– Это же… Это…
– Необитаемый остров. Тут никого нет и быть не может.
– Дэйтар, но я помню этот склон. И вон то нагромождение камней. Это же берег, на котором мы стояли в самый первый раз. Во время первого ритуала! Но… как? Это иллюзия?
Присев, я пропустила сквозь пальцы тугие, холодные от росы травинки. Ворон улыбнулся.
– Нет, уже нет. Я не знаю, в каком мире он находится, но это наш остров. Его никто никогда не найдет, если мы не захотим. Я тут уже побывал, пока скучал по тебе, когда ты покоряла клан Белого Ворона. Немного похозяйничал. Пойдем покажу.
– А как ты сюда попал еще до инициации, если Пути были закрыты?
– Это особый Путь. Наш. Мы вместе его создали тогда, у алтаря.
Дэйтар помог мне спуститься по склону, и мы попали в небольшой грот, укрытый в расщелине. Некромант подготовился основательно: притащил простой, но крепкий стол и два грубых, очень уместных тут кресла. Вместо подушек на них были наброшены шкуры. На столе притягивал глаз накрытый крышкой поднос и большой пузатый кувшин с двумя кубками. Над столом – полка с плетеными корзинками и книгами. Неподалеку от входа пристроилась небольшая бочка. Свод грота был укреплен толстыми деревянными стропилами, перевязанными толстым канатом.
Жилище Робинзона.
С одним исключением – камень свода и стен был слегка оплавлен, словно тут прошелся разгневанный дракон, а в воздухе тающими искрами порхали созвездия светящихся магических мотыльков. Как темный маг поддерживает заклинание света, хотелось бы знать?
– Магия, чтобы песок и камушки не сыпались во время шторма, и негасимый артефакт света, Артан подарил, – ответил некромант на невысказанный вопрос. И откинул полог, деливший грот на две части.
Здесь была спальня – основательная кровать, поставленная на стесанные бревна, матрац, застеленный тончайшим, совсем не робинзоновским бельем с монограммами Ворона, подушки и ворох негигиеничных шкур вместо одеял.
Я отвела смущенный взгляд и поспешила наружу.
Нет, романтика, ночь, любовь и все такое – это здорово. Но… страшно.
Даже в опасной близости от демона мне не было так страшно, как вдруг накатило сейчас.
Издалека прилетел глухой, но мощный рокот грома. Шум волн стал сильнее.
– Тома, моя То-ома… – протянул Ворон, привлекая меня к себе. – Разве мало тебе было бурь и штормов? Не бойся, все позади. Если хочешь, мы просто посидим, выпьем вина на берегу нашего мира. Иди ко мне.
Я пристыдила сама себя. В моем возрасте бояться близости просто смешно. Как дитя своего времени, я знала о сексе все. Практики не было, но теории… Так почему я сейчас веду себя как девочка-подросток? Нервное напряжение? Страх, что разочарую? Комплексы? И фигура у меня костлявая, и лицо не такое юное и красивое, каким обладала Тиррина… И пусть!
– Расправь крылья, моя Кьорвей. Если бы ты видела, какие они у тебя ослепительные, – шепнул Дэйтар, словно услышал мои глупые мысли. – Я не видел ничего прекраснее.
– Я не умею.
– Я научу.
– Так начинай! – Приподнявшись на цыпочки, я выполнила свою давнюю мечту – запустила пальцы в его волосы, рассыпала их по плечам и первая поцеловала своего мужчину.
Он словно ждал именно этого шага, тут же перехватил инициативу и продлил поцелуй, а его руки принялись ловко освобождать меня от ритуального костюма, лаская каждую освобожденную от одежд часть тела. Медленно, дегустируя языком и губами, как изысканное лакомство.
Хлопнули крылья – Ворон, не разрывая объятий, перенес нас на ложе. Себя маг разоблачил просто щелчком пальцев, и одежда расстегнулась и кучкой упала на пол. Я залюбовалась его фигурой, освещенной созвездиями светлячков – подтянутый, сильный, с широкими плечами и узкой талией.
– Тома, То-ома… Душа моя, – шепнул он и, прерывисто дыша, прошелся губами по моему виску, шее, поцеловал ямочку меж ключицами, спустился ниже.
И мы сорвалась в ослепительный полет.
Мое имя звучало в его устах, как тягучая карамель, так сладко, что я от одного его бархатного голоса замирала в предвкушении.
А мой стон «Дэй…» – как стон, как просьба, как ликующий крик счастья. И Дэйтар, подаривший мне мир, дарил себя.
Боли не было. Крови тоже. Я уже заподозрила, что Тиррина бесчестно обошлась с моим телом, но мой ненаглядный некромант тепло улыбнулся и сказал:
– Не беспокойся, счастье мое. Я маг и никогда не причиню тебе боли. Кстати, и купаться в море тебе можно. Отнести тебя?
– Я сама.
Мы искупались в безбрежном океане, теплом, как парное молоко. Выпили легкого вина, сидя на валунах и глядя на звезды, отражавшиеся в безмятежной водной глади.
Слушали молчание.
Волны.
Ветер.
Казалось, мы сидим тут вечность – мой любимый и я, прислонившись спиной к его груди. Он обнимал меня обеими руками, а подбородок пристроил на мою макушку, и я чувствовала себя улиткой в домике. Защищенной. Оберегаемой. Нужной.
Одним целым…
С моим мужчиной, чье сердце билось ровно и гулко, как жаркое пламя в очаге.
С миром, который он мне подарил.
Эпилог
Наутро на наших пальцах появились венчальные кольца – двойные, словно свитые жгутом лучи луны и звезд. Сильнейшие амулеты. Вместе с нашими обручальными кольцами они образовывали совершенную защиту.
Она очень пригодилась, когда Дэйтар помогал Артану удержать трон. После предательства белой магички королевы-матери, орден Светлых Небес потерял влияние, против короля восстал Совет Ока и вознамерился сместить королевскую династию. Не вышло.
Потом Риртон и весь мир Айэры сотрясали катаклизмы, спровоцированные разбушевавшимися айэ. Нелюди решили воспользоваться разладом в крупнейшем королевстве и уничтожить магических соперников. Тоже не вышло.
Равновесие между тремя силами было восстановлено. Артан отстоял трон, но отныне чистота белой крови уже не была принципиальной: у королевы Риаты была идеально светлая родословная, что не помешало ей стать любовницей демона. Совет решил, что для равновесия у белого короля невеста должна быть только темной. К досаде Артана, графиня Тиррина Данира Барренс, которой еще долго принадлежали его симпатии, так и не восстановила магические силы и не могла участвовать в грандиозном королевском отборе. Впрочем, это совсем другая история, и, если мне хватит оставшейся жизни, я ее запишу.
После случившейся катастрофы бывшая некромантка взяла себе основным второе имя – Данира, не желая носить «испачканное» мной имя, и на Тирру не откликалась. Логично, если вспомнить, что у нее, по сути, тоже третья жизнь, а те, кто попробовал горький вкус смерти, уже иначе смотрят на мир.
Я подозревала, что Данира тщательно скрывала свою магию, не желая быть пешкой в чужой игре. Она изменилась, повзрослела и, по слухам, восстановила сгоревшее графское имение. Вот только не жила там и в столице, после того как логово Зим было уничтожено вместе с особняком, не появлялась, исчезла для всех.
И только мы с Дэйтаром знали, что графиня Данира предпочла вернуться на Землю. Отец, проворчав, мол, не чужая же, переписал на нее имущество. Нам оно уже никогда не понадобится.
О ее жизни я долгое время ничего не знала, но какая-то невидимая связь между нами существовала: я знала, что Данира жива и здорова, а иногда в моем сознании всплывали «подсказки» ее прошлой памяти. Уверена, что и с Данирой происходило то же самое. Еще бы, после того как наши тела и души так тесно соприкасались, мы в чем-то стали ближе, чем сиамские близнецы. Однажды наша особенность спасла многих, но это тоже совсем другая история.
После возвращения к суафитам, подавления риртонского мятежа и укрепления тылов Дэйтар сосредоточился на делах Нижнего мира. Надо было успеть воспользоваться слабостью наших ближайших врагов – демонов сферы Зеф, лишившихся повелителя, и отвоевать сферу Кьор.
К досаде Воронов, Зеф-Эмитх не умер. Но враг, затеявший захват Суаф и Айэры, был так серьезно отравлен, что потерял власть и бежал – слишком много было среди его зубастых подданных желающих отомстить хитрому и жестокому тирану за все унижения. Обычная картина для демонических рас.
Дэйтар готовился к реваншу очень тщательно. Помимо сил суафитов, тоже горевших жаждой мщения, привлек в союзники некромантов Айэры и оба ордена храма Небес, Светлый и Темный. А возглавил операцию Андрей Васильевич. Тесть и зять в военно-магическом деле спелись – неразлейвода.
Коршунов с помощью Дэйтара натаскал с Земли кучу железа и вооружил им отряды низших зомби, не сохранивших посмертно свою магическую силу.
– Кошмар, – сказал дедушка Энхем, наблюдавший за тренировками со стены Орияр-Дерта. – Все-таки магическое оружие не так катастрофично.
– Не скажи, – возразил Дэйтар. – Око Истины покажет тебе немало мертвых миров, убитых именно магией.
Как ни просила я взять меня с собой, Дэйтар был непреклонен: место правительницы, пока ее супруг сражается, – в Лаори-Эрле.
Но когда Кьор был очищен от демонов и были найдены обломки Ока сферы, Дэйтар пришел за мной.
В воздухе пахло гарью, по сожженной земле стелился дым, но наши ритуальные костюмы и кольца позволяли чувствовать себя комфортно. Остальные маги отряда пользовались амулетами. Хуже всего пришлось отцу – магия в нем так и не пробудилась, но с Земли он притащил новенькую экипировку пожарника и сейчас пугал своим видом даже зомби.
Развалины дворца выглядели как высокий курган пепла, – демоны постарались уничтожить все, до чего смогли дотянуться.
– Что тут может уцелеть? – с сомнением вздохнул отец. Он жутко волновался, хотя держал лицо.
– Мы точно знаем, что осколки Ока Кьор не уничтожены, – сказал Дэйтар. – Лаори-Эрль показывал их, и это зафиксировано в летописях хаоров. А наши вещуны даже местоположение сокровищницы знают с точностью.
Когда завалы расчистили, оказалось, что врата в сокровищницу уцелели, но открыть их невозможно.
– Сар Андрей, – к нам подошел советник Эрдан. – Только вы можете открыть врата, если, конечно, в вас д