Тормошил изнутри, не позволяя расклеиться, военный голос: «Давай, это просто человек! Это просто „поговорить“!»
Ага, поговорить… А губы уже пересохли, язык-вареник.
Не знаю, как я дошла до пятого этажа. Ощущения, как будто уже на честном слове и «на одном крыле».
А ведь даже в дверь еще не звонила…
Я в нее позвонила – мне в пору было повесить себе на грудь медаль. Пульс под двести; горшки из рук вываливаются.
«Дурацкая идея с розами…»
Просто дурацкая.
Еще не поздно сбежать… Он не узнает… Только след на пороге, но за него не убивают.
А после открыл дверь хозяин квартиры.
И этот шлейф, который я все это время нюхала украдкой, теперь дал мне под дых так, как нокаутирует соперника умелый профи-боксер.
На меня смотрел мастер «Инквизитор», человек, рядом с которым колыхался невидимый плащ. Света в подъезде достаточно – я посмотрела ему в глаза.
Лучше… бы… не смотрела… И дело не в нечитаемом взгляде, не в удивительной холодной синеве, но в том, что общая красота и мощь стоящего на пороге человека била по нервам так, что они скручивались в спирали.
«Время играть на гитаре».
Пришлось изо всех сил напрячься, чтобы не отступить, чтобы не развалиться от слабости на чужом пороге.
Кайд же изучал меня с тем равнодушием, с которым смотрят на запутавшегося в выборе двери гостя.
– Доставка цветов? Я не заказывал.
Очень смешно.
Чтобы не «спечься», я больше не смотрела ему в глаза, зацепилась взглядом за пуговицу на рубашке. Уперлась как баран, который ни за что не желает уходить.
Попросила честно и максимально спокойно.
– Поставь… щиты. Меня… сносит.
И да, он это сделал. Из любопытства, наверное.
Холод во взгляде, впрочем, не пропал.
– Лучше?
– Совсем хорошо.
Он закрылся настолько, что моим ногам хоть немного вернулась способность стоять. И не успел ничего произнести, потому что я вернула себе напор и дерзость раньше. Выдала то, что намеревалась «по плану».
– Впусти меня. Предлагаю соревнование. Если выиграю, ты меня выслушаешь…
Пауза с температурой ноль.
– А если проиграешь?
И опять это чувство удавки вокруг шеи.
– Я не проиграю.
Я врала с отчаянием человека, который обязан выиграть, даже если для этого нет сил.
А в синих глазах ленивое любопытство. А еще космические ветра, сменяющие друг друга с ужасающей скоростью, взрывы новых вселенных, термоядерные процессы, которые я вдруг ощутила собственной кожей.
«С ним что-то происходит».
И я как будто не вовремя. Совсем-совсем. Но в то же время вовремя, как гость для человека, бешено уставшего от некой монотонности.
– Входи.
Он отступил. Для меня – будто во сне.
«Удалось».
И нет, он не заглотил наживку, даже не повелся на мои дурацкие слова. Он просто разрешил себе одно мгновение, отличающееся хоть немного от сотен других, слишком скучных, похожих друг на друга.
Прошел вглубь просторной квартиры, отделанной в стиле классика-лофт, я за ним.
«Логово черта». Отступать поздно. Дверь за мной закрылась бесшумно и самостоятельно. И поставить бы уже куда-нибудь эти горшки.
– Чай? Кофе?
Кайд спросил это с прохладной вежливостью человека, знающего, что я любой жидкостью подавлюсь в его присутствии. А я только теперь поняла, что «зря» попросила его о щитах, потому что на этот короткий и ложный по восприятию момент он сделался для меня очень доступным, почти человечным. Тем, до кого даже можно дотронуться.
«Это те самые грабли, которые сейчас воткнутся в ногу», – опять бешено вращалась сирена. Не стоило забываться.
– Нет, спасибо.
Он повернулся.
Персональный демон, заполняющий собой любое пространство.
– Тогда… у тебя минута.
(Hidden Citizens – The One to Survive)
Минута… Что ж, хватит, чтобы объяснить цель моего визита более детально.
Чтобы начать связно говорить, пришлось собрать всю свою силу в кулак. Поставить опостылевшие горшки на ближайший стол, расправить плечи, принять позу «в твоем доме – королева».
– В прошлый раз ты сказал мне: «Я умею все, что умеешь ты. И много больше».
– Ты не поверила?
Я поверила. Но козырный туз все же сберегла.
– Возможно, все так. Однако ты не учел одну деталь.
– Какую же?
Он забавлялся, временно разбавлял скуку моим присутствием. А эти процессы в его глазах пугали – Кайд неспешно и в течение длительного времени обращался во что-то, в… кого-то…
«Зубы у загривка» – некстати всплыла фраза Бернарды. Видимо, коллега Кардо уже пребывал в подобном состоянии.
Как же тяжело… говорить с такими. Хоть на браслет жми. Но нет, я обещала Вселенной, что попытаюсь, чего бы мне это ни стоило. Если проиграю, то проиграю, но еще рано судить.
– Я не обычный человек.
Кайд терял ко мне интерес, как брюзгливый судья после падения на лед лучшей фигуристки. Мол, это и есть ваша прима? Ни о чем.
Приходилось ускоряться, не дожидаясь момента, пока меня попросят на выход. Или попросту толкнут в него.
Во мне густой жижей булькнула злость.
– Так вот, я умею менять пространство вариантов не хуже, чем ты. Возможно, лучше. Проверить это просто: кто первый «оживит» цветок, то и выиграл. Все просто.
Лично я практиковалась в выборе наиболее выгодной для меня реальности много раз на дню, как говорится – «годы тренировок». Правда, Кайд, вероятно, тоже.
Он бросил на горшки презрительный взгляд. Ответил так, что его захотелось ударить.
– Глупо. Скучно.
В общем, он не будет. Детские забавы. Вызов не принят.
«Какого черта я их перла?!»
Я медленно втянула воздух – предполагала подобный исход, но не желала его.
– Ты едва ли понимаешь, кто я… Думаешь, самый лучший? – драконить его плохой вариант, но я уже скользила по опасному льду. – Моя чувствительность настолько высокая, что бьет любую человеческую. Проверим?
– Твоя чувствительность? – очередная для него глупость; в синих глазах раздраженно ворочался зверь. – Надо же. Вот только, чтобы проверить ментальную чувствительность, нужны сложные приборы. Дома не держу.
А он разозлился. Всего чуть-чуть, но мне хватило, чтобы ощутить, как сквозь швы в его щитах засквозила арктическая вьюга.
Кайд продолжил.
– Как насчет твоей телесной чувствительности? Тоже хороша? Верхний ее предел проверяется во время оргазма – довести тебя?
То, как прозвучало «довести», не обещало ничего приятного.
Жесткая шутка без намека на веселье.
– Нижний же предел – это болевой порог, – держал в тисках гипнотический взгляд «не человека», – давай проверим его. Хочешь?
Болевой порог? Нет, спасибо. Я не сомневалась, что передо мной тот самый субъект, который способен воссоздать в тебе ад из боли размером с черную дыру. Я сдамся не просто быстро. Молниеносно.
Сглотнула нервно.
– Не хочу.
«Тогда на выход?»
Его мало интересовало мое присутствие в привычной и просторной квартире. Мол, одиночество интереснее тебя.
Черт!
– Я, между прочим, не из этого мира. Гостья, – Создатель свидетель, я не хотела переходить к самому крайнему, запасному варианту «на черный день», но выбора не осталось. – Знаешь, как меня называют в родном мире? Мена.
– И?
Для него сериал закончился, шли титры. Счет на секунды.
– И это означает то, что меня можно убить, да. Покалечить, напугать, вышвырнуть отсюда, навсегда забыть. Все – да. Кроме одного момента. Меня невозможно подчинить.
И это было «ах!». Угасший интерес быстро возвращался в синие глаза, втекал в них оранжевой лавой.
«Эра, зачем…»
Затем. Это последний шанс. И да, Учителя с рождения учили меня, что такие как мы не покоряются никогда и никому, потому что наше ядро – Суть Мены – лежит вне пределов любой силы, и его невозможно взять извне.
– Правда? Проверим?
Кайд зажигался как факел. Потому что я только что собственноручно создала кнопку «Это самое интересное развлечение в твоей жизни» и предложила на нее нажать.
Я задницей чувствовала, что последнее предложила очень зря, но отступать не собиралась. Я – Мена. И мы никогда и никому не подчиняемся. Прими, утрись.
– Проверим.
То был первый раз, когда он шагнул ближе – мягко, спокойно. И приподнялись вдруг в полуулыбке уголки красивых губ – все, вызов принят. Развлечение ему нравилось; экран высветил вторую картину сериала – гораздо более многообещающую.
Несколько долгих секунд меня рассматривали, как приятную на вид игрушку. Но такую хрупкую и глупую, пустышку. Ощупывали, обнюхивали перед тем, как съесть, пытались представить, будет ли хоть чуть-чуть вкусно.
«Ну, гад, ты еще наткнешься на неизведанное».
Кайд же сделался добрым, почти ласковым – в его понимании я скоро перестану существовать.
– Повторяй за мной, – попросил-приказал, – за любые последствия ответственность я беру на себя.
Почему-то стало дискомфортно, как в темной комнате, полной зубастых вампиров. Такие фразы не произносят просто так, их… вписывают в завещание.
Мы стояли теперь слишком близко. Хорошо, что Айрини не низкая, что я не дышу ему «в пуп». Голова поднята, глаза в глаза, скоро дыхание сольется.
– Ответственность за любой исход… беру на себя, – процедила я, намеренно изменив ход слов в предложении. Мены не подчиняются.
Улыбка стала чуть шире.
О, эта его обманчивая мягкость… Любая уже драпала бы из его квартиры, как из жерла вулкана. Я намеревалась стоять до последнего.
– Ты сама это предложила.
Предупреждение. И точка в завещании.
– Сама.
– Тогда начнем?
(Warriyo feat. Laura Brehm – Mortals)
Почему я шагала в опасное жерло? Ответ простой – я понимала, что делаю. Любое подчинение – это насилие. Иначе – сила. Силе противостоять иной силой невозможно – случится бой. Но любая жесткая энергия не сможет поработить, если… не встретит на своем пути препятствия. Нет, я отнюдь не собиралась страдать и корчиться, когда в мою волю начнут проникать, наоборот, я собиралась расслабиться целиком и полностью. Допустить этого несносного человека везде, куда он захочет добраться. Пусть старается, пусть хитрит, пусть… проигрывает.