— Красивая баба, а ведешь себя, как мужичка, — прав он, сотню раз прав. — Мужика тебе хорошего надо, чтобы любил и ты его любила… Да детишек побольше, чтобы ты вот так не стояла, а делом занималась. За домом следила…
— Детишек, говоришь?.. — я даже представить не могла наших с Рандиром детей.
— Глупостями чтобы не занималась! Мужик хороший, он не только в доме хозяин! Как возьмет тебя, как полюбит!..
Десять километров, а за ними еще десять. К концу дня, может, и с пару сотен будет… дальше, еще дальше, пока не скроется за горизонтом, пока не превратится в точку на карте, и не на моей карте, а другой, чужой… место… могила… пока не станет только воспоминанием.
— Знаешь, — это было грубо и цинично, но сдерживаться я больше не хотела, — секс — это отдельный разговор, а любовь… ну уж нет — ну ее лучше на фиг!
Мы давно уж не дети — мы играем в себя,
По холодному снегу пеленою дождя.
Не дождаться нам лета, не взлететь, не спасти.
За плечами закаты нам как крылья нести.
Мы давно уж не плачем — слезы стали дождем.
По дороге горящей, как по небу, пройдем.
Пусть наивно и глупо мы верим в людей
И прощаем, прощаясь, мы предавших друзей.
Мы давно стали старше… на сотни веков,
В то, чем раньше играли — теперь мы живем,
И ломая случайно жизни, судьбы и дни,
Мы по-детски уже не попросим: «Прости!»