— К вам лекарь, ваше величество, — сообщила она.
Мероланна и сестра Утта изумленно переглянулись. Через мгновение, когда в комнату вошел вовсе не Чавен, а брат Окрос, они поняли свою ошибку. Ученый, одетый в рубиново-красную тогу академии Восточного Предела, низко поклонился и опустился на одно колено.
— Позвольте выразить вам свое почтение, ваше величество, — вымолвил брат Окрос. — Счастлив приветствовать вас, ваша светлость, — добавил он, повернувшись к герцогине.
Затем брат Окрос встал и отвесил еще один церемонный поклон сестре Утте и остальным дамам.
— Добрый день, милостивые государыни.
— Подойдите ко мне поближе, брат Окрос, — потребовала Анисса. — Я ужасно расстроена. Молока у меня так мало, что его приходится выдавливать по капле. Если бы не кормилица, мой бедный малыш страдал бы от голода.
Сестру Утту удивило то, что королева решила сама кормить ребенка: дамы из высшего сословия редко так поступали. Естественно было предположить, что королева Анисса просто возьмет ребенку кормилицу. Жрица отошла на несколько шагов, давая лекарю и пациентке возможность поговорить с глазу на глаз. Фрейлины, напротив, приблизились к кровати и окружили ее со всех сторон, прислушиваясь к разговору.
— Мы еще не беседовали с братом Окросом, — вполголоса обратилась к сестре Утте Мероланна. — Сейчас как раз подходящий случай.
— Но о чем вы хотите поговорить с ним?
— Хочу спросить, слышал ли он что-нибудь о диковинах, о которых говорила маленькая прорицательница. Например, об этом загадочном лунном доме. Чавен наверняка что-то знал, но его, увы, с нами нет. Может, Окросу тоже об этом известно? Ведь ученые понимают в таких вещах больше нас.
— Вы хотите… рассказать обо всем брату Окросу? — спросила сестра Утта. Ее сердце сжалось от тревожного предчувствия, непонятного ей самой. — Открыть ему пророчество крышевиков?
— Разумеется, я не собираюсь рассказывать ему обо всем, — махнув унизанной кольцами рукой, заявила герцогиня. — Я еще не выжила из ума. Конечно, он не узнает, что мы были в гостях у крышевиков, общались с королевой ростом с мизинец и внимали откровениям крошечной прорицательницы. Я всего лишь полюбопытствую, не слышал ли он о лунном доме и его осколках.
— Но он может что-то заподозрить…
— Ничего он не заподозрит! Должны же мы как-то действовать. Прошло уже десять дней, а мы все сидим сложа руки. Не забывайте, речь идет о судьбе моего сына. Брат Окрос — добрый и почтенный человек, достойный доверия. Полагаю, слава о его учености вполне заслуженна. Не волнуйтесь попусту, сестра Утта.
Брат Окрос тем временем закончил беседу с королевой и уселся за инкрустированный столик, дабы записать рекомендации и советы для фрейлин и няньки.
— Помните, принц слишком мал для того, чтобы кормить его смоченным в молоке хлебом, — сказал он.
— А он любит слизывать молоко и сахар с моего пальца, — надув губы, ответила Анисса.
— Вы можете давать ему с пальца молоко, но ни в коем случае не сахар, — изрек лекарь. — Сахар ему вреден. И прикажите няньке не пеленать младенца так туго.
— Но ведь если младенца туго пеленают, у него будут стройные ноги!
— А также сутулая спина и цыплячья грудь. Непременно скажите нянькам, чтобы пеленали принца как можно свободнее — так, чтобы у него была возможность двигаться.
— Всегда считала, что детей необходимо пеленать как можно туже, — недовольно протянула королева. — Но если вы настаиваете…
Нетрудно было понять, что она забудет совет лекаря, едва он выйдет из спальни.
Брат Окрос поклонился, его тонкие бесцветные губы тронула улыбка.
— Благодарю вас за доверие, ваше величество, — вымолвил он. — Да хранят вас всемогущие боги Тригона, а также Купилас и милосердная Мади Суразем. — Он сотворил знак Тригона, затем повернулся к Мероланне и сестре Утте. — Позвольте мне откланяться, милостивые государыни.
Когда новый придворный лекарь проходил мимо герцогини, она тихонько взяла его за локоть.
— Не будете ли вы так любезны немного подождать в передней, брат Окрос? Мне хотелось бы кое о чем спросить вас. Простите, Анисса, дорогая… то есть я хотела сказать, ваше величество! Мы с сестрой Уттой вас покидаем. Я нуждаюсь в отдыхе. Увы, мой возраст все чаще дает о себе знать.
— Рада была повидаться с вами, дорогая Мероланна, — кивнула Анисса, не сводя глаз с ребенка, уснувшего на руках няньки. — Так мило, что вы навестили меня. Надеюсь, вы будете присутствовать на церемонии благословения, когда мой маленький Сандро получит наконец имя? Осталось совсем немного времени. Если мне не изменяет память, церемония назначена на день, предшествующий Кернейе — как вы его называете?..
— День пророков, — подсказала Мероланна.
— Да, День пророков. Сестра Утта, вас я тоже буду рада видеть.
— Благодарю вас, ваше величество, — кивнула монахиня.
— Эту церемонию я не пропущу ни за какие блага мира, дорогая Анисса, — заверила юную королеву Мероланна. — Ведь имя получит не просто мой маленький племянник, а единственный наследник престола.
Брат Окрос терпеливо ждал их в передней. Увидев герцогиню и жрицу Зории, он улыбнулся, в очередной раз отвесил поклон и зашагал вниз по ступенькам башни вслед за дамами. Сестра Утта отметила, что Мероланна и в самом деле очень устала — вдовствующая герцогиня передвигалась медленно и слегка прихрамывала.
— Чем могу служить, ваша светлость? — любезно осведомился брат Окрос.
— Откровенно говоря, мне нужно кое-что узнать. Прежде всего скажите, вы не получали известий от Чавена?
— К моему великому сожалению, нет, — покачал головой брат Окрос. — А мне так его не хватает. Я выполняю обязанности придворного лекаря, и у меня постоянно возникают вопросы, ответить на которые мог бы только мой предшественник. Мне очень нужен его совет, его помощь! Признаюсь, я привык полагаться на Чавена во всех затруднительных случаях, ведь нас связывает многолетняя дружба.
— Скажите, вы что-нибудь знаете о луне?
Столь резкая смена темы разговора стала для брата Окроса полной неожиданностью. Во взгляде его мелькнуло замешательство, однако он равнодушно пожал узкими плечами.
— О луне? — переспросил он. — Смотря что вы имеете в виду, ваша светлость. Вы говорите про светило, сияющее на небе ночью и иногда видное днем, бледное, как морская раковина? Или же вы спрашивали о прекрасной Мезии, богине с серебряными ногами, которую тоже часто называют Луной? А может, вам угодно узнать, как луна влияет на приливы и отливы океана, а также на ежемесячные женские недомогания?
— Нет, все это не имеет отношения к моему вопросу, — покачала головой Мероланна. — По крайней мере, мне так кажется. Я хотела узнать, не доводилось ли вам слышать о некоем лунном доме?
Окрос молчал очень долго, и сестра Утта решила, что вопрос встревожил его не на шутку. Но когда лекарь наконец заговорил, голос его звучал так же ровно и спокойно, как прежде.
— Вы имеете в виду дворец Хорса, ваша светлость? Древнего лунного демона, вступившего в схватку с богами и потерпевшего поражение? О его дворце, именуемом «лунным домом», говорится во многих легендах и поэмах, повествующих о глубокой древности.
— Думаю, речь идет об этом самом дворце. Скажите, Чавен никогда не упоминал о некоем… предмете, который можно было бы назвать осколком лунного дома?
Брат Окрос так посмотрел на герцогиню, словно только что заметил ее присутствие. Нет, сказала себе сестра Утта, мне чудится, это просто мое беспокойное состояние.
— Почему вы об этом спрашиваете? — выдавил из себя брат Окрос. — Признаюсь, ваша светлость, я несколько удивлен: вы говорите о том, что интересно лишь книжникам и ученым.
— Вы удивлены? — пожала плечами Мероланна. — Но почему же? Или вы полагаете, что пожилым дамам пристало интересоваться исключительно вышиванием?
— Я отнюдь не это хотел сказать, ваша светлость!
Брат Окрос рассмеялся, и сестре Утте показалось, что его смех звучит несколько нарочито.
— Просто эти старые легенды и истории… так сказать, покрытые пылью времен… они порой наводят скуку даже на нас, ученых… и потому я невольно поразился… — Лекарь склонил голову в задумчивости. — Насколько я помню, Чавен ни разу не упоминал об… осколке лунного дома. Но может статься, память мне изменяет. Я непременно просмотрю все письма, полученные от Чавена за многие годы, и, не исключено, отыщу там какие-нибудь интересующие вас сведения. — Брат Окрос помолчал, потирая подбородок. — Дозволено мне узнать, какие обстоятельства пробудили ваш интерес?
— Чтобы пробудить женское любопытство, не нужны особые обстоятельства, — заявила Мероланна. — Просто я услышала краем уха об этом самом лунном осколке, и мне захотелось узнать о нем подробнее. Скорее всего, это чепуха, не стоящая внимания.
— Вы хотите сказать, что этот вопрос не слишком важен для вас, ваша светлость? В противном случае я обращусь за помощью к моим ученым собратьям и приложу все усилия, дабы представить вам полный отчет.
— Нет-нет, в этом нет необходимости, — заверила Мероланна. — Но если вы выполните свое обещание и просмотрите письма Чавена, я буду вам очень признательна. Впрочем, не смею злоупотреблять вашим временем.
После того как брат Окрос откланялся, герцогиня и жрица Зории вышли на воздух и через сад направились к своей башне. Хлопья снега кружились в воздухе и таяли, едва коснувшись мощеных дорожек. Небо было сплошь затянуто тучами, пухлыми, как подушки, и Утта предположила, что к утру снег покроет всю землю.
— Думаю, я поступила правильно, обратившись к брату Окросу, — сдвинув брови, сказала Мероланна. Она все сильнее припадала на больную ногу. — Он нам поможет.
— Этому человеку известно куда больше, чем он сказал, — заявила сестра Утта. — Разве вы не заметили?
— Конечно, заметила. — В голосе Мероланны послышалось раздражение. — Эти книжники вечно кичатся своей ученостью, а остальных людей считают невеждами. Но он наверняка понял, что мы не так глупы, и ему придется поделиться с нами знаниями.