— Надо взять еды в дорогу, — сказал я. — А то идти туда далековато.
— Конечно, — согласилась Грейс, разглядывая тех, кто нас окружал.
Со стороны могло показаться, что она слегка взбудоражена предстоящей прогулкой. Скорее всего, ей просто хотелось провести какое-то время вне лагеря.
В столовой было людно. Здесь собрались те, чей ланч приходился на первую смену. К раздаточному прилавку выстроилась очередь. Мейзи уже стояла по другую сторону прилавка. Сегодня на ланч были сэндвичи. Я протиснулся вперед, обошел Барроу, заработав его хмурый взгляд, и обратился к Мейзи.
— Мейзи, собери нам что-нибудь с собой, — попросил я, примирительно взглянув на Барроу.
Мейзи кивнула. Обычно навынос мы получали ломтики вяленого мяса, бутылку воды и еще что-то из еды, имевшейся у нее под рукой. Сегодня это были переспелые яблоки из нашего сада. Мейзи напихала их в пластиковый мешок.
— Все, Хейден, — сказала она, приветливо улыбаясь. — Не задерживай очередь.
Спасибо, что не спросила, куда мы собрались. Мне было бы трудно объяснить. Я кивком поблагодарил Мейзи, выбрался из очереди и подошел к ожидавшей меня Грейс.
— Идем, — бросил я, выходя из столовой.
Грейс молча последовала за мной. Мы быстро дошли до границы лагеря и оказались в лесу. И снова я благодарил судьбу, что встречные солагерники были поглощены своими заботами и никто не спрашивал, куда мы собрались. Нашим незачем знать, что я ускользаю в лес вместе с Грейс.
Стоп! Почему ускользаю? Просто иду на разведку. Так-то лучше.
Я не сразу вспомнил дорогу к пруду. Но стоило моим ногам двинуться в верном направлении, они вспомнили сами. Когда-то мы с Китом и Даксом удирали туда почти ежедневно. Пруд был нашей отдушиной, территорией свободы от давящей атмосферы лагеря и необходимости подчиняться строгому распорядку учебы, цель которой — сделать нас опытными бойцами. (Прегрешения детства не помешали нам ими стать.)
И вдруг меня пронзила мысль, угрожавшая перечеркнуть весь смысл путешествия к пруду. Надо выяснить это сейчас, пока не поздно повернуть обратно.
— А ты плавать умеешь? — спросил я, глядя на шедшую рядом Грейс.
День выдался жарким, и от быстрой ходьбы ее лоб начал покрываться по́том.
— Умею.
Это меня удивило. Большинство обитателей лагеря не умели плавать. Им было негде учиться, да и незачем.
— Возле Грейстоуна протекает речушка, — пояснила она, убирая волосы с глаз. — Пару месяцев в году, когда идут сильные дожди, в ней прибавляется воды. В ней я и научилась плавать. Брат научил, когда я была маленькая.
— Тот самый, что бросил тебя в городе? — уточнил я, заметив ее сердитый взгляд.
— Да, — горестно вздохнула Грейс.
— А почему он сбежал?
Эта мысль не давала мне покоя с тех самых пор, как я узнал о его существовании. Перед мысленным взором мелькнуло его лицо. Он бросил раненую сестру и убежал, даже не оглянувшись. При воспоминании о ее брате у меня сердито забурлила кровь. Мерзавец, заслуживающий презрения, — вот он кто.
— Не знаю, — ответила Грейс.
Судя по напряженному голосу, она не хотела трогать эту тему. Но если брат был таким конченым эгоистом, я не понимал ее желания убежать вместе с ним в Грейстоун. Я привык считать, что семьи заботятся о своих, а не бросают на произвол судьбы.
— Он не имел права тебя бросать, — сказал я.
Грейс не отвечала. Мы шли между деревьями. Чувствовалось, что Грейс погружена в раздумья. Я вдруг пожалел, что заговорил о ее брате. Я хотел устроить ей небольшой праздник, хотя меня и грызли сомнения на этот счет.
Мы молча прошагали около мили, прежде чем Грейс заговорила. Тишина, установившаяся после моих слов, тяготила нас обоих.
— Зачем ты ведешь меня на свой пруд? — спросила она.
Интересно, долго ли она думала над этим, прежде чем спросить? По правде говоря, я и сам не знал зачем.
— Думал, тебе там понравится, — выбрал я самый простой ответ.
— Пусть так.
— Кстати, мы почти дошли. Он за теми деревьями, — сказал я, указывая вперед.
Деревья росли почти впритык, затрудняя проход, но зеленая преграда была вполне преодолимой. Я остановился, раздвинул ветви и пропустил Грейс вперед. Она упрямо проталкивалась и наконец освободилась от паутины ветвей. Послышался шумный вздох. Я невольно улыбнулся. Грейс увидела пруд.
Пруд не был большим, но едва ли кто-нибудь стал бы отрицать его красоту. С одной стороны высилась отвесная стена утеса. По ней стекала тонкая полоса воды, образуя водопад. Со всех остальных сторон пруд окружали деревья, скрывая от мира. Я бы не назвал его слишком глубоким, но для не умеющих плавать такая глубина была достаточно опасной. Еще давно Дакс нырял на дно и обнаружил естественный сток. Вода уходила в реку, протекавшую в нескольких милях. Этим объяснялась и свежесть воды в пруду.
— Вот это да! — тихо произнесла Грейс, глядя на слегка бурлящую поверхность пруда. — Такого я не ожидала.
— А чего ты ожидала? — удивился я, видя, как разгораются ее глаза и губы растягиваются в улыбке.
Кажется, не ожидала она и того, что я сейчас наблюдаю за нею.
— Сама не знаю, — засмеялась она. — Может, заплесневелую канаву.
— Ты уж извини, что разочаровал тебя.
Странно, насколько легкомысленным стал наш разговор. Пусть и странно, но мне нравилось.
— Тогда полезли в воду, — засмеялась она.
От ее смеха у меня внутри все завибрировало.
Грейс быстро сбросила рубашку, под которой был простой черный лифчик. С такой же поспешностью она сняла ботинки и шорты, оставшись в нижнем белье. Между тем я пока и не думал раздеваться. Собственная торопливость повергла ее в смущение.
— М-да, — пробормотала она, оглядывая себя и закрывая ладонями плоский живот.
Я инстинктивно потянулся, схватил ее за руки и прекратил это не менее инстинктивное проявление девчоночьей стыдливости. Зачем прятать такую красивую фигуру?
— Не надо, — тихо попросил я.
Наши глаза встретились. Грейс едва слышно вздохнула и закусила губу. Я отпустил ее руки, затем разулся и снял рубашку. Рубашка приземлилась на траву. Поверх лег пистолет. Грейс молча наблюдала за мной.
— Значит, ты умеешь плавать? — с едва заметной улыбкой спросил я, убирая со лба вспотевшие волосы.
— Да. А…
Вопрос повис в воздухе. Я протянул руки и столкнул Грейс в воду. Она погрузилась с головой. Я захохотал. Через мгновение она вынырнула. Вода пригладила ей волосы. Грейс глотнула воздуха, улыбнулась во весь рот (хороший знак!) и стала отчаянно брызгать на меня. Холодная вода и изнурительно жаркое солнце создавали замечательный контраст, который очень нравился моему телу.
— Ну ты и придурок! — крикнула Грейс, бредя по воде и качая головой.
Я продолжал смеяться. Эхо, прилетавшее от скалы, смеялось вместе со мной.
— Извини, — только и мог сказать я, постаравшись, чтобы мое извинение прозвучало убедительно.
Грейс окатила меня новой порцией брызг, вынудив загораживаться.
— Ты вообще пришел сюда плавать или тебе достаточно спихивать меня в воду? — с упреком спросила она.
Я вскинул руки, соединил ладони и нырнул в прохладу пруда. Вода тут же откинула мне волосы, остудила разгоряченную кожу. Следом нахлынули воспоминания о наших походах на пруд. И почему я так долго не возвращался сюда?
Я вынырнул, глотнул воздуха. Тело наслаждалось знакомыми ощущениями. Мне стало хорошо. Появилось чувство, похожее на счастье. Недавняя напряженность схлынула. Грейс, все это время следившая за мной, быстро перевела взгляд на маленький уступ, нависавший над водопадом.
— Хочешь прыгнуть оттуда? — спросил я.
— А ты можешь? — не отвечая, спросила она, глядя на узкую каменную площадку и прикидывая, как туда залезть.
— Конечно. На стене есть выступы и расщелины. Мы с мальчишками постоянно прыгали оттуда.
Уступ находился не так уж и высоко — метрах в десяти от поверхности воды, но для неумелых прыгунов это была опасная высота. Грейс морщила лоб, обдумывая мое предложение.
— Но если боишься, лучше не надо.
— Не боюсь, — огрызнулась Грейс, сердито посмотрев на меня.
Чувствовалось, мои слова оскорбили ее.
— Если ты такой смелый, заберись и спрыгни.
Я пожал плечами, стряхивая капельки воды:
— Я прыгал, и не раз. И учти, мне тогда было намного меньше, чем сейчас.
Грейс сдвинула брови. Она приняла вызов:
— Я тоже прыгну. Ты только покажи, где забираться.
— Договорились, — улыбнулся я.
Мне нравилось ее бесстрашие, хотя я понимал: ведь и она чего-то боится. Просто я еще не успел узнать, чего именно.
Она поплыла вперед, едва не задев меня плечом. Я легко ее догнал и поплыл рядом. В прозрачной воде кожа Грейс казалась совсем гладкой. Интересно, ощущения подтвердили бы это? Пытаясь прогнать будоражащие мысли, я сунул голову под воду.
Мы достигли скалы. Я подплыл к самому удобному для подъема месту. В нескольких футах над водой торчал совсем маленький выступ. Обычно мы забирались на него и уже оттуда карабкались дальше.
— Видишь тот выступ? — спросил я, указывая направление. — Когда заберешься на него, сразу поймешь, как подняться выше.
Грейс сощурилась на выступ, потянулась к нему и… Ее руки не доставали совсем немного. На земле она бы подпрыгнула, но, когда стоишь по грудь в воде, подскок невозможен. Грейс опустила руки, обиженно сопя и сердито глядя на выступ, словно тот был виноват в ее неудаче. Я неслышно подошел к ней и встал за спиной.
И опять мои руки легли на ее бедра. Недавно я просто столкнул Грейс в воду. Сейчас у меня была иная задача, и я не мог быстро убрать руки. Я с трудом удерживался, чтобы не развернуть ее лицом к себе, уперев спиной в скалу. Ее кожа была теплой и мягкой. Я легко приподнял Грейс. Она ухватилась за выступ. Я нехотя отвел руки. Через мгновение она уже стояла на узкой каменной площадке.
Грейс смотрела на меня. Блестящие струйки воды текли по ней, падая вниз.
— Я забралась, — упрямо заявила она.