– Это случилось в январе две тысячи пятнадцатого, а уже через два месяца, в марте, ты убил супружескую пару в Сеговии…
Лусия заметила, как в его глазах сверкнула ярость.
– Да. Я уничтожил их счастье. Как и с той парой на озере, я наткнулся на них неожиданно, гуляя по городу. Этот город я всегда любил. Я шел за ними по улицам Сеговии, выслеживал их. И выяснил, где они живут. Вид у них был такой счастливый… А я только что потерял любовь всей моей жизни и не мог такого вынести.
– Ты ведь уже однажды убивал. Очень давно. И знал, что это такое…
Саломон посмотрел ей прямо в глаза пронизывающим, темным, лишенным всякого блеска взглядом.
– Да. Но первый раз был, собственно, только опытом. Так сказать, конкретизацией старого образа.
– Так что было дальше?
– А дальше я стал часто наблюдать за этой парой по вечерам. Как ты знаешь, Сеговия находится в полутора часах езды от Саламанки. Я изучил их привычки, раскрыл их маленькие секреты: например, то, что муж раз в неделю навещал молоденькую двадцатилетнюю булочницу… Всегда думаешь, что знаешь людей, но, в сущности, не знаешь о них ничего, пока не обнаружишь какие-нибудь их гадкие секреты, правда? И конечно, как и в первый раз, меня вдохновили «Метаморфозы».
– А потом были Коста-дель-Соль, Бенальмадена…
Он кивнул.
– Да. Я проводил там летний отпуск в две тысячи восемнадцатом. И точно так же на пляже увидел супружескую пару. Вид у них был до жути счастливый. Они громко хохотали, радовались на полную катушку, тискали друг друга, бесстыдно не обращая внимания на находившихся рядом людей. А я был в одиночестве среди толпы купальщиков и возненавидел их. А потом узнал, что рядом с ними сдается дом. Шикарная вилла, которой никак не могли найти нанимателя. И я решил поселиться в ней под вымышленным именем Назон. Как Овидий. Забавно, правда? А дальше ты знаешь. Фоторобот, который составили, был на меня совсем не похож. Надо, правда, сказать, что я сбрил бороду и не расставался с каскеткой и солнечными очками. Что же касается ДИМАСа, то в прошлом году проект был уже на мази, а вот результатов приходилось ждать долго. Тогда я решил воспользоваться тремя убийствами, чтобы, так сказать, бросить ДИМАСу кость. И это превзошло все мои ожидания.
– А Улисс?
Его лицо просветлело.
– Улисс – это шикарный подарок судьбы… Когда я услышал историю о двух студентах-хакерах, которые взломали компьютер одного из своих профессоров на факультете точных наук, я захотел с ними познакомиться. Рассказал им о ДИМАСе, и они восприняли мой рассказ с энтузиазмом. Однако, посмотрев на Улисса, я сразу понял, с кем имею дело: с социопатом.
Губы его растянула улыбка.
– Но благодаря Улиссу у меня все получилось. Я проник в ваши головы. Я оставил там отпечаток, который уже ничем не сотрешь. Я навсегда поселился в твоих ночных кошмарах, Лусия.
Она еле удержалась, чтобы не ответить ему как следует.
– А зачем было убивать Алехандро и Ассу?
– Алехандро за несколько минут до того услышал наш с Улиссом разговор на факультете. Я не мог рисковать: либо она, либо Алехандро могли все рассказать тебе.
– Но откуда Улисс мог узнать, что произошло потом? Ведь даже ты был не в курсе…
– Улисс ничего не знал – он просто запаниковал, и все. Он все больше и больше боялся, что ты до всего докопаешься… Я думаю, что смерть Алехандро и ощущение, что тиски сжимаются, убедили его, что пора делать ноги… Но это не помешало ему посылать мне сообщения с неизвестного номера с просьбами позвонить ему. Я позвонил. Он был в панике и не знал, что делать. Я воспользовался тем, что ты спала, уговорил его войти в дом и отдал ему оружие, хранившееся у меня еще со времени первого убийства. Это был нож, гораздо более бесшумное и занятное оружие, чем любое огнестрельное. К тому же Улисс прекрасно умел с ним обращаться…
– Давай вернемся к ребенку, к маленькому Оскару, – сказала Лусия, и в голосе ее вдруг зазвучал холод. Она заметила, что Саломон словно застыл. – Тогда во дворе ты не закончил начатую фразу. Ты знаешь, что было с ним дальше, верно? – резко бросила она.
Профессор не смог удержаться от оценивающей, вызывающей улыбки.
– С тех пор как увидел тебя, я сразу понял, что ты причинишь мне кучу хлопот… Да, это верно. Я не соврал тебе, когда сказал, что все эти годы не переставал думать о нем.
– И тогда?..
– И тогда я возобновил контакт с Сесаром Болканом.
– Когда?
– Четыре года назад, после убийства в Сеговии. Я вернулся на то место и заглянул к нему.
– И Сесар тебя узнал?
– Узнал… А мальчик, которого так и не нашли… Я знаю, кем он стал. Он стал… Анхелем.
Лусия вздрогнула.
– Значит, Анхель – это Оскар?
Саломон кивнул.
– Как же Болкану удалось растить и воспитывать его без ведома окружающих все эти годы?
– Я полагаю, ты знаешь о деле Наташи Кампуш? Эту австрийскую девочку с десяти до восемнадцати лет держали в подвале. Была еще Джейси Дьюгард, которую похитили из автомобиля на автобусной остановке. В каждом случае жертвам удавалось выбраться на волю. То же самое произошло и с Анхелем… То есть с Оскаром. Разве что ему не удалось сбежать… Первые годы он провел в заточении в подземной комнате в усадьбе. Ни с кем не общался, жил в отдалении от мира. Постепенно Болкан стал позволять ему подниматься на первый этаж, потом играть во дворе. И в один прекрасный день представил его как своего помощника по дому. По всей видимости, ради мальчика он лез из кожи вон, и тот ни в чем не нуждался. Удивительно, но Анхель не выказывал ни малейшего желания расстаться со своим похитителем. Может быть, Болкан подсадил его на наркотики…
Лусия недоверчиво покачала головой.
– И Анхель ни разу не пытался на него донести? Может, они любовники?
Борхес пожал плечами.
– Я никогда не знал истинной природы их отношений. Знаю только, что между ними установилась какая-то странная связь. Анхель был очень привязан к Болкану.
– Если уж говорить о привязанности, – сказала Лусия, – ты имел какое-то отношение к его убийству?
– Скажем так… Сесар, как и Улисс, был единственным, кто мог помочь тебе добраться до меня. Об Экторе я и не думал. Пока он жив, Сесар не мог на меня донести: в той же ситуации он скорее донес бы на себя самого. Но я начал бояться, что ты его арестуешь и кончится тем, что преступление будет раскрыто. Если б Сесар потерпел такую неудачу, то я уверен, что он потянул бы за собой и меня.
– И как тебе это удалось? Мы же все время были вместе… Анхель исчез сразу после смерти Болкана. Он тебе помогал?
Саломон кивнул.
– Помнишь ту ночь в Граусе? Ты тогда увидела, как я о чем-то беседую с молодежью на площади. Они рассказали мне, где Анхель приторговывал наркотой, и я отправился к нему. Я предложил ему денег, чтобы он выслушал меня, и сказал, что у меня для него есть очень важная информация. Поначалу Анхель отнесся ко мне с недоверием, но деньги для парня оказались важнее, и он пошел со мной. Я сказал ему, что знаю, кто он такой, что ему довелось пережить, чем он занимается сейчас, живя в усадьбе у Сесара, и что там на самом деле происходит. Исходя из того, что говорил мне Сесар четыре года назад, я был почти уверен, что из жертвы Анхель стал палачом и сообщником Сесара и теперь у него те же побуждения, что и у его похитителя. Я оказался прав. Нагнав на него страху и обрисовав перспективу сесть в тюрьму вместе с Сесаром, намекнул, что избежать этого он может, избавившись от Сесара и куда-нибудь исчезнув. Я дал ему крупную сумму денег, а деньги Анхель любил, и он сказал мне, что знает, как свалить все на Болкана.
– Значит, это Анхель повесил Сесара в амбаре… И даже не задумался, с чего вдруг ты захотел смерти Болкана?
– Получается, что так. Должно быть, он подумал, что я один из типов, проходивших через усадьбу за эти годы… Кто-нибудь из тех, кто хотел замести следы. Однако, в отличие от Болкана, Анхель не знал, кто я такой и что произошло тогда в туннеле.
– Если только Болкан ему не рассказал… – коварно предположила Лусия.
Саломон затряс головой.
– Нет, Анхель ничего не знал. Я вполне могу видеть людей насквозь, Лусия, не забывай об этом.
– А Мигель Ферран? Тот самый, что повесился?
– Я думаю, его убил Сесар. Но он никогда открыто об этом не говорил, и я потерял его из виду после последней встречи с ним четыре года назад…
Лусия глубоко вздохнула.
– Значит, это ты убил моего коллегу, а Шварц тебе помог… Как тебе удалось завербовать Шварца?
Лицо Саломона снова озарилось улыбкой, и Лусия поняла, до какой степени безумия дошел этот человек.
– В интернете, Лусия, есть много форумов и прочих мест, где можно найти людей по немногим нужным тебе свойствам. Надо только знать, где искать. Как тебе известно, у Габриэля были ментальные проблемы. С помощью наркотиков, которые, кстати, нашли у него в крови, я сделал из него свою… Скажем так, креатуру.
– А мой напарник? Почему он? – спросила Лусия, и в голосе у нее зазвучала ярость, режущая, как нож. – Почему он, я спрашиваю, почему Серхио?
– Потому что он был твоим напарником… Решив включить тебя в свою игру, я стал наблюдать за тобой, следить и только потом пошел в атаку… Как и со всеми прочими… У меня такой стиль.
Лицо у Лусии вспыхнуло, она уже не в состоянии была контролировать дрожащую под столом ногу.
– Вопреки тому письму, что ты подбросил мне в гостинице, – жестко отчеканила она, – у нас с тобой нет ничего общего, Саломон! Я много раз пыталась найти, но так ничего и не нашла…
– Совсем наоборот, – произнес он с улыбкой.
Потом, подавшись вперед, впился в нее жадным застывшим взглядом. Таким взглядом варан глядит на крокодилье яйцо; такой взгляд бывает у ребенка, который сосет материнскую грудь.
– Надо было лучше искать, Лусия. Мы с тобой очень схожи: слишком проницательны, чтобы строить иллюзии насчет остального человечества, слишком прямолинейны, чтобы прощать, слишком неуступчивы, чтобы договариваться…