– Просто… досмотреть фильм?
– Да. Сколько длятся ваши фильмы?
Мне было плевать, если вдруг меня подловят на том, что «великая Твази» не знает примитивных вещей.
– Час сорок.
– Отлично. Досмотри.
– А после?
– После ты свободен.
– Я…
– Остальное случится позже. Чуть позже.
– Хорошо.
Я уже выходила на крыльцо, когда в спину долетел вопрос:
– Мне, правда, можно курить?
– Правда.
«У тебя будет много сигар – я сама буду их тебе привозить».
Перед прыжком назад я собиралась посидеть на теплых досках пирса, под которым плескалась озерная вода. Полюбоваться кострами отражений, запечатлеть в памяти картину, которую мне никогда бы не удалось воспроизвести кистями и красками. Зеленые ели, окруженные оранжевыми факелами местных кленов, безмятежное небо и сонное зеркало воды.
Глава 9
Кабинет Рэя Хантера, которого я видела в жизни от силы несколько раз, вновь стал нам штабом. Деловая атмосфера, рабочее настроение. Кажется, постепенно из должности телепортера я вырастала – кем меня можно было называть сейчас? Менеджером по связью с реальностью и временем? Корректором судеб? Звучало насколько пафосно, настолько же и сюрреалистично.
Почему-то вспомнился Булгаковский Азазелло из «Мастера и Маргариты».
– О чем думаешь?
Дрейк всегда улавливал, когда я впадала в не поддающееся описанию единым словом меланхоличное настроение.
– Надеюсь на то, что с Маком Аллертоном все пройдет так же просто, как с Халком.
И этот взгляд. Такой странный взгляд – растерянный, насмешливый и чуть виноватый, лучше всяких слов повествующий о том, что: «Увы, но так просто не получится».
– Что, опять? – я начинала кряхтеть, как старуха, которой предстояло в собачий холод идти и торговать семечками у метро. – Очередная Война?
Мой любимый покачал головой, но насмешливый взгляд не пропал.
– Голод? Холод? Эпидемии? Чудовища?
Последнее я предположила лишь для того, чтобы предложение завершилось красиво, однако Дрейк еще больше повеселел.
– Даже не думай…
Я поерзала на стуле и недобро сверкнула глазами.
– Слышишь? Не думай, я говорю. Нашли, тоже мне, Динку-Побегайку. И не надо мне ни сэндвича с тунцом, ни «горячий-кофе-хочешь?», ни обещанного рая в конце нелегкой жизни. Дрейк. Дрейк?… Не молчи мне, иначе возьму скалку…
И человек в серебристой форме, наконец, открыл рот.
Чтобы спросить:
– Зачем?
– Надеюсь, с Маком будет просто, потому что совершить тебе нужно будет лишь одно действие.
– Какое?
– Вытащить его из тюрьмы.
– ЧТО?!
Горячим кофе, который мне все-таки подали прямо в кабинет, я поперхнулась. Да еще так неудачно, что закашлялась на несколько секунд. Дрейк же невозмутимости не утратил.
– Будет просто, потому что я дам тебе очень тихую нейтрино-взрывчатку. Действует по таймеру, шума никакого, близлежащие объекты не повреждает – исключительно выбранную зону.
Я все никак не могла отойти от предыдущей фразы.
– Из тюрьмы? За что он там сидит?
– За убийство, – отозвался Дрейк почти что с пренебрежением. Мол, за что еще там можно сидеть? Но тут же улыбнулся. – Но убивал он не людей.
– А кого?
Я отставила кофе в сторону, потому как боялась поперхнуться еще раз.
Мой ненаглядный вызвал в воздухе светящийся список, состоящий из незнакомых символов, какое-то время просматривал его, затем изрек:
– Помнишь, у вас в мире есть такой фильм – «Хищник»?
Мне сделалось жарко.
– И еще «Чужой», – кивнул Дрейк с таким удовлетворением, будто только удачно сдал очередной экзамен «Лучший Творец Года».
– Я туда не иду, – изрекла я хрипло, но совершенно уверенно.
– Ты подожди…
– Я не пойду в мир, где обитают Чужие и Хищники. Спасибо, но нет.
– Это помесь того и другого.
– Мне не легче. Мой ответ: нет.
Плечи Дрейка неслышно ходили ходуном.
– А Чейзер-то нам нужен?
– Нужен. Мы будем его помнить светлой памятью.
– Ди.
– Аминь.
И Начальник расхохотался в голос.
Спустя пять минут Противный-Творец-Черт-Бы-Его-Подрал все-таки убедил меня прыгать в Дорейю – родной мир Мака Аллертона. Как он это сделал?
Полной историей с деталями.
– Его мир бесконечно красив, правда, немного мрачноват. И заселен он двумя типами особей – людьми и… чудовищами. Последние, кстати, вовсе не безмозглые, а интеллектуально развитые. Жизни людей они никак не мешают, живут отдельными колониями, развивают собственное общество и на близлежащие территории не посягают. Однако люди посягают на них – на Крыу.
– Так зовут Чужехищников?
– Да.
– Посягают зачем?
– Банальное браконьерство. Крыу имеют уникальное тело, содержащее редкие по химическому составу жидкости, из которых отлично получается делать нужный людям ассортимент редких продуктов: мази, мыло, некоторые медикаменты. С их хвостов срезают пластины, идущие на наконечники стрел, – чешуя Крыу удивительно прочная, прочнее металла.
Черт, казалось, я слушаю какую-то сказку. Только в этот раз не «Серебрянное Копытце», как в детстве, а что-то пострашнее. И при слове «чудовище» в моей голове то и дело возникали картинки различных катакомб и забрызганных кровью солдат, которых с каждой минутой на экране становилось все меньше.
– Ди… Ди? Ты где?
– Тут.
– Слушаешь меня?
– Угу.
– Аллертон – охотник.
– На Крыу? Браконьер?
– Нет, не перебивай. Он как раз охотник на тех Крыу, которые встали на тропу войны после посягнувших на их соплеменников людей – истинных браконьеров. Когда такое случается, стая отделяет одну или две особи для мщения. Правда, мстят Крыу безжалостно и долго, и потому приходится звать противодействующую силу. А наш Мак – изначально человек, способный чувствовать «мишень» на расстоянии. И один из тех, кто способен с ними справиться – те же рефлексы, тот же острый ум.
Вот как оказывается. Мак – Охотник за Охотниками. Такой поворот событий не удивлял.
– А в тюрьме-то он за убийство кого? Крыу или браконьера?
– Ни того и ни другого. Его ложно обвинили – довольно ловко, кстати. Несколько дней назад, если взять за основу времяисчисления момент, когда ты туда попадешь, сын местного старейшины отправился браконьерничать. Крыу от городка с названием Брамтон живут довольно близко.
– И как, удачно сходил?
– Сходил он неудачно. Был убит на подходе к их лагерю. Старейшина же, чтобы отвести от города возможную месть, дал весть Аллертону, чтобы тот приехал. Дождался Мака, сообщил, что Чужехищники, как ты их называешь, начали мстить, и отправил нашего Чейзера в лес. Тот отправился к границе поселения, отыскал тело сына старейшины, но забрать его в силу физических причин, не смог.
Я не стала просить объяснения последней фразе – опасалась почувствовать тошноту от ответа.
– Крыу, так как никого не потеряли, мстить не стали, и Мак вернулся в город. Но у ворот его уже ждали приставы: старейшина дал лживые показания о том, что это он – наш Чейзер – браконьерничал, а Лукас – сын старейшины, – отправился в лес для того, чтобы остановить мстителей.
– Вот сучок – все перевернул!
– Точно. Поэтому Мак пока в тюрьме – ожидает поездки в Линтолан для суда.
Я задумчиво почесала лоб.
– Послушай, если Мак в тюрьме, то как к нему пробралась эта… баба Карны?
– А она не пробиралась в тюрьму – она встретилась ему на пути позже, в поселении именуемом Тиллок.
– А как он попал в Тиллок, если ему предстояло ехать в Линто… чего там?
– Линтолан? Он сбежал.
– Но если он сбежал сам, зачем мне помогать ему сбегать?
Я все еще пыталась соединить между собой уже логические, казалось бы, фрагменты.
– Затем, чтобы он сбежал раньше, – пояснил невозмутимый Дрейк. – Потому что, если он сделает это раньше, то минует Тиллок.
– Чудесно, – теперь все встало на свои места. – Когда начинаем?
– Сегодня, – и снова улыбка в серо-голубых глазах. Дьявольская такая – холодная, но манящая. – Сейчас.
Дорейя. Родной мир Мака Аллертона, а так же Чужехищников.
(Barns Courtney – Fire)
Прыгать пришлось в местный «полицейский» участок.
Дрейк переместил меня в дальний коридор, напутствовав, что Мак находится во второй от входа «клетке» – остальные пустуют. «И на том спасибо». Снабдил гибким пластиком, похожим на квадратную гибкую виниловую пластинку, которую следовало обернуть вокруг прутьев решетки.
«– Дэлл когда-нибудь слышал о такой?
– Нет, ему пока не надо. Это… кхм… наши технологии.
– Я так и подумала».
Чтобы сработал взрыватель, следовало аккуратно соединить и пришпилить друг к другу углы.
Теперь я осторожно пробиралась по коридору и потела – черт, никогда и ни за что не хотела бы быть подрывником… Меня до изморози страшил зажатый пальцами синий пластик. Из противоположного конца коридора начиналось перпендикулярное ответвление, ведущее в сам участок, – оттуда доносились мужские голоса.
Я миновала одну пустую клетку, вторую. Чейзерова – через одну – почти напротив светлого проема.
Лишь бы не засекли.
Но настоящая проблема, как оказалось, заключалась не в этом: Мак стоял с внутренней стороны вплотную к решетке. Здоровый, кажется, еще больший, нежели тот, каким я его помнила. Стоял и задумчиво смотрел прямо на меня – глаза прищурены до прорезей, в уголке рта спичка, а руки… Я знала, что если сделаю еще шаг, эти руки протянутся и схватят меня.
От страха я едва не выронила пластик. Резко отпрыгнула, прилипла к противоположной стене коридора, вжалась в нее спиной. Вспотела окончательно.
А он смотрел на меня – Мак. Совершенно не «наш», между прочим. Огромный двухметровый мужик, не подозревающий о том, что кто-то под его взглядом способен очень быстро скиснуть.
Я выглядела глупо. Как супермен, пришедший геройствовать, но случайно превратившийся в Мистера Бина.