«Фурии обещали уничтожить следы… Они обещали заменить и качество бумаги, и шрифт, они обещали…»
Когда я принялась выводить первые печатные буквы, мои пальцы дрожали, как у не выспавшегося столетнего деда, накачанного спиртом, виагрой и литром кофе.
Turum e i ora – turum eta el.
«Мир в делах – мир в голове» – из всего вирранского языка именно эта фраза нравилась Джону больше всего. Да, именно так – «Мир в делах – мир в голове», и, чтобы этого самого мира в голове достичь, нужно было переделать тысячу дел. Десять тысяч, сто тысяч, десятки сотен тысяч – по крайней мере, ему еще ни разу не удалось достичь состояния удовлетворения, и потому в сознании одновременно крутился поиск решений для восьми задач, стояли на энергетическом поддержании двенадцать процессов и составлялся поминутный план действий на завтра. С учетом постоянно изменяющихся вероятностей, конечно же.
К тому времени, когда он пересечет парковку, три решения будут найдены, план составлен, и можно будет переходить к следующему этапу – анализу поведения членов отряда во время сегодняшних тренировок. Что убрать из занятий, что добавить? Естественно добавить, когда показатели такие низкие – занимайся они в полную силу без перерыва хотя бы год, уже давно могли бы достичь совершенно иных результатов.
Ленивцы.
Серебристая машина стояла на привычном месте – среди точно таких же стальных седанов-близнецов, – четвертой справа. Быстрый взгляд на колеса, скан давления в шинах – в норме; тихонько пикнула сигнализация.
«Зачем нам людская сигнализация, когда сами люди не способны увидеть наш транспорт?» – этот вопрос занимал Сиблинга не первый год, но Дрейк лишь загадочно пожимал плечами.
«Однажды пригодится».
Привычная на ощупь ручка – дверца открылась, – привычная кожа сиденья под тканью штанов, привычный запах в салоне; ключ тут же отправился в замок зажигания. Звякнул брелок.
Джон потянулся за ремнем безопасности – таким же бесполезным атрибутом для членов Комиссии, как и внешняя сигнализация, – нащупал пряжку, собрался потянуть на себя… и отпустил – краем глаза заметил кое-что странное – белый бумажный прямоугольник на приборной панели. Отпустил пряжку, повернул голову, долго смотрел на мятый клочок – его здесь быть не должно. Память тут же услужливо перебрала действия этого утра и выдала отрицательный ответ – нет, Джон его здесь не оставлял. Ничего не клал, не забывал, не приклеивал на потом, «чтобы не забыть».
Потому что он никогда ничего не забывал. Даже мелочей.
Прежде чем коснуться бумаги, Сиблинг ментально проверил ту на наличие на поверхности яда, ничего не обнаружил, взял клочок в руки. Развернул.
«Твоя вторая половина существует. Яна Касинская. Мир: Земля. Город: Екатеринбург. Проверь».
Прочитал. Понял, что сидит без дыхания. Прочитал записку еще раз. Затем еще раз, затем еще…
«Какого черта?»
Кто мог? Когда… Зачем?
Глупая шутка?
– Взять пробу из воздуха. Найти совпадения энергетических шлейфов по базе, – тут же приказал вслух.
Перед глазами под крышей седана развернулось трехмерное меню со струящимися по нему рядами цифр.
«Совпадений не обнаружено», – послышался через секунду механический ответ.
Нет? Хорошо. Наверное, тот, кто проник в его машину, сделал это давно – шлейф растворился.
Сиблинг недобро усмехнулся – что ж, это не единственный способ выявить нарушителя. У него в запасе много других – очень много.
Во второй раз хлопнула дверца машины. Представитель Комиссии выбрался наружу, поставил авто на сигнализацию и, осторожно сжимая в пальцах вещественное доказательство, которое вскоре будет стоить кому-то если не жизни, то уж точно ее качества, решительно направился обратно к Реактору.
– Вычислить соответствия отпечатков пальцев.
«Отпечатков пальцев не найдено».
– Детальное сканирование качества бумаги. Где продается, для чего используется, кто в последнее время покупал…
«Соответствий не найдено».
Не найдено соответствия качества бумаги? Что за…? Сбоит Комиссионная система сканирования? Да быть такого не может. Невозможно в этом мире достать бумагу, аналогов которой не существует.
Так, загадка…
«Отложим».
– Найти владельца почерка текста.
Секунда. Две. Три. Очень долго. Еще никогда мегамощный компьютер Реактора не зависал так надолго.
«Соответствий не найдено».
Да это что все – великая шутка?
Сиблинг дал мысленную команду работникам третьего отдела – «Проверить компьютер на неисправности. Протестировать систему поиска идентификаторов. Быстро!»
«Проверка осуществлена, – пришел через полминуты ответ, – система в норме».
Записка все больше завораживала.
«Твоя вторая половина существует. Яна Касинская. Мир: Земля. Город: Екатеринбург. Проверь».
Когда он отыщет написавшего ее, собственноручно скрутит тому голову – будет проворачивать ее медленно, против резьбы.
Для него не существует второй половины – быть такого не может.
Но теперь из-за этого чертова послания он сидит здесь, в Реакторе, когда уже давно должен быть дома, когда мог бы решить десятки сложных задач и временно навести в голове порядок.
А вместо этого не может решить одну, казалось бы, совершенно тупую.
Неспешно темнело за окном. Набрякли тучи, сделались рваными, обросли на горизонте свисающими вниз щупальцами – там лился дождь.
– Показать записи с камер наблюдений на парковке.
«Уточните промежуток».
– Начиная с десяти утра, – да, в это время он возвращался к машине, чтобы забрать с заднего сиденья куртку, – по нынешний момент.
«Выполняю».
Новый экран показал парковку. Ряд серебристых машин, забор на дальнем плане, бордюр, кусты.
10:00 Солнечное утро, блеск солнечных лучей по крышам. Никого.
Перемотка вперед.
12:12 Ветер усилился, деревья на заднем фоне раскачивались все сильнее. Никого.
Перемотка.
14:47 Солнце прикрыла первая туча. Через минуту исчезла – парковку вновь залил свет. Никого.
В 15:13 забрал свою машину Эмиль – инженер лифтовых конструкций, – через две минуты из Реактора вышли три работника второй лаборатории – направились к ограде, не приближаясь к транспорту.
Взгляд Джона не отрывался от собственного автомобиля. Он найдет зацепку, найдет – камеры бы не пропустили того, кто проник внутрь. Эти камеры – всем камерам камеры, – писали не только внешний вид физического мира, но так же его невидимую часть – нити, связи, дистанционные воздействия, тепловые следы…
16:31 Мимо колес его автомобиля пробежал по асфальту хоровод из опавших листьев.
В 17:02 с парковки выкатились еще две машины. Одна подъехала. Его авто никто не трогал.
18:00… 18:06… 18:19…
Чем ближе к тому моменту, когда из Реактора покажется он сам и сядет в машину, подходила запись, тем холоднее делались ладони Джона – почему до сих пор никого? Никто не приближался, не подходил, не вскрывал седан, который по определению невозможно вскрыть? Если вор покажется сейчас – с минуты на минуту, – шлейф должен остаться, ведь до появления Джона прошло всего несколько минут.
Должен. Был. Но не остался.
Последние минуты записи.
Никого.
Никого.
Никого.
Ни рядом, ни снаружи, ни внутри салона.
18:57 Из дверей Реактора показался Сиблинг. О чем-то напряженно размышляя, прошагал к машине, достал ключи, снял седан с сигнализации, сел внутрь. Собрался пристегнуться…
– Стоп.
Запись встала на паузу – замкнутый круг.
Окончательно потерявшийся в догадках Джон пристально всматривался в экран. Отмотал все назад, потом еще раз. Попытался выяснить момент, когда именно на приборной доске возникла из воздуха записка, но не смог – ту скрывал нависающий над радиаторами «капюшон», – перекрутил видео на начало, затем еще раз, затем еще раз…
Люди на парковке – в Реактор, из Реактора, – листья, смена освещения из-за туч…
В 16:12 мимо заднего колеса прошелестел гонимый ветром по асфальту белый и рваный пластиковый пакет – глядя на него, Джон подумал о том, что нужно сделать втык нерадивым уборщикам.
– Так как вы это сделали? Расскажите!
Фурии явно гордились собой – пыжились, хохлились, довольно блестели золотистыми глазами. В центре группы сидел Нанни, остальные, судя по всему, подпитывали его в процессе рассказа энергией – от них к его голубоватому меху тянулись тонкие светящиеся нити.
– Ни за. Метил!
Нанни не просто гордился собой – Нанни цвел.
– Ты что, просто забрался к нему в машину?
– Ни росто. Росто низ-зя!
– Вот и я так думаю. Тогда как?
– Ни-зя. Ложные амеры.
– Сложные камеры?
– Дя.
– Ну, расскажи уже, – казалось, еще чуть-чуть, и я запрыгаю от нетерпения, – лучше покажи, а-а-а? Так понятнее будет.
Пушистик согласился. Над Фуриями высветилось похожее на то, какое появляется при запуске прожектора, окно; в нем, как в старинном фильме, Нанни катился к парковке.
– Эта я.
– Угу.
Густые кусты, трава, опавшие листья. Не успела я моргнуть глазом, как Нанни в привычной мне форме – форме мехового шара – исчез, а вместо него на обочине уже лежал… пакет.
– Пакет?!
– Дя. Този. Я.
– Ух ты!
Смешарики дружно хохотали.
– Дорава ри-думал?
– Здорово? Да, слов нет…
Уж на что-что, а на пакет Сиблинг действительно едва ли обратит внимание. Мешок из супермаркета «Продукты Делье» не спеша покатился по асфальту – зашуршал о землю ручками, покрылся пылью, перекувыркнулся через горловину, зацепился за веточку, сорвался с нее. А как только оказался под днищем машины, вновь принял форму Нанни…
Вот же негодники! Ну кто еще бы так сумел?
То был самый захватывающий фильм, который я смотрела со времен школьной скамьи – супер-экшн, супер-детектив, приключения и боевик в одном лице. Шпионский триллер.
– А дальше?!
– Матли!