Способность любить другую женщину покинула меня с последним ударом сердца Джейн.
Чуть позже, когда Элизабет проснулась, мы остановились около дорожного ресторана, настало время обеда. Девушка с интересом рассматривала заведение и брезгливо морщила носик. Я смотрел на нее и забавлялся такой реакцией.
— У тебя такой вид, будто ты готова убежать из этого места, подняв руки вверх и вопя от ужаса.
Девушка стрельнула в меня колючим взглядом и выпрямила спину. Про себя я отметил, что она старалась не двигаться и не касаться ничего лишнего. Уверен, эту одежду она выбросит.
— Просто, когда вы, мистер Тайлер, — издевательски протянула она, — сказали, что мы остановимся около ресторана, я не рассчитывала на это.
Элизабет махнула рукой куда-то вбок, показывая, что ей совершенно не нравится это место.
— Дюймовочка рассчитывала минимум на три звезды? — поддразнил я ее.
— Я думала, Эйдан, что ты потянешь минимум пять! Три — слабовато, не находишь?
Туше. Я откинул голову назад и засмеялся.
Подошла официантка и начала принимать заказ. Я быстро озвучил свой выбор, и она перевела взгляд на Элизабет. У Эли было такое замешательство на лице, что я, не выдержав, снова засмеялся. Забрал у нее из рук меню.
— Девушке принесите то же самое, что и мне.
— Я и сама могу заказать себе еду, — наиграно надулась она. Я кивнул.
— Можешь. Но мне приятно тебя накормить.
Девушка улыбнулась и, потянувшись через стол, взяла меня за руку, а потом, словно смутившись этого порыва, захотела убрать руку, но я не дал. Сжал ее ладошку своей рукой и поцеловал во внутреннюю часть.
— Мне нравится, когда ты прикасаешься ко мне, Элизабет, — глядя ей в глаза, произнес, — не смущайся своих порывов.
Щеки Лиз немного заалели, и она переплела свои пальчики с моими.
Довольно улыбнувшись, мы принялись за еду, которую уже нам принесли. За весь обед мы так и не разъединили наши руки.
Позже мы продолжили наш путь.
— Давай поиграем? — неожиданно предложила Элизабет.
Я покосился на нее и кивнул.
— Игра называется «Вопрос-ответ». Я первая начну. Итак, Эйдан Тайлер, какой у вас любимый цвет?
— Белый.
Девушка приподняла бровь, и я решил объяснить.
— Это цвет жизни, доброты и гармонии. С одной стороны. С другой — смерть, старость. Противоречивый цвет, но справедливый. А еще он неплохо на мне смотрится.
Эли перевела глаза на мою белую рубашку и согласно кивнула. Так за игрой мы и доехали до Амарилло. А затем гуляли по городу, разглядывая достопримечательности. Это был один из самых лучших дней за последнее время. Мы с Элизабет вели себя словно дети. Шутили, смеялись и задавали друг другу столь глупые вопросы, что казалось, изменили правила игры на «задай самый тупой вопрос». И лишь, когда стемнело, мы решили, что пора искать место для ночлега.
Я остановил машину на парковке перед отелем, он по праву считается одним из лучших в городе.
Видел, как Элизабет напряглась. Девушка заметно нервничала, и я не мог понять, в чем дело.
— Эли, с тобой все хорошо? — обеспокоенно спросил ее.
— Да, все нормально, — ответила она и улыбнулась.
Но даже улыбка казалась наигранной. Скорее всего, устала.
Мы подошли к столу администратора. За стойкой оказался мужчина лет пятидесяти, он приветливо нам улыбнулся.
— Добро пожаловать в «Семь Дней». Меня зовут Кайл, чем могу быть полезен?
— Добрый вечер, Кайл. Нам нужно два номера, желательно, расположенных рядом.
В зеркале напротив стойки администратора увидел удивленный взгляд Элизабет и подмигнул ей.
Через несколько минут Кайл протянул мне два ключа-карточки, сообщив, что наши вещи уже в комнатах. Мы подошли к лифтам, и нас доставили на нужный этаж. Наши комнаты оказались ровно друг напротив друга.
— Может, позже сходим в бар? — предложил я.
— Было бы неплохо, — ответила девушка.
Я посмотрел на часы и прикинул, что нам понадобится два часа, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть после дороги. У меня зачесались кончики пальцев, мне совершенно не хотелось отпускать от себя Лиз, ни на секунду. Это был странный порыв, ведь мы увидимся через два часа.
Подошел и поцеловал ее в щеку.
— Скоро увидимся, — сказала она, улыбнувшись, и через несколько секунд скрылась за дверью.
Я еще немного постоял около ее двери, словно истукан, и, выругавшись про себя, пошел в свою комнату.
Принял душ, надел штаны, не утруждая себя надеть рубашку, и устроился на кровати, бездумно щелкая каналами на телевизоре. Вдруг услышал легкий стук в дверь. Отбросил от себя пульт и открыл дверь, ожидая увидеть работника отеля…
Но в дверях стояла Элизабет, одетая в розовый сарафан и летние шлепки.
— Элизабет, что-то случилось? — тут же встрепенулся.
Девушка мягко отпихнула меня с прохода и прошла внутрь, закрывая за собой дверь. Я не смог разобрать выражение ее лица. Она стояла, прислонившись к двери, и рассматривала меня. Ее взгляд блуждал по моему телу.
— Ты такой джентльмен, Эйдан.
— Хотелось бы думать, — ответил ей.
— Бывают моменты, когда это не требуется, — тихо произнесла она.
— Я не совсем понимаю, куда ты клонишь, Элизабет.
— Ты потащил меня в другой город, с ночевкой. Все было замечательно… и потом ты снимаешь две комнаты.
Слова давались ей с трудом, Эли тщательно избегала зрительного контакта. Физически чувствовал ее нервозность, ей было неуютно, но все-таки она решилась и пришла… Зачем?
И тут до меня все дошло. В ее глазах стояла обида.
Я улыбнулся и быстро преодолел разделяющее нас расстояние, положил руки ей на шею, заставляя посмотреть на меня.
— Мама воспитала меня, как истинного техасца, мисс Морисон. И любой из нас снял бы два номера, — наклонился к ней и прошептал на ухо, — но это не значит, что каждую секунду я не думал о том, что ты сейчас одна в своем номере, раздеваешься, принимаешь душ… вода стекает вниз по твоему телу… Моя память еще свежа, и я прекрасно помню, как ты стонала и выгибалась мне навстречу.
Возбуждение не покидало мое тело ни на секунду. Может, я и веду себя грубо… Но дьявол, я просто мужчина. Элизабет задрожала в моих руках, на этот раз не от природной стеснительности, облизала губы, и я проследил за этим движением. Девушка даже не подозревает, до чего чертовски сексуальна.
— У тебя прекрасная мама, — хрипло прошептала она в ответ.
Я же нагнулся так, чтобы наши глаза были на одном уровне.
— И все-таки, почему ты пришла, Элизабет? Что случилось, что ты себе придумала такого, что это не могло подождать час?
Я ждал ее ответа. Мне хотелось, чтобы она полностью мне доверяла, чтобы ей было комфортно и уютно рядом со мной. Мне необходимо ее доверие, но к этому она должна прийти сама, подарить мне его, сделать первый шаг, а на полпути я ее встречу и притяну к себе.
Девушка стояла, не шевелясь, возможно, даже не дыша. Мне не хотелось торопить ее, потому что ответ для нее очень важен, как и для меня. Но мне до безумия захотелось прикоснуться к ней, хотя бы целомудренной лаской, просто почувствовать ее кожу своей, без преград. Поднял руку и нежно прикоснулся к ее щеке, кончиками пальцев пробежался по линии скул.
Лиз вздрогнула и прикусила губу, сделала глубокий вдох и положила ладони мне на грудь, аккуратно, почти невесомо, провела по голой коже, а для меня это прикосновение было сродни удару молнией. Я закрыл глаза, стараясь не застонать. Элизабет дюйм за дюймом исследовала мою грудь. Ее прикосновения, осторожные, можно даже сказать неумелые, распаляли меня, вызывая внутреннее пламя. Я стоял и боялся пошевелиться, чтобы не спугнуть ее. Героически терпел эту сладкую пытку, пытался думать о чем угодно, кроме ее нежных пальчиков на своем теле…
Выходило хреново. Выдержка почти покинула меня. Перехватил ее за запястья, нежно сжал и открыл глаза. Она словно светилась изнутри. Ее грудь часто вздымалась и опадала, глаза лихорадочно блестели, а рот призывно приоткрылся.
— Я ведь не железный, Лиз, — хрипло прошептал я.
Девушка легко освободилась от моего захвата.
— Я тоже, — шепнула она в ответ.
Желание во мне было столь велико, что мне казалось, я могу взорваться просто от того, что смотрю на нее. Резко наклонился и поцеловал ее. Ее губы немного подрагивали, и спустя секунду она уже сама отвечала мне на поцелуй с не меньшей страстью. Обняла меня за плечи, от чего мы прижались еще теснее друг к другу.
Я взял Элизабет за бедра, заставляя обхватить меня ногами за талию, спиной прислонил девушку к стене, углубляя поцелуй. Мы лихорадочно гладили, касались друг друга. Отмечая друг друга прикосновениями.
— Что же ты делаешь со мной, Дюймовочка? — сумев разорвать поцелуй, спросил сам у себя.
— Я не смогу остановиться, Лиз, если мы продолжим, — посмотрел ей прямо в глаза, — мы можем пойти дальше, но мне нужно знать, что ты понимаешь, что произойдет.
В этот момент, когда увидел ее затуманенные страстью глаза, я понял, что все маски сорваны. Сейчас мы оба точно знали, чего хотим.
— На все сто… — глядя мне в глаза, твердо сказала она.
Большего мне и не требовалось. Я притянул ее к себе и впился в губы поцелуем. Так возбужден я не был никогда. Мне казалось, что меня разорвет изнутри, если в скором времени я не получу разрядку.
Мне бы хотелось, чтобы наш первый раз произошел более плавно и романтично, но страсть в игры не играет. В следующий раз будет лучше, мысленно пообещал сам себе.
Мы лихорадочно начали прикасаться друг к другу. Рваные, быстрые движения рук. Секунду спустя мы повалились на кровать, ни на миг не разрывая контакта, я лишь успел перенести вес своего тела на руки.
Одной удерживал себя над Лиз, а вторую спустил на бедра девушки и начал их поглаживать, слегка сжимая и прижимая к себе. Переместил руку на внутреннюю часть бедра и аккуратно провел по ней ногтями. Элизабет застонала мне в рот, и я проглотил этот стон. Потрогал ее через ткань трусиков, и в этот раз застонал сам, она уже была влажной для меня.