Напоминание от командования погружает меня в омут неприятных воспоминаний. Когда мама сошла с ума, и перестала меня узнавать, считая своей дочерью бездушную куклу, на меня обрушился град насмешек. А уж когда она покончила с собой... Боль и так затмевала все, а тут еще и эти мелкие дебилы никак не могли оставить меня в покое... И только когда я сумела вырваться из этой бездны, когда я стала лучшей и, показав всем неприличный жест - перешла учиться в старшую школу, а потом и окончила ее с отличием - только тогда прекратились насмешки. И я поняла, что, чтобы не терпеть издевательств - надо быть лучшей. Единственной. Только тогда это стадо, именующее себя "людьми" оставит в покое...
Но сейчас и эта незыблемая истина оказалась под ударом. Икари-чертов-Синдзи! Неужели его посчитают лучшим, а мне придется вернуться в серое существование, под насмешки тех, кто заведомо хуже меня? Я не допущу этого!
Вертолет, привезший встречающую делегацию (век бы их не видала) опустился, и выскочила на палубу, чтобы продемонстрировать всем, что я ничуточки не боюсь этих прибывших!
Ксо! Лучше бы я этого не делала. Воздушный вихрь, поднятый еще не остановившимся винтом, задрал подол платья, которое я так долго выбирала, чуть ли не до ушей.
- Красивые ножки, - я еще сражалась с платьем, когда услышала это чудовищное замечание, произнесенное самым флегматичным голосом*.
/*Прим. автора: да, "Меланхолию Икари Синдзи", Седрика я читал*/
- Бака хентай! - уж на звук-то я бить давно научилась, так что сокрушительный удар ногой... пришелся в дверь вертолета! Как?! Я не могла промахнуться! Неужели этот увалень, не имеющий понятия о боевых искусствах - сумел уклониться?!
- А как же Рей-тян? - перед глазами все еще стояла багровая пелена, но по голосу я сумела опознать Кацураги Мисато. Она много раз бывала на базе НЕРВ-Германия, и помогала с тренировками.
- Рей-тян - воплощение совершенства и милосердия, - отозвался этот чертов извращенец. - Но это не значит, что я должен отказываться признавать красоту плывущих облаков, цветущей сакуры и красивых девушек. По крайней мере, пока Рей-тян не скажет обратного.
- А она ничего такого не скажет... - вздохнула капитан Кацураги.
И тут я поняла, что должна вмешаться в этот милый диалог.
- Икари Синдзи-кун, - ткнула я пальцем в названного. - Я, Аска Сорью Ленгли вызываю тебя. Ты недостоин мной командовать. Ты слишком слаб и неумел!
- Вообще-то, командование так не передается, - криво ухмыльнулся этот урод. - Но, если хочется, то почему бы и не развлечься. Только вот условия слишком неравные. Надо бы их чуточку уравновесить...
И это хамло достал из кармана широкую повязку и завязал себе глаза! Я онемела от гнева, но урод демонстративно поманил меня рукой. Ну я ему сейчас задам!
Бросок. Удар... Все должно решиться быстро и уверенно... Каким образом мой кулак вместо челюсти урода, опять впечатался в металл? А атаковала снова и снова... и снова и снова мои атаки уходили в пустоту. Похоже, он предвидит мои атаки? Я стала двигаться хаотично и бессистемно, чтобы мои атаки нельзя был предвидеть, потому что я и сама не знаю, куда они придутся! Но Икари снова ускользнул, а потом на мою ногу сзади под колено обрушился удар. Я рухнула вниз, на палубу, а Икари-тюи опустился надо мной на одно колено и изобразил добивающий удар в горло. Я проиграла.
Тихий океан. Авианосец "Через радугу". Икари Синдзи
Аска была великолепна. Ее атаки были быстры, сильны и очень-очень техничны. Большинство учеников Вестника Рагнорека проиграли бы ей, доведись нам сражаться с ней "честно". Впрочем, в схватках за власть понятие "честности" вообще и "fair play" в частности приобретают совершенно особый привкус. А на одной физике противостоять тому, кому поют цветные изменчивые ветра - это надо быть капитаном Ультрамаринов, чтобы голым пафосом перебивать колдовство. Впрочем, с тех пор, как Ультрамарины отвергли Никейский эдикт (между прочим - тем самым объявив себя врагами Императора*, но об этом почему-то предпочитают молчать) и восстановили библиариум, даже капитан Ультрамаринов предпочел бы обратиться к библиарию.
/*Прим. автора: "Соблазны колдовства не должны более привлекать астартес. Библиариум должен быть распущен, его члены должны вернуться в свои роты. Нарушивший это установление станет моим врагом"*/
Лазурный Азир подсказывал как именно Аска-тянг атакует и что мне с этим делать. Алый Акши и азартный коричневый Гур придавали силу и скорость, достаточные для противостояния. А зеленый Гиран залечивал неизбежные повреждения мышц и связок. Однако, Аска оказалась достаточно серьезным противником, чтобы я порадовался подсказке Азира, и взял с собой повязку на глаз, сейчас - примерно на треть заполненные саа. Такой поток силы не проходит бесследно, и я не хотел бы, чтобы меня видели в таком состоянии.
Очередная атака Аски-тян прошла мимо. Она попыталась отказаться от какой-либо системы в своих атаках... Будь я мастером боевых искусств - это могло бы и сбить меня с толку... но для Азир нет разницы, какое именно будущее отражать в своей сияющей, обманчивой лазури. К тому же, от охватившей ее ярости, а возможно - и из-за усталости, она сделала на один шаг больше, чем следовало, и открылась для контратаки. Шаг вперед, удар сзади в сгиб колена, сбивая с ног, толчок раскрытой ладонью в лоб, и вот я уже опускаюсь на одно колено, касаясь двумя пальцами горла девочки, показывая, кто победил в этой схватке.
- Итак, полакаю, на этом вопросы иерархии исчерпаны, - я твердо посмотрел на Аску, и дождался, пока она не вздохнула: "Согласна", признавая поражение. - Тогда...
Но тут меня прервали.
Тихий океан. Авианосец "Через радугу". Редзи Кадзи.
- Мисато? - выдвигаюсь вперед из моей засидки, откуда я любовался разборкой пилотов Евангелионов.
- Кадзи? О, ками!
На возглас моей былой любовницы Снизи среагировал как-то очень резко. Быстрый разворот, руки скрещены перед грудью в какую-то странную печать, повязка так и не покинула глаз... и мое чувство опасности взвыло сиреной.
- Стой! Синдзи-кун! Этот человек не опасен! - Мисато так резко вмешивается, что мне становится любопытно: что же за опасность угрожала мне от этого невысокого парня? - Просто... просто я как-то не ожидала увидеть здесь именно его...
- Хорошо, - Синдзи опускает руки, но снимать повязку не торопится. Почему-то это кажется мне важным.
- Синдзи-кун? - В сущности, я и так понял, что передо мной - командир копья "Омега", сын Командующего, Икари Синдзи. Но не показывать же мне, что я подслушивал?
- Икари Синдзи-тюи, лейтенант НЕРВ, пилот Ноль Первого. - Представляет мальчишку Мисато. - А это Редзи Кадзи, и про него у меня цензурных слов не найдется.
Мальчишка смотрит на меня. И пусть его глаз не видно под плотной повязкой, но даже и так я просто ощущаю какое-то сочувствие. Он... понял? Не может быть! Как он может понять то, что остается неясным даже для меня?
- Мисато-сан, прикажите пилоту доставить нас на транспорт, перевозящий Еву, - твердый взгляд Икари-младшего скользит по мне... и мне становится как-то не по себе. - Младший лейтенант Ленгли. За мной!
Дети уходят, причем Аску Синдзи чуть ли не тащит волоком. Я с удивлением смотрю им вслед.
- Мисато-тян?
- Он такой...
Я с удивлением осознаю, что Мисато -- не против разговора. Я отчетливо осознаю, что должен сейчас валяться у нее в ногах, выпрашивая прощения за совершенный косяк... но вместо этого - просто шагаю к девушке и задаю ей простой вопрос, на который даже не жду ответа.
- И как ты жила все эти годы?
Тихий океан. Транспорт "Венчур". Сорио Аска Ленгли
Пока мы летели к транспорту, на котором перевозили мою милую Еву, я все старалась осознать произошедшее. Я - проиграла? Как это вообще может быть? Неужели та неуклюжесть, с которой Икари пилотирует свою тестовую Еву, не имеющую всех возможностей моей замечательной Красной - всего лишь маска? Или это его Евангелион настолько несовершенен, что двигаться в нем лучше - невозможно? Я не понимаю...
Я не понимаю, что именно произошло. Но главное мне мучительно ясно. Я - проиграла! Я уже не лучшая. А значит, вновь начнутся насмешки и оскорбления. Вот сейчас, Икари поднимет голову и скажет...
- Ну что, второй лейтенант Ленгли, рассказывайте.
- О чем? - постаравшись убрать из голоса выражение страха и неизбежности, уточнила я.
- Для начала - о Вашей Еве, - вопрос меня удивил. Неужели он не читал ТТХ Евангелиона-02? - Потому что читать сухие цифры - это одно, а вот личные впечатления пилота - это совсем другое.
Я вздохнула, и, ежеминутно ожидая насмешки, стала рассказывать про мой Еву, Красную, лучшую из произведенных Евангелионов, ту, в которой убраны все ошибки, выявившиеся за время эксплуатации Прототипа и Ноль первой.
Как ни странно, но за все время полета Икари ни разу меня не перебил, и даже не усмехнулся, когда я начинала захлебываться восторгом, описывая то, что для меня является смыслом жизни.
- Хорошо, что ты так любишь свою Еву, - кивнул он, когда вертолет опустился на крохотную полетную палубу, установленную на "Венчур" специально для такого случая. - Кстати, тебе уже установили парный ложемент?
Я вспомнила, как ругалась на идиотов, которым пришло в голову, что я пущу кого-то в кабину своей Евы... И как Кадзи-сан показал мне кадры схватки с Четвертым Ангелом, когда мальчишек, которые сдуру ума вылезли посмотреть на бой, швыряет по всей капсуле. Правда, тогда я все равно не поняла, и Кадзи-сану пришлось объяснять мне, что противник может оказаться очень сильным, что Ева может получить повреждения (тут он показал мне список ремонтных работ, необходимость которых возникла после столкновения с Пятым Ангелом... список впечатлял), и, если мне вдруг придется эвакуировать того же Икари, или Первое дитя - Аянами, то я рискую доставить в госпиталь уже труп. Пришлось согласиться с тем, что второй ложемент в кабине - действительно не роскошь, но суровая необходимость. А сейчас, если вспомнить о том, как меня валял по палубе Икари-тюи... в общем, помощь, оказывается, может потребоваться и мне.