Это пробуждение Флексика сильно подняло мне настроение, и на кухню я вошла довольная и с улыбкой от уха до уха. К моему удивлению, как раз в это время Кэтрин тоже решила посетить сие помещение и, судя по тому, как она жадно вытягивала из холодильника кастрюлю с борщом, есть она хотела сильно.
— Грей весь, — попросила я, доставая тарелки. — Тут к нам гости едут, и не факт, что у них хватит скромности отказаться от такого ароматного блюда.
Катя лишь хитро усмехнулась и поставила свою ношу на печку. И, по моей скромной оценке, выглядела она сейчас просто замечательно. Глаза горели, бледности на лице не было, и даже волосы оказались непривычно уложенными крупными короткими кудряшками. Такое чувство, что за эту ночь мою Кэт подменили, на её счастливый вариант.
— Слушай, ты часом ничего не курила? А то такой довольной я тебя ещё не видела, — не смогла я удержаться от вопроса. А утреннее общение с братом уже настроило меня на такую вот шутливо-насмешливую волну.
— Нет, — рассмеялась она. — Просто, проснулась с утра с отличным настроением и решила, что пора привести себя в порядок.
— Ничего себе! Это с чего такие перемены?
Мне очень нравилось, что Катя перестала изображать призрак квартиры, да и вообще… До этого утра образ её жизни больше напоминал "режим сторожевого пса". Еда — книга — сон — книга — еда — сон. А после того как пропала надобность ездить в институт, Кэт и вовсе перестала покидать квартиру, но даже здесь её маршрут был протоптан только от спальни до кухни. Да и выглядела она очень подавленной и болезненной. А тут всего за одну ночь такие разительные изменения!
— Просто… — она немного замялась, видимо, размышляя какую из версий стоит озвучить для меня. — Я вдруг поняла, что у меня есть целая куча поводов для радости.
— Это Тим так на тебя повлиял! — в шутку предположила я, оттого и удивилась, когда Катя коротко кивнула.
— Ага. Если честно, он мне вчера много наговорил относительно моего внешнего вида, да и затворничества тоже… вот я и решила, что пора что-то менять.
— Он ночевал здесь?
— Нет, — улыбнулась девушка, чем странно напомнила мне ангелочка. — Ушёл среди ночи. Сказал, что боится спать с тобой в одной квартире. А когда я просила почему, ответил, что у него есть причины опасаться за свою жизнь.
— Ого! Хорошего же он обо мне мнения! — ответ Кати оказался, мягко говоря, неожиданным. Вот уж не думала, что эта бессовестная сволочь может бояться такую хрупкую тихую девочку, как я.
Любопытство желало задать ещё кучу вопросов, но как назло, именно в этот момент заиграл звонок входной двери — явился мой родитель. Обречённо вздохнув, я отправилась открывать, а Кэт лишь покачала головой и проводила меня сочувственным взглядом. Вот что мне больше всего нравилось в этой девушке, так это её умение отлично читать эмоции по лицам, что делало абсолютно неважными большинство слов.
К моему удивлению папа вился не один… и совсем не с Оксаной. Да я даже не предполагала, что он может притащить с собой Егора. И вот теперь, эти два элегантно одетых мужчины, стояли на пороге моей квартиры и терпеливо ждали, когда же я всё-таки соизволю их впустить.
— Привет, дочурка, — поздоровался Толик, проходя в прихожую. — А у тебя никак едой пахнет? Борщом? Это ж откуда такое счастья в доме той, кто с кулинарией в сильной и глубокой ссоре?
— Кать, — крикнула я, игнорируя его злобную шутку. — Гостей двое. Достань, пожалуйста, ещё одну тарелку.
— О, так ты живёшь не одна? — всё так же картинно удивился Толик.
— Ты же прекрасно понимаешь, что одна бы я тут не выжила, — ответила с натянутой улыбкой. Потом кивнула Егору и пригласила "дорогих гостей" проходить в кухню.
К моему удивлению, папа на самом деле привёз мне большой шоколадный торт, и его наличие стало большим плюсом их сегодняшнего визита. Аккуратно забрав его из рук непривычно скромного Егорки, я тихо скрылась на кухне. Мою соседку по квартире шоколадная "вкусняшка" тоже изрядно порадовала. Я почти чувствовала, как она мысленно уже отрезает себе большой кусочек с розочкой.
— Добрый день, — проговорил папа, обращаясь к Кате.
И только тут я вдруг вспомнила, что их как бы нужно друг другу представить. К тому же именно в этот момент за спиной родителя нарисовался его младший коллега. И мне совсем не понравилось, каким удивлённым взглядом он одарил мою соседку.
— Знакомьтесь, дорогие гости, это Екатерина, мы с ней вместе живём. Она именно тот ангел, который упорно не даёт мне умереть с голода, — отец улыбнулся и кивнул Кэт. Она же в свою очередь ответила аналогичным жестом, но вот на Егора почему-то смотреть не решалась. — Кать, это мой папа, но ты можешь звать его Толиком, он не обидится, и его коллега… его можешь называть Егор Тристанович. Он у нас просто обожает официоз.
В ответ на такое "милое" представление, Егорка одарил меня совсем недобрым взглядом, но промолчал. А после и вовсе покорно присел за стол рядом со своим шефом.
Первые несколько минут никто ничего не говорил, так как еда вышла на первое место, и только когда мой странный голод оказался хоть немого утолён, я и обратилась к родителю.
— Так и… чем обязана столь неожиданному визиту?
— А ты разве не догадываешься? — хищно улыбнулся отец.
— В таком случае, думаю, что дело в Феликсе. Я права?
— Умница, дочка, — усмехнулся Толик. — Ты уж извини, но у моего непутёвого сына есть одна хорошая привычка — в каком бы состоянии он не был, как бы сильно ни напивался, он всегда приползает домой. А вот вчера, представляешь, не приполз. Что уже само по себе удивительно. А утром я обнаружил твоё сообщение, что он, оказывается, решил переночевать у сестры. И, так как этого оболтуса до сих пор нет дома, а перед входом в твой подъезд стоит его автомобиль, смею предположить, что он всё ещё здесь.
— Правильно мыслишь, папочка, — ответила я, с весёлой улыбкой. — Ты прав, Феликс здесь. И, насколько я в курсе, как раз сейчас мой обожаемый брат отмокает в горячей ванне и очень скоро присоединится к нашей тёплой компании.
— Вот и замечательно, — уже более спокойным тоном проговорил Толик. — А вы чего такие молчаливые? — он перевёл любопытный взгляд сначала на Егора, а потом и на Катю. — Катенька, расскажите, пожалуйста, не обижает ли вас моя Арина. А то знаем мы, какая она иногда бывает… грубая.
— Нет, — улыбка Кэт показалась мне вымученной. — Мы отлично ладим, и вообще, Рина прекрасная соседка.
— И вас не смутило, что вчера она притащила домой своего брата? — не унимался папочка.
— Ни капли, — уверенно ответила девушка. — Феликс — мой однокурсник, и мы с ним давно дружим.
— Даже так? — судя по тону вопроса, под словом "дружим" Толик понял совсем не то, что есть на самом деле. И я уж было собиралась ему возразить, но тут случилось то, что в корне поменяло все мои планы.
— Извините меня, — проговорила Катя, поднимаясь из-за стола.
Когда стал виден её большой живот, очень удачно обтянутый лёгкой футболкой, глаза Анатолия Степановича вдруг неожиданно округлились и застыли в таком состоянии. Даже не представляю, какие мысли в этот момент крутились в голове Толика, но они явно лишили его дара речи. Сейчас весь его вид было настолько забавным, что я бы с радостью рассмеялась, если б не заметила, с каким странным умилением и отчаянием на живот моей подруги смотрит Егор. Вот тут стало явно не до шуток.
Тем временем, Кэт уже тихо покинула кухню, но её шаги показались мне неуверенными, да и лицо стало ещё бледнее. Всё это явно наталкивало на мысль, что Кате стало плохо, и я почти уже поспешила за ней, но меня остановило осторожно касание Егора.
— Рин, позволь, я сам, — предложил он и, не дожидаясь моего ответа, быстро скрылся в коридоре.
Я же осталась стоять посреди кухни в полном смятении. И что это только что было?
— Пап… — протянула задумчиво. — Ты чего-нибудь понимаешь?
— Начинаю догадываться, но точных выводов пока сделать не могу, — ровным тоном отозвался он, а потом упёр в меня упрямый взгляд и ту же спросил: — Как, говоришь, зовут твою подругу?
— Катя.
— А фамилия у Кати есть?
— Её полное имя — Краснова Екатерина Федоровна. Правда, забавно… я Чернова, она — Краснова, — ответила я отцу.
— Вот оно что… — сказал Толик, обращаясь скорее к самому себе.
Мне даже показалось, что ему знакома Катина фамилия. Да вот только меня посвящать в свои выводы папочка совсем не спешил. Тогда-то я и решила, что и без него всё прекрасно узнаю. А для начала, нужно проверить, как себя чувствует наша будущая мать и чем обоснован альтруизм Егорки.
Отойдя, наконец, от этого мысленного оцепенения, я уверенно двинулась по направлению к комнате Кэт, но… не дошла. Да и не нужно было никуда ходить, ведь Катя обнаружилась в кресле в гостиной. Её лицо уже перестало казаться пугающе бледным, а на губах появилась смущённая улыбка. Рядом с ней прямо на полу на коленях восседал необычно растерянный Егор и очень осторожно держал ладонь на её животе. И было в этой картине что-то такое… интимное или тайное, отчего я предпочла развернуться и уйти обратно в кухню.
Наверно я и правда выглядела сейчас сильно ошарашенной, потому что, увидев меня, Толик лишь закатил глаза и глухо рассмеялся.
— Полагаю, мои предположения подтвердились, — снова сказал он самому себе, чем вызвал у меня непонятную волну дикого раздражения.
И не в силах больше строить глупые догадки, я упёрла руки в стол и угрожающе посмотрела на Толика.
— Папа! Я чувствую себя полной дурой, и этот факт меня несказанно бесит, — процедила сквозь зубы. — Если знаешь, что происходит — расскажи. Иначе я тут умом тронусь с вашими сюрпризами.
— Ну… если ты так настаиваешь, — протянул он загадочным тоном, — я могу поделиться с тобой некоторыми своими выводами. Но только при одном условии.
— Каком? — резко спросила я, непроизвольно наклоняясь ближе.
— Кофе и кусочек тортика… — с насмешливой улыбкой ответил этот хитрый сластёна.