Людмила на всякий случай отстранилась. Марина обвела взглядом весь стол, резким движением вытащила заколку, тугой пучок рассыпался по плечам струящимися локонами платины. Девушка преобразилась, глаза горели опасным огнем, румянец щек и покрасневшие, покусанные от злости губы, оживили лицо яркими красками. Людмила никогда не видела бывшую подругу такой красивой.
Макс не сводил с Марины восхищенных глаз. Прежде милое Людино лицо от зависти потускнело. Ее рука невольно схватила нож, но тут же разжалась под презрительным взглядом бывшей подруги.
***
Во время разговора с Валентином Наталья смогла разглядеть парня с камерой поближе, и поняла, что обозналась. «Как я вообще могла обвинять какого-то мальчишку в смерти дочери? Надо было самой уделять ей больше времени, а не работой заниматься. А еще незнакомому парню зря пощечину дала!»
— Макс, прости, что я тебя ударила, там, в автобусе!
— Да ну вас всех! — психанул блогер. Бросил камеру на стол и выбежал на улицу.
Наталья растеряно проводила его взглядом. Пожала плечами и вдруг заметила, что Вадиму, сидящему напротив, стало плохо. Вытащила из сумочки бутылочку с водой и плеснула ему в лицо.
— Вадим!
«Хоть бы очнулся!» — подумала она.
***
Туман в голове сгустился еще плотнее, а затем превратился в ливень. Вадим полностью промок под его потоками и очнулся. Первое, что увидел, это встревоженное лицо Натальи. Она сидела с ним рядом и держала в руках бутылку воды.
— Я облила тебя, — сказала смущенно. — Не знаю, нужно ли это, но в кино всегда так делают, когда человек падает в обморок.
— Ааа… — замялся Вадим.
Все слова исчезли. В такой нелепой ситуации ничего не приходило на ум. Здоровый мужик в мокрой футболке валяется на полу, потеряв сознание, словно девица в тугом корсете во время бала. Интересно заметил ли кто, что он упал из-за мыши? Наталья молча на него смотрела. Пора было что-то делать.
— Спасибо, — собрался с мыслями парень. — Как-то стало душно и этот странный напиток…
— Да-да, — поддакнула Наталья, скорее своим мыслям, чем ему.
Вадим поднялся с пола, помог встать Наталье и, набрав полные легкие воздуха, стал быстро и сбивчиво говорить, словно боясь передумать:
— Знаете, а я ведь совсем не такой сильный, каким пытаюсь выглядеть. Наоборот, вообще слабак! Стыдно сказать, но боюсь пауков, и мышей, и ос. И тараканов тоже. А еще сильнее боюсь, что об этом кто-то узнает. Ну из ребят, из команды. Меня ж со свету сживут, сожрут с потрохами. «Спорт для сильных!» — я это с пеленок слышу. Слабым там не место. Тогда где мне место? На кассе в «Пятерочке», да? И на экскурсию я поехал вовсе не ради архитектуры. Плевать мне на нее!
— А зачем тогда? — удивилась собеседница.
— В интернете прочитал, что это не просто музей. А место особое. И если горсть земли привезти отсюда, это силы добавит! — Вадим смутился. — На одном эзотерическом сайте прочитал. Ну и решил втихаря смотаться. Устал бояться.
— У каждого есть свой страх, — задумчиво ответила Наталья. — Главное, не подчинять ему жизнь. Боишься мышей? И что? Разве это делает тебя плохим спортсменом или злым человеком? Еще Марк Аврелий говорил: «Делай, что должен, и будь, что будет».
— Спасибо, вы мне очень помогли. Даже больше, чем думаете, — ответил Вадим и потянулся за спортивной сумкой. Собираясь в дорогу, он по привычке бросил в сумку запасную футболку.
***
«Странные люди! — думал Макс, выскочив из ставшего душным дома на воздух. — Одна бьет ни за что, потом извиняется. Валентин о сыне плачет. Закадычные принцессы-подружки вдруг ссорятся и одна из них превращается в злую лягушку, а ветеран оказывается жуликом. Футболист в обморок падает. А еще знаменитым хочет стать! Зачем я снимал их всех? Время потратил впустую. Лучше бы сразу в лес пошел. В городе серое все, только приколы и интересны. Надоело. Тут такая природная красота! Пойду лучше цветов нарву. И подарю болотным красавицам и не болотным тоже. А то экскурсия какая-то хреновенькая получилась. Ни настроения, ни кайфа!»
***
Захмелевший Пьер придвинул к себе Софью:
— Я пропал! Ты судьба моя, Соня! Вернется твой отец из поездки, и я попрошу у него твоей руки!
— Из какой поездки? — Софья взглянула вдруг на Пьера удивленными глазами.
— Ну как же, ты говорила, что Иван Дмитриевич путешествует по Европе.
— Я говорила? Отец? Мой отец?
— Ну да, там в автобусе ты сказала…
Софья резко встала, смахнув соломенную шляпу на пол. Гневно сверкнули глаза, и личико, прежде казавшееся таким милым, вдруг исказила злоба.
— Сумасшедшие не путешествуют по Европе. Он в доме престарелых. И ему там самое место!
— Иван Дмитриевич? Что ты говоришь? Опомнись!
— Ты знаешь, что такое жить в одной квартире с вонючим стариком? Я была молода и красива! Я хотела замуж! А через год мне сорок! И жизнь кончена!
— Соня!
— Что? Я надеюсь, ты меня понимаешь? Я хочу переехать к тебе в твой загородный дом!
— Соня, я живу с мамой. У нас две комнаты в коммуналке.
***
Лёша подсел к Богдану Теофиловичу, а Настя сидела, сгорбившись, и угрюмо смотрела в пол. Голова кружилась, хотелось лечь, свернувшись калачиком. Вдруг она уловила слова:
— Послушайте, а не подскажете, как купить ученую степень? Очень нужно, правда!
«Зачем Лёхе степень?» — изумилась она.
— Зачем вам, юноша? — недоуменно уставился на долговязого парня коуч.
— Как зачем? Буду лекции читать симпатичным студенткам!
— Тебе что, подруги мало?
— Конечно мало! Хочу все время менять девах! Женитьба не по мне!
Настя не выдержала. Вскочила, подбежала к ним и, подбоченившись, закричала прямо в лицо Лёхе:
— Урод! Ты что, жениться на мне не будешь?
— Я? Жениться? Никогда!
— Ты должен! Обязан! — она притопнула ногой.
— Ребеночка ждете? — хихикнул Богдан Теофилович.
— Какого еще ребенка? Мне его фамилия нужна!
— Фамилия? — Лёха обалдело уставился на Настю.
— А ты как думаешь? Я с тобой связалась за красивые глаза, что ли? Хочу быть Анастасией Князевой!
Лёха молча открывал и закрывал рот, не понимая, что тут можно сказать. Богдан Теофилович хохотал. На них стали обращать внимание и подтягиваться ближе.
— Эээ… нет. Я не могу жениться. Никак, — наконец выдавил из себя «жених». — У меня детей быть не может!
Теперь настала очередь Насти обалдело уставиться на него.
— Причем тут дети? Ты не слышишь? Ей не секс, ей фамилия нужна! — сквозь хохот с трудом проговорил коуч.
***
Отсмеявшись и вытерев слезы, Богдан Теофилович положил себе еще грибочков. Очень уж они вкусные, никогда таких не ел! Он уже отведал понемногу почти все деревенские яства, что были на столе, За экскурсию немалые деньги уплачены, почти три тыщи, нужно «отбить» их по полной.
Обильная трапеза не мешала оживленной беседе. Психолог высокого уровня, как он именовал себя, успел дать ценный совет туристам напротив, показав себя экспертом человеческих страстей. Несколько раз упомянул свой богатый теоретический опыт работы и ученую степень. Тема диссертации, мол, как раз была густо замешана на решениях конфликтов. Визиточку передал.
Заметив, что сидящая наискосок от него Ирена Макаровна загрустила, решил и перед ней блеснуть красноречием, а что, клиентов нужно везде искать:
— Ах, дорогая Ирен, позвольте к вам так обращаться, это, замечу, снимает барьеры, — психолог многозначительно выдержал паузу. — Вот вы, экскурсовод, работаете здесь, в заброшенном уголке. А насколько глубоко вы готовы погрузиться в корни, в истоки? Копнуть, так сказать, с научной точки зрения?
— У меня работа живая, оперативная! — отшутилась Ирена. — Людей интересует лишь та история, что имеет к ним самим непосредственное отношение! А не научные выкладки!
— Нет уж, извольте ответить. Во всем нужен научный подход. Вот я, например…
— Настоечки кому? — предложил бутыль Богдану Теофиловичу сосед по столу.
— О, с удовольствием! Дорогая Ирен, позвольте за вами поухаживать? И себе, да!
Богдан Теофилович смаковал напиток: катал на языке, как дорогой коньяк. Приятный травяной вкус. «Жаль, бутыль уже опустела, а то бы я еще, пожалуй, плеснул. И научил бы всех этих людишек, как надо жить! Придурки, все придурки! Вот я, я…» Коуч ощутил, что мысли в голове путаются, как вилка в длинных нитях квашеной капусты.
— А что — я? Индюк с купленной диссертацией! Дилетант с раздутым эго! Профан и балабол! — поток откровенных мыслей был столь ошеломительным, что коуч с испугом зажал руками рот. Он понял, что произнес все это вслух.
«Что со мной?! Надо убираться отсюда, пока не поздно!» — он в панике дернулся было к выходу и поймал тяжелый взгляд Ирены Макаровны.
***
Она смотрела брезгливо, от негодования ее лицо покрылось бесформенными красными пятнами.
— Мерзкий проходимец! — взвизгнула экскурсовод, тыча наманикюренным изящным пальчиком в его сторону. — Из-за таких, как вы, страдает наука.
Изумленный коуч уставился на Ирен, в один миг превратившуюся в разъяренную мегеру.
— Вам-то какое дело? — попробовала вмешаться пожилая туристка.
— Вы вообще молчите! — экскурсовод презрительно смерила взглядом женщину. — Что вы-то можете понимать в науке?
— Я подумала, раз это не вы купили титул, вам должно быть все равно, — смущенно попыталась оправдаться женщина.
— Титул! — откинув голову назад, театрально расхохоталась экскурсовод. — Титул у баронов! У меня ученая степень, чтоб вы знали! Настоящая в отличие от некоторых!
Туристка осторожно отодвинулась от Ирены Макаровны, на всякий случай.