От размышлений меня отвлек хлопок дальней двери, затем по коридору протопотала небольшая толпа, и скрипнула, открываясь, дверь ближняя, впустив эту толпу в комнату вместе с новой порцией почти невыносимой вони:
– Как там ведьма? Не оклемалась? – знакомый уже резкий голос раздался совсем рядом.
– Не-е, дрыхнет пока, – хрипло ответили откуда-то из-за спины, где я локализовала нашего охранника.
– Что-то она долго. Окатить ее, что ли?
Получить освежающий душ из каких-нибудь помоев не хотелось категорически. Похоже, придется все-таки «очнуться», пока действительно не окатили. Я картинно застонала, словно только что пришла в себя именно от этого шума и медленно, со всеми необходимыми ужимками, приоткрыла глаза.
Первое, что в них бросилось – дикая, невероятная грязь вокруг. Вонял здесь, похоже, не только и не столько бандит, но и вся, с позволения сказать, обстановка. А ведь загадили, между прочим, жилую комнату – теперь, когда я смотрела на нее глазами, в этом не было никаких сомнений. Как же они сами такое выносят? Да уж… До сих пор я думала, что гномы невероятные чистюли просто по своей природе. По крайней мере, все, с кем встречалась до этого, были именно такими. Достаточно, например, посмотреть на Шикона…
А действительно, пора было посмотреть, что с ним. Я перевела взгляд на пол у своих ног и тут же застонала уже без всякого притворства. Да как он вообще жив? Я осторожно прощупала силой его ауру и слегка успокоилась, все-таки выглядело это много хуже, чем обстояло на самом деле. Хотя и хорошего мало…
– Очухалась, тварь? – резкий скрипучий голос опять наждаком прошелся по нервам, и я, поневоле начала разглядывать его обладателя.
Н-да… Пугало, простоявшее на огороде не один год. Причем вороны, которых оно должно было разгонять, оказались очень злые и агрессивные. А иначе как тряпки, болтавшиеся на этом костлявом недоразумении, дошли до столь печального состояния?
Еще шесть фигур, застывших рядом, отличались от него разве что габаритами – по высоте и по ширине, но не состоянием гардероба. Всего семеро. А я, получается, буду за Белоснежку? Н-да, какое-то слишком уж авангардное прочтение получилось. Ну чистый же сюр! Смотреть на это не хотелось, и я снова отвернулась к Шикону, раздумывая, как перелить ему силу, чтобы хоть чуточку подправить здоровье. Колдовать для этого не обязательно, достаточно простого контакта, например, если дотянуться ногой…
– Чего морду воротишь? – опять сбили меня с мысли. – Не нравлюсь?
– Гляди-ка, угадал, – нагло ответила я прямо ему в лицо, – кому ж такое чмо понравится?
На самом деле ситуация выглядела страшной до одури. Да такой, собственно, и была. Но вот позволить себе испугаться я не могла – тогда нас лучше хоронить сразу. При встрече со стаей шакалов выжить можно только одним способом – стать тигром. Ну, или притвориться им. Но так, чтобы они действительно поверили – ты хищник еще более страшный и наглый. Впрочем, об этом я тогда не думала, хамить начала чисто инстинктивно. К тому же была уверенность – ничего особо плохого мне пока не сделают, иначе какой смысл был ловить нас, да еще и тащить сюда? Значит, сначала озвучат какое-то предложение, и только потом, если не поладим, будут применяться меры воздействия. То, как аккуратно обошлись со мной, в отличие от того же Шикона, эти выводы лишь подтверждало. И ощущение относительной безопасности тоже провоцировало меня на такой тон. Тем более что общаться с этими засранцами хотелось именно по-хамски, и хотелось невыносимо…
– Хорохоришься, ведьма? – Заскорузлые пальцы железной хваткой вцепились мне в подбородок, задрав лицо так, что пустые глаза прирожденного убийцы оказались совсем рядом. – Зря. Лучше веди себя повежливей. А то я ведь больно и неприятно могу сделать. Или наоборот. Как мне захочется.
Уверенная ухмылка на тонких губах не оставляла ни малейших сомнений – может. Этот может. Оставалось лишь молиться всем богам, чтобы он все-таки не углядел моего страха, холодными когтями вцепившегося в душу. Иначе конец!
Неужели я ошиблась, и на самом деле мы не настолько неприкосновенны? Но для чего тогда вообще было затевать весь этот спектакль? Чтобы поиздеваться надо мной без помех? Чушь какая… Или… – Мысли в голове заметались с бешеной скоростью, позволяя, наконец, событиям сложится в более-менее осмысленный рисунок. – Или они просто выполняют чей-то заказ на доставку? И в условиях этой доставки не оговорено, что «бандероль» при получении должна быть целой? А наоборот, оговорено как раз обратное? Что-то подсказывало – верно именно последнее. Значит «учить» меня будут. Причем не в бессознательном состоянии, а с развернутыми угрозами и подробными пояснениями. Так, чтобы усвоила наверняка – за что и почему. М-мать, да кто ж меня так ненавидит?
Подтверждая эти невеселые мысли, гворс продолжал глумиться, подзуживая остальных:
– Ты ведь не хочешь больно, а хочешь приятно, правда? Тогда давай знакомиться поближе. – Наглая ухмылка стала еще и сальной. – Эй, есть желающие присоединиться?
– Зигги, но она ж из данов! – озадаченно пробубнил отечный бандит, стоявший рядом.
– И что?
– Ну, дык, с ними ж не можно…
– С чего бы? – Гворс, наконец, оставил в покое мой подбородок и повернулся к говорившему. – А по мне нам просто повезло. Вы ведь еще ни разу таких не пробовали? Говорят у них там все устроено подходяще, и они очень даже сладенькие. Если мы возьмемся за дело всеми, да с огоньком, да с выдумкой…
Дошло до меня быстро. И дальше я действовала уже без раздумий, на чистых инстинктах. Бандита прервал… мой собственный хохот. Гворс от неожиданности сбился на полуслове – еще бы, я и сама от себя такого не ждала.
– Ты чего? – даже голос у него стал менее резким.
– Я? Да я-то ничего, – смех начал приобретать истерические нотки, тут же загнанные обратно, – а вот ты, дубина, никогда не думал, почему даны так редко имеют детей?
– Не-ет. – Он все еще не пришел в себя и потому ответил, а не послал меня грубо и далеко.
– Да просто потому, дубина, что они редко трахаются! Им, знаешь ли, жизнь очень дорога. Собственная, в смысле. – Вдохновение так и перло из меня, подстегнутое страхом и круглыми от удивления глазами слушателей.
– Чего?
– А того, дубина, что во время этого дела мы пьем жизнь из мужиков. Даже колдовать не надо, все получается само собой, от возбуждения. Но у дана с его магией и силой есть шанс выжить, если, конечно, не увлекаться и сдерживать себя, а у тебя, дубина, ни малейшего! Ты ведь не колдун? Правда, дубина? А я сдерживаться не собираюсь…
Самой плотоядной из моих улыбок гворс не вынес, заматерился и отскочил на пару шагов. От греха.
Поверил! С ума сойти, в такую-то чушь. Хотя, может, потому и поверил, что чушь? И остальные, судя по вытянувшимся рожам, поверили тоже. Безоговорочно. Вот и ладненько, значит, можно немного расслабиться и попытаться загнать ледяной ком страха поглубже, туда, где о нем можно будет забыть хотя бы на время. Я опять мерзко хихикнула, на этот раз вполне искренне и совершенно не сдерживаясь, над мыслью о том, что вот так, похоже, и рождаются легенды. Стрррашные!
Не знаю, что там подумали об этом гворсы, но отскочили на всякий случай еще на пару метров – к самой двери. Судорожно попытался отодвинуться даже Шикон, избитый, казалось, до полной неподвижности. Но все-таки сумел взять себя в руки и наоборот, почти привалился к моим ногам.
А Остапа уже понесло – не остановишь:
– Впрочем, ты меня так возбудил, дорогуша, что я дотянусь до вас и там. Ты та-акой смешной. Только вот грязный какой-то… Ну да хрен с ним, мне тебя не целовать. Выкачаю всю вашу кодлу не прикасаясь – до самого донышка. – И улыбнулась так, что самой стало противно.
Гворс оценил тоже. Из комнаты он выскочил едва ли не быстрее, чем я закончила говорить. Следом рванули остальные, включая охранника. А на слабые попытки главаря их удержать, прореагировали лишь смачной руганью и с грохотом закрыли за собой дверь. На засов, к сожалению. Я тут же кинула им вслед «веер». Черт, застыли прямо за ней и, судя по всему, прислушиваются. И тут до меня дошло к чему – Шикон, лежавший почти на моих ногах, смотрел снизу вверх затравленно-круглыми глазами. Что ж, можно было себя поздравить – сыграла я хорошо, если даже он поверил. А эти говнюки за дверью «обеспокоились», видно, судьбой оставшегося и теперь ждали, переругиваясь и пересмеиваясь, чем все закончится, устроившись на безопасном, как им казалось, расстоянии.
Ничего, долго я вас ждать не заставлю, а вот в безопасности очень постараюсь разочаровать:
– Что ж, придется пока обойтись тем, что есть, – сказала я задумчиво, но громко, с таким расчетом, чтобы за дверью услышали наверняка, и… аккуратно пнула носком сапога Шикона. Не сильно, но чувствительно.
Стон, вырвавшийся у него, вряд ли походил на сладострастный, но перекрытый сверху моим, в котором этого было хоть отбавляй, сошел. Вполне. За дверью замерли в абсолютной тишине.
– Потерпи, зайчик, сейчас уже закончу, – проворковала я гаденьким голосом, подмигивая Шикону, который, кажется, начал понимать соль происходящего. – А потом дотянусь и до всех этих уродов за дверью…
Мою тираду прервало сразу два события – сначала стон гнома, на этот раз вполне сладострастный (Надо же, в самом деле понял, и даже сумел подыграть. Вот тебе и «Два Кулака»), и грохот башмаков убегающих с проклятиями гворсов, завершившийся смачным хлопком запертой дальней двери.
Да! Получилось!
Ну вот и все. Теперь мы были одни, хотя бы на какое-то время. До тех пор, пока ребятки как следует не накатят для храбрости медку. А тогда им и тигр будет кошечкой, и наглая дана вполне подходящим сексуальным партнером. Но чтобы подогреть друг друга до нужной кондиции, им все-таки понадобится часок-другой, и пока можно заняться кое-какими насущными вопросами.
Для начала я попробовала подлечить Шикона, осторожно перекинув ему немного силы. Получилось вполне приемлемо, хотя с даном результат вышел бы на порядок лучше. И пока он потихоньку приходил в себя, обдумала сложившуюся ситуацию.