Слежу за его движениями затаив дыхание.
Протянув руку, он проводит ладонью по моим волосам. Спускается ниже, коснувшись пальцами моей щеки, отчего волоски на руках встают дыбом.
— Почему ты плачешь?
— Я не плачу, тебе показалось. - Я хочу отвернуться, постыдно спрятав лицо, но он не позволяет, сцепляя пальцы на моём подбородке.
— Если это из-за меня - прости - большим пальцем руки, Матвей гладит мою щеку и от удовольствия закрываются глаза. Сердце клокочет под ребрами, заглушая окружающие меня звуки.
Почему его близость так волнительна? Почему внутри странно ёкает? Я не могу разобрать свои эмоции и ощущения, но приятное тепло чувствую отчетливо, а еще я чувствую горячее дыхание на своих губах. Или мне просто кажется, потому что понять, что произойдет дальше не позволяет резкий звук клаксона позади нас. Он приводит в сознание, яркой вспышкой возвращая в реальность.
Матвей отстраняется и давит на газ, я отворачиваюсь к окну, наблюдая за городом.
Дальнейшая поездка проходит в тишине.
Глава 12
Придя утром в Отель, я ожидала увидеть Лану, чтобы наконец-то поговорить и закрыть тему, связанную с Громовым. Но Костя, её сменщик, оповестил, что в ближайшее время она не выйдет, так как Светин сын попал в больницу. Что именно произошло не сказал, но предложил позвонить самой. Я согласилась и под диктовку вбила в телефонную книжку номер. Возможно Свете нужна помощь или хотя бы моральная поддержка. Насколько мне известно, родственников у неё нет, а отцу Миши, на сына глубоко плевать.
Спрятавшись в раздевалке, без колебаний жму на зеленую трубку. В душе проскальзывают сомнения в правильности своих действий. Мы не подруги, да и последний разговор получился через чур напряженным. Но в любом случае отступать некуда. После нескольких гудков, на том конце провода раздается уставший, тихий голос:
— Алло
— Привет - сконфужено отвечаю я, сминая пальцами одной руки край футболки. - Это Лера, эээ, с работы.
— Я тебя узнала. Привет.
— Эм, как дела? Костя сказал, что ты с сыном в больнице, может помощь какая нужна?
— Нет, спасибо, у нас всё есть. Но в любом случае, я рада твоему звонку - от её голоса веет теплом и я расслабляюсь.
— Я боялась, что ты будешь мне не рада - выпаливаю как на духу.
— Почему я должна быть не рада?
— Ну мы ведь повздорили немного по поводу, кхм, сама знаешь кого.
— Погоди, я сейчас - шепчет, и в трубке повисает тишина, через минуту сменяющая галдежом в перемешку с детским плачем. - Всё, я здесь, в коридор выходила. Мишка спит, разбудить побоялась.
— Угу.
— Лер, насчет Димы.
Ну вот, эта тема так или иначе всплывает в нашем разговоре. Если честно, я не готова, и кажется неуверенна, что нуждаюсь в правде. Возможно, причина в Матвее так внезапно ворвавшегося в мою жизнь, а быть может, я просто перестала питать иллюзию на счет Димы.
— Можешь не объясняться - вздыхаю - Кажется, Громов больше не герой моего романа.
— Правда? - Удивляется она - Ты ведь говорила, что любишь.
Да что там говорила, я верила в нашу связь еще со школы. В совместное будущее, свадьбу, детей. Но давайте будем честны: Диме на меня плевать с высокой колокольни. Он человек одиночка, любитель секса без обязательств и ярый противник отношений. После нашего последнего якобы свидания, я много думала, но так и не поняла, что между нами происходит. Наверное ничего, за что можно было бы зацепится и уверенно к этому следовать. Чувствами там и не пахнет, причем с обеих сторон. Потому что если бы я любила, то не сдавалась до последнего.
Вот такие вот пироги.
— Я много чего говорила. И еще утром ждала тебя, чтобы узнать о вас с Димой.
— Нет никаких нас с Димой - резко обрывает, а затем продолжает, но уже в более спокойном тоне - Мы знакомы с Громовым еще со школы.
— В смысле со школы? - Я даже поперхнулась от такого неожиданного заявления. - А что это тогда в кафе было? Вы общались как незнакомцы.
— Да Громов просто клоун. Я сначала подумала, что он меня не признал и решила подыграть, а когда ты с Матвеем Дмитриевич вышла… в общем, он так пошутил.
— А как ты поняла, что Дима и есть тот человек, которого я люблю или любила, не важно короче. Так как?
Раз уже начали, почему бы не довести эту тему до логичного финала. Мне и правда любопытно.
— Во-первых, я заметила, как ты на него смотрела. А во-вторых…
— Что во-вторых? - У меня перехватило дыхание.
— Ну раз ты уже сказала, что Громов тебе не интересен, то…
— То, что?
— Я спросила Диму, откуда он тебя знает. Он ответил, что ты подруга его сестры и прилипала. Мол, бегаешь за ним собачкой, слюни пускаешь. Я просто сложила дважды два.
В груди неприятно ноет. Значит так он ко мне относится. Собачка я, прилипала. Боже, вот же дура! Нафантазировала себе невесть чего, а оказалось, всё куда проще. Дима не просто так держал меня на коротком поводке, он хотел, чтобы я легла под него и успокоилась.
— Лер, ты чего молчишь? Всё нормально? Прости, если задела твои чувства.
— Скорее уж гордость-с усмешкой заявляю, стирая со щеки одинокую слезу. - Знаешь, я даже рада, что ты всё это сказала и открыла мне глаза на реальность. Пусть жестокую, но теперь я точно понимаю, что Дима Громов для меня, как мужчина умер навсегда.
— Прости.
— Не стоит. Спасибо за правду и скорейшего выздоровления сыночку. Я пойду, работать нужно. Если что, звони.
— Пока.
Отключившись, я забираюсь с ногами на стул и обнимаю колени руками. Ощущение, что в душе что-то лопнуло, а на смену пришла пустота. Если до этого разговора я еще питала надежду, хоть и маленькую, почти невесомую, то сейчас точно всё. Любовь, о которой я когда-то мечтала с конкретным человеком, оказалась фальшивкой. Чувства - обычной привязанностью. А моя жизнь в одно мгновение всколыхнулась с ног на голову. Вот и всё. Занавес. Антракта не будет.
После разговора со Светой, на своем рабочем месте я появилась спустя десять минут. Еще утром, Матвей написал, что будет ближе к обеду и накидал ряд обязанностей, которые я должна буду выполнить. Но, ни в час дня, ни даже в пять он так и не пришел. Звонков и сообщений от него тоже не поступало, из чего я сделала вывод - на работу Измайлов сегодня не выйдет. Ближе к семи, мои нервы дали сбой, и не выдержав, я набрала его номер. Гудки шли, но трубку никто не поднимал. Это странно, не в стиле Мота.
Может что-то случилось - промелькнула паршивая мысль, набросав худшие варианты развития событий. Но я сразу же попыталась себя успокоить, что скорее всего он занят или не слышит. В любом случае, через три часа у нас сеанс в кино, и к этому времени станет ясно - стоит ли паниковать, или это была ложная тревога.
Когда стрелка на часах показала ровно семь, я выключила компьютер и вскочив со стула, отправилась в раздевалку. Наскоро переодевшись, спустилась в холл и пока ждала такси, порасспрашивала администраторов и других попавших на глаза коллег о Матвее. Но все как один, твердили: ничего не знаем, ничего не слышали. Сердце прыгало где-то под горлом, а чувство тревоги разъедало нутро. Через двадцать минут машина остановилась возле здания кинотеатра. Расправив складки джинсовой юбки, я осмотрелась вокруг, в поисках черного «BMW» и не найдя нужный автомобиль, зашла внутрь. Присев на стул, рядом с кассами, еще раз осмотрелась.
Безуспешно…
Вздохнув, я вытащила телефон из кармана сумки, и раз за разом набирала номер Измайлова, до момента, пока на тот конце провода не послышался женский голос робота «абонент недоступен….»
Домой возвращалась в раздавленном состоянии. Я чувствовала, что что-то произошло, что то нехорошее, но поделать ничего не могла. Оставалось набраться терпения и ждать.
Уснуть получилось только под утро, и проснувшись, первым делом я проверила телефон.
Тишина.
Недоступен.
Паника нарастала с каждой прожитой минутой, руки тряслись, здраво мыслить получалось с трудом.
— Всё нормально. С ним всё нормально - повторяла сама себе, и вновь набирала эти чертовы цифры, хотя понимала - если Матвей объявится, на мобильный придет сообщение. Я не знала что делать, кому звонить, куда бежать. В отеле тоже все встревожены. Может в полицию обратится? Вряд ли они возьмутся за это дело, ведь с момента пропажи человека и суток не прошло. Единственный, кто мог хоть что-то знать, был Громов, но и он последний раз заходил в сеть больше суток назад.
Я проверяла.
Чтобы не сойти с ума окончательно, включаю телевизор. На экране показывают новости. С детства их ненавижу, но сейчас мне абсолютно плевать, что смотреть. Держа в руке мобильный, без интереса пялюсь в экран, практически не слушая, о чем вещает женщина в белом.
К последним события. Вчера, в районе четырех часов вечера, на улице Куйбышева Московской области произошло «ДТП». Предполагаемый виновник аварии, погиб еще до момента возгорания автомобиля. Рядом с водителем находилась пассажирка. За её жизнь борются врачи. Сотрудникам полиции удалось выяснить имя владельца автомобиля. Это некий: Матвей Дмитриевич Измайлов, личность девушки неизвестна. На сегодня это всё. С вами была, Алена Гурьева.
Я сидела в оцепенении, не веря в происходящее, а в голове набатом стучали слова диктора:
Авария
Матвей Дмитриевич Измайлов.
Погиб... Погиб... Погиб...
Первые несколько минут я нахожусь в ступоре. Хочется одновременно кричать, и в тоже время рвать на себе волосы от бессилия. Мозг категорически отталкивает информацию новостных источников. Потому что это всё чушь полнейшая! Такого не могло произойти. Не с ним. Только не с Мотом.
Сердце скрутилось в тиски и меня начало трясти от безумного страха. Я понятия не имела, как поступают люди в подобных случаях и решила написать Свете, обрисовав ситуацию в краткой форме. Она единственный, с кем я могла поделиться этой информацией. Ещё был Дима, но как с ним связаться, я пока не знала.