милости от богов? По мне, так более чем достойны.
Всю прошлую неделю я целыми днями как заведенная бегала между их цехами и мастерами – уговаривая, жутко интригуя и беззастенчиво выпрашивая, что тех, кажется, только развлекало. По крайней мере, бесповоротно мне не отказали нигде, и появилась надежда, что мои сумасшедшие планы таки осуществятся. Причем даже быстрее чем я думала. Еще день-два – и все будет готово.
А вечерами Балайет длинно и местами нецензурно жаловался мне на жизнь. В частности, на то, что они никак не могут решиться и послать хоть кого-нибудь в открытый храм для обряда посвящения. Ведь для того, чтобы стать шаманом, гномаэ должен положить руки на Фэннен, раствориться в его силе и растворить ее в себе. Именно так, и никак иначе. Но в случае ошибки неудачно подобранные соискатели эту процедуру просто не переживут. Совсем. В буквальном смысле слова. Вот и мечется Совет мастеров уже второй месяц – с одной стороны, и ошибиться страшно, тем более что живых шаманов, что должны отбирать претендентов по каким-то неведомым уже критериям у них нет, а с другой, и без колдунов никак больше нельзя…
Так что же, безликая и безымянная богиня, разве они хотят слишком много? Разве нельзя помочь им получить это?
Или, может, помолиться о данах? Об этом одновременно очень сильном и странно хрупком народе? Кажется, будто старый-старый пыльный плащ укрыл их. И нет сил сбросить его... И нет желания… Хотя под ним так душно, а избавиться от него так легко… И, возможно, только шальной ветер, налетевший издалека, способен тряхнуть его как следует, выбить пыль, сорвать с плеч и унести прочь…
Дар? Ну конечно же дар! Я и сама не заметила, как провалилась в странное состояние полубреда-полуреальности, в котором он повел за собой мысли, заменив разум и логику. И именно он, похоже, подкинул мне интересную идею: смысла и цели – вот чего не хватает данааэ сейчас. А дать им все это могут, действительно, разве что боги. Эта задачка как раз для них. Для той самой Судьбы, например, что все время настойчиво толкает меня в спину. А чего меня-то толкать? Разве я такое могу? Или все же… Может, именно я и есть тот сумасшедший ветер, что задерет им одежки, хорошенько при этом встряхнув? Ну тогда нужно просто спросить ее об этом. Судьбу, в смысле. Здесь она мне ответит. Именно здесь, и именно мне.
В том полусумеречном состоянии, в которое я впала, такая мысль вовсе не показалась идиотской. Наоборот, откуда-то пришло понимание, что сделать это будет очень просто, достаточно всего лишь прикоснуться к силе Фэннена, слить ее с моим даром. Ведь дар этот хрустальный по своей природе, если верить Вессаэлю, а, значит, тоже от земли, от камня…
«Мы с тобой одной крови» – с этим детским стишком я мысленно потянулась к кристаллу, даже не хихикнув над абсурдностью ситуации. И ни капли не удивилась, почувствовав, как охотно он отвечает, открывая если не все, то многое…
Попробовать сделать пророчество? А почему бы и нет? И хотя Вессаэль так не смог научить меня перебирать временные вероятности, я все равно помнила, что для этого нужно. И плевать на сомнения и прошлые неудачи – сейчас все получится. Достаточно лишь расслабиться, убрав все внешнее, собрать полученную силу внутри и… Перед глазами начали проступать светлые тени, складывающиеся в почти осмысленные картины. Удалось это так легко, что я даже не успела растеряться. Словно полусон-полуявь, в который меня затянуло чуть ли не с чавканьем, только и ждал того момента, когда кто-нибудь провалится в него.
Дыра?.. Проем?.. Дверь?.. Да какая разница, пусть будет дверь, неважно. Светлая прореха на сером фоне. Куда? Не знаю… Неважно… Потому что она не одна. Еще дверь. И еще. И снова дверь… Сколько же их? Неважно… Не знаю… Потому что числа им нет. Их столько, сколько нужно. Сколько будет нужно. Туда, куда будет нужно. Здесь. И не здесь. Там…
Понимание накатило болью, резко и безжалостно. Теперь я не только видела, но и знала! Вот она, цель для них. Для нас. Единственно достойная. Двери. Двери между мирами. Между реальностями… Те двери, которые только мы и можем открыть. Цель жизни. Очень хорошая. Достойная. Их… Нас. Потому что позволит надеяться тем, кто эту надежду давно потерял. Там, где она уже умерла. Например, миру, где нет данов и гномаэ. А есть оркэ. И пока есть люди…
Звон привел меня в чувство. Сначала звук от пощечины, и лишь потом боль от нее. Я ошалело замотала головой, пытаясь сфокусировать ускользающий взгляд на испуганных лицах гномов, что толпились вокруг… Толпились? Но ведь их всего двое, теперь я видела это отчетливо. А толпиться вдвоем все-таки невозможно, даже если эти двое гномы. И даже если один из них Балайет, а другой его безразмерный сынуля. Значит, что-то не так у меня было с глазами. Или с головой? М-мать, болит то она как! Или это от пощечины? Выходит, кто-то из этих двоих меня и ударил? Больше вроде некому…
Ударил?!
Да что ж такое! Сначала меня били даны, теперь гномы… Ну, кто еще не пнул бедную женщину? Хоббиты, где вы? Вылезайте. Присоединяйтесь, раз уж тут такая раздача!
От злости я окончательно пришла в себя и смогла понять, о чем мне орут прямо в лицо.
Боялись? Чего?
Опасность? Какая?
Где? Здесь?!
Совсем охренели!
– Стоп!!! – Я, наконец, нашла в себе силы прекратить эту гномью истерику, неизвестно как разбросав в воздухе красные искры. – Сдурели, да? Чего разорались как вороны на рассвете? Здесь храм – место святое и тихое. По определению тихое! Так что сейчас мы молча встанем и пойдем отсюда нахрен. Информировать о своих фанабериях будете потом. Надеюсь, дорогой ваш темперамент облиняет, и выражаться вы станете еще и связно, а не только громко и матерно.
Как ни странно, послушались меня беспрекословно. Может, от растерянности? Не знаю, я бы, наверное, растерялась, если бы кто-то, сидя на каменном сундуке, начал сыпать вокруг себя искрами. Красненькими. Не суть, но главное, что оба действительно пошли. Молча. И лишь в кабинете мастера я узнала, чего они так разошлись.
Оказывается, когда я провалилась в силу Фэннена, это почувствовали многие. Мастера и ученики поднимали головы от работы; заслуженные бойцы и сопливые девчонки начинали озираться вокруг сами не понимая почему; советники и изгои замирали, прислушиваясь к тому, чего раньше никогда не было. Что это? Почему? Откуда? Но лишь Лидда, девица, едва вышедшая из подросткового возраста, закричала, истерично заламывая руки, хватаясь за голову и заваливаясь на колени:
– Инна! Она там! Это смерть!!!
Лидда? Ну как же, помню ее, познакомились весьма оригинально. Я тогда сидела в небольшом зале где-то далеко на отшибе, уже за мастерскими, и лихорадочно делала последние правки в эскизе подвески, который должна была отдать ювелиру. Собственно, именно по дороге к нему меня и стукнуло вдохновением – поняла вдруг, что в ней нужно переделать.
– Ух ты, здорово! – Звонкий голос, неожиданно раздавшийся прямо за плечом, ни только не испугал, но даже оказался неспособным вывести меня из прострации. – Можно посмотреть?
– Нельзя, – свой ответ я услышала будто со стороны, – сглазишь.
– А как это? – неподдельно удивились за спиной.
– Молча! Будет готово – покажу. А пока стой и не мешай.
Сзади вроде притихли, но ненадолго:
– Мне что, так и стоять, зажмурившись, пока не будет готово?
Я наконец вынырнула из творческих грез и обернулась. Круглые карие глаза на круглом же смуглом личике, не слишком-то и зажмуренные, кстати; жесткая темно-русая челка, спадающая на них; смешной нос кнопкой – на меня смотрела маленькая гномка. Впрочем, нет, не слишком маленькая. Даже не совсем подросток, скорее все-таки девушка. Просто очень миниатюрная.
– А тебе настолько интересно, что готова постоять?
– Угу, – оптимистично раздалось в ответ. – Ты рисуешь что-то… другое. Непривычное…
– Ладно, не жди, конечно, – лесть таки сделала свое дело. – Просто через пару дней найди Инну. У ювелиров. Я тебе покажу, если получится.
– Получится! Когда работа нравится – всегда получается. А тебе это, – рука, к виду которых я так и не привыкла, ткнула в рисунок, – нравится. Я обязательно приду.
Маленькие ножки затопотали в сторону выхода, рождая в зале причудливое эхо. А затем замерли:
– Меня Лиддой зовут, – донеслось уже от входа в жилой ярус и все стихло.
Н-да, забавная девушка, но с чего она так переполошилась?
Оказывается, причины все-таки были – до сих пор слиться с камнем удавалось только их шаманам, причем так давно, что об этом и забыли почти. Вернее, не так. Сделать-то это могли и другие, но вот вернуться обратно, в свой разум, им бы не удалось. Пустая оболочка без души и мозгов оставалась от тех, кто решался на такое. Вот они и подумали, что я тоже…
– Она ошиблась, – озадаченно ответила я, – мне это не грозило ничем.
– Но как? – не поверил мастер.
– Не знаю. Правда, не знаю. Похоже, я все-таки действительно Хранитель. Но, надеюсь, теперь-то у вашего Совета не будет сомнений насчет того, кто должен положить руки на Фэннен?
Оба гномаэ молчали, но по лицам было видно – сомнений действительно нет. Вот и ладненько, вот и хорошо. Похоже, сегодня я разрезала очередной узел, подсунутый Безликой. Или просто моя молитва все-таки дошла до адресата? Те-Кто-Понимает-Силу-Камня вернулись. Вернее, вернулась. Но это значит, что будут и другие, Лидде нужно всего лишь поискать, она сможет, уверена. А мне теперь осталось добыть им Великого Мастера, и можно считать себя свободной от гномьих проблем. Но это все-таки потом. Сейчас проблемы у меня были другие – пусть и меленькие на этом фоне, но зато гораздо более насущные.
– Слушай, Балайет, – жалобно попросила я, – может, закончим уже разговор? А то у меня почему-то спина побаливает и есть страшно хочется…
– Почему-то? – изумился он, – да ты просидела там почти сутки!
– С-сколько? – я натурально потеряла дар речи. – Шутишь?
– Да какие уж тут шутки? Сначала, когда ты вечером в сиды не пришла, мы целую ночь искали тебя по всем пещерам. Ведь никому и в голову не пришло, что ты все еще торчишь в храме. А потом, когда девчонка сказала где ты, еще полдня бегали вокруг, не зная, что с тобой делать. Сидела на том сундуке как каменюка – такая же холодная и неподвижная. Это ведь я с перепугу тебя приложил. Думал, помрешь там… – слезы навернулись на глаза Балайету.