Еще раз на волосок. Как только он проезжает, Сара решается поднять голову.
Все дальнейшее происходит быстро, буквально за три-четыре секунды, но для Сары видится как в ужасной замедленной съемке. Последний грузовик проехал, забрав с собой свет и оставив ее в темноте на четвереньках. Зрение затуманено, и идет сильный снегопад, но она вовремя поднимает голову и видит остальных в свете фар. Водитель продолжает мигать фарами, освещая спины четырех фигур, а затем свет пролетает мимо бегущих, оставляя их в тени колес. В тени возле колес.
В это момент один из четверых делает неожиданное странное движение…
Невозможно определить, кто это, просто темная фигура, движущаяся в темноте, но он или она бросается через полосу, вытянув руки, пытаясь толкнуть следующего бегуна под движущиеся колеса. Этот кто-то промахивается буквально на несколько сантиметров, и жертва не замечает, насколько близка была к смерти.
Сара с недоумением наблюдает за этим, застряв здесь, на автостраде. По крайней мере, один из них — понимает она — продолжает играть в эту игру.
43Четвертый игрок
Ной сожалеет о каждой сигарете, когда-либо им выкуренной, а его дешевые черные туфли официанта, кажется, в любую секунду могут развалиться.
Он вымотан до предела. Это бег не просто натощак, а при остром дефиците калорий. Голова кружится, в груди печет. Он видит знак маленькой стоянки для отдыха, метрах где-то в тридцати, который отражается в фарах еще одного проезжающего грузовика. Он уже миновал пустой съезд с левой стороны, крутой обрыв и вновь участок земли, граничащий с автомагистралью.
Он вспоминает об украденном «Мерседесе», оставленном на парковке гостиницы; как быстро она могла бы пересечь эту милю; насколько же все это бессмысленно.
Площадка для стоянки находится среди зарослей деревьев. Теперь он уже ее видит, и этого хватает, чтобы перейти на спринтерскую скорость. Он выскакивает на полосу движения, обгоняя других бегунов. Одной рукой придерживает карман пальто, не отпуская, опасаясь, что револьвер может проделать дыру у него в животе при особенно резком толчке. Наконец, добравшись до площадки, сворачивает с дороги и оказывается плечом к плечу с Мэгги. Резко остановившись, он оседает на корточки, глотает воздух, опустив голову между коленей, покрытых ледяной коркой. Еще одно бессмысленное задание выполнено. Он проверяет таймер. Осталось девяносто секунд. Во рту у него неприятный привкус.
Бретт приходит третьим, зажимая бок, за ним Линда, которая почему-то все еще в своем пальто, застегнутом до шеи. Сидя на корточках, Ной смотрит на обочину позади них. Сары не видно. Вообще. В животе что-то неприятно ворочается.
Рядом с ним остальные тяжело дышат, пытаясь прийти в себя, а Линда рухнула на спину на траву; достав телефон, она тычет в экран.
— Как нам… дать им… знать? — выдыхает она.
— GPS, — говорит Мэгги. Она выглядит бодрее в сравнении с теми, кто старше. — Должно быть. Они следили за нами до этого места.
Мигая фарами, по первой полосе мчится еще один грузовик, и тогда-то Ной и замечает Сару, бредущую вдалеке, как раненое животное. Остается шестьдесят секунд.
— Она не успеет, — бормочет он.
Линда вытягивает шею.
— Что?
— Вот дерьмо, — хмурится Мэгги, проследив за его взглядом.
Ной встает в полный рост для лучшего обзора. Теперь, когда он один раз ее видел, может отследить ее передвижение. Что-то не так. Она больше не идет прямо к ним, а сворачивает в сторону все дальше и дальше по дороге. Она движется как слепая, пытающаяся сориентироваться в болоте.
— Она в полной заднице, — тихо произносит Бретт.
«Сядь, — думает Ной про себя. — Она не твоя зона ответственности. Просто сядь».
«Два года, — отвечает его разум. — Ее дочери два года».
Теперь вдалеке появляется еще больше машин. Она продолжает отклоняться от курса.
— Merde.[18] — Он делает шаг вперед и обнаруживает, что зацепился. Смотрит вниз. Чья-то рука сжимает рукав его пальто, дергая назад. Бретт.
Ной открывает рот, чтобы спросить, что тот творит, но в лице Бретта он видит нечто такое, что вызывает у него больше озноба, чем песок на коже или тающий снег на волосах. Выражение лица Бретта страдальческое и виноватое, но глаза пустые. Холодные. Безжизненные.
— Ты уверен в этом? — спрашивает Бретт.
— Что?
Бретт не убирает руку.
— Один победитель. Только один.
Во рту у Ноя становится очень сухо. Он бросает взгляд на дорогу, а затем в пустые глаза Бретта. Внезапно внутри как яркая вспышка: София лежит на животе, лампа отбрасывает свет на ее обнаженные ягодицы; он чувствует запах ее волос и слышит ее голос; он представляет день их свадьбы: как он поднимает вуаль и смотрит в ее прекрасное лицо, зная, что сделал, чему позволил случиться, чтобы добиться этого. Возможно, другие смогли бы с этим смириться.
Сорок пять секунд.
Он вырывает руку из хватки Бретта и начинает бежать.
Он знает, это самый глупый поступок в его жизни. Ной несется сломя голову навстречу увеличивающемуся потоку машин, с заряженной пушкой, болтающейся в кармане.
Однако, к своему удивлению, он не один. Эхо чужих шагов вторит его собственным, и, бросив взгляд вправо, он видит американку, бегущую рядом.
Они не сказали друг другу ни слова. Они просто бегут.
Когда добираются до нее, Сара ковыляет прямиком по центральной полосе. Они подхватывают ее под руки, и поскольку не успевают довести ее до обочины до того, как проедет ближайший грузовик, у них нет другого выхода, кроме как тащить ее по центру автострады.
Трафик поглощает их. Ной не знает точно, кто кричит. Возможно, все трое. Сейчас центральная полоса — центр торнадо, и они несутся по ней и вместе волокут мертвый груз, окруженные какофонией визга тормозов, рева сигналов и мигания фар. Их объезжают машины, движущиеся на скорости больше 80 миль в час. Справа и слева воздушные потоки сражаются за добычу, и Ной уверен, что если бы их было меньше, чем трое, его бы затянуло под вращающиеся колеса.
Кажется, что это никогда не кончится. Они тащат ее по дороге, каждую секунду ожидая удара, который перешибет им хребты.
Но все это занимает всего сорок одну секунду. Сорок одну секунду.
Он это точно знает, потому что к тому времени, как они доставляют Сару на площадку для стоянки и он проверяет свой телефон, на таймере остается еще три секунды.
44Пятый игрок
Откровенно говоря, Линда просто поражена.
Никогда бы она не ожидала такого, особенно от француза-наркоторговца — настойчиво стучит в голове. И когда она встает с мокрой земли, на какой-то миг чувствует, будто оживают все ее предрассудки. Ей кажется, что она на допросе перед своей же совестью.
Неужели она в нем ошиблась? Как могла она просто сидеть здесь и наблюдать за происходящим? Неужели правда собиралась допустить смерть ни в чем не повинной женщины, смертельное ДТП на автостраде, или смотреть, как убивают двухлетнюю девочку? Что Алисса бы про нее подумала?
«Американец тоже не пошел, — напомнила она себе. — Он пытался помешать им помочь. Разве это не гораздо хуже?»
Она решает, что так и есть. В конце концов, Линда по сравнению с остальными практически старуха. Она пробежала свою милю.
Теперь Линда наблюдает за Бреттом, который с потрясенным видом меряет шагами периметр парковочного кармана. Мэгги продолжает отчаянные попытки заставить свой телефон работать, пока Ной светит ей на руки:
— Ну давай же, ты, кусок дерьма!
Сара, такая же промокшая, как и остальные, сидит на замерзшей земле, массируя ноги, которые выглядят опухшими под сырыми джинсами.
Линде не нравится быть здесь. Ни капельки. Кто-нибудь из этих водителей уже должен был позвонить в полицию. А если нет, значит это лишь вопрос времени. Возможно даже проезжающий мимо офицер дорожной полиции заметит, что они торчат на этой площадке для стоянки без машины. Она хочет побыстрее убраться отсюда.
— Да! — Появившийся из рук Мэгги свет освещает ее лицо снизу. — Чертов телефон!
Глядя на живую изгородь, которой заканчивается бетонное покрытие на этой маленькой взлетно-посадочной полосе, Бретт хрипло каркнул:
— Эй… я полагаю, это и есть наша машина.
— Ты можешь идти? — поворачивается Линда к Саре. — Мы должны убраться с этой территории.
— Да. Мне просто нужна еще минутка… — Однако Сара не двигается с места. — Ты понимаешь, что мы могли бы пройти по водоему? Мы подошли с юга, вместо того, чтобы просто пробежать по льду. Мы могли бы сразу прийти сюда. Мы могли бы приехать сюда, если уж на то пошло. Какой смысл во всем этом?
— Никакого смысла, — отвечает Ной, прикрывая ладонью сигарету, пока затягивается. — Просто чтобы поиздеваться над нами.
— Вытрахать нам мозг, — бормочет Мэгги.
Ной пожимает плечами.
— Ключ у тебя?
Мэгги моментально округляет глаза и лезет в карман джинсов, после чего облегченно выдыхает:
— На месте.
Линда протягивает руку Саре. Та колеблется секунду.
— Я думаю… — тихо говорит Сара. — Думаю, я видела кое-что.
— Что, Сара? Что ты видела?
Сара размышляет, уставившись в никуда, а затем очень медленно качает головой.
— Неважно. — Она принимает руку Линды и поднимается на ноги, но на мгновение — всего на мгновение — задерживает на Линде взгляд, какой-то странно испытующий и — Линда могла бы в этом поклясться — почти подозрительный. — Полагаю, мы выясним это раньше, чем закончится ночь.
Линде совсем не нравится этот ее взгляд.
Когда остальные подходят к Бретту, он стонет:
— Этот драндулет ни за что не заведется.
Линда включает фонарик и направляет луч на машину, которую просто бросили в зарослях. Это совершенно ржавый Vauxhall Corsa, маленький трехдверный хетчбэк конца девяностых. Свет фонарика Линды просвечивает окна и движется по заплесневелым сиденьям с вылезшими из поролона пружинами. Мэгги собирается вставить ключ в водител