Я галопом понесся в соседнюю лавку. Здесь, в отличие от магазина Оретта, вывеска была попроще:
Зелья и свитки
Да и сама лавка внутри оставляла желать лучшего.
Инвиз как раз кончился, так что мне не пришлось пугать девчонку-продавщицу.
— Телепорт на Каменистое плато есть?
— О, это довольно редкий свиток, но для вас мы найдем. — Девушка обнажила в улыбке желтоватые зубы и крикнула: — Торш!
Из-за двери подсобки выглянула физиономия пацана лет девяти. Он поправил пятерней взъерошенные волосы и, нахмурившись, произнес:
— Ну?
— Братец, господину Гермесу понадобился телепорт на Каменное плато, посмотри среди редких.
Ждать пришлось недолго.
— Три серебра, пожалуйста, — сказала девушка, показав на свиток, небрежно брошенный мальчишкой на прилавок.
Я кинул на нее недовольный взгляд — Лотресу продали за два. Но спорить не стал. Расплатился, выскочил на улицу и, возобновив невидимость, понесся за Рыжим, который уже успел довольно далеко уйти.
Он влетел домой, оставив дверь распахнутой. Не теряя времени, я проскользнул следом. Лотрес прошел по уже знакомым мне комнатам, сунулся в кабинет, кинул на стол купленный свиток телепорта и стал засовывать в мешок разную мелочь.
— Хозяин, — прошелестел цветок. — Я хочу сказать…
Упс, сейчас он сдаст Заразу!
Шулер метнулся назад, в каминную (я едва успел отшатнуться, поскольку стоял в дверном проеме), и заорал:
— Сказать он хочет! Да кому нужны твои пустые слова⁈ Ты что мне говорил, а⁈ На два дня еще хватит! А уже сегодня не сработало! Я проиграл, ясно⁈ Из-за тебя, урод!
— Но…
— Хватит! — Лотрес в бешенстве подскочил к цветку и одним движением скинул его на пол. Звякнули осколки разбившегося горшка, земля высыпалась, обнажив тонкие корни растения. Длинные листья безвольно распластались по пушистому ковру.
Снова кинувшись в кабинет, Лотрес схватил мешок, закинул его за спину и взял со стола свиток. И через пару секунд, активировав его, растворился в воздухе.
А я остался стоять, слегка растерявшись. И что теперь? Лететь за ним в Пустошь? Блин, надо было заранее подготовиться, там, по слухам, жесть жесткучая. С другой стороны, портанусь позже — и Лотреса уже не найду. Ладно, была не была, в крайнем случае, сдохну, не впервой.
Невидимость тем временем закончилась. Развернув свиток, я активировал его, и мир вокруг погас.
Глава 15
На Каменистом плато меня встретили порывы ветра, сухого и колючего. Поднятые в воздух песчинки забили нос и заскрипели на зубах, заставив отплевываться.
Магия на круге телепорта, окруженном воткнутыми в землю факелами, не действовала, я тут же сошел с него, спрятался в инвиз и огляделся. Завидев круглую постройку, возле которой стояла поилка с тремя привязанными рядом лошадьми, нырнул к стене. Прижался к ней, чтобы ненароком не наткнуться на кого-нибудь из прохожих и стал высматривать Лотреса, заодно изучая обстановку.
Я ожидал увидеть что-то вроде безлюдного полустанка с парой хижин, но ошибся. Это был если не городок, то вполне себе приличный поселок с необычной архитектурой. Все дома, как и тот, у которого я сейчас прятался, имели куполообразную форму. Насколько позволял видеть свет многочисленных факелов, они были вытесаны из грязно-желтого песчаника, ничем ни отличающегося по цвету от иссушенной каменистой почвы вокруг. Этакие волдыри, вздувшиеся на истерзанной палящим солнцем земле. И ни одного угла, словно местные жители избегали их, опасаясь врагов, которые могут за ними притаиться. Даже окна и двери были сделаны в виде арок.
О мощеных дорогах, как в Мергусе, здесь не шло и речи, так — утрамбованные за много лет тропы. С зеленью тоже было скудно: кроме пробивающихся из-под острых камней пучков сухой травы здесь росли лишь редкие безлистные кустарники с колючками на черных ветках. И все.
Но самой неприятной штукой был ветер. Он то и дело поднимал кружащиеся облака пыли, которая, точно муравьи, лезла в малейшую щель в одежде. То ли я попал сюда в неудачный сезон, то ли идиоты-разработчики поместили городок в самый центр розы ветров. Сразу вспомнилась шутка об ученых, которые утверждали, что земля не небесный объект, а грязь, скрипящая на зубах. Похоже, это открытие сделано именно здесь.
— Эй ты, слышишь? — прозвучал справа от меня голос.
Я повернул голову. Неподалеку, шатаясь, стоял мужик-олнейг в парусиновом плаще до щиколоток, с обмотанным вокруг морды грязным куском ткани и ником Верлис. Не с лошадьми же он разговаривает? Значит, со мной — рядом никого нет. Но как он меня видит?
— Я ему: плесни еще! — с возмущением продолжал мужик, глядя вниз, на поилку. — А этот жлоб: твой лимит исчерпан. Так я завтра в Пустоши, денег даже больше, чем должен, верну. А он: вас таких среди моих клиентов — б о льшая часть. Ну, если нас так много, и ты всех пошлешь, на что жить будешь? Болван!
Верлис опустился на четвереньки и с силой жахнул кулаком по воде в поилке. Испуганная лошадь взбрыкнула и чуть не вырвала стойку с привязью. А мужик свалился на землю, свернулся клубком в своем плаще и тут же захрапел, словно кто-то переключил тумблер. Блин, как же надо нажраться, чтобы со своим отражением разговаривать? Еще и про Пустоши наплел ерунды, ведь Андрес четко сказал: оттуда никто не возвращается.
Забив на алкаша, я вернулся к изучению обстановки. Практически все местные были одеты так же, как этот забулдыга: в длинные плотные плащи, с повязками на лицах. Видимо, по-другому от пыли тут не защититься. Радовало то, что народу здесь было значительно меньше, чем в Мергусе, так что Лотресу вряд ли удастся затеряться.
Я обратил внимание, что дома в городке концентрируются вокруг площади напротив, на которой сейчас раскинулся рынок. Судя по нестройным рядам повозок с разноцветными тентами, которые исполняли роль прилавков, стихийный. Вокруг площади на высоких глиняных столбах горели огни.
Похоже, именно сюда, на рынок, сейчас и переместилась все городская тусовка. А значит, мой подопечный должен быть там — глупо на ночь глядя переться в Пустоши.
Я обновил инвиз, перешагнул через мирно храпящего забулдыгу и направился к рынку. А чтобы ненароком не столкнутся с местными гуляками, основная масса которых уже находилась в изрядном подпитии, решил обойти площадь.
Высматривая Лотреса, я уже прошел четверть круга, когда путь мне преградила галдящая толпа. Через плечи орущих я увидел бьющихся насмерть двух петухов, черного и коричневого в светлую крапинку.
— Давай! Поддай ему еще, крапленый, я на тебя пять серебра поставил! — азартно размахивал руками мужик с татуировкой скорпиона на выбритом виске.
Судя по тому, как коричневый петух давил черного, эта ставка должна сработать.
— Эй, дружок, десять серебряных — и до утра тебе гарантировано сказочное блаженство, — послышался вкрадчивый голос сбоку.
Мениолка средних лет, несвежего вида и не самого тяжелого поведения, ластилась к уже не вязавшему лыко потенциальному клиенту. Не успел тот ответить, как толпа взорвалась криками:
— Ба! Ну ничего себе!
— Да как же так⁈
— Есть! Есть! Есть!
Черный петух распорол брюхо крапчатому, едва не разрезав его пополам. Сквозь брызги крови и летящих во все стороны потрохов на лапе победителя блеснул длинный металлический коготь.
— Булль, ты мошенник! Верни мое серебро! — возмущенно заорал на распорядителя боя мужик со скорпионом. — Оружие запрещено!
Тот в ответ, брызгая слюной (брыли у него и правда болтались, как у бульдога), зашипел:
— Пить меньше надо, правила уже два месяца как изменились.
— Хочешь сказать, можно с оружием? Ну, тогда держись!
Он выхватил стилет и бросился на Булля. Тот зарычал, раскинув руки, на которых появились перчатки с ножами типа росомаховских. Толпа взревела еще громче, делая ставки уже на этих бойцов.
Судя по физиономиям и манерам, контингент в городишке собрался еще тот. Создавалось впечатление, что завсегдатаи из «Темной личности» перебрались сюда в полном составе. Бандитское гнездо, одним словом.
Я раздраженно отвернулся от драки и осмотрелся. Оп-па! А вот и мой подопечный!
Лотрес топтался возле одной из телег, покупая, к моему изумлению, дешевенькие бусы, браслеты и прочую ерунду. Не дожидаясь, чем закончится стычка между скорпионом и бульдогом, я стал осторожно пробираться к нему.
До Рыжего оставалось не больше пяти метров, когда я увидел, что на его мешке появился тонкий разрез, растущий прямо на глазах. Вор, причем в невидимости! Похоже, орудует заточенной монетой. Вот это наглость, покушается на моего персонального пациента! Хорошо бы отвесить наглецу пенделя, но тогда слетит инвиз. Поэтому, подойдя, я просто дернул за лямку мешка и тут же отскочил в сторону.
Лотрес моментально развернулся, раскинул руки, и я увидел, как напряглись жилы на тыльной стороне ладоней, сжимающих воздух. Прошло секунд двадцать, и рядом с ним материализовался невысокий худощавый парнишка-элгион. В лохмотьях, с подбитым глазом.
На Лотреса было страшно смотреть. Взгляд горел бешеным огнем, лицо перекосилось от ярости.
— Отдавай, что украл! — в гневе заорал он.
Незадачливый воришка, которого звали Нав, испуганно затряс головой.
— Я нет… Я не успел… У меня ничего…
Лотрес шлепнул его ладонь на прилавок и с размаху пригвоздил кинжалом. Нав завопил на всю округу, лицо его из бронзового превратилось в белое. От других телег стал подтягиваться народ, привлеченный движухой. А я, чтобы не быть зацепленным кем-нибудь из зевак, отошел подальше.
— Отдавай, сволочь одноухая!
— Я не одно… — проблеял Нав.
Не дав ему договорить, Лотрес выдернул кинжал, рубанул возле головы парня и снова вонзил его в ладонь. Ухо, описав в воздухе дугу, под восторженный гул толпы пельменем плюхнулось к ногам зевак. Все произошло настолько быстро, что воришка даже не успел отдернуть руку.
— Ухо! Мое ухо! — заорал он. Свободной ладонью он инстинктивно зажал рану, пытаясь остановить хлеставшую кровь. — Кинжал… кинжал убери… Больно!