Она бросила ядовитый взгляд на Винсента, который ответил ей таким же мрачным взглядом. Я измученно закрыла глаза и вздохнула.
– Белая сторона… – пробормотала я. – Значит, это правда? С проклятием и этой… этой шахматной игрой?
Я открыла глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как трое обменялись озабоченными взглядами, и доктор де ла Руа состроил сочувственную гримасу.
– Элис, вообще-то, помимо очевидного факта, а именно, что на тебя напал игровой персонаж, мы хотели бы знать, что ты вообще искала в лесу. Винсент сказал, что ты уже знала о проклятии, когда он нашел тебя.
– Я… нет, на самом деле я этого не знала. Я только… нашла Ларк, и тогда я услышала этот голос в своей голове… – Я замолчала и прикусила нижнюю губу.
– Как много ты знаешь, Элис? – мягко спросил меня Винсент.
– Не очень много, – пробормотала я, опираясь на предплечья, чтобы осторожно сесть. Но кровь в мои конечности возвращалась слишком медленно.
– Спокойно, Элис, – пробормотал Винсент, поддерживая меня.
– Вот, – доктор де ла Руа протянул мне леденец. – Для поддержания уровня сахара в крови.
– Спасибо, – пробормотала я и сунула леденец в рот.
Как только язык соприкоснулся с сахаром, пульс немного успокоился. Только я заметила, что у меня гудит в ушах, как все стихло.
Все уставились на меня, словно чего-то ждали, только я, к сожалению, не знала, чего. Я начала чувствовать себя неуютно, когда доктор де ла Руа громко и внятно откашлялся и отошел в сторону. При этом я заметила, как из процедурного кабинета исчезает высоко поднятый пушистый хвост Карса. Он что, подслушивал?
– Ну, Элис, если ты не будешь перенапрягаться, можно уже подниматься с постели. Винсент и Регина объяснят тебе, что это за игра. Однако, учитывая особые обстоятельства, я хочу, чтобы ты снова заглянула ко мне завтра.
– Под особыми обстоятельствами вы имеете в виду, что я заколдована? – Как сюрреалистично прозвучало это слово для меня самой!
– Заколдованы здесь почти все, – мягко ответил доктор. – Под особыми обстоятельствами я подразумеваю место, которое ты занимаешь в этой игре.
Я не смогла удержать сердитого сопения, глядя на знак на моем запястье. Он напоминал татуировку, был чисто белым и обозначал Пешку.
– Этот знак… что это?
– У нас у всех есть такие. Это как маркировка. Цвет показывает, на чьей стороне мы играем, а рисунок – какую фигуру мы воплощаем, – мягко ответил Винсент, показывая мне свое запястье, на котором красовалось изображение Белого Короля.
– Регина, покажи ей свое.
Регина не особенно охотно сняла серебряный браслет и сунула мне под нос свой знак. Белая Королева.
Было нечто странное в том, что я на самом деле начала в это все верить, но… чувствовала, что это так.
– А вы? Что вы за персонаж, доктор де ла Руа? – спросила я.
Если уж мой мир рухнул, то я, по крайней мере, должна сделать все, что в моих силах, чтобы понять, почему. И это означало, что мне нужна информация.
Доктор улыбнулся и снова надвинул очки.
– Я не являюсь активным игроком. – Он показал свои пустые запястья. – Проклятие позволяет лишь немногим посторонним подолгу оставаться во время игры на игровом поле. Мы помогаем, где можем. Я здесь отвечаю за неотложную медицинскую помощь и поддержку игроков Честерфилда. Мисс Кросс решает все административные вопросы – обеспечение еды, свежего белья и так далее.
Я кивнула, хотя у меня шумело в голове. С усилием я пыталась соединить всю информацию в какое-то большое целое.
– Все будет хорошо. Я тебе обещаю, – прошептал Винсент мне на ухо, ритмично поглаживая спину. Но жужжание в моей голове не уменьшалось, а нарастало, и в конце концов стало таким громким, что у меня почти закружилась голова.
– А для тебя? Для тебя тоже все будет хорошо? – тихо спросила я.
Винсент застыл, прежде чем улыбнуться и убрать руку. Жужжание чуть ослабло. Я нахмурилась. Странно.
– С тобой все будет хорошо. Я расскажу тебе все, что ты желаешь знать. Хочешь, перекусим? Я все равно тебе уже пообещал. – Он слегка улыбнулся и протянул руку, словно хотел сделать мне предложение.
Мне просто нужно было взять его за руку. Но хотелось ли мне этого?
Я думала о том, с какой ледяной решительностью он сражался с Пейдж в лесу. Я заколебалась, и вдруг Винсент смутился.
– Не хочешь, не надо, – быстро сказал он, скривив рот. – Только, пожалуйста, не бойся меня. – Какое-то мгновение он выглядел таким ранимым, и это заставило мое сердце сделать кульбит. Я подняла руку и коснулась пальцами татуировки на его запястье.
– Я не боюсь, – прошептала я тихо, но твердо.
– Слава богу, – выдохнул Винсент и наклонился ко мне так близко, что я смогла вдохнуть его запах. Свежесть и прохлада. Как после дождя.
В голове покалывало, и я наконец-то пришла в себя. Было так чудесно прикасаться к этим длинным тонким пальцам. По всей руке пробежало что-то вроде щекотки, когда я сползала с шезлонга с помощью Винсента. Он улыбнулся, и мое сердце сжалось.
– Может быть, Элис все-таки стоит остаться здесь, – засомневался доктор де ла Руа.
– Нет. Мы не можем терять время. – Неожиданно жесткий тон Винсента заставил меня испуганно задержать дыхание.
– Винсент… – начал доктор де ла Руа предостерегающим тоном. – Я действительно думаю, что…
– Твоя задача – не думать, а поддерживать и лечить нас, дядя, – холодно сказал Винсент. – Ты не персонаж игры, так что не вмешивайся.
Доктор де ла Руа искоса взглянул на Винсента, который, очевидно, был его племянником, сжал губы и, наконец, едва заметно кивнул.
Регина вздохнула и отвернулась.
– Ладно, не торопитесь. Я объясню ситуацию остальным и скорректирую план тренировок. Мне сделать что-то еще? – Она подняла брови, явно ожидая указаний.
Однако Винсент уставился на мое запястье и только пробормотал:
– Нет, нет, ты уже все делаешь.
В отличие от меня, он не видел, как Регина сжала губы, и в ее глазах мелькнуло разочарование, почти усталость.
– Как всегда, я все делаю одна, – прошептала она, закашлялась и бросилась вон из комнаты.
– Винсент, по-моему, она рассержена, – тихо сказала я.
Вздохнув, он убрал с лица прядь волос.
– Регина всегда рассержена. Извини, дядя, я не хотел тебя задеть. – Он криво улыбнулся, и доктор де ла Руа кивнул.
– Все в порядке. Идите. Увидимся завтра на уроках.
Он кивнул мне, и мы с Винсентом покинули маленький лазарет.
– Куда мы идем? – спросила я.
– Так как тебе сегодня пришлось испытать нечто ужасное, сейчас я покажу тебе нечто приятное, – сказал Винсент с искоркой в глазах.
Я позволила ему вести себя, и он шел рядом так близко, что наши форменные куртки соприкасались.
– Винсент? В этом тесте речь шла вовсе не о том, чтобы выяснить, сумасшедшая ли я, не так ли? – спросила я, наконец.
Усталое выражение проступило на его лице.
– Мы просто хотели выяснить, не игровая ли ты фигура, – мягко успокоил он меня.
– Хм, – сказала я, не особенно убежденная, и покосилась на него. – В мой первый день здесь со мной было что-то не то. У меня заболела голова, и я тут же заснула. После этого я не сразу могла вспомнить, что вообще произошло. Ты имеешь к этому какое-то отношение?
Винсент рывком остановился.
– Почему ты так подумала?
– Потому что в твоем присутствии я часто чувствую себя… странно, – тихо сказала я.
Когда Винсент подошел ко мне, я почти незаметно сжалась. Он двигался, как хищный кот.
– Странно плохо или странно хорошо? – спросил он, и его дыхание при этом встретилось с моими губами.
Я содрогнулась – потребность преодолеть несколько дюймов между нами и поцеловать его была настолько сильной, что я рывком отступила на шаг, создавая дистанцию.
– Ты что-то такое делаешь со мной, не так ли? Я хочу знать, что.
Голубые глаза Винсента потемнели, и он сжал кулаки.
– Прости, я делаю это не нарочно, – тихо сказал он. – Я Король. Это… это моя сила. Когда я испытываю сильные чувства, они вырываются из-под моего контроля, и… ну, я думаю, я хочу… притягательно воздействовать на тебя, потому что… потому что я хочу постоянно быть рядом с тобой. Сожалею. Я попытаюсь сдерживаться. – С выражением муки на лице он закрыл глаза.
– Притягательно, – медленно повторила я, разглядывая его. – Ты имеешь в виду, как красивая Венерина мухоловка?
Это было шуткой, но, когда Винсент посмотрел на меня, меня поразило яростное выражение в его глазах. Отчаяние и страстное желание боролись в них, темное и светлое.
– Это верное сравнение, – прошептал он. – Но я действительно не делаю этого намеренно. Это… в твоем присутствии мне трудно отключить свои чувства, как обычно. Мне жаль. Если хочешь, я буду держаться от тебя подальше.
Он отступил назад, но я инстинктивно шагнула вперед. Медленно взяв его за руку, я снова почувствовала, как у него перехватило дыхание. На этот раз шума в ушах не было, но я видела, как напряглась челюсть Винсента, будто он постарался взять себя в руки. Взгляд его при этом казался немного потерянным.
– Мне не нравится, когда кто-то играет с моими чувствами, – тихо сказала я.
– Я не играю, – выдавил он, опустив взгляд.
– Ты даешь мне слово?
– Да, – едва слышно прошептал он.
С облегчением я опустила плечи и кивнула.
– Тогда нет никаких причин, по которым ты должен держаться от меня подальше.
Мы посмотрели друг на друга, и в этот миг я заметила не жужжание, туманившее мой разум, а просто его красивую улыбку.
– Спасибо, – пробормотал он, и мы медленно двинулись обратно.
Он пошел вперед, а я присоединилась к нему. Он снова счастливо улыбался.
Мы пересекли холл и поднялись по лестнице наверх. До сих пор я не доходила выше этажа, где находилась моя комната, но Винсент повел меня дальше. Мы шли практически беззвучно по красной ковровой дорожке, устеленной на ступенях.
Лестница закручивалась все выше и выше изящной широкой спиралью. От площадок каждого этажа ответвлялись коридоры с комнатами, которые напомнили мне, что в Честерфилде обычно находилось больше шестнадцати учеников.