– Сукин сын! – От гнева голос Тины упал на октаву и охрип. – Можно ли верить хоть одному твоему слову, мужчина?!
– Я… – заворочался на полу мэтр Керст. – А что случилось‑то? – попытался он встать с пола.
– Лучше лежи! – Аду и саму душило бешенство, но она была куда спокойнее своей воспитанницы. – Встанешь, убью, так и знай!
– Да что с вами происходит?! – взмолился частный поверенный, лежавший в луже пролитого невзначай вина, и Ада должна была признать, что держится он, учитывая обстоятельства и внезапность нападения, на редкость просто и естественно. Это, однако, ни о чем еще не говорило, поскольку Сандер являлся подлым крючкотвором. А кто и умеет лгать, не краснея, как не законники? К тому же Керст мог просто еще не знать того, что узнали во время своей «прогулки» Ада и Тина.
– Опаньки! – раздался вдруг откуда‑то сзади веселый голос мастера Сюртука. – Дивитесь, люди добрые, а казачка‑то нашего ужо лупцуют! Слышь, Виктор, они без нас начали!
– Ничего! – спокойный голос ди Крея мог испугать и не робкого. – Не успели к началу, поучаствуем в конце.
– О! – «восхитился» рыжий Ремт. – Достойно быть отлито в бронзе и выбито на скрижалях!
– Значит, вы тоже в курсе? – повернулась к проводникам Ада.
– Ну, если мы говорим об одном и том же… – пожал плечами Ремт.
– Коронационная гонка! – Голос Тины напоминал рычание зверя. – Вы ничего не хотите мне об этом рассказать, а, мэтр Керст?
– Гонка? Хм… – Мэтр Керст тяжело вздохнул и начал медленно расстегивать пуговицы на своей суконной куртке. – Разите, госпожа, – предложил он, завершив свое несложное дело.
– Зачем? – опешила Тина.
– Я вас обманул, не так ли? – говорить лежа неудобно, но мэтр Керст, как отметила про себя Ада, держался молодцом. – Два раза подряд.
– Да, два раза, – кивнула Тина, явно успевшая справиться с посетившим ее чувством растерянности. – А может быть, три или четыре. Что в ваших словах правда, мэтр Керст, и есть ли она в них вообще?
– Разите! – повторно предложил Керст.
– Вы не ответили на мои вопросы! – возразила Тина таким голосом, что проняло даже Аду.
– Ну, что ж. – Сандер начал наново застегивать пуговицы. – Если не изволите казнить, возможно, соизволите разрешить мне объясниться?
– Вставайте! – после короткой паузы предложила Тина и сделала шаг назад, обозначая добрую волю. – И дай бог, чтобы у вас было, что сказать!
– А можно я его просто так зарежу? – «хищным» голосом поинтересовался мастер Сюртук. – Потом освежую, зажарю и съем, а? Как вам такая идея, дамы и господа?
– Угомонись! – коротко отреагировал на ерничанье приятеля Виктор ди Крей.
– Вся спина в вине… – констатировал Керст, встав на ноги.
– И задница тоже, – усмехнулась Ада, рассматривая героя дня. – Не заговаривайте нам зубы, мэтр Керст. Переходите к делу!
– Как угодно, – кивнул Сандер, вполне демонстративно садясь на табурет. – Я обманул вас, дамы и господа, не уведомив своевременно, что в третий день месяца листобоя в Ландскруне в своей резиденции Золотой Холм скончался его императорское величество Людвиг IV Верн, царствие ему небесное. Я покинул город тем же днем и был, вероятно, единственным, кто унес эту весть на Восток. На шхуне никто о смерти императора не знал, и, совершенно определенно, мы были последними, кто прошел до ледостава через Студеные Врата…
– А теперь по порядку, – предложил Виктор, останавливая Керста, что называется, на полуслове. – Прежде чем вы, – сказал он холодно, сопровождая слова недвусмысленным в своей убедительности взглядом. – Прежде чем вы, мэтр Керст, выложите перед нами очередную порцию лжи, давайте разберемся с вашим прежним враньем. Глядишь, вам и не захочется продолжать в том же духе.
– Что вы хотите знать? – показалось Аде, или Сандер и впрямь дал слабину? Если так, это был первый случай, максимум – второй.
– Я предлагаю обсудить первую версию событий, которую вы соизволили изложить еще в Але, когда объясняли даме Адель причину спешного отъезда. Вы не против?
– Но я же уже…
– Не так скоро! – По‑видимому, Виктор знал что‑то такое, чего не знали другие. Во всяком случае, Тина взглянула на ди Крея с таким выражением, словно видела его впервые.
– Вы упомянули одно имя…
– Кого вы имеете в виду? – нахмурился Керст.
– Графа ди Рёйтера.
– А что с ним не так?
– Я хотел бы прояснить один вопрос. – Ди Крей говорил ровным голосом, и было не угадать, что за вопросы волнуют сейчас проводника и почему. – Является ли ди Рёйтер клиентом адвокатской конторы «Линт, Линт и Популар»?
– Нет, – признал после недолгой паузы Сандер Керст.
– Тогда почему вы его упомянули?
– Не знаю, – пожал плечами Сандер. – Я…
– Не врать! – Слова прозвучали, как удар хлыста, резко, опасно. – Итак?
– Была какая‑то история, я не помню, право! Что‑то про любовь… Я честно не знаю. Но я помню, что по возрасту он вполне мог быть отцом госпожи Ферен…
– А Захария Фокко мог? – вмешалась в обмен репликами Тина.
– Ну, не знаю, – пожал плечами Керст.
– Знаете, – тихим голосом остановил его Ремт Сюртук. – Захария погиб тридцать два года назад, разве нет?
«Боже правый! Да что же, черт возьми, здесь происходит?»
– Верно, – кивнул Керст. – Давно знаете?
– Давно. – Сейчас Ремт был на удивление серьезен. – Сколько вам лет, госпожа Ферен?
– Восемнадцать.
– Тридцать два и восемнадцать, – кивнул Виктор. – А сколько лет вам, мастер Керст?
– Тридцать семь.
«Н‑да…»
– А по виду и не скажешь, – сказала Ада вслух.
– Я молодо выгляжу.
– С чего бы это? – поднял бровь ди Крей.
– Оборотни старятся медленнее людей. – А вот этой реплики Ада от Тины никак не ожидала.
– Я не!.. – вскинулся было Керст.
– Вы, Сандер, верно, никогда не обращались! – Теперь и Ада сложила все кусочки головоломки. – Скорость реакции у вас как у оборотня в истинном облике. Такое случается иногда, хоть и редко. Но вы еще ни разу не перекидывались, вот и компенсации нет. Понимаете теперь, отчего вы в обморок грохнулись после поединка? Быстрый – не значит живой! И так случается.
– Дьявол! – выругался Керст.
– Продолжим, – предложила Тина. – Так чей отец Захария Фокко на самом деле?
– Мой, – вынужден был признать Сандер.
– А ваша мать?
– Вера Монк.
– И она? – вернулся к разговору ди Крей.
– Она умерла двадцать пять лет назад, но я в любом случае остаюсь незаконнорожденным. Меня не признают ни Фокко, ни Монки.
– Зачем же вы лгали? – Вопрос закономерный, но Аду сейчас больше интересовала Тина Ферен, все меньше походившая на ту девушку, какую дама аллер’Рипп знала в Але.
– А вы бы поверили мне, если бы я сказал, что вы наследница императорской короны?
– Пожалуй, нет.
– Вот в этом и суть…
8
– Возможно, вы не придаете таким вещам особого значения, мэтр Керст, но я простая необразованная девушка. Мне трудно угнаться за вашей стремительностью! Едва я успеваю привыкнуть к одному титулу, как тут же оказывается, что мне принадлежит другой. Я в растерянности…
Сейчас она снова превратилась в некрасивую девушку, но ди Крей не мог уже воспринимать Тину такой, какой видели ее его глаза. Перед внутренним взором, что бы ни творилось с ее внешностью, стоял совсем иной образ. Она была красавицей, и провались все пропадом!
«Здравомыслие! Сенсуализм! [17] Научный подход!» – Виктор произносил мысленно эти мудреные слова с той интонацией, с которой выплевывают ругательства, но, разумеется, он держал себя в руках, и ни одно «движение чувств» не отразилось на его лице.
– Я успела побывать имперской графиней и герцогиней, кто же я теперь?
– Принцесса Зои Верн…
– Мило, – кивнула девушка. – Принцесса… То есть наследница престола, ведь именно это вы пытаетесь мне продать?
– Я ничего вам не продаю, барышня, – возразил полностью пришедший в себя Сандер Керст. – Просто потому, что вам нечем заплатить.
– Так ли? – Ухмылка маршала была полна скепсиса.
– Рассудите сами! – предложил частный поверенный. – Что мне за смысл дурить голову юной провинциалке? Деньги, страсть? Что у вас есть, Тина, что оправдало бы мои труды? Сокровища? Неземная красота? Что?
– Вот и я пытаюсь понять, что?! – Тина была задумчива, но не расстроена. У этой девушки, оказывается, очень крепкие нервы.
– Вот видите! – обрадованно воскликнул Керст, вставая с табурета.
– Не вижу причины для воодушевления, – остановил его маршал. – Госпожа Ферен всего лишь констатировала тот факт, что ваши мотивы ей непонятны. Однако не мне вам объяснять – ведь вы юрист, – что непроясненность мотивов не есть доказательство их отсутствия.
– О господи!
– Не поминайте Господа всуе! – остановил Керста Виктор, почувствовавший, что самое время вмешаться. – Вернемся к фактам!
– Охотно! – Керст демонстративно сел обратно на табурет и выжидательно посмотрел на ди Крея. – Я в вашем распоряжении, Виктор, спрашивайте!
– Давайте начнем с конца, – предложил Виктор. – Кто такая Зои Верн?
– Зои Верн – дочь императора Людвига.
– Но Людвиг IV бездетен, – возразила Адель, судя по голосу, неплохо знавшая «семейные обстоятельства» покойного императора. Наслышан был о них и Виктор.
– Считаетсябездетным, – сухо заметил Керст, выделив интонацией слово «считается», – пока не доказано обратное.
– Связь была публичной? – поинтересовался маршал.
– Вполне, – кивнул Керст. – Зои се Сен, дочь Вернона Гойстера л’Дъер герцога се Сен.
– Высокая брюнетка с карими глазами, – вспомнил Виктор. – Да, что‑то такое…
– Я тоже ее помню, – кивнула Адель. – Видела пару раз на водах и в Ландскруне. Красивая женщина, и она действительно была близка с Людвигом. Вопрос лишь в том, насколько близка? При дворе шептались, что отношения между ней и императором были чисто платонические. «Она раздевается, а он смотрит на нее и плачет, вот и вся любовь!»