Прокурор — так его определила Вера — повернул голову к следователю.
— А сам, без охраны, справиться не можешь… Давай-ка быстро отпускай внеочередников. И вызови всех, кто в коридоре. Работай быстрее… А вас прошу, зайдите ко мне, — обратился он к Вере.
В его кабинете витала прохлада, исходящая от кондиционера под потолком. Пахло ароматным трубочным табаком и кожей мягких диванов. Хозяин кабинета и гостья уселись, прокурор вздохнул, помассировал грудь и сказал:
— Да, врачи бы мне не помешали… Только некогда. А я о вас слышал, Вера Алексеевна.
— Наверное, от Федора Афанасьевича? — улыбнулась Вера.
Сердюк, генерал Министерства внутренних дел, был ее давним другом. И помогал советом не раз.
— Да… Федя вот болеет сейчас. Сердце. Лежит в нашем ведомственном госпитале…
— Да что вы! — ахнула Лученко. — Ой, как неудобно, а я ему давно не звонила, ничего не знаю. Где? Как его найти?
Прокурор махнул рукой.
— Ничего, успокойтесь. Поваляется и выйдет. А вас не пустят… Но к делу. У вас ведь времени, как я понял, нет? В связи с чем вас вызвали?
Вера рассказала о просьбе подруги осмотреть больного, вскоре умершего депутата Бегуна В. М. Умолчала лишь об анализах, неизвестно куда и как пропавших. Потом описала остров и элитную базу. Александр Семенович слегка помрачнел, глубокие морщины стали еще глубже. Он долго молчал, потом произнес вполголоса, медленно, подбирая слова:
— У меня к вам большая просьба. Не лезьте вы в это дело. Мне Федя много о вас говорил, вы хороший доктор и редкий человек. — Он вновь замолчал, раздумывая. — Будет жаль, если сломаете себе шею. Там такие дела… Игры богатых.
— Политика? Крупный бизнес? — деловито спросила Вера.
— Наверное. Даже я не знаю. И, честно говоря, не стремлюсь досконально… Есть вещи, о которых лучше только догадываться. Но вы поверьте старому опытному человеку…
«Даже если убивают? И тогда не захочешь вникать?» — подумала Вера, но промолчала. Бесполезно.
— Спасибо, что предупредили, — сказала она, вставая. — Я постараюсь… А у меня к вам тоже просьба.
— Да? Кстати, повестку вашу я аннулирую. Дайте сюда, подпишу. — Он черкнул по бумаге ручкой. — И можете больше не приходить.
— С удовольствием. Но просьба моя не об этом. Просьба к вам: ложитесь-ка в больницу на обследование. В гастроэнтерологию. Это не сердце у вас, а язва желудка. До свидания.
Она вышла.
Прокурор, подняв брови, поглядел на закрывшуюся за посетительницей дверь, помассировал грудь и тяжело вздохнул.
Проблемы у Гоши начались, когда вечером он набирал текст, не глядя на монитор. Поднял глаза — и удивился. Что это за слова? Не писал он такого.
Гоша сверился с каракулями в своем блокноте. Ну вот же:
«Если вы полагаете, что целью нашей презентации является возможность рекламы компании «Умный дом» в вашем издании или на канале, — вы заблуждаетесь, дамы и господа! Наша цель — рассказать вам о том, что сегодня именуется «невидимым дизайном». Познакомить с аудиовидео-инсталляциями нового тысячелетия. Окунуть вас в стихию полного синтеза всех ощущений, когда изображение, звук, цвет, свет, музыка, архитектура, живопись и пространство создают абсолютную гармонию…»
И ведь красиво загнул! Ай да сукин сын!..
Но на странице Microsoft'а нашего славного Word'а красовалось черным по белому:
«Мы приглашаем вас пожрать и выпить на шару с единственной надеждой: что вы сделаете нашей фирме реальную скидку на размещение рекламы и таким образом поможете сократить рекламный бюджет. И помните, ребята: чем большую скидку вы выбьете из своих шефов, тем больший откат получите на карман».
Он зажмурился, промокнул мокрый лоб. «Спокойно. Без паники. Я просто переутомился. Сейчас посчитаю до десяти, и все пройдет».
Однако счет до десяти не помог. До пятидесяти тоже.
Он набирал текст медленно. Нажимал клавиши одним пальцем, внимательно глядя на буквы. И все равно вместо «Мы позиционируем себя как серьезного дистрибьютора, сотрудничающего с розничными дилерами и с инсталляционными компаниями», — получалось: «Мы надуваем щеки для солидности, а на самом деле можем вам продать и моток кабеля, и любую дребедень, правда, втридорога — потому что крупных заказов у нас пока нет».
Неужели руки не слушаются своего хозяина?!
Совсем уже взмокший Гоша подскочил в панике к полке и хлебнул коньяку прямо из горла. Наверное, это какое-то заболевание. Нервное? Психическое?.. Чччерт!!! Он застонал. Именно сейчас, когда несколько фирм согласились прийти на презентацию… А главное — на телеканале завтра передача, прямой эфир!..
Молодой президент молодой компании «Умный дом» Георгий Задеснянский любил все делать сам. Лично. Такие вещи, как «делегирование полномочий», ему еще предстояло освоить. И потому пресс-релиз к годовщине компании он не доверил никому. Особенно всяким пиарщикам. Что они могут сказать о его бизнесе? Вот и остался в офисе, когда все уже ушли, чтобы самостоятельно написать текст… И тут такая мистика!..
Тихо шуршали настенные часы. В доме напротив горели два окна. Далеко внизу взрыкивали и тут же пропадали редкие автомобили. Все было как всегда. Кроме этого внезапного и дикого правдолюбия пальцев.
Нет, не может такого быть. Упрямый Гоша попробовал еще раз.
Лучше бы он этого не делал. Теперь на экране ноутбука появилось такое, что у него мурашки по спине поползли.
Надо что-то придумать. Срочно. Не погибать же, блин, во цвете лет.
Он задумался на минуту… О! Лелька, секретарша, сладкая моя! Гоша открыл окно «аськи». Так и есть, сидит в Интернете. Надо ее нагрузить, пусть поможет.
«Лелик! Ты тут?»
«Тут. А ты все на командном посту? Соскучился?»
«Слушай, помоги. Тут глюки какие-то в компе, а мне надо пресс-релиз сформировать… Набери у себя в текстовом редакторе то, что я сейчас продиктую по телефону. Я позвоню. Ок?» «Ок».
— Привет. Ну, готова?
— Давай.
В голосе Лельки слышалось удивление: дескать, шеф пристает к ней среди ночи только затем, чтобы продиктовать текст. Но ведь не откажешь…
— Презентация, — начал Гоша, — даст вам возможность стать не просто зрителем, но действующим лицом сразу трех новых проектов: познакомиться с трехмерной, захватывающей домашней автоматикой от «Умного дома», первыми в стране насладиться новой телепрограммой о дизайне интерьера; наконец, подержать в руках первый номер супержурнала о Hi-Fi-технике «Пуск».
Передохнул.
— Набрала?
В трубке раздался хохот:
— Ну ты даешь, Гошка!.. Много коньяку выпил?
— Что такое?!
— Откуда мне знать? Вот что ты нагородил, читаю: «Мы будем впаривать вам давно известные домашние приборы в конфигурации, о которой, как мы надеемся, вы еще не слышали, а если слышали, то промолчите; заставим смотреть новую телепрограмму, потому что этого требует спонсор-медиа-холдинг; и надеемся, вы похвалите дурацкий журнал, который президент фирмы издает для собственного удовольствия».
— Мммм… — тихо взвыл Гоша, сжав изо всех сил голову.
— Мышонок ты мой, — проворковала Лелька. — Что случилось?
— Я не могу… не могу… — У Гоши перехватило дыхание. Он переждал судорогу. — Это какая-то болезнь. Я не могу ничего написать. Получается чудовищная хрень. А теперь, выходит, что и сказать не могу? Блин, блин!.. Язык не слушается…
Лелька не верила. Но после второй демонстрации убедилась.
— Ни фига себе… Надо срочно к доктору. Как тебе помочь, милый? Может, заместителя поднять? Пусть он работает…
— Нет!!! Замолчи, дура! Идиотка! Если я сам не справлюсь, какой из меня президент?!
— Ах так?! Ну, знаешь! Один барахтайся! И вообще, не звони мне больше. Я спать хочу. — Лелька бросила трубку.
Новое сообщение ICQ замигало внизу монитора. Жена…
«Гош, ты чего там? Когда дома будешь?»
Он осторожно, одним пальцем набрал текст. Перечитал его два раза. Все в порядке: «Извини, я вынужден работать до утра, завтра презентация, не скучай, целую-люблю».
Нажал «отправить». В верхнем окошке появилось: «Не мешай мне общаться с любовницей, вернусь скорее всего утром, одна побудешь, не маленькая. И вообще, ты мне психику вконец испортила».
Дрожащими пальцами Гоша попытался расстегнуть пуговицы на рубашке, но не смог.
«Ах ты, сволочь!!! Можешь вообще не приходить!» — совершенно справедливо возмутилась жена.
Как он оказался на улице, окончательно погибший Гоша не помнил. Мысли метались. Что делать? Что вообще происходит? Что будет? И сначала — по кругу, по кругу. Только одна щепочка-мысль мелькала в этом водовороте: надо молчать. Ну, горло у него заболело. Голоса нет. Может, молчание спасет?
Он сел в машину и помчался по ночному городу. Потом заехал в какой-то глухой переулок, выключил мотор и уронил голову на руль. С трудом, как хлебные крошки со скатерти, попытался собрать в горсть остатки сознания.
Надеяться не на что. Язык говорит совсем не то, что он хочет, а то, что находится в подсознании. И руки предают. В таких условиях ссора с немногочисленными бизнес-партнерами и гибель — всего лишь вопрос времени. Он остался совсем один.
Даже сигарет нет, чтобы покурить перед смертью. Бросил, о здоровье заботился, кретин. А судьба его с другой стороны приложила.
Мысли устали метаться. Наступил мозговой штиль. В отупении бывший президент компании Георгий Задеснянский протянул руку к радио, оно запело рычащим голосом Высоцкого: «Чую с гибеллльным восторррргом — прррропа-даюююю, прррропадаююююуууу…»
Ну что ж, пропадать так пропадать. С набережной в реку, что ли?.. Гоша знал, что ни в какую реку он, конечно же, не бросится. Просто тянет время…
Заиграл оркестр, запиликали скрипки — это подал голос мобильный телефон. Задремавший Гоша посмотрел на часы — ого! Восемь уже.
— Привет, Гоша. Ну что, на канале встретимся? Сережка. Заместитель и соучредитель, помощник и друг.
— Не встретимся.
— Не понял, — голос в трубке зазвучал резко. — Уже все договорено…