– Как называется тот район?
– Сосновая Долина. Посреди нее городок с пафосными ресторанами. Частный аэропорт, куда пижоны слетаются с Карибских островов или с юга Франции. В «Севен-элевен» они, как правило, не заходят, так что подробностей не знаю.
– Детектив, я пришлю вашему шефу благодарственное письмо.
– Да он подотрется вашим письмом. Для него я как бельмо на глазу.
На закате вернулись беспилотники. Они летали повыше, чтобы с земли не услышали шума двигателей и не увидели блеска фюзеляжей. Фотографии были сделаны с пяти тысяч футов, но благодаря зуму казалось, что там всего пять сотен. Свэггер просматривал картинки на базе ВВС «Хилл» в Огдене, штат Юта, чуть западнее Солт-Лейк-Сити: ближе нужной техники не нашлось.
– Что-нибудь видите? – спросил Нил. Это он срежиссировал разведку с воздуха – как всегда, блестяще, – а теперь держался на редкость невозмутимо, то и дело отпуская остроумные замечания.
– Ага-ага, – сказал Свэггер. – Выбрал две штучки.
Он назвал номера фотографий, Нил пощелкал по кнопкам, и на гигантском экране – на таких обычно рассматривают картинки с русскими бомбардировщиками на сибирских аэродромах – появились два снимка. Непосвященные увидели бы лишь странные кляксы в сопровождении цифр, означающих широту, долготу, время и погодные условия. Но Свэггер умел читать такие фотографии. Он быстро определился с интересующей его зоной и попросил приблизить изображение.
– По-моему, это что-то вроде – хм, вроде столба? Штуковина явно рукотворная, природа так не умеет. Всем видно? Можем добавить увеличение?
Нил, колдуя над клавиатурой – щелк, щелк, – сдвинул участок снимка, на котором виднелось некое подобие столба, ближе к центру и растянул его на весь экран.
Все это происходило в темном видеозале базы, украшенном фотографиями седовласых генералов, американских флагов и сверхзвуковых истребителей. Если бы не дорогущий телеэкран во всю стену, можно было бы подумать, что здесь находится кружок патриотического воспитания.
– Полковник, – Ник повернулся к полковнику Никелю, представлявшему в тот момент ВВС США, – у вас нет людей, натасканных на такие картинки? Нам не помешала бы лишняя пара глаз.
– Не вопрос, – кивнул полковник, – всегда рады помочь.
И тут же исчез. В помещении осталось лишь ядро группы.
– Если подключить АНБ, – сказал Ник, – может, перехватим сообщения, предназначенные для иностранной разведки. Тогда мы сможем начать негласное наблюдение. Получим ордер и будем делать с этими гадами что угодно.
– Отличный план, – сказал Нил.
– Уж надеюсь. Этим займетесь вы. Боб, говори, что видишь.
– Столб стоит на краю луговины. Она больше мили в длину и тянется с востока на запад. Это удобно, солнце не мешает. Небольшой уклон и деревья – естественный заслон от ветра. Повсюду следы автомобильных колес, – стало быть, здесь недавно кипела какая-то деятельность. Где-то в перелеске должен быть пристрелочный стол. Это ключевой момент: если расстояние от стола до шеста подходит под наши выкладки, можно считать, что мы его нашли. В любом случае я уверен, что вижу стрельбище длиной в милю и столб для мишеней.
– Если твое мнение подтвердится, можно выступать.
– Зайдем с двух сторон: с воздуха, на вертолетах, и одновременно со стороны шоссе. С координацией обеих групп, численным перевесом, отличной связью, кучей боеприпасов, медиками и так далее. Работа для «морских котиков». Если облажаемся, пиши пропало.
– Прямо как в Могадишо, – заметил Нил.
– Надеюсь, мы справимся лучше, чем в Могадишо, – сказал Боб.
Ник принялся думать вслух:
– Берем людей из контртеррористического отдела, подключаем спецназ периферийных отделений. Как только будет ордер, даем отмашку воздушной бригаде из Солт-Лейк-Сити, там есть кого поднять. Свяжусь с Уордом Тейлором, контртеррористический отдел даст нам зеленый свет, и можно начинать. Но сегодня не получится. И завтра не получится. И даже…
Вернулся полковник Никель в сопровождении штаб-сержанта Абрамса, имевшего большой опыт чтения снимков. Сержанта ввели в курс дела, и он воззрился на двумерное изображение. Внимательно рассмотрев первую фотографию, Абрамс попросил Ника уменьшить изображение, чтобы видеть не только луговину, но и весь участок, на котором она была расположена.
– В интерпретации фотографий Абрамс – настоящий Леонардо, – сказал полковник, пока Нил возился с масштабом. – Пересчитает мелочь во вражьих карманах и скажет, как рубли лежат, орлом или решкой.
– Сэр, – сказал Абрамс, опрятный негр, похожий на поэта времен Гарлемского Возрождения, – если не знать, что вы хотите найти…
– Просто скажите, что видите, – попросил его Ник.
– Вас понял. Итак, я бы сказал, что вижу столб. Очевидно, деревянный: дерево по-своему отражает свет. Судя по тени в указанное время суток, предположу, что высота столба – шесть футов. Более того, вижу, что он зацементирован. Есть следы от покрышек тяжелых внедорожников. Такие же я видел по всему Ближнему Востоку, где разъезжают наши «хамви» и «эксплореры» Агентства. На гражданский автомобиль не похоже: отметины слишком широкие и глубокие.
– Что-нибудь еще? – спросил Свэггер. – Представьте, что мы слабы умишком и нам нужно все разжевать.
– В центре луговины вижу отблески. Значит, там сыро. Следовательно, это болото – грязь, вода и повышенная влажность воздуха. Если место выбрали нарочно – а так и есть, посмотрите, сколько вокруг прекрасной сухой земли, с которой этот столб просматривается под всевозможными углами, – предположу, что все дело в различной плотности воздуха. Влажный воздух над болотом тяжелее сухого воздуха над степью, и это сказывается на множестве факторов: видимости, баллистике, поведении лазерных или инфракрасных лучей и так далее. Место выбрано так, чтобы сделать поправку на тяжелый влажный воздух.
«Он собирается стрелять над водой», – подумал Боб.
Глава 51
Ландшафтные дизайнеры высадили за главным домом восхитительную рощицу. Здесь всегда было сыро из-за близости водоносного слоя, отсюда и название – Болото. С тактической точки зрения болото было удобным местом для тайной встречи. Сюда можно было пробраться, не привлекая внимания ночных охранников. Они обходили территорию по установленному маршруту, и Джуба заучил его наизусть.
Увидев Альберто – тот приближался уверенным шагом, хотя ночь была безлунной, – Джуба решил, что старика тоже никто не заметил. Прежде чем Альберто дошел до зарослей ежевики, Джуба тихонько шикнул, чтобы привлечь его внимание. Переводчик свернул к невысокому деревцу.
– Вас кто-нибудь видел? – спросил Джуба.
– Нет, никто. В моем крыле нет камер наблюдения. Менендес опасается вторжения снаружи, а не предательства внутри. Но он конченый параноик.
– Это точно, – согласился Джуба.
– Так о чем вы хотели поговорить?
– О вашем будущем.
– То есть?
– Думаю, вы хотите, чтобы у вас было будущее. Если это так, вам нужно кое-что сделать. Иначе вас убьют. Этот урод с чулком на голове порежет вас на тряпки.
– Я же не сделал ничего…
– Вопрос не в том, что вы сделали, а в том, что вам известно. Вас убьют сразу же после того, как убьют меня.
Похоже, мексиканский сириец не понимал, о чем речь.
– Что? Зачем…
– Он не даст мне выполнить задание. Слишком большой риск. После выстрела в Уичито все изменилось. Допустим, меня возьмут в плен. Допустим, американцы предложат мне сделку: я даю показания против Менендеса и признаю, что выстрел в Уичито был сделан по его заказу. Зачем? Я получу новую жизнь, вместо того чтобы отправиться в засекреченную тюрьму, где сербские наемники выбьют из меня все тайны. Для Менендеса это опаснее всего. Даже по сравнению с тем, что сделают с ним мои люди, если заподозрят предательство. Разумеется, мою смерть замаскируют под несчастный случай, автомобильную аварию или случайную стычку с полицейским. Менендес выплатит компенсацию, но останется жив. Он знает об этом, но не о том, что я тоже знаю.
– Я араб лишь наполовину. Мне недостает вашей хитрости.
– От вас мне нужно две вещи. Во-первых, я должен знать, когда у Чулка бывает перерыв. Когда он чем-то занят.
– Это несложно. В шесть часов вечера к нему приходят две мексиканки. Каждый день ему нужно или убить человека, или заняться сексом. Ходят слухи, что иначе он становится раздражительным.
– Значит, шесть вечера. Во-вторых, тоннели. Мексиканцы не представляют себе жизни без тоннелей. Все перемещения происходят под землей: нелегалы, шлюхи, наркотики – что угодно. Эти люди одержимы подготовкой к побегу. Боятся американцев, конкурентов, а теперь, когда связались с нами, еще и нас. Ждут нападения в любой момент. Когда Менендес купил этот дом, он первым делом привез сюда строителей с инженерами и велел выкопать тоннели. Что вам о них известно?
– Есть места, которые мне рекомендовали обходить стороной.
– Этого мало.
– Чтобы узнать больше, мне нужна мотивация.
– Если не поможете, я отрежу вам голову. Как вам такая мотивация?
– Не очень. Лучше заберите меня с собой. Чувствую, эта контора скоро лопнет. Многие погибнут, а у меня есть желание остаться в живых. И лишь оно может сподвигнуть меня на… героические поступки.
– Вижу, вы не ставите перед собой грандиозных целей. Это хорошо. Переводчик не должен витать в облаках.
– Можете говорить обо мне что угодно. Думаю, всех здешних переводчиков ждет нехорошая судьба.
– Итак, завтра?
– Нет. Слишком рано. Завтра я выйду на разведку. Результаты будут послезавтра, а то и днем позже.
– Давайте поживее, старичок.
Глава 52
Три дня подряд АНБ перехватывало звонки с ранчо по зашифрованному спутниковому каналу. Звонили на номер в Нью-Джерси, оттуда вызовы переадресовывались на коммутационный сервер в Маниле, а принимали их в швейцарской деревне под названием Гштад. Во всех разговорах подтверждалось «получение посылки». Вот она, золотая жила. Когда выяснилось, что в Гштаде находится одна из конспиративных квартир Министерства разведки Ирана – собственно, туда и звонили, – всем стало понятно, что пора подключать к делу самые серьезные силы, и как можно быстрее.