— Зачем я тебе свежая и красивая. — выхватила я первую попавшую мысль.
— Милая моя, ты мне сойдешь любая. Но вот явиться в Храм должна во всей красе.
— Что? — моя хваленная выдержка сдала. Глаза округлились и единственное, что я еще могла добавить, было. — Зачем?
— Похорон нынче.
Сначала я опешила. А потом. Наверное, все же нервы расшатались, потому что засмеялась. Истерично. До слез.
Ринемар задумчиво почесал подбородок.
— Нет, я конечно де Тайена тоже не очень любил. Но так не радовался.
Смех оборвался так же внезапно, как и начался.
Де Тайен отправился за грань.
Демон! Плохо. Очень плохо. И все бы ничего, если бы никто этого не видел, то возможно получилось бы отмахнуться. Ринемар если еще не выдал, то делать этого и не станет. Или ему что-то нужно? А вот де Франкор… что я о ней знаю? Юное воздушное создание, краснеющее и закусывающее губу от каждого неловкого слова. Было ли чем ее припугнуть? Спрошу Лайну. Она то все сплетни собирает. В крайнем случае, буду давить на жалость. Все же я защитила ее честь…
— Смотрю на тебя и мое сердце поет. — мурлыкнул Ринемар — О чем ты так напряженно размышляешь?
— Да вот интересно: меня четвертуют, повесят или сожгут? Друг короля все же.
— И как в такую прекрасную голову влезают столь ужасные мысли? — задумчиво сказал Ринемар, присаживаясь рядом.
Он провел пальцами по щеке, которая несомненно была украшена внушительным синяком. Я непроизвольно дернулась. Не потому, что было больно. А потому, что от такого нехитрого жеста, сердце ухнуло в живот. А чем это могло обернуться, не сложно было догадаться. Он же понял это по-своему. На гладко выбритых щеках заходили желваки. А в глазах, черных, как сам мрак, полыхнула злость.
— К тебе больше никто, никогда не прикоснется, Миели. Даю слово темного мага. — сказал он чуть не рыча. И уже спокойней добавил. — К тому же лорд Тайен раскаялся в содеянном. И так мучился угрызениями совести, что умер в своей постели.
Угрызениями чего? Какая совесть у этой мрази? Но от слов этих от сердца отлегло. Стало спокойней.
Оценив перемену моего настроения, Ринемар кивнул и достал из кармана брюк пузырек зеленого стекла. У меня сердце ухнуло повторно. На этот в пятки. Неужели тот самый с ядом? Но я не выдала себя на этот раз и жестом. Даже дыхание не сбилось. Только вопросительно подняла бровь.
— Передашь это Сельминде. — толи спросил, толи приказал он.
— Яд для королевы? — хмыкнула я не совсем понимая, во что меня втягивают.
— Зелье от ее недуга. — рассмеялся он. — Передай. У меня не возьмет и дальше будет мучиться.
Я кивнула. По-моему получилось не очень уверенно, но пузырек все равно вложили в мою руку.
— Нужно собираться, Миели. — сказал он поднимаясь и меня окутала тьма до того, как я успела хоть что-то сказать.
Тилайна была зла. Может кто-то кто ее не знал, мог бы и не увидеть этого. Но я то знала.
Она сидела в кресле, закинув ноги на столик и метала ножи в прикрепленный над камином портрет. Изображено на нем было нечто, что лично мне напоминало что-то среднее между собачкой и крысой. И видимо было домашним любимцем кого-то из венценосных особ.
На мое необычное появление подруга никак не отреагировала. Разве что очередной нож немного сбился с намеченного курса и впился не в морду, а в туловище.
— Помоги собраться. — прервала я тишину, в которой только слышны были методичные щелканья впивавшейся в портрет стали.
Тилайна встала. Собрала ножи и села обратно.
Злится.
Что ж. злись и дальше.
я прошла к шкафу и распахнув дверцы задумалась. Что там одевают на похорон в Смелендере?
белое. Точно белое.
И у меня было одно единственное платье. Правда, с черной вышивкой по подолу, но это уже мелочи. А вот то, что оно открывало плечи и имело вполне себе нормальное декольте…
— Могла бы сообщить, что кувыркаешься в постели Его Высочества. — сказала Тилайна обманчиво спокойно и продолжая щелкать ножами.
Интересно, сорвется или нет?
— Не сложилось с кувырканием. — между тем сказала я. — Я вчера получила по физиономии от де Тайена и провалялась всю ночь в бессознательном состоянии. А сейчас жажду знать, что происходит во дворце.
— Как ты вчера могла получить по физиономии, если он уже сутки как отправился к богам? — спросила Лайна, но метать сталь перестала.
Это значит не сутки…
— Меня небыло два дня? — переспросила я, уже не доверяя самой себе.
— Где-то так. Так что случилось?
Я как раз выползала из рубашки и натягивала исподнее, а за ним и платье, потому могла не отвечать сразу. Отвечать, если честно, вообще не хотелось.
— Это терпит. Я жива и здорова. — соврала. Ребра еще болели. — Так что во дворце.
Лайна мне не поверила, но все же начала говорить.
— О том, что де Тайен того, — сделала он определенный знак рукой, — ты в курсе. Сельминда корчиться и блюет. Невиайя выпила вчера зелье. Через сколько оно действует?
— Два-три дня. От организма зависит. — ответила я подставляя ей спину, чтобы затянула шнуровку.
Лайна послушно задергала ленты, между тем продолжая.
— Король пьет и страдает. Или страдает и пьет. Говорят, что он определил каким-то образом присутствие некой твари в покоях лорда. И теперь ищет крайних.
От этого мне стало не по себе.
— И что?
— И пьет. Пока крайней определили Бенерису де Санторин. И она сегодня всю ночь замаливала сей проступок в спальне его Величества. Все. — сказала она завязав наконец шнуровку и расправив платье сзади. — Тебе не идет белый. На моль похожа.
— Знаю. Что сделать?
— Синяк на лице замаскировать.
— Тащи пудру. Быстрей, пожалуйста.
— Ой, его еще сутки мариновать будут, пока брат не приедет за телом, так что успеешь. — догадалася она к чему такая спешка.
— А с чего это именно Бенерисса стала жертвенным бараном? — спросила я забирая коробку с пудрой остро пахнущей цветами.
— Потому, дорогая моя Сандра, что королю донесли, что де Тайен накануне своей кончины имел неосторожность связаться с некоторой леди. И, видимо, допрос ждет не одну де Санторин.
Надеюсь, не в подобной форме.
В дверь постучали и не дожидаясь разрешения вошли.
Тилайна присела в книксене, я в церемониальном реверансе.
Ринемар кивнул ей, улыбнулся мне. Даже вопреки традициям собственного королевства, принц остался верен себе и был весь в черном, разве что вышивка на камзоле и пуговицы были серебряными.
— Готова? Хорошо. — окинул он меня оценивающим взглядом.
— Ты собираешься появиться среди придворных со мной вместе?
— А что тебя смущает? Официально, ты теперь моя невеста.
— С каких это пор? — ошарашено спросила я.
— Со вчера. Тегдард поставлен в известность и помолвка одобрена.
Я бросила злой взгляд на Тилайну. Та еле сдерживала улыбочку. Мстит. Как мелко.
— Прекрасно.
— Я тоже так думаю. Кстати тебе не к лицу белый.
— Знаю
— Но мне нравится. Что-то в этом есть такое… — мурлыкнул принц и положил мою ладонь на свой локоть.
Мысли предательски разбегались. Во всем были свои плюсы и минусы. Плюсы были очевидны. Я стану официально женщиной второго, после короля, человека в Смелендере. Не просто женщиной, а возможно, даже женой. Почему возможно, потому, что я не была уверенна ни в чем. По крайней мере одобрение наставника я уже получила. С остальным справлюсь. К тому же подобная новость вызвала ничем не оправданное ликование. Которое я постаралась тут же задушить на корню. Не хорошо это. Следует держать себя в руках. К тому же мне не известны были причины, по которым Темный Принц решил обзавестись невестой. И от этого противно скребло в груди.
Минусы. Они были не столь очевидны и местами, даже предугадать, как отреагирует королевский двор на очередной заскок своего принца, было невозможно.
Впрочем прямо сейчас и узнаю. Я прикрыла глаза, старясь успокоится и взять себя в руки.
— Ты главное не волнуйся. — прошептал он на ухо и я резко выдохнула..
Все потом. Разбираться с проблемами нужно по мере поступления. И даже с тем, что от этого шепота снова сердце помчалось вскачь, вышибая мурашки вдоль позвоночника.
— Да, Ваше Высочество. — ответила сквозь зубы, растеряв снова все спокойствие. — Как скажете.
Глава 26
Пиршественный зал Смелендерского дворца наводнили придворные и, решившая проводить в последний путь благородного лорда и лучшего друга короля Дегварда де Тайена, знать. Все до одного в белом. Женщины без лишних украшений и белыми покрывалами на головах. Мужчины с родовым оружием на поясе. И все как один с мрачными лицами. Скорбели ли они на самом деле или думали, чего ожидать от столь неожиданной перемены при дворе, понять было сложно. Или раздумывали о том, кто займет его место? Столь хлебное место долго пустовать не будет и каждый из присутствующих уже примерял на себя роль королевской правицы. Висевшее на стенах оружие было перевязано белыми же лентами. Канделябры чадили ароматными свечами. От чего дышать было вообще невозможно.
— А забыл. — резко остановился Ринемар у входа в зал.
И не успела я и рот открыть, как на палец скользнуло кольцо с довольно большим и подозрительно знакомым черным камнем.
— Теперь я смогу говорить только правду? — хмыкнула я скосив глаза на камень.
Принц отрицательно мотнул головой. И все. Ни слова больше.
Он вообще казался напряженным и нервным. И эта нервозность передавалась и мне. Боги светлые! Во что я лезу? А главное — зачем?
Но меня похоже спрашивать никто не собирался. Принц вернул мою ладонь на свой локоть и решительно шагнул в пиршественный зал.
Гомон стих мгновенно. Придворные один за одним поворачивались в нашу сторону, лорды сгибались в поклонах, леди приседали в реверансах. Я с некой долей удовольствия наблюдала, как выражения на их лицах сменяется с ошарашенного на озадаченный. Кажется, мы умудрились даже похорон покойному испортить. Теперь все будут ерзать от нетерпения обсудить нашу связь, а не молиться богам за справедливый суд для души де Тайена. Гадать, что значит на