Эрика швырнуло вперед, мобильник упал на пол, когда Рикард резко затормозил на повороте. Дорожные рабочие, укладывающие асфальт, в ужасе отпрыгнули назад. Машину занесло и развернуло поперек дороги. Он громко ругнулся, поискал в навигаторе и показал налево:
– Давай по дороге Утевэген. Если мы сократим путь и поедем через кварталы коттеджей, то подъедем к мосту на остров этой дорогой. Сверни возле этого желтого домика, а я включу сирены и мигалки.
Рикард прижал машину на повороте, они летели вперед, мимо удивленных пенсионеров, которые стояли на стремянках в садах и обрезали фруктовые деревья. Напуганные собачники отступали на обочины. Рикард давил на газ. Приближался съезд к мосту на остров.
Метрах в ста пятидесяти впереди открылась калитка, и на дорогу вышел высокий худой парень в мешковатых брюках и бейсболке. Его взгляд не отрывался от земли, он раскачивался взад-вперед всем телом. На голове у него был не то что шлем космического скафандра, а, пожалуй, еще покруче: наушники размером с колесо машины. Он постоял пару секунд, пошарил в кармане и выперся прямо на проезжую часть. Рикард повис всем телом на клаксоне. Сигнал машины и рев сирен могли разбудить мертвого. Но ничто не колыхало этого молодчика, стоявшего прямо посреди дороги. Он никуда не торопился. Окружающий мир существовал только у него в голове. Рикард вывернул руль, и его вынесло обоими левыми колесами в канаву. Скорость была еще высокой, когда он попытался объехать по обочине этого зомби-диджея, который наконец поднял глаза от земли и показал хорошую реакцию, пригнувшись от летящего на него молоденького деревца. Этот соседский саженец был третьим по счету из тех, что Рикард успел снести за короткую поездку по обочине. Четвертое деревце оказалось потолще и помогло ему в конце концов остановить машину, когда от толчка сработали подушки безопасности и прижали и его, и Эрика к спинкам сидений. Эрик был взбешен до такой степени, что за пару секунд стер с лица белый порошок, отодвинул подушку и выскочил из машины.
– Ты что делаешь, черт бы тебя подрал, ты что – совсем слепой?
Парень удивленно посмотрел на него, потом на машину. Из наушников доносились тяжелые звуки басов.
– Чего?
– Твою мать, сними уже наушники! – Эрик ударил по наушникам с такой силой, что они слетели на землю. – Тебе, что, жизнь надоела? Или ты думаешь, что наушники спасают от удара? – Не дожидаясь ответа, он схватил парня и потащил его к полицейской машине. Рикарду тоже удалось избавиться от подушек, и он стоял рядом с машиной.
– Я попробую выбраться на асфальт задним ходом. – Он сокрушенно покачал головой. Передние колеса утонули в липкой грязи, а сбитое дерево, кажется, застряло между передними колесами. И еще неизвестно, удастся ли выбраться из канавы, когда он даст задний ход.
Эрик приволок молодчика в канаву.
– Давай, я командую: раз – два – три! На счет «три» будем толкать.
Парень рассеянно кивнул. Эрика снова взорвало, и он заорал ему в ухо:
– Врубаешься? Понял, что делать?
– Да, да, конечно…
Он отметил, что первое удивление парня перешло в шоковое состояние от того, что к нему кто-то обращается. Отвечать на чье-то обращение, видимо, требовало довольно длинного мыслительного «разбега». Колеса скользили на мокрой траве и зарывались все глубже в размокшую глину. Эрик выругался и посмотрел вокруг. Приближалась машина. Он махал изо всех сил. Но идиот за рулем притворился, что смотрит в другую сторону, и проехал мимо. Рикард сделал еще одну попытку, но шины опять соскользнули. Парень с наушниками на голове лихорадочно пытался отчистить грязь, налипшую на его светлые джинсы. Эрик с удивлением понял, что у них появилась публика. Человек двадцать. Пенсионеры. На той стороне улицы виднелась надпись. «Усадьба для пожилых Мальмгорден». Пенсионеры куда-то собрались. На экскурсию, что ли? А тут такой цирк с полицией! У самого дома.
Вернестрем смотрел в навигатор, когда они проезжали поросший травой съезд по левую сторону дороги, не зная, что там недавно сделали свои последние шаги Пабст и Карлссон. Ни Вальдес, ни Вернестрем не заметили съезда, а свернули круто направо. Вальдесу удался, как он считал, элегантный поворот при торможении на гравии, прежде чем он остановился перед удивленным Полом Свенссоном, опирающимся на лопату.
– Окей, давай побыстрее, если хочешь попытаться поучаствовать. – Вернестрем начал тираду, еще даже не открыв дверцу машины. Но Полу было достаточно услышать лишь конец фразы, чтобы понять: этот только что прибывший полицейский, с припухшим и красноватым лицом, не относится к категории «спокойных и терпеливых». А Вернестрем продолжал частить: – Чего это ты сторожишь датчан? Почему ты не сообщил Пабсту, что мы уже едем? И какое ты, черт возьми, вообще имеешь к этому отношение?
Пол сразу же невзлюбил этих двоих полицейских. Они были еще хуже тех, предыдущих, давших ему задание по охране датчан. Этот, что к нему обращался, похоже, вообще не в состоянии вести нормальный разговор. Он умеет только допрашивать да раздавать команды.
– Они тогда уже ушли, хотя я попытался сказать вдогонку, что вряд ли Йорген дома в обычный рабочий день. Но потом я слышал стрекотание двухтактного мотора, значит, кто-то в доме все-таки был.
– Но где же, черт возьми, Пабст? Они давно туда пошли?
Пол неуверенно мялся. У него возникло чувство, которое было у многих, сталкивавшихся с Вальдесом и Вернестремом: что он вовсе никакой не свидетель, а обвиняемый и его обвиняют в том, что он сделал что-то не так.
– Да, их уже давненько нет. Хотя они вроде собирались только быстро глянуть. Датчане уже начали проситься в туалет. Но я не могу открыть двери. Они не оставили ключа.
– Это хорошо, этих говнюков вообще не надо выпускать в туалет. – Вернестрем наклонился и вытащил из машины пустую пластиковую бутылку. Перешел ко второй полицейской машине и просунул бутылку в окно так, что она упала датчанам под ноги.
– Ссать можете в бутылку, чертовы датчане. – И хотя Вернестрем вряд ли это понимал, голос его неожиданно прозвучал очень похожим на голос Эрнста-Хуго Йерегорда в сериале «Королевство». Потом опять повернулся к Полу Свенссону. – Ты можешь продолжать исполнять роль полезного идиота и оставаться здесь. Скоро придет машина с умниками в костюмах и лупами в руках. Из уголовной полиции. Передай им, что мы занимаемся проверкой района и безопасностью. – Он сделал знак Вальдесу сесть в машину. Прежде чем Вернестрем сел за руль, Пол сделал ошибку, сказав следующее:
– А вы не подождете тех, других? Если вдруг что-то не так пошло возле дома?
Пол чувствовал себя маленьким и приниженным раньше, во время разговора с Вернестремом, но это не шло ни в какое сравнение со взглядом и пренебрежительной ухмылкой, которой тот ответил на его последний вопрос. Ухмылка отчетливо показывала, что он, Пол, – полный идиот, который вообще ничего не понимает в работе полиции. Он опустил глаза и отступил назад, подальше от шквала гравия, который хлынул во все стороны, когда полицейская машина рванула с места.
Вернестрем был доволен. Речь шла не об обычной краже со взломом, а об объявленном в розыск лидере нацистов. Даже если это был какой-то старый скинхед, прятавшийся в доме, то все равно интересно. Задание им по плечу! Он раскопал в бардачке вафельную шоколадку, и они радостно поделили ее между собой, медленно выруливая на заросший въезд в усадьбу Йоргена Кранца.
Мужчина в синей спецовке выругался и поехал дальше. Было близко. Очень близко. Впредь надо быть осторожнее. Хоть у них ничего на него и нет. Он рассчитывал на возможность появления полиции. Но не на то, что они встретятся ему в канаве еще до того, как он доедет до моста на остров. Или что целая куча пенсионеров будет стоять у обочины и заглядывать в темные окна его машины, когда он проезжал мимо.
Не лучше дело было и на съезде к мосту, где появилась вторая полицейская машина. Она не съехала на обочину, а стояла припаркованная у шоссе. Он замедлил ход. Полицейские были заняты чем-то другим. И просто помахали ему, чтоб проезжал. Рядом с полицейской машиной стоял старенький микроавтобус «Фольксваген» и такой же старый «Вольво 740». Вряд ли они были как-то связаны с Йоргеном Кранцем. Скорее наоборот. Молодые люди были одеты в черные джинсы, куртки с капюшонами, кеды или башмаки. На головах у них были палестинские платки, панковские прически ирокезы или дреды. И хотя у него был довольно ограниченный опыт контактов с молодежной культурой, он все же знал, что никакие правые экстремисты никогда в жизни не вырядились бы таким образом. Были ли это антифашисты из АФА или кто это был и что они делали на острове, было совершенно непонятно. Ему хватит и тех инфантильных нацистов, которые, вероятно, были в доме Йоргена Кранца. С раздражением он увеличил скорость. АФА, нацисты и куча полиции. Какая прелестная идиллия!
Мост на остров Смодаларе скрылся в зеркале заднего вида. Он обычно избегал ситуаций, которые не мог контролировать. Так он, по крайней мере, жил до происшествия с Анной неделю назад. Но потом возникла Линн и превратилась во все более беспокоящий его фактор. Ее иррациональное поведение и скрытые замыслы запутали все с самого начала.
Глава 46
Линн почти перепилила веревку, как внезапно открылись двери подвала. На пороге возник Йорген Кранц. Пока его глаза привыкали к темноте, она успела броситься на матрац в центре комнаты. Лежала неподвижно, ожидая, пока он спустится по лестнице. Он двигался рывками. Следы крови на его руках ниже локтя были хорошо видны. Взгляд беспокойный. Стресс. Он пнул ее ногой.
– Нам нужно уходить.
Поскольку она не сдвинулась с места, он схватил ее за руку и потянул на себя. Слюной брызнул ей в лицо.
– Или предпочитаешь, чтобы я сразу прострелил тебе голову, как твоим товарищам?
Он швырнул ее на пол и нацелил винтовку ей в лицо. Перед ней стоял как будто совсем другой человек. Глаза потемнели. Ничего не осталось от его прежнего любопытства. Ствол коснулся ее глаза.