– Рикард! Здесь раненый!
Эрик стоял под защитой двери в хлев и показывал, когда Рикард обошел угол дома.
– Вон там, перед тобой, у лестницы. Только что пошевелился. А внутри в хлеву мертвый полицейский. Подорвался на чем-то, что похоже на мину-ловушку. И машина Йоргена Кранца тут припаркована, чуть дальше, так что он может находиться где-то поблизости.
Эрик направил пистолет в сторону жилого дома:
– Я тебя прикрою. Но смотри, куда ноги ставишь, может быть, тут еще есть ловушки.
Рикард, пригнувшись, двигался к дому. Слабый скулеж снова послышался с лестницы на веранду. Он опустился на колени рядом с полицейским. Довольно молодой парень – определенно недостаточно опытный, чтобы пытаться захватить вооруженного убийцу. Должно быть, это Вальдес, единственный, с кем он еще не встречался из экипажей двух машин, отправленных участком в Хандене. Лицо бледное, веки обвисли, взгляд затуманен. Черные волосы слиплись от крови, которая текла из раны на лбу. Рикард отогнал мух, слетевшихся роем к ране. Эрик сел рядом.
– Я звоню в отряд быстрого реагирования. И в «Скорую».
Рикард приложил пальцы к шее раненого. Пульс едва прощупывался. В горле клокотало. Потом хрупкий тоненький голос прошептал:
– Он ушел. Он знал, что вы едете, у него есть полицейское радио.
Вальдес схватил его за руку и посмотрел стекленеющим взглядом. Потом закрыл глаза. Голова упала на сторону. Рикард тихонечко похлопал его по щеке:
– Алло, держись – не спи! Помощь уже в пути.
Мужчина дернулся от его шлепка и посмотрел непонимающим взглядом.
Рикард наклонился ближе.
– С Йоргеном Кранцем была женщина, когда он исчез? Когда вы пришли, здесь была женщина?
Он держал голову Вальдеса. Глаза закатились, стали видны белки. Он потерял сознание. Рикард попытался поднять его, но ногу вытащить было невозможно. Вальдес вздрогнул и застонал от боли.
– Нога застряла.
Рикард наклонился вперед и посмотрел вниз, в дыру. Сначала не понял, что он видит, а потом застыл.
– Эрик, черт-черт-черт, помоги. Никогда не видел ничего подобного. Это как что-то с войны во Вьетнаме. Он попался в капкан, который срабатывает, когда на него наступаешь. Металлические стрелы пронзили коленную чашечку. Нам надо его как-то вытащить! Найди лом или что-то такое, да быстро, как сатана!
Эрик колебался. В темноте виднелся какой-то верстак с инструментами, но он не собирался болтаться по хлеву, пока они не обнаружили потенциальные ловушки. Ему не хотелось закончить тем же, что полицейский, лежавший на полу. Как Вернестрем, который валялся там в луже собственной крови среди грязи, высохшей соломы и опилок. В этот короткий миг он пожалел, что критически высказывался об этом, теперь мертвом, мужчине.
Глава 49
Моторная лодка подскакивала над водой, и когда корпус ударялся о волны, эти удары отдавались ей болью в почках. Прохладный ветерок задувал волосы в глаза. По коже бегали мурашки. Пропитанная маслом майка затвердела и царапала кожу, не давая никакого тепла. Шок отступил. Ветер, соль и боль обострили чувства Линн. Она покрутила руки за спиной.
На расстоянии виднелись лодки. Парусники. Рыбак в утлой лодчонке, забрасывающий сети. Пару раз они проходили мимо узких заливов, где видны были помпезные виллы рубежа веков, с пустыми газонами и причалами. Йорген держался на расстоянии от берега, а его автомат стоял рядом на мостике, на расстоянии протянутой руки. Она стала рассматривать Йоргена. Тот отнюдь не был ярким представителем столь любимого нацистами арийского типа. Темный шатен, волосы довольно длинные, с проседью. Худой, подвижный, рост чуть выше среднего. Далеко не мускулистый. Ей надо попробовать применить против него ее собственный вес и рост. Чтобы он потерял равновесие и упал через релинг. Она опять покрутила запястьями. Узел, кажется, начал поддаваться.
Лодка двигалась быстро. Они прошли под мостом Скурусундсбрун, и Линн увидела открывшийся перед ней Стокгольм. Если он собирался от нее избавиться, то это можно было сделать гораздо раньше. По пути было полно крошечных каменистых островков, на которых никто не жил. Вот показались ближайшие к столице острова – Фьедерхольмарна. А вот уже и пригород Накка, набережная Наккастранд. Знаменитая статуя со струей воды: Господь Бог все еще рассаживает звезды по небесному куполу. Он, похоже, никуда не торопится. Здесь ей неоткуда ждать помощи. Она видела довольно близко парусные яхты, которые стремились выйти в открытое море. Встречный пароходик линии на остров Ваксхольм. Масса народу сидит в кафе и ресторанах под открытым небом в Накке.
Йорген, казалось, читал ее мысли. Кивнул на автомат и выразительно посмотрел на нее. Пытаться кричать, привлекать чье-то внимание было бессмысленно. Это могло лишь привести к увеличению числа раненых. Он свернул в сторону мыса Блокхусудден на острове Юргорден, и она сразу поняла, куда они направляются. Один из адресов, которые ей дали из АФА в Геттингене: Шетулльсбаккен, 8, на приложенной ими карте. Она сразу же отреагировала на этот адрес класса люкс. А еще на размеры дома. 340 квадратных метров! Вилла на самом берегу моря.
Моторка замедлила ход и теперь просто скользила в направлении берега. Линн видела красный маршрутный автобус, людей, стоящих на остановке и в очереди в кафе «Блокхюспортен». В кафетерии на улице было уже пусто, персонал закрыл деревянный розовый домик с красными торцами. Йорген развернулся и вышел из бухты. Он не хотел рисковать, опасаясь, что она станет звать на помощь. Когда автобус уехал, то на гравиевых дорожках вдоль берега больше никого не осталось. Мог, конечно, пробежать кто-нибудь, занимающийся моционом, но он не мог бы устоять против его автомата. Да и она вряд ли станет звать посторонних на помощь, чтобы они вмешались против вооруженного нациста. Прогуливающиеся с колясками мамаши и бегающие за здоровьем риелторы вряд ли были компетентными кандидатами для такой стычки. Она, впрочем, тоже, но у нее не было выбора.
Йорген повернул обратно к мосткам на понтонах, расположенных за кафешкой. Затормозил и причалил. Теперь здесь никого не было. Даже собачников не было видно. Он прикрыл автомат курткой и подошел к ней. Проследил за ее взглядом на прогулочную дорожку вдоль берега.
– Никого нет, чтобы тебя спасать.
Он погладил ее по волосам. Темная ненависть опять опустилась на дно. Теперь он выглядел грустным. Брошенным.
– Вот что мы делаем с нашими жизнями. Ты и я, это жизнь одиночек.
Он изучающе посмотрел на свои руки. Потянул пальцы.
– Но это та жизнь, которую мы себе выбрали.
Он наклонился и потуже затянул веревку вокруг ее ног. Осторожно погладил ее по щеке и пошел к своему месту рулевого.
– То, что от нее осталось, от этой жизни.
Она смотрела в темную воду и понимала, как тут глубоко. Вместе с друзьями из КТИ она здесь бывала не раз, после всяких тусовок, и купалась по ночам. Тут было достаточно глубоко для причаливания моторных яхт из лодочного клуба Юргорден. Достаточно глубоко, чтобы исчезнуть. Она прикинула в уме направление.
Громкий гудок раздался с огромного парома Viking Line, возвещавшего о своем проходе у набережной Наккастранд. Йорген вздрогнул и повернулся к парому. Она была наготове. Больше шансов не предвидится. Она перевесилась через релинг, оттолкнулась и скользнула через борт. Подводная тишина сразу успокоила ее. Обжигающая боль пронзила руки, когда она вытащила их и выбралась из веревочного узла. Мутная вода была зелено-желтой. Ничего не было видно, но она знала, в какую сторону плыть. Но сначала – быстро вглубь. Она должна исчезнуть в черной придонной воде. Только там она могла стать невидимой и спрятаться от пуль, которые не смогут проникнуть так глубоко.
Она дала себе погрузиться, одновременно помогая сильными гребками рук быстрее достичь дна. Как русалка, помогала себе связанными ногами. Там было глубже, чем она думала. Семь-восемь метров. Кожа реагировала на холодную воду. Заболели барабанные перепонки. Она схватила себя за нос, чтобы выровнять давление. И вот оно – дно. Контраст с теплой водой на поверхности был огромным. Вода была ледяной, темень – непроницаемой, и она знала, что надо спешить. Пальцы уже начали коченеть, мускулы скоро перестанут ее слушаться. Кислорода ей хватит еще на минуту, потом надо всплывать. Если вообще удастся всплыть со связанными ногами. Не было никаких сомнений, что он продолжал стоять у борта и искать ее глазами. Но он хотя бы решил не использовать автомат. Хотя бы пока. Не хотел привлекать внимание.
Как только ноги коснулись дна, она начала продвигаться к берегу. Постаралась держаться направления, чтобы ноги отдыхали, волочась по дну, а руками энергично гребла к понтонному причалу. По ее расчетам, это было не больше пятнадцати метров. Она считала каждый второй гребок. Когда дошла до пятнадцати, то почувствовала, как дно стало клониться наверх. Вода немного посветлела. Но никаких мостков она не могла различить. Никаких темных теней на поверхности.
Холодная вода обжигала кожу. Боль в грудной клетке усиливалась. Она должна найти этот причал, найти немедленно! Мышечной силы больше не было. Казалось, что вода загустела. Руки отказывались слушаться. Она сделала рывок в сторону. Что угодно, только не дно. Нужно всплыть. Иначе она умрет здесь, на дне. И вдруг – вот оно! Темная форма над ее головой. Тень возникла так внезапно, что она чуть не ударилась о бетонный фундамент, лежавший на дне. Пощупала руками. Гладкий бетон по всей короткой стороне. Она нащупала якорную цепь и подтянулась, держась за нее, вокруг стены. Потрогала пальцами. В середине бетонный край стал тоньше, там было пусто. Она зацепилась руками за край. Воздух! Как она и надеялась, причал был сконструирован, как катамаран, с плавающими буйками вдоль длинной стороны и с длинным пустым пространством посредине. Наверху все было закрыто плотно пригнанными друг к другу деревянными планками. Она втянула себя под понтон, опустилась коленями на дно и оттолкнулась вверх.