— Мне не за что его прощать, — проговорила, обращаясь к Кате. — Он ничего мне не обещал, в любви не клялся. Он ни разу не говорил, что я ему дорога или что-то в этом духе. Он просто был рядом. И если я понастроила у себя в голове воздушных замков — то это только мои проблемы. И знаешь, — я отвернулась к окну, за которым лениво моросил мелкий осенний дождик. — Думаю, для судьи не важно, простит ли его когда-то осуждённый. Ему попросту плевать.
Сказав это, я спокойно откусила кусочек ещё тёплого круасана, наслаждаясь его прекрасным вкусом. А после обняла пальцами чашку с кофе и отвернулась к окну, за которым тихо шёл мелкий дождь.
— Значит, нет никакой обиды? — хитрым тоном поинтересовалась Кэт, и я тут же отрицательно замотала головой. — Тогда почему вы не можете нормально общаться?
— Обиды нет, — повторила я, потянувшись за вторым круасаном. — Есть нечто другое. Понимаешь, Кэт, меня странным образом тянет к этому… — я повернулась к Тиму, который с большим вниманием слушал мои рассуждения, — к этому человеку. Иногда так сильно, что я почти не могу себя контролировать. Это непонятное явление меня искренне пугает, потому что малейшее проявление слабины влечёт за собой самые неприятные последствия. Именно поэтому я и стараюсь держаться от него на расстоянии.
— А ты не думала, что меня тоже может к тебе тянуть? — спросил Тимур, сверля меня пронзительным взглядом.
— Исходя из имеющейся информации, и учитывая вчерашнее происшествие… У меня невольно рождается вывод, что у тебя уже есть та, к кому должно тянуть. Женя очень доходчиво мне это объяснила.
— Мы говорим о разных вещах, — ответил он, не отводя взгляда.
— А по моему, мы говорим загадками, — усмехнулась я. — Давай на чистоту, чего тебе от меня надо?
Мне всегда нравилось задавать такие вопросы, которые вводили собеседника в ступор как минимум на несколько минут. И сейчас Тим не стал исключением, потому что отвечать он мне явно не спешил.
Я, конечно, могла предложить ему несколько вариантов на выбор, но почему-то именно сейчас хотелось услышать, что скажет мне он сам. Судя по коварному блеску в глазах и напряжённо переплетённым перед грудью рукам, Кате тоже было очень интересно. К сожалению, удовлетворять наше любопытство никто не спешил.
И тут затянувшееся молчание нарушилось тоненьким детским плачем, после которого Кэт почти мгновенно испарилась в направлении своей спальни, снова оставив нас наедине. Но почему-то теперь я больше не чувствовала себя неправильно в обществе Тима и по непонятным причинам хотела находиться именно здесь.
С наслаждением слопав третий круасан, я задумчиво покрутила в руках чашку с ароматным напитком, и снова посмотрела на своего молчаливого собеседника. В этот самый момент вдруг стало окончательно ясно, что отвечать он не станет, а значит, нечего и ждать.
— Ладно, — озвучила я, наконец. — Не хочешь говорить — не надо. Если решишь выпить ещё чаю, разберёшься тут сам, а мне пора собираться на репетицию.
С этими словами поставила кружку в раковину и направилась к двери. Но не успела дойти до выхода, как меня остановили. Обхватив руками мою талию и притянув к себе, Тимур резко захлопнул ногой дверь. Я даже пискнуть не успела, когда спустя мгновение уже оказалась сидящей у него на коленях.
Кажется, я что-то говорила о неправильности сегодняшнего дня? Так вот, вынуждена снова подтвердить свои слова. Потому что произошедшее совершенно выбило меня из колеи. Я могла ожидать от Тима чего угодно: криков, обвинений и даже угроз, но уж точно не ласки и нежности, с которыми он держал меня в своих объятиях.
Его руки сомкнулись так сильно, что мне сложно было шевельнуться. Я даже попыталась высвободиться, но безуспешно. И только поймав внимательный взгляд Тима, поняла, что он не скажет ни слова, пока я тут извиваюсь. А значит, нужно успокоиться, взять себя в руки и попытаться забыть, что он сейчас слишком близко.
Спустя несколько долгих секунд и целую череду глубоких вздохов у меня почти получилось прийти в себя. Когда эти перемены заметил и Тимур, его хватка немного ослабла, а я оказалась развёрнута к нему боком, чтобы можно было нормально разговаривать.
— И чего ты этим добился? — спросила, медленно расслабляясь в его объятиях.
— Того, что ты сейчас сидишь здесь, со мной, и никуда не убегаешь, — ответил он, ни на секунду не отводя глаз.
— Это можно было организовать и без физического вмешательства. Мог бы просто попросить.
Он отрицательно покачал головой и придвинул меня ещё ближе. А потом взял мою расслабленную руку и осторожно уложил себе на плечо.
— И всё-таки… — мой голос стал заметно тише, и в нём начали появляться какие-то сдавленные нотки. — Чего тебе от меня нужно?
— Ты… — прошептал он куда-то в район моей шеи. А потом снова посмотрел в глаза и добавил уже более уверенным тоном: — Мне нужна ты.
— Для чего?
— Просто потому что нужна, — он снова уткнулся лицом в мою шею, закрывая при этом глаза. — Мне хорошо с тобой… куда лучше, чем со всеми остальными. Ты мне не надоедаешь, не утомляешь… не врёшь. Я поступил, как полный идиот, когда решил довести свою игру до конца, ведь если бы понял всё это раньше, то ты бы сейчас меня не отталкивала.
— У тебя есть Женя.
— Она — прошлое.
— Нет, Тим, — коснувшись его подбородка, я повернула его лицо к себе, и только когда снова встретилась с растерянным взглядом синих глаз, смогла продолжать. — Ты ошибаешься. Я — твоё прошлое, а она — настоящее. Я — ошибка, а она та, кого ты давно любишь. И… я очень прошу тебя, уходи. Не мучай меня своими странными мыслями. Мне действительно тяжело находиться рядом с тобой… и знать при этом, что моим ты никогда не станешь.
— А если я хочу быть твоим? — его голос стал гораздо увереннее, и в нём явно слышались нотки какого-то совершенно нелепого отчаяния.
— Прости, но я тебе не верю. Поэтому, пожалуйста, уходи.
После этих слов я осторожно высвободилась из ослабших объятий, и быстро покинула кухню. Мне стало жизненно необходимо как можно быстрее оказаться дальше отсюда. Ведь отпускать его было слишком тяжело. Хоть я и не верила в его слова, но соблазн обмануться оказался слишком велик. Чего только стоили эти несколько минут его объятий…
Добравшись до ближайшей комнаты, коей оказалась ванная, закрыла за собой дверь, присела прямо на пол и только теперь смогла почувствовать себя защищённой… от своих же ошибок. Не знаю, что за очередную игру затеял Тим, но она уже заранее мне не нравилась. А в том, что это именно игра я ни капли не сомневалась, потому что правдой его слова быть не могли никак.
Глава 11. Жестокие игры без правил
Глава 11. Жестокие игры без правил
«…Если пришлось тебе подраться,
В борьбу за жизнь с другим вступить,
Чтоб самому живым остаться
Врага желательно добить.
Ведь он свои залижет раны,
Все мысли в кучу соберёт,
Сплетёт интриги и обманы,
И первый сам тебя добьёт…»
(шутка)
Сегодняшняя репетиция прошла на удивление спокойно. Поначалу ребята долго потешались над видеороликом с участием небезызвестной всем нам Евгении, а потом долго пели дифирамбы автору послания на двери. Я же упорно делала вид, что не имею к этому никакого отношения. И только Лер смотрел на всё это и странно качал головой. Интересно, а ни от него ли Тим узнал о моей роли в этой проделке? Хотя, вряд ли бы господин Карминовский стал так меня подставлять.
Кстати сам Тимур, к моей великой радости, на репетицию не явился, сославшись на какие-то срочные семейные дела. Но мы и без него прекрасно сегодня потрудились.
Не так давно ребята начали работать над новой песней, которую совместно пытались написать Тим, Кармин и я. Основной её идеей было повествование о том, как неотвратимо меняется жизнь от юности к зрелости. Но, исходя из того, что у всех нас эта самая юность была разной, к общему знаменателю мы так и не пришли. Если честно, моё разгульное шальное малолетство в корне отличалось от жизни Кармина в том же возрасте. Тим по непонятным мне причинам о своих похождениях писать отказался. В общем, так ни к чему не придя, мы решили, попробовать сделать что-то по отдельности, а потом собрать из полученного материала одну хорошую песню.
Именно поэтому я решила задержаться в студии после репетиции и немножко поработать в тишине. Благо сегодня все разошлись по своим делам, и только Лер что-то упорно настукивал в своём ноутбуке. В общем, мы с ним сделали вид, что не замечали присутствие друг друга, и каждый занялся своим делом.
После нескольких часов непрерывной работы над текстом, я получила целую стопку испорченной бумаги и заработала мозоль на пальце (всё же мне с институтских времён не приходилось так много писать). Но сделала-таки именно то, что хотела. И теперь передо мной на столе лежал готовый вариант песни, а в голове уже крутился подходящий мотив.
В общем, получилось вполне мило, если не считать того, что о многом пришлось умолчать. Доведя текст до приличного вида, решила оставить его на столе, чтобы завтра ребята посмотрели. Ведь пока я тут ломала голову над рифмой, Лер уже успешно оставил меня одну.
Глядя на часы, я даже присвистнула, потому что время давно перевалило за полночь, но тот факт, что свою миссию я выполнила успешно, приятно грел душу. Надеюсь, ребят не сильно шокирует моё "алкогольное детство".
То, что получилось, звучало примерно так:
"А ведь была юность — сплошное веселье,
Рассветы на крыше, а в совести — мрак.
Под утро — домой, на учёбу — с похмелья,
А в школе с уроками полный бардак.
Безумные мысли, смешные идеи,
Казалось, по силам до неба достать!
О жизни напряжной и думать не смели,
Решив, безусловно, лишь лучшими стать!
Походы из клубов, толпой под луною
И песенки хором на целый район.
Реальность казалась обычной игрою,
А игры с судьбою — простым озорством.
Курили за школой от старших втихушку,