Она осмотрелась. В комнате не было никакой мебели, только ручной портал, стоявший на подставке, и маленький странный контейнер, напоминавший утилизационную урну. На стене напротив Евы загорелся экран, а под ним выехал небольшой ящик из мутного стекла. Она подошла и осмотрела его. Подергала, попробовала подцепить крышку, но он был заперт насмерть.
«Видимо, в нем ключ от двери, – подумала Ева. – Если я не пройду задание, то не выберусь из этой комнаты. Вот и вся правда».
Она дотронулась до экрана, и он загорелся, высвечивая новое задание:
Твой враг – надежда! Ты предаешь всех и жертвуешь другими ради того, что никогда не сбудется. Убей ее, или умрешь сама.
Принца не существует. Вытащи и избавься от лжи.
Помощник: delete и урна.
Сложности: каждая минута открытого файла будет равна пяти минутам реального времени.
«Что за черт? Как я должна убить надежду? Удалить что-то в портале, а потом запихнуть его в урну? Но он в нее не влезет».
– Надежда, – сказала Ева вслух и оглянулась. – Я не надеюсь уже ни на что. Поверьте. После того, что было.
Ева подошла к порталу и подняла его. Он был очень похож на ее. Перевернула его и увидела царапину. Ева замерла. От осознания происходящего волосы по всему телу встали дыбом. Она приложила палец, отсканировала отпечаток, и перед ней появился ее рабочий стол. Она тут же проверила сеть, но та была отключена. Связаться с кем-то не получится. Ева втянула воздух и задержала дыхание. Она смотрела на яркую иконку – вход в хранилище. Нажала на нее и зажмурилась, увидев единственную папку: «Марк».
«Нет, нет, нет, – думала Ева. – Только не Марк. Только не архив о нем».
– Вы хотите, чтобы я удалила ее? Да? Стерла все, что я собирала четыре года? Все, что от него осталось?
Ева ударила ногой по стеклянной стене и вскрикнула от ярости, которая кипела внутри. Она расхаживала по комнате, пытаясь собрать мысли, придумать решение, найти хоть малейший намек на то, что задание заключается в другом. Казалось, воздух в комнате наэлектризовался, стал горячим и обжигающим. Ева понимала, что, кроме папки Марка, она не хранила в портале никаких данных. Все, что касалось работы гончей, она чистила сразу после выполнения заказа. Значит, другого варианта не было.
Но если она удалит папку, то обратного пути не будет. Она никогда уже не сможет вновь собрать всю информацию, добытую за четыре года с таким трудом. Все следы давно размылись и стерлись с поверхности.
«Уроды! Выбрали самую болевую точку, самое ценное, что у меня осталось. Они требуют, чтобы я стерла Марка из своей жизни. Убила надежду найти его. Зачем им это? Организаторы замешаны в его исчезновении?»
Ева помнила многое из того, что собрала. Но она могла что-то упустить, что-то проглядеть. Там были не только заметки, но и сканы того дня. А если Ирма отдаст ей архив, с чем она будет сопоставлять данные? Как продолжит поиск?
А воспоминания… Они растворялись в буднях. Ева уже не помнила каждый день, проведенный с Марком. Она многое забыла, словно настоящее вытесняло прошлое. Иногда Ева ложилась спать и вспоминала утро того дня, когда Марк пропал. Во что он был одет, что говорил, как выпил кофеин и улыбнулся ей. Но и это забудется со временем. Все забывается. А Ева хотела помнить.
Казалось, что воздуха в комнате становилось все меньше, и она начала задыхаться. Подошла к двери, но та была заперта. Ева положила руку на грудь и почувствовала, как та слабо поднимается и опускается. Она не могла сделать глубокий вдох и стала хватать ртом воздух. В груди что-то защемило, и Ева согнулась. Нужно было выпрямиться, расправить плечи, вобрать воздух, но ничего не получалось.
– Откройте! – прохрипела Ева. – Мне нужен кислород.
Но никто не ответил. Ева стала стучать в дверь, а в висках молотили абсурдные мысли:
«Я муравей, пойманный в банку. Беспомощный таракан».
Ева поддалась панике и все сильнее молотила по стеклу. С той стороны послышался глухой голос Гора:
– Ева, что происходит?
– Я задыхаюсь, – прошептала она.
– Ева? Что там? Что происходит?
Но она не могла кричать и только повторяла мольбу о помощи. Голос был хриплый, отрывистый, глухой. Ее никто не слышал. Она еще несколько раз ударила по плотному стеклу.
– Успокойся. Ты справишься. Выполни задание – и выйдешь. Дверь откроется, когда ты победишь своего врага! – крикнул он.
– Я не могу, не могу, – шептала Ева, осев на пол.
Она сосредоточилась на дыхании. Пыталась расслабить тело, но оно казалось сплошным клубком нервов, шматком стянутых проводов.
– Мне нужно только дышать.
На лбу выступила испарина, она стала оттягивать термофутболку. Стянула подошвы и носки, положила голые ступни на ледяной пол. Ева закрыла глаза, и нахлынули воспоминания о Марке. То, как он обнимал ее, гладил по волосам, успокаивал, когда она ругалась с мамой или у нее охрип голос перед выступлением.
– Ты лучшая, Ева, – говорил Марк. – Я верю, что совсем скоро ты будешь петь на Островах. А я в белом костюмчике буду стоять за сценой и ждать тебя. – Потом он добавил: – А пока помоги мне найти одного человека.
Ева усмехнулась.
«Какая же я дура… Все были правы, он меня использовал. Знал с первой встречи, что я хрома. Это и зацепило его. А я так хотела, чтобы меня любили, чтобы в меня верили, слышать сладкое вранье о поддержке. Как я могла так ослепнуть. А теперь сижу в этой комнате, рискуя жизнью, и все еще думаю о нем. Нет, Марк, – сказала Ева про себя. – Я никогда не буду петь на Островах. Я больше не пою. Мой голос сорвался, когда я звала тебя. Музыка во мне замолчала».
Напряжение отпускало. Ева наконец смогла сделать более глубокий вдох.
«Если я не удалю тебя, Марк, то погибну. И тогда все будет бессмысленно. Все мои жертвы. Все, что я делала и на что шла. А если я сотру папку… То поставлю точку. Нужно отпустить тебя и жить дальше. Как я и планировала…»
Ноги заледенели, и Ева натянула обувь. Она медленно встала и посмотрела на дверь.
– Выход есть всегда.
Ее мысли метнулись в другую сторону, и Ева стала мерить комнату шагами.
«Если организаторы знают про Марка, то, скорее всего, они знают и остальное. Я все исправлю. Исправлю, когда выберусь! Неужели кто-то действительно подослал Алекса, чтобы убить меня? То есть ловушек им показалось мало? Но они не учли случайности. Неконтролируемые обстоятельства. Они не могут просто убить меня на глазах у зрителей. Нет. Они хотят, чтобы это сделал кто-то другой или я сама. А я буду бороться. Если они рассчитывали, что я сдамся, не дождутся. Значит, единственная моя задача – выжить!»
Ева огляделась. Таймеры показывали, что осталась двадцать одна минута.
Если открыть файл, то у нее будет всего четыре минуты, чтобы выполнить задание. А может, и меньше.
«Ну и черт с ним. Успею. Как говорил Марк: “Кто не рискует, тот никогда не попадет на Остров”».
Ева хитро улыбнулась, включила портал и зашла в хранилище. Она взглянула на таймер, минуты летели молниеносно. Ева быстро прошлась по основным заметкам. Где Марка видели в день исчезновения, где зафиксирован последний сигнал его часов, с кем он встречался в тот день. Она вновь посмотрела на время – восемь минут. Зашла в настройки, и перед ней появилась кнопка «delete». Палец завис, она выдохнула, сжала губы и нажала. Взглянула на стены, таймер замедлился, но продолжал отсчитывать секунды.
Ева нервно рассмеялась. Зашла в корзину и нажала очистить. Она смотрела на картинку экрана, где больше не было имени «Марк». Это казалось дикостью.
Она продолжала ждать сигнала об окончании испытания, но время никак не останавливалось, а дверь не открывалась.
– Но я удалила. Удалила с концами! – крикнула Ева.
Ответа не последовало. Она быстро подошла к экрану в стене и еще раз прочитала задание.
«Урна. Зачем урна? Вытащи и избавься от лжи. Откуда вытащить?»
Ева стояла у стены и не знала, что ей делать. А красные цифры таймеров только нервировали ее, показывая, что она неумолимо движется к концу. Экран портала потух, и она увидела свое отражение. Ссадины и синяки, растрепанные волосы, грустные глаза. Больше той Евы, что была до игры, не существовало. В экране отражалась новая, разбитая Ева. И тогда она все поняла и с ужасом взглянула на урну.
«О нет. Нет! Я не могу. Тогда все узнают…»
Ева запустила в стену портал. Он с глухим звуком ударился о стекло и упал. А таймеры вокруг нее показывали три минуты. Ева схватилась за голову и не знала, как поступить. Она была не готова.
Когда же оставалась всего минута и каждая секунда приближала ее к смерти, Ева наконец вынула из глаз линзы. Подошла к урне, бросила их туда и нажала ногой кнопку перемолки. Послышался писк и жужжание – ее броня и прикрытие были уничтожены.
Таймеры на всех стенах пропали, раздался щелчок, и дверь отъехала в сторону. Еще один глухой звук, и крышка стеклянного ящика под экраном распахнулась. А Ева стояла посреди комнаты и не могла сдвинуться с места. Сейчас все узнают, что она хрома, и тут же проголосуют против нее. А если она выживет в игре, то ее все равно выследят и уничтожат, когда она вернется. Теперь ей не скрыться. Нигде и никогда.
В комнату заглянул Глеб.
– Ты как?
– Жива, – ответила Ева, не поворачиваясь.
– Давай выходи. Ты умница. Я рад, что ты справилась.
Она опустила голову, почти касаясь подбородком груди, и медленно пошла к выходу. Глеб все еще стоял в проеме.
– Ящик, – сказал он.
– Точно.
В ящике лежал очередной прозрачный шар с осколком. Она достала его, сжала в ладони и вышла из комнаты. На полу стоял ее рюкзак, и она убрала в него шар. Ева оглянулась и не увидела тела Агаты.
– Я отнес ее в комнату, – сказал Гор, поймав взгляд Евы. Он сидел на полу в дальнем углу, а недалеко от него расположилась лысая девушка. Больше никого не было.
Ева хотела спросить, как он ее нес с больной спиной, но не стала. Наверное, ему помогли Глеб и лысая.