– А мой отец и моя мать любили меня, у меня было счастливое детство, – Мария слабо улыбнулась. – Кто бы мог подумать, что потом все так обернется…
– Но вы королева, мадам, – возразил сэр Роберт.
– Несчастная королева, – сказала Мария, с особенным выражением взглянула на сэра Роберта и замолчала.
Он смутился.
– Мадам, я, право, не знаю… Мне сложно понять… Я новичок при дворе, и этикет… А с женщинами у меня вообще нет опыта! – сбивчиво пробормотал он.
– Я это заметила, – Мария погрустнела и отвернулась от него.
Сэр Роберт пытался заглянуть ей в лицо, но она смотрела в сторону.
– Я прогневал ваше величество? – спросил забеспокоившийся сэр Роберт. – Мне уехать?
Мария молчала.
– Мне уехать? – повторил сэр Роберт.
Мария молчала.
– Прощайте, ваше величество! Извините меня за то, что доставил вам огорчение. Я уезжаю и больше никогда не появлюсь при дворе! Это не для меня, – отчаянно воскликнул сэр Роберт и дернул лошадь за поводья, чтобы умчаться прочь.
– Погодите, – остановила его Мария. – Господи, как ребенок… – проговорила она про себя. – Мы с вами стоим друг друга, – сказала она вслух с невеселой усмешкой.
– Ваше величество?..
– Поклянитесь, что вы будете мне верны и никогда не предадите, – жестко проговорила Мария.
– Ваше величество! – возмущенно вскричал сэр Роберт. – Как вы можете подумать, что я… Что мне… Я клянусь, ваше величество!
– Тише, я вам верю, – сказала Мария, оглядываясь на свиту. – Однако что же мы едем шагом? – прибавила она. – Давайте покажем, как мы умеем ездить верхом. Ну-ка, в галоп! – королева хлестнула стеком своего коня. – Попробуйте догнать меня, милорд!.. А вы не отставайте, живо за нами! – крикнула она через плечо придворным.
– Как могло случиться, – спрашивал сэр Томас сидящих перед ним джентльменов, – как могло случиться, что мы только теперь узнали о поездке королевы Марии за город? Вы понимаете, какой шанс мы упустили? Марию сопровождали всего несколько конных гвардейцев, с которыми мы легко справились бы, – об ее придворных я не говорю, они разбежались бы при первых признаках опасности. Мы были в полушаге от победы и не взяли то, что само шло нам в руки: уже вчера мы объявили бы о низложении Марии, и королевой стала бы Елизавета. Все было бы уже позади, а сейчас перед нами снова неясное будущее. Бог не любит ленивых и нерасторопных, он помогает деятельным и трудолюбивым – он отвернется от нас, если мы и дальше будем столь же беспечны. Кто знает, предоставит ли он нам еще одну возможность, не истощено ли его терпение нашим бездействием, не найдет ли он другие пути к благой цели? Кто знает… Нельзя забывать и о том, что каждый день промедления увеличивает для нас опасность быть раскрытыми – заговоры не могут длится долго.
– Я предлагаю взорвать Уайт-холл, – сверкнув глазами, сказал худощавый джентльмен. – Вы правы – ждать нечего, надо действовать немедленно. Заложим бочки с порохом под королевский дворец и взорвем его.
– Вы с ума сошли! – с ужасом вскричал джентльмен полного телосложения. – Какое неслыханное злодейство! От нас отвернутся все порядочные граждане, мы навеки запятнаем себя позором, – не говорю уже о священной королевской крови, которая будет жечь наши руки.
– Мои руки она жечь не будет, – желчно заметил худощавый джентльмен. – Монарх должен править по законам божеским и на благо своего народа. Если монарх нарушает это правило, он теряет святость, он делается обычным человеком, – более того, преступником! – и его должна постигнуть жестокая кара. В Писании сказано, что неправедному царю нет места на земле; кто убьет его, совершит богоугодное дело.
– Нет, нет, нет! Ничего не желаю слушать! – полный джентльмен зажал уши. – То, что вы предлагаете, чудовищно. Такие способы борьбы не для нас: наши руки должны остаться чистыми.
– А я согласен – надо взорвать Уайт-холл! – закричал сэр Эндрю. – Если мы ввязались в эту историю, нужно идти до конца. И к черту чистые руки, важен результат!
– Тише, милорд! Вы пьяны, как всегда, и несете бог весть что, – раздраженно проговорил полный джентльмен.
– Вам не нравятся мое поведение и мои слова? – сэр Эндрю подбоченился и поправил шпагу. – Уж не хотите ли вы преподать мне урок вежливости? Мы можем хоть сейчас выйти во двор, чтобы потолковать о хороших манерах.
– Джентльмены, успокойтесь! Не забывайте, что у нас есть высокая цель: борьба за истинную веру, за правду и справедливость, – внушительно сказал сэр Томас. – Мы не будем взрывать королевский дворец…
– Правильно, – не удержавшись, перебил его полный джентльмен.
– …И не потому, что боимся замарать руки, – продолжал сэр Томас. – Коли мы занялись политикой и заговорами, о чистоте рук надо забыть.
– Ага, значит, я прав! – вставил худощавый джентльмен.
– Нет, не правы, – возразил сэр Томас. – Я уверен, что взрыв Уайт-холла – даже если можно было бы его осуществить – и убийство королевы Марии не принесут нашей многострадальной стране облегчения: сторонники Марии немедленно обвинят в убийстве Елизавету – ее назовут узурпатором и злодеем, а Марию объявят мученицей. Темный народ поверит в это, и Елизавете придется бороться со своим народом… Я уверен, что мы должны действовать по намеченному плану: мы должны захватить Марию и заставить ее отречься в пользу Елизаветы – это единственный путь спасения Англии.
– Вы в этом уверены… – пробурчал сэр Эндрю. – А нам-то что до вашей уверенности?
– Да, я уверен, – твердо повторил сэр Томас, – и я объяснил вам, на чем зиждется моя уверенность… Давайте не допускать больше оплошностей; давайте усилим наблюдение за дворцом и каждую минуту будем готовы выступить. Я, со своей стороны, сделаю еще кое-что для осуществления нашего плана, – но об этом после… Джентльмены, прошу вас сейчас разойтись, и не забывайте о бдительности. До свиданья, господа.
– Разговоры, разговоры, одни разговоры, – проворчал сэр Эндрю, вставая из-за стола. – Как тут не запить от тоски.
Джентльмен полного телосложения презрительно покосился на него; худощавый джентльмен хотел что-то сказать, но сдержался и промолчал.
Сэр Томас подождал, пока затихнут их шаги в коридоре, потом встал, подошел к двери и спросил человека, стоящего на страже:
– Он не приходил?
– Нет, милорд.
Сэр Томас прислушался.
– Что-то сегодня тихо в «Свиной голове». Нет посетителей?
– Почти никого, милорд.
– Плохо. В такой день мы здесь на виду.
В тот же миг раздался громкий хохот и мужской голос затянул веселую песню.
– Узнаю сэра Эндрю, – сказал сэр Томас. – Хоть какая-то польза от этого джентльмена: кто заподозрит, что он заговорщик?
Вернувшись к столу, сэр Томас сел, отодвинул свечу и прикрыл ладонью глаза. В последнее время он мало спал, его глаза слезились от бессонницы и с трудом выносили яркий свет.
Ждать пришлось долго, сэр Томас отчаянно боролся с дремотой. Наконец, скрипнула дверь, и в комнату вошел сэр Джон.
– Вот и я, милорд! Заждались?
– Признаться, да. Присаживайтесь, – сэр Томас указал ему на табурет.
– Благодарю вас. У меня есть уважительная причина для опоздания – принцесса Елизавета затеяла игру в мяч по новым правилам, и это было так увлекательно, что даже я, старый дуралей, гонялся за мячом наряду с молодежью, – улыбнулся сэр Джон.
– Вот как? Значит, настроение Елизаветы по-прежнему бодрое? – устало спросил сэр Томас, потирая веки.
– По-прежнему, милорд.
– Но вы посвятили ее, наконец, в наши планы?
– Я говорил вам при прошлой нашей встрече, что принцесса умна и осторожна, поэтому мне не надо было подробно рассказывать о наших планах, достаточно было намеков.
– То есть вы так ничего ей и не сказали? – сэр Томас с крайним неудовольствием посмотрел на сэра Джона.
– Напротив, я сказал Елизавете все, но о заговоре не было упомянуто.
– Как это возможно?
В трактире.
Гравюра XVI века.
– Вы удивляете меня, милорд, – усмехнулся сэр Джон. – Разве слова выражают наши тайные мысли и намерения? Вам лучше меня должно быть известно, что слова, наоборот, скрывают их. Использовать слова для сокрытия своих тайн умеют все, однако глупцы выдают себя случайными оговорками, интонацией, жестами, выражением лица, а умные пользуются подобными приемами осознанно – таким образом, можно вести секретный разговор, не называя вещи своими именами. Даже если этот разговор будет подслушан, шпиону не удастся понять его смысл: согласитесь, что всего один упущенный многозначительный жест делает такой разговор непонятным для постороннего.
– Спасибо вам за разъяснение, милорд, но, право же, я слишком устал для софических рассуждений, – резко произнес сэр Томас. – Ответьте просто: Елизавета знает, что в ближайшее время от нее потребуются быстрота и решительность?
– Уж не знаю, как вам и ответить, милорд. Боюсь, что вы опять рассердитесь, поэтому для простого ответа я подниму и опущу брови, – и сэр Джон произвел это движение.
Сэр Томас глядел ему в глаза и молчал; сэр Джон тоже молчал и глядел в глаза сэру Томасу. Прошло несколько мгновений; сэр Томас отвел взгляд, снова потер веки и со вздохом произнес:
– Извините меня, милорд, если я вас обидел. Неудачи преследуют нас: вчера мы упустили шанс захватить Марию. Она выезжала из Лондона с небольшой свитой, но мы слишком поздно узнали об этом – ничего уже нельзя было предпринять. Проклятый епископ Эдмунд, – он так усилил охрану дворца, что мы не успеваем вовремя получать сведения оттуда! – сказал сэр Томас с тихим отчаянием. – Однако и епископ совершает ошибки, чему пример вчерашний выезд королевы без должных мер безопасности. В этой ситуации я вижу единственный выход: привлечь на нашу сторону Роберта Дадли. Мария доверяет ему, он почти неотлучно находится при ней.
– Ни в коем случае! – горячо возразил сэр Джон. – Я думал, этот вопрос закрыт. Вы согласились со мной, что сэр Роберт – не тот человек, который способен на участие в заговоре.