— Почему нет? — допытывался Хейден, возвращая мне мои же вопросы.
Я могла дико ошибаться, но кажется, мое смущение его забавляло.
— Иначе зачем бы ты столько со мной возился?
Узнать характер человека так быстро нельзя. Но кое-что я все же сумела понять. Хейден не хотел быть передо мной в долгу. Ни в чем. Он не убьет меня потому, что я не убила его. Похоже, мой ответ произвел на него впечатление. Он сел на кровать. Удивительно, как это до сих пор он не велел мне заткнуться.
— Кто ты? — спросила я, когда его молчание затянулось.
— Хейден.
— Ты ведь понял суть моего вопроса, — не отставала я. — В вашем лагере ты занимаешь важное положение.
— Что ты подразумеваешь под словом «важное»?
Как ловко он ушел от ответа!
— Люди в вашем лагере… они ведь слушаются тебя. Даже те, кто намного старше.
— И что? — спросил он, знакомым движением выгнув бровь.
— Думаю, тебе знакомо привычное отношение к словам молодежи. Когда тебе чуть за двадцать, тебя и слушать не будут, если только ты не занимаешь важное положение.
Пусть мы с ним выросли в разных лагерях, я подозревала, что эта особенность имела универсальное свойство.
— Если я и занимаю важное положение, это что-то значит? — спросил он.
— Думаю, нет, — пробормотала я.
Я вынырнула из-под его пристального взгляда и улеглась на кушетке, сразу почувствовав, какая она неудобная. Я натянула одеяло, стараясь не замечать жар его глаз. Нежелание отвечать на столь простой вопрос лишь подтвердило догадку, появившуюся у меня ранее. Он входил в круг лагерного командования. Возможно, даже был командиром Блэкуинга. Последнее представлялось мне более чем странным, учитывая его возраст. Мне вспомнился мой отец, Селт, командующий Грейстоуном. Их с Хейденом даже нельзя сравнивать.
Через какое-то время Хейден встал, задул свечу на письменном столе и вторую, возле кровати. Мою он оставил. Хейден стоял рядом. От ощущения его властного присутствия я затаила дыхание. Перехватив мой взгляд, он наклонился ко мне, отчего напряглись мышцы живота.
— Запомни, Грейс: любая твоя уловка окончится смертью, — с убийственным спокойствием предупредил он.
Я удивленно открыла рот. Пухлые губы Хейдена задули последнюю свечу. Хижина погрузилась в темноту. Он почти бесшумно прошел по полу, забрался в кровать. Прошуршало одеяло. В темноте у меня снова забилось сердце. Все, чему меня учили с детства, звенело сейчас сигнальными колоколами. Блокировка хотя бы одного из основных чувств чревата опасными последствиями. Особенно в моем нынешнем положении.
— Ты и в самом деле намерен отпустить меня домой? — тихо спросила я.
Хейден молчал, и я подумала, что он заснул.
— Да, Грейс, — наконец ответил он. — Тогда мы будем квиты.
Боже, только бы его слова оказались правдой. Мне отчаянно хотелось выбраться из этой хижины, из чужого лагеря и вообще из всей этой ситуации. Я хотела вернуться домой, где я всех знала и где меня ждали привычные дела. Мне хотелось надрать братцу задницу за то, что бросил меня. Но пока я в Блэкуинге, все это остается на уровне мечтаний.
Мои мысли прервал громкий стук в дверь хижины. Я так и подпрыгнула. Хорошо, что в темноте Хейден этого не видел. Сам он вполголоса выругался и слез с кровати. Я крепко вцепилась в одеяло, пытаясь успокоить и без того взбудораженные нервы. Хейден распахнул дверь. Свет из чужих окон делал рельефной всю его фигуру, и особенно тугие мышцы живота. Я поспешно отвела глаза и отчаянно заморгала, стараясь смотреть вбок.
— Что там еще? — спросил пришедшего Хейден.
Нарушителя спокойствия я не видела, только силуэт.
— На башне заметили налетчиков. Идут с юга.
Голос показался мне знакомым. В памяти всплыло лицо, затем и имя. Дакс.
— Ну и что? — резко спросил Хейден. — Почему ты здесь, а не отстреливаешь их с башни?
— Отряд у них большой. Барроу просил тебя подняться на башню и убедиться самому, — уже тише ответил Дакс, которому удалось заглянуть внутрь хижины и, естественно, увидеть меня.
— Они с Китом не могут уложить отряд налетчиков? — рассердился Хейден.
Дакс примирительно поднял руки:
— Послушай, я всего лишь передаю слова Барроу. Он просил тебя подойти к башне. На всякий случай.
— А с ней мне что делать? — спросил Хейден, махнув в мою сторону. — Посторожишь ее?
— Уволь, приятель. Ты ее спасал, потом притащил сюда, — пожал плечами Дакс. — Я в сторожа не нанимался.
— Я тоже, — проворчал Хейден.
— Раньше нужно было мозгами шевелить, дружище, — сказал Дакс, не пытаясь сгладить ситуацию. — Советую поторопиться. Барроу нервничает.
— Ладно, сейчас оденусь, — ответил Хейден.
Выпроводив Дакса, он зажег свечу, затушенную совсем недавно.
— Вставай, — бросил он мне, натягивая рубашку.
— Куда мы пойдем?
Я откинула одеяло и принялась зашнуровывать ботинки. Хейден вытащил из-под кровати кроссовки.
— На башню — вот куда, — сухо ответил он.
Должна признаться, меня слегка взбудоражил его ответ. Своей неприступностью Блэкуинг был обязан башне. При высоте в семь или восемь этажей она обеспечивала наблюдателям круговой обзор лагеря и окрестностей. В радиусе нескольких миль всякий, кто приближался к лагерю, был виден как на ладони. Пока прежний мир не канул, башня служила иной цели. С нее, я так думаю, любовались окрестными видами. Сейчас она являлась главным оборонительным сооружением Блэкуинга. Караульные замечали налетчиков еще на дальних подступах к лагерю.
Я встала, проверяя раненую ногу. Действие лекарства, введенного Докком, окончилось. Я поморщилась от боли. Хейден это заметил, мельком оглянувшись на меня.
— Надеюсь, твоя лапа выдержит подъем, — сказал он, направляясь к двери. — Идем.
Я двинулась следом. Его язвительная фраза подстегнула меня, и я решила не отставать. Лагерные дорожки почти опустели. Башня возвышалась над затихшим лагерем. Мы подошли к ней. Ее верхушка сливалась с темнотой. Наверх вели крутые металлические ступени. Я с некоторой опаской смотрела на них. Хейден велел мне подниматься первой.
Первые этажи я одолела вполне сносно. Подъем даже поубавил тупую боль в мышцах. Это меня обрадовало: рана хоть и оказалась серьезной, но ногу не повредила. К счастью, досталось в основном мягким тканям бедра. Пуля прошла в стороне от артерий и нервных узлов. Я сочла это добрым знаком.
После пятого этажа в ноге вновь запульсировала боль, но я не сбавляла ходу. Решила добраться до верха без передышек, не давая Хейдену ни малейшего повода считать меня слабачкой. К седьмому этажу боль стала нестерпимой, и от попыток ее унять у меня пылали легкие, однако я продолжала подъем. На верхней площадке горела свечка — знак окончания подъема.
— Привет, — негромко произнес Хейден, возвещая о нашем появлении.
Тяжело дыша, я достигла последней ступеньки. У меня раздувались ноздри. Меж тем этот чертов Хейден даже не запыхался. Опустив руки по швам, я оглядела площадку и тех, кто там находился. Одним был Кит, вторым, надо думать, Барроу — мужчина лет пятидесяти с небольшим. Его волосы серебрила проседь. Чем-то он напоминал Селта, однако взгляд его не отличался приветливостью. Скользнув глазами по мне, он повернулся к Хейдену.
— Три часа ночи, — сказал он, указывая в темноту.
Налетчиков выдавали мигающие огоньки. Незваные гости находились еще довольно далеко, и определить их число не представлялось возможным. Но явно не горстка. Я покрутила головой. Куда ни глянь — сплошная темнота. А днем отсюда открывался потрясающий вид. Мне такого счастья не выпадало.
— Вы уверены, что это налетчики? — спросил обоих Хейден.
— На все сто, — отозвался Кит. — Кто еще попрется сюда такой оравой?
Только сейчас я заметила на площадке целый арсенал винтовок. Все они были направлены в разные стороны и позволяли незамедлительно открывать огонь. На плече Кита и Барроу тоже висело по винтовке.
Хейден молча разглядывал медленно приближающийся отряд.
— Стреляем на поражение, — тихо распорядился он.
Кит кивнул и мигом пристроился возле ближайшей винтовки, глядя в телескопический прицел. Барроу и Хейден сделали то же самое. Я ошеломленно попятилась назад. Эти трое готовились уничтожить отряд, превосходивший их в несколько раз.
— Я насчитал двенадцать, — не отрываясь от прицела, сообщил Хейден.
— И я, — подтвердил Барроу.
Понаблюдав еще немного, Хейден заговорил снова:
— Начинаем действовать. Шлепнем первых и посмотрим, полезут ли остальные дальше.
Кит и Барроу промолчали, но они слышали его слова. Оба выстрелили, изменили положение и дали новый залп. Итого четыре выстрела. Хейден не стрелял.
— Четверо готовы, — констатировал Хейден, вглядываясь в темноту. — Остальные продолжают идти.
— Что ж, угостим их еще, — пробормотал Кит, щурясь в прицел.
Через мгновение он выстрелил. За ним и Барроу. Они выбирали цели и стреляли, пока не перебили всех.
— Ну вот. Спокойствие восстановлено, — сказал Хейден.
Он выпрямился во весь рост. Лицо хмурое, даже очень. Увидев меня рядом, он удивился, словно успел забыть о моем присутствии. Я вдруг почувствовала себя такой же налетчицей.
— Спокойного вам дежурства, — пожелал караульным Хейден, поворачиваясь ко мне.
Он взял меня за плечо, подталкивая к лестнице.
— Хейден! — окликнул его Барроу.
Хейден остановился, поворачиваясь к соратнику.
— Эта девица — она из Грейстоуна? — спросил Барроу, кивая на меня.
— Да, — настороженно отозвался Хейден.
Странная особенность: в Блэкуинге обо мне говорили так, словно меня рядом не было.
— Она многое видела. Согласен? — продолжал Барроу, внимательно глядя на Хейдена.
Хейден догадался, куда тот клонит, но молчал, сердитым взглядом подзадоривая Барроу выложить все.
— Хейден, мы тут поговорили… — включился Кит.
Мне очень не понравились его слова. Хейден продолжал молчать.
— Мы решили… Она многое видела. Ее нельзя отпускать обратно.