— Не тебя. — Приятель стушевался пуще прежнего и невольно глянул в сторону двери, словно прикидывая, успеет ли сбежать, если я начну кидаться в него чем-нибудь тяжелым. — Мизерда в твоем теле.
— Разве это что-нибудь меняет? — Я потерла перевязанное запястье. До откровений Дейлы оно меня ни капли не беспокоило, но теперь начала отчаянно зудеть кожа под повязкой. Небо, что же со мной сделал Седрик? Неужели поставил какое-нибудь клеймо?
— Ну — замычал Седрик, — Трикс, как бы тебе объяснить… В тот момент это была не ты. Это был Мизерд. И мои попытки разговорить его в основном сводились к нематериальным методам воздействия. То есть физический вред твоему телу был причинен минимальный. А ментальная пытка относилась исключительно к Мизерду, а не к тебе. Боль в горле — это ведь такая мелочь, право слово. Я при всем желании не мог запретить упрямому призраку кричать.
— А что с моим запястьем? — Я подняла перебинтованную руку в обвиняющем жесте. — Это тоже относится к минимальному физическому вреду?
— Видишь ли… — На этом месте Седрик сделал паузу и горестно пожевал губами, думая, как правильнее сформулировать следующую фразу. Затем осторожно начал, делая паузу после каждого слова и внимательно следя за моей реакцией: — Мне необходимо было запереть Мизерда в твоем теле, чтобы он не сбежал. Символы подчинения гарантировали, что он явится на мой призыв, но со временем любое заклинание подобного рода слабеет. Поэтому я воспользовался иным способом, чтобы обезопасить себя от побега Мизерда в самый разгар допроса.
— И что же это был за способ? — вкрадчиво поинтересовалась я, уже примерно догадываясь, каким будет ответ.
— Я вырезал символ на твоем запястье, — покаянно признался Седрик. — Это превратило твое тело в настоящую ловушку для призрака. Но, Трикс, я клянусь, ты ничего не чувствовала в тот момент, поскольку была без сознания! И я гарантирую, что не останется и крохотного шрамика от этой метки! Все заживет очень и очень быстро. Уже к вечеру ты сможешь снять повязку.
Я со свистом втянула в себя воздух. Устало сгорбилась и принялась растирать виски, в которых горячими молоточками застучали первые признаки мигрени. И что мне делать? Теперь я вполне понимала реакцию Доры и Кайла на проведенный ритуал. Права Дейла, еще повезло, что сердце моей верной служанки выдержало это страшное зрелище, все-таки лет ей немало. Представляю, как сильно она перепугалась, когда на мои отчаянные крики ворвалась в кабинет и обнаружила меня привязанной к стулу. А если учесть, что рядом стоял Седрик с окровавленным ножом… О, действительно, приятелю повезло, что Дора сразу же в полицию не отправилась. И изысканная зелень лица Кайла вполне объяснима. Он ведь из знатного древнего рода, его отец дружен с моим. А тут бедного мальчика заставили наблюдать, как коллега измывается над беззащитной девушкой.
Но с другой стороны, что удивительно, я не ощущала особой злости по отношению к Седрику. Да и на что мне было обижаться? Я сама дала ему разрешение на ритуал. Более того, он полностью исполнил свое обещание, и мне не было больно. Точнее, возможно, и было, но я этого не помню. И что мне теперь, закатить истерику? Нет, мне, конечно, не очень приятно осознавать, что Седрик так бесцеремонно обошелся с моим телом. Но на войне, как говорится, все средства хороши. Главное, чтобы это не вошло у него в привычку. Впрочем, вряд ли я когда-нибудь еще дам ему разрешение на проведение столь опасного обряда с моим участием в качестве подопытного кролика.
— Что же произошло дальше? — спросила я, решив пока не мучить себя рассуждениями по поводу того, как надлежит поступить. Все равно сейчас не время для обид и споров. — Ты узнал у Мизерда то, что собирался?
— И это все? — Брови Седрика от удивления поползли на лоб. — Кроме этого, ты мне больше ничего не хочешь сказать?
— Пока нет. — Я пожала плечами, слегка позабавленная его реакцией на то, что неминуемого на первый взгляд скандала удалось избежать. — А дальше все будет зависеть от твоего поведения.
Я заметила, что Дейла от моего шутливого намека на нечто личное поморщилась, но тут же вновь натянула на лицо маску отстраненного вежливого равнодушия. Кайл же расплылся в широкой улыбке, видимо истолковав мою фразу несколько превратно. И только Седрик с видимым облегчением вздохнул, словно действительно боялся моей реакции на его самоуправство.
— Я постараюсь искупить свою вину перед тобой, — проникновенно произнес он, и в его серо-зеленых глазах запрыгали ласковые смешинки. — Поверь мне, я сделаю все, что в моих силах.
Улыбка Кайла стала еще шире, а Дейла отвернулась, видимо, больше не в состоянии играть невозмутимость. В глубине моей души радостно взметнулось чувство польщенного самолюбия. Да, стоило признать, проведенный ритуал и мои гипотетические страдания, которые все равно не сохранились в моей памяти, стоили крошечного мгновения торжества над предполагаемой соперницей.
— Я запомню твое обещание, — в тон Седрику кокетливо произнесла я и невольно провела рукой, поправляя заплетенные волосы. — Но ты так и не ответил. Что тебе рассказал Мизерд?
— Прости, Трикс, — Седрик покачал головой, — но это тебя не касается. Я и так позволял тебе слишком долго и слишком много участвовать в расследовании. В конце концов, подозрения с тебя еще не сняты. И в этом случае было бы странно выкладывать тебе все новости, ты не находишь?
Я мысленно присвистнула. Ого, как мы заговорили! Значит, использовать меня для проведения двух ритуалов вызова духа, причем при одном из них привязать меня к стулу и вырезать на запястье символ подчинения, — это нормально. Но поделиться сведениями, полученными таким весьма сомнительным с точки зрения морали методом, — уже ненормально. Сдается, попахивает двойными стандартами. А ведь еще взял с меня слово, что я никому не расскажу про его самоуправство при ведении расследования и попытку скрыть важные сведения от начальства. Если раньше я думала, что Седрик, утаивая эти факты, защищает меня, то теперь была склонна полагать, что прав Кайл. Увы, но не о моей безопасности заботится Седрик, стараясь как можно быстрее раскрыть дело государственной важности. Он просто желает выслужиться и, вполне вероятно, получить дворянство, поскольку речь идет о безопасности страны.
— Прости. — Седрик с притворным огорчением всплеснул руками, видимо уловив в моих глазах всполох недовольства. — Но я считаю, что так будет только лучше для тебя. Трикс, хватит. Тебе и так сильно досталось. После завтрака мы покинем твой дом, и, надеюсь, все переживания на этом для тебя закончатся. Не беспокойся о своей безопасности, я прикажу приставить к тебе охрану, пока преступники не будут найдены. Так, на всякий случай.
Я спокойно выслушала мнение Седрика. Нет, конечно, я бы могла поскандалить и попытаться вызнать подробности ритуала. Но по опыту прошлых отношений я знала, что это бесполезно. Если приятель вбил себе что-нибудь в голову, то только зря время потеряешь на уговоры. Что же, возможно, оно и к лучшему. Как-то устала я за эти два дня от геройства. Пожалуй, мне действительно будет лучше отдохнуть от тайн и расследования.
— Но ты ведь расскажешь мне, кто на самом деле убил Флавия? — на всякий случай поинтересовалась я. — В смысле, не прямо сейчас, а когда преступник будет схвачен?
— Конечно, — заверил меня Седрик. — Хотя, надеюсь, ты и без меня это узнаешь из завтрашних газет.
Признаюсь честно, меня несколько покоробила уверенность Седрика в скором завершении дела. Удача не любит, когда ее считают пойманной раньше времени. Но если у него все получится, то я буду только рада.
— Ну что же, в таком случае потороплю Дору насчет завтрака. — Я встала и машинально разгладила складки вокруг пояса.
Никто не пытался меня остановить, когда я отправилась к двери. Напротив, у меня появилось такое чувство, будто Седрик и его товарищи с нетерпением ждут, когда я выйду. Думаю, им не терпелось обсудить то, что поведал Мизерд. Вряд ли до сего момента им удалось это сделать: напору и хватке моей служанки мог позавидовать самый кровожадный нетопырь, а значит, все это время она трепала Седрика, считая, что он безжалостно издевался надо мной.
И неожиданно мне стало грустно и немного обидно. Нет, я понимала, что это с самого начала было не моим делом. Негоже гадалке лезть в расследование убийства, особенно если оно связано с возможным шпионажем. Но все равно возникло гадливое и неприятное чувство, будто Седрик просто использовал мой дар, а когда понял, что от меня больше не будет толку, поспешил дать отставку.
Я тряхнула головой, отгоняя неприятные мысли. Ладно, не буду забивать себе голову всякой чепухой. Лучше забыть происшедшее как страшный сон и вернуться к прежнему размеренному и спокойному существованию.
И я принялась спускаться на первый этаж, чувствуя, как по дому разливается чудесный аромат свежесваренного какао. Хоть Дора зря времени не теряла. Проверю, все ли готово, и приглашу моих дорогих гостей к завтраку. Им сегодня явно потребуется много сил, если они твердо собрались раскрыть убийство к вечеру.
Но неожиданно со стороны входной двери раздался резкий и настойчивый стук молоточка, усиленный специальными чарами. В тот момент я как раз спустилась в прихожую и намеревалась повернуть в сторону коридора, ведущего на кухню. Это несколько удивило меня. Я никого не ждала. Вряд ли какой-нибудь клиент осмелился бы побеспокоить меня в столь ранний час, прекрасно зная, что в моем доме еще не окончены следственные действия. Увы, Арилья только на первый взгляд кажется большим городом, на самом деле слухи по столице распространяются со скоростью лесного пожара. Хуже чем в деревне, право слово.
Сгорая от любопытства, я подошла к двери. Взялась было за ручку, собираясь открыть ее и поприветствовать незваного гостя.
— С ума сошла! — ахнул сверху Седрик, перегнувшись через перила второго этажа. Видимо, он вышел из моего кабинета, услышав стук. После чего кубарем скатился по ступенькам и зло зашипел мне, достаточно невежливо отпихнув в сторону от двери: — Трикс, когда ты станешь хоть немного более осторожной? Кайл по моей просьбе специально оплел дом чарами, потратив на это немало энергии, чтобы защитить тебя, а ты готова без спроса нарушить изнутри контур, даже не поинтересовавшись прежде, кто пришел! Мало тебе одного нападения?