Мужчины вновь бросились друг на друга. Оба выронили фонарики. Броган вдобавок потерял нож. Они схлестнулись, на сей раз на равных: оба сильные и крепкие, один – готовый убивать, другой – полон решимости защищаться. Но Броган привык к дракам. Он ринулся в атаку. Мартину оставалось лишь одно – отчаянно обороняться. В темноте с приглушенными возгласами они обменивались ударами, порой попадавшими мимо цели. Хватали друг друга за одежду, за волосы: лишь бы любой ценой добиться своего.
Перейдя в наступление, Мартин умудрился повалить Брогана на пол – доски затрещали под их весом, – навалился сверху, оседлал и принялся молотить кулаками по лицу. Броган уворачивался от осыпавших его ударов, закрывал голову, силился уползти. Шарил вокруг, пытаясь нащупать что-то полезное. Впивался ногтями в деревяшки.
Вдруг краешком пальца что-то нащупал. Свой нож.
УБЕЙ ЕГО!
Он с силой вонзил клинок Мартину в живот. Ощутил, как лезвие входит в мягкие ткани. Вытащил его и с надсадным ревом воткнул снова.
Мартин уронил руки. Сполз с Брогана и попятился, недоверчиво глядя на торчавший из живота нож. Ухватился за рукоять, явно не зная, что делать, – и всхлипнул от боли и осознания того, что проиграл.
Силясь отдышаться, Броган не спускал глаз со своего противника. Обычно чужая боль его завораживала, но на сей раз радоваться было нечему. Все случилось неожиданно, не по продуманному до мельчайшей детали плану. Вышло грубо и некрасиво, поэтому Броган испытывал ярость.
Он, тяжело дыша, медленно шагнул вперед, готовый к последней стычке. Но Мартин потерял к нему всякий интерес, и все его внимание было сосредоточено на ноже. Броган понял, что сейчас произойдет, но вмешиваться не стал. Мартин попятился и в какой-то момент промахнулся мимо балки. Он пробил ногой тонкий настил, упал навзничь, верхней частью тела тоже проломил гипсокартон, но по другую сторону балки, провалился в комнату и, зацепившись, повис.
Броган бегом спустился по лестнице в спальню.
Зрелище оказалось невероятным. Словно сцена из средневековой камеры пыток. Мартин висел вниз головой под потолком, раскинув руки, и из живота у него по-прежнему торчал нож. По груди, по лицу текла кровь и капала на кровать. Кап, кап, кап. С каждой каплей приближая смерть.
Так сильно опаздывать было совсем не похоже на Колетт. Броган начинал переживать, что она уже не вернется. До сих пор ему везло. С Мартином, конечно, пришлось повозиться, но если соседи что и слышали, то виду не подали, тем более что перед домом осталась машина – значит, хозяин не уехал на работу. Чтобы не поднимать переполох раньше времени, Броган приложил большой палец Мартина к мобильному телефону, разблокировал устройство и написал начальнику, что отравился. Выждал несколько часов, но Фейрбрайта никто не явился искать, а значит, задумка удалась.
Где же носит Колетт? Неужели она каким-то чудом узнала про мужа? И вместо нее сейчас приедет полиция?
Мартин сидел спиной к двери, тоже дожидаясь жену с работы. Броган схватил его руку и разблокировал телефон. Потом отправил Колетт сообщение.
Мартин: Ты где?
Та ответила не сразу.
Колетт: Я же говорила. У Элси.
Броган с облегчением перевел дух.
Мартин: Прости. Забыл.
Колетт: Ага, и чемодан убрать ты тоже забыл?
Мартин: Ничего подобного! Еще утром, как ты велела.
Колетт: Теперь ты знаешь, кто в доме главный! Буду через полчаса. Готовь ужин.
Мартин: Уже!
Броган долго смотрел на сообщения. Выключил телефон, оставил его на столе. Потом вернулся к наблюдению за улицей. Примерно в половину восьмого на дороге показалась машина Колетт, и он бросился на кухню, чтобы включить музыку. Песню Броган выбрал заранее – I’m a Believer. Прибавив громкость, он спрятался за кухонной дверью. Это помещение подходило для его целей как нельзя лучше. Оно было пристроено к дому и не имело общих стен с соседями. Можно мучить своих жертв сколько угодно, упиваясь их криками (а покричать им придется), – все заглушит музыка.
Она идет…
Знаю.
Я так взволнован! Сейчас обмочусь.
Броган не слышал, как хлопнула дверь, но сквозь музыку донесся женский голос:
– Мартин? Мартин, ты где?
На порог упала тень. Колетт вошла. Он увидел ее мельком в щель между дверью и косяком.
Она позвала снова:
– Мартин? Зачем ты так громко включил музыку? Я даже себя не слышу.
Броган в красках представлял, как она глядит в затылок мужу, сидевшему за кухонным столом. Подходит к стереосистеме, выключает звук. И через секунду…
Вот. Сейчас!
– МАРТИН!
Раздался дикий вопль – Колетт увидела мужа. Разглядела скотч у него на губах и кровь, залившую все лицо и грудь.
– МАРТИН!
Она бросилась к нему. С треском содрала скотч; Мартин с шумом втянул в легкие воздух и заорал:
– Колетт! Уходи! ЖИВЕЙ!
Броган бесшумно толкнул дверь. Колетт стояла к нему спиной, пытаясь развязать веревки на руках мужа.
– Мартин, кто это сделал?.. Что здесь было?!
– Колетт, прошу! Беги, пока можешь!
Броган схватил ее, сдавил, как удав. Зажал ей рот и нос, перекрывая доступ кислорода.
Колетт взбрыкнула, пытаясь в панике заорать.
– Тихо! – шикнул он. – У меня нож. Не заставляй меня его доставать.
Колетт обмякла у него в руках, тяжело дыша. Он немного раздвинул пальцы, давая ей сделать вдох, и усадил на стул напротив мужа.
– Я свяжу тебе руки. Будешь орать – отрежу язык. Вздумаешь бежать – переломаю ноги. Ясно?
Колетт кивнула. Прежде чем убрать руку с ее рта, Броган вытащил из-за пояса нож.
– Вот, видишь? Не провоцируй меня, иначе покромсаю на куски. Молчи. Понятно?
Она снова кивнула. Он разжал пальцы и вытащил из кармана бечевку, которую нашел в кухонном ящике. Просунул руки Колетт между планками на спинке стула и принялся их связывать.
Она не отрывала глаз от мужа.
– Мартин… Что он с тобой сделал?.. Откуда столько… столько крови?
Тот с трудом выдавил:
– Он меня… пырнул.
– Господи… – Колетт обернулась. – Ему надо к врачу. Пожалуйста…
Броган приложил палец к ее губам.
– Не волнуйся. Я его уже заштопал.
Колетт вытаращила глаза, глядя на окровавленного мужа.
– Но зачем? Не понимаю… Зачем ты это делаешь? Кто ты вообще такой?
Броган подошел и встал прямо перед ней. Колетт испуганно шарахнулась.
Он улыбнулся.
– Я ваш новый сосед. Ты что, меня не узнаешь?
Она пристально посмотрела ему в лицо.
– Н-нет… Впервые тебя вижу.
Он подался ближе.
– Точно? Ну-ка присмотрись.
Тут ее осенило.
– О господи… Только не это…
– Кто я такой?
– Ты… ты…
– Кто я, Колетт?
– Ты тот парень из новостей. Тот, который…
– Ну же?
– Ты убил несколько человек. Своих родителей…
Броган похлопал ей, в одной руке по-прежнему зажимая нож.
– Умничка. Наконец-то мы познакомились лично. Рад встрече, Колетт.
– Но почему мы?
– Я решил, что пора нанести дружеский визит. В конце концов, мы ведь соседи. Я недавно поселился здесь неподалеку.
Она растерянно покачала головой.
– О чем ты говоришь?..
Броган рассмеялся. Жизнь понемногу входила в прежний ритм. Старина Томас возвращался, и это было замечательно.
– Я вроде как из службы присмотра за соседями. Знаю Элси. Знаю Джека и Пэм, знаю тебя с Мартином. Улица у нас большая и дружная…
Когда прозвучало имя Мартина, Колетт снова бросила на мужа беспомощный взгляд.
– Мартин… О чем он говорит? Что все это значит?
– Скажи ей, Мартин, – хохотнул Броган.
– Чердак… – прохрипел тот. – Он жил у нас на чердаке.
У Колетт отвисла челюсть: сперва от удивления, затем от ужаса.
– На чердаке… Так это все… ты! Ты перекладывал вещи. Фотографии. И кольцо. И писал на зеркале. И испортил мне платье. Это все ты!
Броган горделиво кивнул.
– Да, все это моя заслуга. Зря ты обвиняла Мартина. Бедный парень…
У Колетт из глаз брызнули слезы.
– Мартин… Прости…
– Все хорошо, Кол… Уже не важно…
Она снова глянула на Брогана.
– Как ты вообще попал к нам в дом? Как ты… Ах да, конечно. Элси…
Броган, услыхав имя старухи, вздрогнул.
– Что «Элси»?
Колетт промолчала, словно предчувствуя, что ответ принесет одни лишь беды.
Броган поднес острие ножа к ее глазу.
– Что «Элси»?
– Она… Она в больнице. Я навещала ее сегодня. В новостях по телевизору говорили про тебя. Показывали, как ты можешь выглядеть в очках, или в шляпе, или…
– Или с бородой?
– Да. Элси показала на экран и заявила, что это ее сын Алекс. Он умер много лет назад, но она твердила, что по телевизору показывают именно его. Я хотела успокоить ее, но она не слушала. Получается, она говорила правду, да? Это и впрямь был ты?
Броган кивнул.
– Элси славная старушка. Мы с ней поладили.
Хватит болтать. Придерживайся плана.
– Так что будет с нами? – спросила Колетт. – Что ты собираешься делать?
Броган посмотрел на нее сверху вниз, потом перевел взгляд на Мартина.
– Хочу сыграть с вами в одну игру.
– Какую еще игру? – переспросила Колетт.
– «Правда или последствия», – пояснил Броган. – Все, что от вас требуется, – говорить правду. Если соврете, ждите последствий. Все просто.
– К-каких последствий?
– Спроси Мартина, он тебе расскажет. Мне неинтересно, сколько боли вы можете вытерпеть. Я хочу знать, сколько боли вы готовы причинить своей второй половинке. – Броган выдержал паузу. – Ну, кто первый?
Отлично. Все, как я люблю. С возвращением, приятель!
– Добровольцев нет? Ладно, выберу сам. Давай, Мартин, начнем с тебя. Может, ты хочешь в чем-нибудь признаться своей прелестной жене?
Мартин заерзал на стуле, еле сдерживая мучительный стон. По лбу у него текли крупные капли пота, размывая кровавые пятна на щеках.