Мой же, напротив, заставляет меня принять на себя руководство семейным бизнесом, в чём я абсолютно не заинтересован. Отец отвечает за бизнес, а мать — за поиск жены для меня. Это их главнейшие жизненные цели. Чтобы я возглавил семейный бизнес, выгодно женился, обзавёлся детишками, от двух до пяти, чтобы мои родители могли их баловать и хвастаться ими. И дело сделано.
Полный отстой.
Но что ещё хуже? Насколько мало я знаю о Люси. Она учится — но где? Где конкретно она живёт? Действительно ли она работает? Так много вопросов, так много мельчайших подробностей, которые я бы хотел знать о ней, но она скрытная. Даже немного отстранённая. Ей хотелось сохранить наши отношения как можно более лёгкими, и я уважаю её желания.
Несмотря на то, как самому трудно сохранять их лёгкими. Я хочу большего.
— Эй. — Тихий голос Люси выводит меня из задумчивости, я смотрю на неё и улыбаюсь. — Ты в порядке? Кажется, ты немного задумался.
Мне нужно сосредоточиться на том, что важно сегодня вечером. Тот факт, что моё время с этой девушкой ограничено, заставляет меня нервничать. Словно мне нужно цепляться за каждую секунду, что мы вместе, и сделать их незабываемыми.
— Да, всё хорошо. — Я целую её, подняв руку и обхватив ладонью её лицо, поглаживаю пальцем её скулу. У Люси вырывается тихий вздох, веки, дрогнув, закрываются. Я знаю, ей очень нравится, когда я так к ней прикасаюсь. И, похоже, ей нравится, когда я прикасаюсь к её анусу. — Как ты?
Она открывает глаза и улыбается, но эту улыбку можно посчитать в лучшем случае дрожащей.
— Я в порядке. Как я и говорила, просто немного нервничаю.
— Почему? — Беру в ладони её лицо и наклоняюсь поцеловать, мои губы онемевшие, как и у неё. Я не хочу, чтобы Люси нервничала, но, кажется, догадываюсь, что заставляет её так переживать.
И от этого по моим венам проносится импульс надежды. Я хочу её так чертовски сильно. Хочу познать каждую её частичку. То есть, хочу быть первым у неё.
Но считает ли она меня достойным? Ведь, в конце концов, наша связь — всего лишь летняя интрижка. Она неоднократно об этом напоминала. С чего вдруг она подарит свою девственность парню, которого больше никогда не увидит? В этом нет никакого смысла.
Хотя, мне бы хотелось удостоиться такой чести. Чёрт возьми, я хочу этого. То, что я чувствую к Люси… никогда до этого я не испытывал подобных чувств к девушке. Никогда. Всё дело было только в удовольствии и удовлетворении. Мои отношения с девушкой редко бывали длительными. Блин, для меня два свидания — уже долго. Просто я не встречаюсь. Зачем тратить свое время?
В любом случае, непохоже, что у меня есть выбор. Если люди думают, что в этой стране нет браков по договоренности, значит, они не знакомы с моими родителями. Моя будущая жена и мой будущий брак — это не союз двух людей, это — слияние бизнеса.
Чёрт, полный отстой. Кстати, о бесчувственности. Сидни настроена так же, и мне ненавистно это. Она заслуживает быть любимой.
Как и я.
Я понимаю, что Люси мне так и не ответила, прижимаюсь губами к её лбу, глубоко вдыхаю чудесный аромат.
— Из-за чего ты волнуешься, Люс?
Она нервно вздыхает.
— Потому что сегодняшний вечер особенный. Один из наших последних вечеров вместе, Гейб, и мне хочется, чтобы он прошёл хорошо.
— Всё, что происходит между нами, всегда хорошо. Мне хорошо уже просто от того, что ты рядом. — Снова её целую, наслаждаясь, как легко она открывается мне. Ушла вся её застенчивость. Люси раскрепощённая, предприимчивая, а иногда и потрясающе дикая. И мне чертовски нравится, когда она такая.
— Ты слишком милый, — говорит она, вздыхая.
— Как и ты. — И заявляю права на её рот, не желая больше разговаривать. Мне больше хочется продемонстрировать ей, что чувствую, чем наговорить кучу слов, которые она может посчитать бессмысленными. Не потому, что они такие, я говорю искренне, но поступки говорят больше.
Так всегда было.
— Пошли в твою комнату, — говорю ей, беря Люси за руку и ведя к лестнице. — Мы можем раздеться догола и провести ночь вместе.
Люси начинает смеяться, нервное хихиканье заставляет меня поверить, что, возможно, она всерьёз задумала подарить мне свою девственность. Если это вообще возможно. Это так называется? Чёрт, я не знаю, что делать. Что сказать. Я должен принять её как подарок, чем она и является. Я понимаю это.
Эта девушка… она становится всем для меня.
Большим, чем я хочу признать.
Люси
Я дрожу. Меня буквально трясёт, и, чтобы успокоить свои измотанные нервы, делаю глубокий вдох. Гейб ведёт себя, словно нет ничего особенного в том, что мы поднимаемся в комнату, в которой я остановилась на всё лето. В комнату, где мы с Гейбом снова и снова делали друг с другом множество вещей: потрясающих, непристойных и головокружительных.
Кто бы знал, что быть настолько эмоциональной и дать волю своей чувственности, будет так чертовски хорошо? Ладно, я подозревала. Я не совсем невежа. Предполагается, секс должен быть хорош. А когда вы с кем-то, кто вам не безразличен, он становится действительно приятным. Но из-за постоянных маминых нравоучений мной настолько сильно завладел страх, что всё, связанное с сексом, пугало меня. Я могла поцеловать парня. Позволить ему немного пощупать меня, затем в ответ немного пощупать его, но на этом всё. Дальше я бы не позволила себе зайти.
Я была слишком напугана.
С Гейбом я забыла про страх. Он делает всё таким увлекательным, безрассудным, и невероятным. То, как он смотрит на меня, как прикасается ко мне, насколько легко и быстро кончаю с ним, это просто… вау. Если он может заставить меня чувствовать себя так чудесно, когда мы просто ласкаем друг друга, то представьте, каково будет, когда дело дойдет до настоящего соития.
И это то, чем я занималась. Представляла, как позволяю сделать это со мной. Позволяю ему овладеть мной. Мы зашли так далеко, что какой смысл цепляться за одну маленькую деталь? Я хочу этого, хочу, чтобы Гейб стал моим первым. И надеюсь, что это произойдет сегодня. Просто очень трудно поднять эту тему.
Эй, Гейб. Я расстаюсь со своей невинностью только ради тебя!
О, привет. Гейб, я полагаю, сейчас ты можешь засунуть свой член в меня. Очевидно, ты готов к этому. Как и я. Наконец-то, правда?
Просто возьми меня.
Морщусь. Нет, ни один из этих вариантов не сработает. Несу какую-то чушь. Как обычно, когда нервничаю, в голову лезут сумасшедшие мысли, а прямо в этот самый момент, можно сказать, я на пороге полномасштабной панической атаки…
— Эй. — Он останавливается в проёме двери в мою комнату, подносит наши соединённые руки к губам и целует мои костяшки. — Если ты против, я смирюсь с этим.
То, что он вообще произносит подобное, сводит с ума и достигает сердца. Он настолько невероятно чуткий. Девушка, которая однажды окончательно зацепит его, будет счастливой стервой.
И с чего вдруг, от мысли о какой-то другой счастливице, подцепившей Гейба, моё сердце словно раскалывается надвое?
Рассматриваю его. Наполовину распахнутая рубашка, которую я не успела до этого расстегнуть до конца, позволяет увидеть его загорелую и упругую кожу. Последние несколько дней он не брился, так как знает, что мне нравится, когда он трётся своим щетинистым лицом о мою голую кожу. Я протягиваю руку, провожу пальцами по его подбородку, наслаждаясь покалыванием приятной, но и в то же время колючей щетины.
— Я хочу сделать это. — Встречаюсь с ним взглядом, у него такое сосредоточенное выражение лица. Мне кажется, что он говорит очень серьёзно, и мне это импонирует. — Я хочу быть с тобой. Я хочу… ты знаешь.
— Даже не можешь сказать это вслух, Люс? — Его голос поддразнивающий.
У меня горят щёки.
— Могу.
— Тогда скажи. — Он дотрагивается до моего лица, проводит пальцами вдоль шеи, вызывая во мне дрожь. — Чего ты хочешь?
— Тебя, — шепчу я. Запинаюсь. Делаю глубокий вдох. Просто скажи это. — Внутри меня.
Его лицо темнеет, становится голодным. Собственническим.
— Обожаю, когда ты так говоришь.
— Не сомневаюсь, — бормочу я и улыбаюсь, довольная, что мне хватило смелости произнести эти слова.
Он нежно проводит пальцами по линии моего подбородка.
— Ты уверена?
Я медленно киваю и тяну его в спальню. Не то чтобы он неохотно идёт за мной. Он хочет этого. Он хочет меня так же сильно, как и я его.
Осознание этого опьяняет.
— Я не хочу причинить тебе боль. — Он обхватывает мою шею сбоку, скользит пальцами, пока не накрывает ладонью затылок. — Я хочу сделать эту ночь идеальной для тебя.
— Знаю. И ты сделаешь. — Он снова целует меня в лоб, и я, переполненная эмоциями из-за милого жеста, закрываю глаза. Для него мои желания всегда на первом месте. Он — щедрый любовник, и, в свою очередь, мне хочется подарить ему весь мир.
Я боюсь, что как только заполучу его, как только узнаю, как ощущается Гэбриэл Уолкер, двигающийся внутри меня, занимающийся со мной любовью, то буду разрушена для кого-то другого. Он окончательно погубит меня.
Но сегодня мне плевать. Я хочу быть разрушенной. Гейбом.
— Если мы не хотим, чтобы я сделал тебе больно, нам стоит позволить себе долгую прелюдию, — говорит он, шаловливо улыбаясь. — Знаю, это будет непросто, но, думаю, ты справишься.
— Звучит ужасно, — отвечаю, надеясь, что он услышит подразнивающие нотки в моём голосе. Кажется, что всё время, вплоть до этого самого момента, мы с Гейбом только и занимались прелюдией, повышая напряжение между нами.
— Я знаю, ладно? Чертовски ужасно.
Мы оба смеёмся, и затем он целует меня, заглушая работу моего мозга своими замечательными губами. Его язык танцует с моим, руки путешествуют по всему моему телу, опускаясь вниз, и начинают теребить подол платья. Предвкушение посылает импульс желания между моих ног, особенно ожидая, как он вот-вот обнаружит, что под этим платьем на мне нет трусиков. Как и бюстгальтера.