— Ага… — Чернов снова пестовал свою руку, но скептицизма в его голосе было хоть отбавляй. — Ас такой, автогонщик! Вначале вовремя затормозил, на своей-то фуре, потом непонятно с чего нянчился с этой соплей столько времени! Даже переодел! С чего бы?
— А вариант «просто так» не приходил тебе в голову?
— А куда ее старые тряпки дел?
— Да выкинул, куда же еще.
Чернов ничего на это не ответил. Борька тоже замолчал, вдруг вспомнив, как дворник возле склада ругался, что какая-то сволочь выворотила весь мусорный бак. Машкины вещи тоже там были. Так что, это Чернов их искал?! Значит, знает про ключ?! Или как минимум догадывается, где тот мог быть! Не зря же бак с Машкиными вещами исследовал до самого дна. Но сейчас не хочет об этом спрашивать напрямую. Тут Смоляков с Черновым оказались в равных условиях: ни один не хотел проявлять свою осведомленность и интерес к этому маленькому предмету. Поэтому, понял Борька, его злоключения не закончатся до тех пор, пока он не сможет убедить Чернова, что не имеет никакого отношения к тайнику… Точнее, если бы он мог это сделать, чего теперь не удастся. Разве что прикончить Чернова по-тихому и прикопать его тут же, в лесу? Но Смоляков на такое был не способен. Оставалось признать, что он ввязался в эту странную историю по самые уши, причем еще в тот момент, когда об этом даже не подозревал, просто забирая в кабину едва не сбитого машиной ребенка. И — действовать! При помощи Петровича, чтобы раскрутить этот клубок до конца. Но для начала надо бы избавиться от этой стонущей хрени в кабине, вдвойне раздражающей от того, что и самому сейчас было ой как паршиво.
Борька высадил Чернова недалеко от супермаркета, где его неизбежно должны были найти в самое ближайшее время. Везти этого типа прямо в приемный покой на своей приметной фуре не вариант, особенно учитывая тот факт, что и у самого лицо было разбито. Его неизбежно запомнят, потом пойдут ненужные вопросы, розыск, объяснения с нашедшей его полицией, а еще до Лизы все может дойти, особенно если будут дежурить знакомые девчонки. Так что Борька в очередной раз переложил на Чернове жгут и даже помог ему выбраться, на все возмущения ответив:
— Орать ты можешь, так что зови на помощь. Или телефоном пользуйся, если в драке его не просрал. И лучше держись от меня подальше! Потому что при следующей встрече церемониться не буду, как только увижу!
Антон поднялся в шесть утра, и как бы тихо ни пытался собраться, Лиза его услышала. Вышла, щурясь: голова побаливала после вчерашнего.
— Привет! Ты чего вскочила? Иди ложись, пользуйся, пока мелкий еще спит. — Антон заварил себе чай, оглянулся на Лизу. — Или тебе тоже заварить?
— Нет, спасибо. Ты как, нормально? — получив кивок в ответ на свой вопрос, Лиза поинтересовалась: — А чего ты так рано?
— Лучше чуть пораньше выехать, покараулить эту парочку, ведь неизвестно, как у них день пойдет. Одно точно: со своим караульным, которого мы вчера подловили, они сегодня связаться не смогут. И, наверное, захотят выяснить, где он есть.
— Да я так думаю, что долго его в полиции не продержат. Что там за хулиганку обычно дают?
— Ты забыла еще про ствол, а это уже совсем другая статья, особенно если он нелегальный. Кстати, раз уж встала, дай мне ключи от Борькиной квартиры. На всякий случай.
— Положу их тебе на полку, возле твоей борсетки. — Антон сел завтракать, а Лиза пошла в прихожую, где была ее сумочка. И только благодаря этому услышала тихий стук в дверь. Осторожно заглянула в дверной глазок и выдохнула: на площадке стоял Ярослав.
— Уже не спите? — спросил он вместо приветствия, как только Лиза ему открыла. — А я тут ломаю голову, как бы до вас добраться, чтобы Леньку звонками не разбудить. Мне только что Кадет позвонил, он на часы не смотрит.
— И что сказал?!
— Где Антон? Я разговор записал, давайте вместе послушаем. — Ярослав прошел на кухню, пожал протянутую руку Антона и без лишних слов включил свою запись.
— …так вот, Невер, хочу тебе добавить по старой дружбе, — разговор был записан не с самого начала, но Лиза узнала голос Кадета, врезавшийся ей в память при весьма трагических обстоятельствах. — Не ты один Чернью интересуешься, только с другого угла. Тут крупные люди на него точат зубы. Тоже ко мне обратились, за свою бывшую хату узнать. Была ихняя — и вдруг оказалась продана. Чернь покупатель. Мои клиенты хотели все чин чином решить, доказать, что сделка незаконная. Только ничего не получилось, потому что все подписи на документах оказались подлинными. Три экспертизы это подтвердили. Как так? Никто не въезжает! Чернь отбрехался: мол, все по закону было! Концов не найти. И на нем не одна такая сделка, я проверил. Следы он хорошо заметает, но от меня не укроешься. То он сам покупает хаты, то через вторые руки, но схема одна: продавцы не в теме. А когда узнаю́т о сделке, то доказать ничего не могут: все подписи признаны подлинными. Кто сам купчую подмахнул, у кого доверенность была, о которой они ни сном ни духом. Квартиры и дома, простые и дорогие — сделок набежало около трех десятков! По разным регионам. Потом он, естественно, потихонечку все сбывает и деньги в карман. Налом, счетов на нем нет.
— Все, по теме больше ничего, — Ярослав выключил запись. — Но дельце высвечивается оригинальное. Гипноз, что ли?
— А Борька-то тут с какого бока? Свою, что ли, тоже продал? — Антон взглянул на Лизу. — Где все ваши документы? И еще, в понедельник позвони на Госуслуги, уточни этот момент.
— Борька не дурак, его так просто не проведешь, — заметил Ярослав.
— Да остальные вроде тоже в здравом уме, раз хватились проданного имущества. Но если Борькина недвижимость вся на месте, то остается вариант, что он сумел узнать об этих сделках что-то такое, чего пока ни твой Кадет, ни следователи раскопать не смогли. Тогда становится понятно, с чего за ним охота пошла. Он в таком деле молчать не станет!
— А не проще ли ему тогда было сразу в полицию? — подала голос Лиза.
— Значит, что-то его от этого удержало…
— Сопутствующий фактор? — Лиза выразительно взглянула на Антона.
— Не знаю, — он понял, что она имела в виду, но развивать эту тему не стал. Вместо этого поднялся: — Все, я поехал. Не упустить бы этих молодчиков! А то они, если на них самих начали охотиться, точно не станут долго засиживаться в одном месте.
Антон ушел. Лиза проводила его до дверей и застыла, глядя ему вслед.
— Лиз… — напоминая ей о себе, Ярослав коснулся рукой ее плеча. — Все в порядке?
— Все, — выдохнула Лиза, медленно разворачиваясь к нему. Взглянула с укором. — Если только не считать того, что Борька пропал и у него проблемы.
— Но ты же понимаешь, что я сейчас спрашиваю не про Борьку? У вас с Антоном точно нет никаких разногласий? Ты вчера была взвинченной еще сильнее обычного, а ночью пила. И не отрицай, у тебя на лице сейчас все написано.
— Ну и пила, — Лиза взглянула на себя в зеркало, оценивая свой внешний вид, сегодня далекий от идеального. Невольно усмехнулась: были времена, когда она пришла бы в отчаяние от того, что Ярослав застал ее в таком виде. А теперь… Теперь ей было все равно, абсолютно, как если бы она стояла перед братом. Гораздо больше ее занимали другие проблемы. — Как ты думаешь, где сейчас Борька может быть?
— Да если б я только знал, то уже тоже там был…
— Вот и я… как бы этот гад ни куролесил, и что бы он ни вытворял… — Голос у Лизы оборвался, эмоции накатили все разом, вчерашние и сегодняшние. Дыхание перехватило потоком подкативших к горлу слез.
— Лиза… — Ярослав обнял ее, давая возможность уткнуться лицом ему в плечо. — Все будет хорошо, ты только успокойся. Не надо так, — поддерживая, он провел ее на кухню, усадил. А сам сел перед ней, оседлав стул задом наперед и сложив руки на спинке, точь-в-точь как Борька несколько лет назад, когда, объясняясь с Лизой, предложил стать ей мужем и отцом ее ребенку. Вот только в тот памятный день Лиза все на свете отдала бы, чтобы видеть Ярослава на месте нелюбимого Смолякова. А теперь у нее снова слезы хлынули ручьем, оттого что это был не он, а Неверов.
— Лиз, да что ты, в самом-то деле! — не выдержал Ярослав. — Рыдаешь как по покойнику!
— Типун тебе на язык! — всхлипнула Лиза.
— Так и я о чем. Еще ничего не известно, а ты с утра сама не своя. Прекращай уже. Или вчера все-таки что-то произошло? Кроме засады у Борьки в квартире? У тебя глаза вчера были какие-то дикие… почти как сегодня, — он наклонился к Лизе, заглядывая в ее опущенное лицо. — Зная тебя, ну не верится в то, что причиной было только нападение.
— Тоже мне… знаток, — фыркнула Лиза в прижатые к лицу ладони.
— Так уж получилось, что да. А еще твой друг, если помнишь.
Лизе так и захотелось выпалить: «Друзья так не поступают, как ты в свое время со мной поступил!» Она сдержалась — не хотелось ей ворошить это прошлое, не хотелось вспоминать ту безумную ночь, которую они оба пытались потом забыть. Ту ночь, в которую Лиза потеряла голову от своей влюбленности, а он — от отчаяния и ударившего в голову хмеля.
— Так что вчера случилось? — напомнил о себе Ярослав.
— Личное. Но с Антоном, как ты подумал, это не связано. Короче, я не хочу об этом говорить! И если ты действительно друг, то не станешь сейчас донимать меня вопросами. Потом или все разрулится, или сам все узнаешь… — Лиза снова умолкла. Ей невыносимо было произнести вслух слова об измене, пусть даже пока и не доказанной! Недоказанность, наоборот, лишь сильнее разжигала пожар у Лизы в душе, подключая непрошеное воображение. Она поймала себя на мысли, что ей, быть может, даже легче было бы все увидеть своими глазами, чем отгонять встающие перед мысленным взором картинки, одна ярче другой. А увидеть наверняка будет что! Антон был прав, и сегодня события должны начать развиваться, независимо от того, выпустят Растопова из полиции или нет.
Лиза как раз, умывшись, вышла из ванной, когда Антон позвонил:
— Хочу предупредить, чтобы ты не беспокоилась, если я сегодня вдруг исчезну. Я тут подсуетился и выяснил, что квартира, в которой сейчас наши приятели, сдается посуточно. Так что они из нее могут сорваться в любой момент. А там уж будет у меня время и возможность тебе позвонить или нет — кто знает? Поэтому решил заранее.