деревьев? — спрашиваю я. — Это объяснило бы, почему внизу мы еще и не встретили ни единой души, пока вы не приплыли. А еще — почему храм заброшен.
— Погоди-ка! Вы нашли храм? — восклицает Лонан. Он что — искренне изумлен?
Значит, на их карте были не все отметки.
— Заброшенный, да… — К моим щекам приливает кровь.
— И ты не удосужилась о нем упомянуть?
— Ты разгромил мои теории об Убежище и совсем не интересовался тем, что мы обнаружили на острове.
«И то правда», — говорит выражение его лица.
— Вдобавок храм заброшен. Не самое приятное местечко и совсем не похоже на искомую лабораторию.
— Но ты могла бы о нем упомянуть.
Пожимаю плечами:
— Не у меня есть карта.
«И преимущество», — мысленно добавляю.
— Ло! — зовет Феникс издалека. — Вы чего стопоритесь?
— Мы сейчас! — кричит Лонан в ответ и добавляет, обращаясь ко мне: — Больше не скрываем друг от друга важные данные, ладно? — Он пощипывает переносицу, будто пытаясь извлечь из мозга подходящие слова. — А я постараюсь в следующий раз узнать твое мнение.
— Ага, — киваю я. — Звучит отлично.
— Прости. Старые привычки. Я не привык к расспросам. Но знаешь, это бывает и полезным. — Лонан улыбается, наклоняет голову. — Отправимся к храму, если мосты нас никуда не приведут. Давай, Иден, ты справишься. Но не смотри вниз.
Я никогда не любила высоту — мягко говоря, — но прежде даже не подозревала, что меня может охватить настолько парализующий страх. Подозреваю, что причина заключается в том, что почти всю жизнь я провела на земле или в море и никогда не бывала так близко к облакам. Человеческий страх — удивительная штука. Он способен расти, растягиваться, вмещая в себя все «А что, если?..», которые ты способен вообразить.
— Готова? — Лонан берет меня за руку и слегка сжимает мою ладонь.
Я — само электричество. Странно, что джунгли не озаряются вспышкой света.
Первый шаг — необходимость преодолеть себя — самый сложный. Следующие — не легче, но вскоре страх уступает место решительности. Сосредотачиваюсь на деревянной платформе, на движении вперед, на скольжении по мосту.
И хотя доски кажутся мне не слишком ровными, я никогда еще не была так рада возможности обнять дерево.
И это только начало. С платформы открывается вид на огромную сеть из мостов. Их масса. Некоторые деревья образуют своеобразные «перекрестки», от которых разбегаются два и более мостика. В целом подвесная конструкция напоминает лабиринт, созданный для гениев из клуба интеллектуалов «Менса».
Когда становится ясно, что мы с Лонаном продвигаемся с нужной скоростью, Феникс уводит остальных вперед.