— Смотри, как бы тебя первого не нашли!
— Меня уже многие обещали найти… ныне покойные. — Антон прошел на кухню, погремел приборами в ящике стола и вернулся.
— Ты чего? — настороженно спросил Растопов, снова зашевелившись. Но вместо ответа послышался шелест скотча, разрезаемого ножом. А потом резкая команда:
— Встать!
Судя по долгой возне, освободили пленнику только ноги, и помогать ему Антон не спешил. Но в конце концов тот поднялся и был тычком отправлен к двери:
— Давай, на выход! И если еще раз тебя тут увижу, буду стрелять на поражение, не вступая в переговоры. Это так, на будущее. Остальное в машине перетрем.
Входная дверь захлопнулась, щелкнул запираемый снаружи замок. И только после этого Лиза вышла. Подошла к окну, выглянула во двор, осторожно отодвинув край занавески. Антон вел пленника не к своей машине — значит, к его. Руки Растопова были примотаны скотчем к телу так ловко, что со стороны сразу и не поймешь, что он связан. Лиза не догадывалась, куда Антон собирается его увезти, но, глядя на методы его работы, даже не сомневалась в том, что он свое дело знает. Так что оставалось только ждать, когда он разберется с Растоповым и вернется за ней.
Лиза отошла от окна, замерла посреди комнаты. Чувства нахлынули с новой силой и принялись душить ее, требуя выхода. Только об одном она могла сейчас думать: о Борьке, и о жене своего недавнего пациента, ради которой Смоляков не побоялся даже жизнью рискнуть, судя по тому, что она здесь услышала. Чернь… Чернов… Так вот в чем была причина его желчности?! Неприятный тип! Но теперь Лиза очень хорошо его понимала! Тут кто угодно изойдет на злобу, пострадав одновременно и от предательства жены, и от руки удачливого соперника.
9
Борис выехал с базы вечером, позволив себе перед дорогой пару часов отдыха, которого настоятельно требовал его организм. «Лексуса» возле ворот больше не было, братки уехали вскоре после того, как Смоляков и Чернов пообщались. Вроде бы желаемый эффект был достигнут, но… Бориса не оставляло ощущение, что что-то идет не так. Да и сам разговор получился какой-то бестолковый!
Разделив бумаги с Петровичем и спрятав оставшиеся, Борька вышел за ворота, направившись к «Лексусу» и не исключая, что сейчас Чернов бросится ему навстречу, скорее всего, с кулаками. Но тот, завидев приближающегося неприятеля, просто выбрался из машины и остался стоять, опершись спиной о стойку. Хохлатов вообще остался в салоне, ничем не напоминая о себе, только окно открыл на максимум.
— Поговорим? — Борька остановился в нескольких шагах от машины.
— Не о чем нам с тобой разговаривать! — бросил Чернов. — Волоки сюда Таньку! И можешь пока валить. Будет случай, еще с тобой побеседуем в более подходящем месте, чем это. Живи и оглядывайся! А пока мне Танька нужна. Я с ней, с сукой, еще в Терновке не успел побазарить! Знал бы, разукрасил бы ей морду еще в машине!
— Если я хотел бы, то давно бы уже свалил. Но речь как раз о Татьяне. И о Машке тоже.
— Какая на хрен речь?! Танька моя жена! Что хочу с ней, то и делаю, понял?! А ты не суйся, куда не звали!
— Она не только твоя жена, она, на минуточку, еще и человек…
— Слышь… Ты чего сейчас, нарываешься? — еще больше вспылил Чернов. — Или до сих пор не въехал, с кем связался? А может, это старикан тебя нанял? Так он все, зажмурился. Ничего тебе больше не обломится… Кстати, это не ты его?..
— Полная чушь. С чего бы, когда и зачем?
— А ты вообще не в теме? — в вопросе Чернова прозвучала издевка.
— А мне бы оно надо? Своих дел хватает! Так что слушай сюда. Татьяна просила тебе передать, что согласна выполнить все, что ты потребуешь, в обмен на то, что ты оставишь в покое ее и Машку.
— Она мне еще условия будет ставить?! — рявкнул Чернов. — И ты думаешь, что я буду выслушивать треп лживой бабы?! Ты что, идиот?
— А что, похож? — Борька провел рукой по щетине на лице и с театральным простодушием уточнил: — В зеркало давно не смотрелся.
— Короче, — теряя терпение, Чернов подобрался и недобро сверкнул глазами, — давай сюда Таньку, живо! О том, какого ты… с чужими бабами раскатываешь, мы после поговорим.
— Делать мне больше нечего, как кататься с замужними дамами дольше необходимого. Я ее высадил сразу после того, как мы вчера в город въехали, так что вы еще ночью зря караулили. Поэтому все, что могу, — это обеспечить вам связь на безопасном для Татьяны расстоянии. Ты можешь ей выдвинуть свои условия, все, что тебе нужно. Она меня уверяла, что с радостью сделает все, чтобы только ты дал им с Машкой спокойно жить. Но если что-то пойдет не так и вы снова возьметесь их терроризировать, то знай, что так просто это больше у тебя не получится и что на этот случай у нее будет запасной вариант…
— Да видал я твою лапшу про все ее варианты! Все она отдаст… — Чернов вначале взвился, потом призадумался и сбавил тон: — Короче, пусть сама все выкладывает и не пытается сделать из меня идиота. Посмотрим, как она будет выкручиваться! Давай ее номер, и можешь пока валить! Забуду на время про твои фортеля в Терновке. Но если узнаю, что ты в этом деле замешан больше, чем… — Чернов замялся и с угрозой закончил: — Тогда уже по-другому базар пойдет.
Борька лишь досадливо поморщился: не любил он этих заочных угроз, да еще и многократно повторенных. Еще в детстве дед говорил ему: «Запомни, Борька, что попугай и орел — это разные птицы!» Поэтому он не взял на себя труд отвечать Чернову, а сразу предложил:
— Телефон записывай, — и продиктовал номер оставленной Тане трубки.
Чернов записал, потом поднял глаза от телефона на Борьку и повторил в очередной раз:
— Все? Тогда пока можешь сваливать. Где искать тебя, знаем.
— И вам хорошего вечера, — лучезарно улыбнулся Смоляков. А потом развернулся и пошел к воротам базы, чутким ухом ловя все звуки у себя за спиной. Он не исключал никаких вариантов: Чернов мог на него наброситься, мог пальнуть из ствола вдогонку — о последствиях такие типы нередко начинали думать не до, а после поступка. Но позади лишь тихо открылась и снова хлопнула автомобильная дверь. А где-то через полчаса «Лексус» тронулся с места, выехал на трассу и развернулся в сторону города. Значит, братки потеряли к нему интерес, успев переговорить с Татьяной? Сменив в своем телефоне «родную» симку на свежекупленную, Борис включил телефон и набрал Танин номер. Она ответила почти сразу: наверное, после предыдущего разговора еще не выпустила телефон из рук. Сразу сообщила:
— Мы с Черновым пообщались.
— Это хорошо. А договорились до чего-нибудь или нет?
— Вроде да. Когда он проорался, то заявил, что мы с Марусей ему теперь не нужны… будем не нужны, когда я позволю ему забрать что-то уцелевшее из отцовского кабинета и подпишу ему несколько бумаг: оказывается, отец на меня переоформил что-то очень важное. Да, я не раз ездила с ним к нотариусу, но не интересовалась, зачем. Просто подписывала то, что требовали.
— Совсем не глядя?
— Совсем. Я устала, Борь! Устала быть вечной разменной монетой в их торговле друг с другом. А еще я знала, что меня все равно заставят сделать то, что им надо, даже если я начну возражать. Поэтому просто закрывала глаза и делала все, на чем они настаивали.
— Ясно. — У Бориса мелькнула мысль: а не отдать ли Татьяне ключ, спрятанный сейчас вместе с бумагами? Но он тут же ее отмел. Чернов при желании мог выяснить, что его жена непричастна к опустошению лесного тайника, и незачем ей давать в руки предмет, способный вызвать у этого типа лишние вопросы. Пускай теперь сам, на пару с Хохлатовым выясняет, что было и как. И ключ свой пусть ищут, гадая, кто и где мог бы его спрятать или потерять. Таниного отца больше нет, так что спрашивать не с кого.
В конце концов, мог ли поджигатель-убийца, завладев ключом, оперативно проследить за уехавшим «Лексусом», с его лесными остановками? Мог, вполне. Так что о ключе Борис не стал ничего говорить… хотя при этом пришлось умолчать и о том, что у него теперь есть телефонный номер Таниной матери: он не смог бы объяснить Тане появление этого номера, не упомянув о своей поездке в сторону Заболотья. Но решил, что теперь, когда вопрос с черновскими претензиями более-менее улажен, Таня и без телефона сможет добраться хотя бы до той же тети, от которой ее увезли, а дальше уже дело техники. Адрес знает, деньги на дорогу есть.
— Ну что ж, будем надеяться, что Чернов действительно от вас отвяжется после того, как получит все, что хотел. Но для моего и вашего с Машей спокойствия будь пока на связи. Давай с тобой так договоримся: ты с ним не будешь встречаться с глазу на глаз, а только в присутствии юриста. А еще мне позвонишь перед встречей с ним. И потом обязательно. Эти звонки дадут мне знать, что у вас действительно все благополучно закончилось.
— Хорошо. Борь… спасибо тебе за все. Ты даже не представляешь, как много сделал для нас, для меня и Маруси. От какого кошмара избавил. Ведь если бы ты не вмешался, все могло быть гораздо хуже. Даже если бы я, оказавшись в Терновке, сразу согласилась на все черновские условия, он — тиран, и любит поиздеваться, поэтому так просто нас бы не выпустил! Сколько страшных дней нам бы пришлось пережить, особенно если бы он вдруг запил! Это сейчас, на расстоянии, ему ничего другого не оставалось, кроме как разговаривать со мной на нормальном человеческом языке. Но если бы у него были возможности и Маруся все еще была бы у него…
— Тань… Не думай больше об этом, все будет хорошо.
— Да, я в это верю. Хотя и боюсь до сих пор: что, если Чернов сумеет нас выследить? Мой отец хоть и продал меня ему, но в то же время служил для нас с Марусей защитой. При отце Чернов не отваживался проявлять весь свой нрав, а теперь у него руки развязаны! Слушай… я понимаю, что ты и так для нас много сделал, но можно я тебя еще об одном попрошу? Можно, пока все окончательно не уладится, я тебе раз в сутки буду звонить? Так я буду знать, что если с нами все-таки случится беда, то хоть кто-то это сразу поймет, потому что звонка в этот день не будет. А дальше… нет, больше я ничего у тебя не прошу! Разве что в полицию обратиться, в розыск на нас подать. Может, успеют найти и помочь! Я бы могла к тете обратиться с этой просьбой, но на нее слабая надежда, ее легко запугать! И она близко, а ты все-таки гораздо дальше от нас всех живешь. Поэтому… просто позвонить! Я больше ничего и не жду, потому что прекрасно понимаю, что больше ты тут все равно ничего сделать не сможешь.