яя жизнь. Если решишь остаться в тех краях, думаю, что это будет последним местом, где тебя будут искать.
Мы еще немного поговорили, а потом я поехал посмотреть, как там Туми. Обычно к этому времени его голова уже торчала над краем корзины.
— Туми! Туми!
Не получив ответа, спешился, привязал лошадь, затем быстрым шагом догнал быкотура, забрался по лестнице, и… увидел, что на дне корзины, кроме эмлока, лежит молодая девушка, прижав кинжал к его шее. Сам же Туми лежал в расслабленной позе с закрытыми глазами.
— Одно лишнее движение или слово, и вы оба будете мертвы. Кивни, если понял.
Сейчас мне ее глаза виделись как колючие льдинки, обжигая холодом.
«Похоже, из тех, что будет убивать без сожаления, а умирать без страха».
Я кивнул.
— Принеси еды и воды, а сам иди, занимайся своей работой. Не волнуйся, с ним ничего не случится, если ты не наделаешь глупостей.
— Как скажешь.
Взяв у одного из поваров лепешку и кусок вяленого мяса, я вернулся.
— Лови, — и сверток с едой полетел ей в лицо. Из положения «лежа» на ограниченном пространстве увернуться от летящего предмета весьма не просто. Она инстинктивно выставила руку, чтобы отбить сверток, а значит, на какие-то секунды перестала контролировать ситуацию, чем я не замедлил воспользоваться. После короткого сопротивления, рука девушки была взята на болевой прием, а она сама замерла в напряженной позе. Толкнул Туми в плечо, но тот продолжал спать, как ни в чем не бывало.
— Что ты с ним сделала?
Ответом стало гордое молчание.
— Не зли меня. Иначе я тебе сначала сломаю руку, а потом сдам охране, не забыв рассказать о том, кто ты на самом деле.
— А кто я?
— Наемная убийца, которую послал клан крови.
Подтверждением моих слов стал инстинктивный рывок ее напряженного тела, а когда поняла, что вырваться не удастся, убийца, от ярости и бессилия, сдавленно, по-зверинному зарычала.
— Спрашиваю в последний раз. Что с ним?
— Сонное зелье. Он просто спит.
— Ты его сейчас разбудишь, и когда я пойму, что с ним все в порядке, отпущу тебя. Иди на все четыре стороны.
С минуту она молчала, обдумывая мною сказанное, потом тихо сказала: — Хорошо, но если не желаешь мне смерти, дай уйти в сумерках.
Я всмотрелся ей в лицо. Оно было очень красивым, но каким-то неживым, словно убийца носила его как маску.
«Вот только глаза тебя выдают. Если хорошо к ним присмотреться, то можно увидеть глубоко спрятанный страх. Интересно, сколько тебе девочка лет?».
— Ты кто?
— Никто.
— Сколько тебе лет?
— Не твое дело.
— И как мне тебе доверять?
— Тут дело не в доверии, а в силе, а она сейчас на твоей стороне. Отпусти руку, — с минуту она массировала плечо, а потом вдруг неожиданно сказала. — Это мою семью хотели сжечь там на площади.
— Почему я должен тебе верить?
— А я и не прошу, чтобы ты мне верил.
Следом за словами по ее красивым губам скользнуло нечто-то вроде презрительной ухмылки. Я усмехнулся в ответ.
— Мне надо тебя обыскать.
Девушка только пожала плечами. Сначала я вытащил из сапожка нож, заточенный не хуже бритвы, потом забрал булавку — заколку из ее волос, изготовленную так, чтобы служить оружием, после чего стал ощупывать одежду, больше всего обращая внимания на толстые швы, и подкладку. Не найдя ничего, перешел к поясу.
— Что в нем зашито?
Та сначала сделала удивленные глаза, но под моим суровым взглядом, все же призналась: — Пилка для металла и еще… пара мелочей.
— Сделаю вид, что верю и вспарывать не буду.
Затем осмотрел ее поясную сумку, но там кроме нескольких флакончиков, зеркальца и расчески, ничего из оружия не было. Все что нашел, упрятал в сумку, которую повесил себе через плечо. Пройдясь последним взглядом по ее стройной фигуре, я посмотрел ей в лицо, и мне показалось, что в ее глазах мелькнуло нечто похожее на уважение. Подтверждением этому стал несколько неожиданный вопрос, говорящий о том, что она больше не воспринимает меня, как купца — караванщика: — Ты кто?
— Дед Пихто. Много будешь знать — скоро состаришься. Буди.
Затем я стал внимательно наблюдать, как девушка достала из своей сумки флакончик синего стекла. Открыла, капнула немножко жидкости на пробку, а затем поднесла ее к носу эмлока, а еще спустя минуту Туми проснулся. Открыв глаза, он неожиданно посмотрел на меня с таким странным выражением, что я напрягся, а затем бросил угрожающий взгляд на девушку, говорящий: если что пойдет не так….
— Дан, мне сны снились…. - тут он увидел девушку и замолчал. Пока я пытался понять, что это: хороший или плохой признак, ситуацию прояснила сама наемница: — Я капнула ему на губы «Дивного сна». Этот настой дарит приятные сны.
— Тебе что, никогда сны не снились? — спросил я у эмлока.
— Никогда. Даже не знал, что подобное возможно.
— Ясно. Я тут приносил Туми лепешку и….
— Я все съела, — быстро сказала убийца.
— Хм! Туми, твой завтрак в свертке. А ты, — я посмотрел на девушку, — постарайся обойтись без глупостей.
В ответ она кивнула головой, дескать, все поняла. Спустившись, я сел на коня, но отъезжать далеко не стал, а поехал рядом. Спустя полчаса Туми вылез из корзины. Какое-то время он шел рядом с быкотуром, а потом попросился сесть на лошадь.
— Что она делает?
— Спит.
— Ты знаешь, кто она?
— Она сказала.
— Хм!
В течение дня мои мысли все время возвращались к незваной гостье. Она привлекала меня, и как женщина, и как загадка.
«Молодая. Красивая. Чего ее понесло в убийцы? Еще ее непонятная фраза о семье».
С приходом сумерек, караван остановился. Мы с Туми поели, посидели какое-то время у костра, а потом направились к корзине. Я поднялся вслед за ним, чтобы убедиться в уходе незваной гостьи. Она была пуста. Спустившись, огляделся по сторонам, но уходить не торопился, так как подсознательно чувствовал, что та не ушла. Так я стоял несколько минут, пока не услышал в темноте чуть слышные шаги. Не оборачиваясь в ее сторону, негромко спросил: — Как тебя зовут?
После недолгого молчания из мрака послышался тихий голос: — Джудит.
— Почему ты не ушла, Джудит?
— Верни мое оружие.
— Раз пришла, то давай поговорим.
Тихими, неслышными, шагами, она подошла ко мне.
— Есть хочешь? — спросил я ее.
— Хочу.
— Поговорим, потом принесу тебе еды. Хорошо?
— Да, — и вдруг неожиданно добавила. — Ты странный.
— Мне уже это говорили. Ты чего-то хочешь от меня. Говори.
Минуту она молчала, потом вдруг стала рассказывать о себе и своей семье. Ее отец действительно был мастером клана крови, но однажды встретил женщину и полюбил. В свое время он много сделал для общества, поэтому ему разрешили уйти, но только с одним условием: отдать клану своего первенца. Как я понял, это была своего рода страховка от предательства. Так Джудит стала воспитанницей клана крови. Девочка оказалась талантливой ученицей, сумев к восемнадцати годам стать старшим учеником, кандидатом в мастера клана. Несмотря на то, что основой воспитания и подготовки была преданность клану, это не отбило у девочки желания узнать, кто были ее родители. Приложив немало усилий, со временем ей все же удалось это узнать. Она даже как-то была проездом в Тасуе и несколько часов следила за их домом. Неделю тому назад она вернулась после задания, и вдруг неожиданно услышала о том, что приговорили к казни одного из мастеров клана крови, а когда узнала, что к мучительной смерти приговорили ее семью, она стала ждать вмешательства клана, в чье могущество она верила так же горячо, как в Истинных Богов. Когда она поняла, что клан не собирается помогать ее семье, она решила сделать все, что было в ее силах. Так она на центральной городской площади.
Выслушав ее, я сказал:
— Тебе же удалось бежать, а так же сбить со следа погоню. Заберись в глушь и пережди там какое-то время.
— Ты не знаешь законов клана. Меня будут искать до тех пор, пока совет не получит явных доказательств о моей смерти.
— Твой клан находится вне закона, к тому же его ряды основательно почистили пару лет назад. В чем заключаются твои опасения? Когда еще совет клана узнает, что это твоих рук дело. Пройдет немало времени….
— Там были люди клана. Я их не видела, но знаю, что они там были.
— Тогда почему тогда они не убили тебя прямо там?
— Они оказались не готовы к тому, что произошло.
— Пусть так, но сейчас они потеряли твой след. Если хочешь, я дам тебе денег. Купишь в ближайшем поселке лошадь….
— Твоя забота меня пугает. Ты, наверно, меня хочешь?
— Ты красивая, но не настолько, чтобы я был от тебя без ума.
— Почему ты меня не боишься? Все люди нас бояться. Детей нами пугают.
— Тебе со мной просто повезло.
Она вскинула на меня удивленные глаза.
— Что значит повезло?
— Не обращай внимания.
— Ты странный.
— Повторяешься.
— Ты хочешь меня?
— Хочу.
— Тогда возьми.
Она резко развернулась ко мне. Наши глаза встретились, затем она наклонилась к моему лицу. В ее больших темно-синих глазах я увидел настойчивое желание. Не успели наши губы соприкоснуться, как тела уже слились в горячем объятии. Тело девушки сотряслось, и я ощутил жаркое прикосновение ее бедра. То, что произошло потом, трудно было назвать любовными ласками, скорее, это была безудержная, неистовая страсть.
Теперь, когда караван передвигался по спокойным, плотно заселенным местам, маги переставили ставить охранный периметр, а охрана смотрела сквозь пальцы, когда кто-то из караванщиков пользовался услугами местных красавец из ближайшей деревни. Именно поэтому появление красивой девушки в моей корзине, если кого-то удивило, то не так уж сильно.
Джудит неохотно рассказывала о том, чем она занималась, но кое-что в ее словах дало мне понять, что ее тренировали как шпиона, а не как убийцу, поэтому ее основным оружием был арбалет, дротики, метательные ножи. Она умела готовить различные зелья и настои, начиная от «Дивного сна» до мгновенно убивающего яда. Пытки, как и искусство любви, так же входило в перечень обязательных предметов, которым ее обучали. Из девушки годами вытравливали все человеческое, прививая мораль и инстинкты хищного зверя, живущего ради утверждения законов своей стаи. Теперь оказав