С каждым следующим шагом, с очередной мыслью о случившемся, жрец закипал всё сильнее. Поднявшись по лестнице, он задержался, прежде чем открыть двери и войти в помещение Совещательной комнаты. Требовалось отдышаться. Не от отдышки, нет, а от переполнявшей злости. Негоже проявлять эмоции при таком статусе. Более или менее успокоившись, он вошёл, толкнув двери, уже сосредоточенным и почти полностью спокойным.
– Жрец Трегор! – поприветствовали его члены Совета, – Мы ждём только вас. Докладчики прибыли и готовы отчитаться. Начинаем?
– Да, давайте приступать, – ответил жрец, занимая своё место по главе Совета, – Мы готовы, докладывайте! – крикнул он томящимся в ожидании членам ордена.
И они приступили. Каждая новая порция информации ввергала в шок всех присутствующих. Оказывается, в княжестве Вудлен были уничтожены практически все последователи и члены Святой Инквизиции. От храма буквально ничего не осталось, а дом Ирдэна вообще полностью уничтожен. Причём вместе со своим хозяином, подававшим такие большие надежды.
А началось всё с того, что из замка наместника непостижимым образом пропало уникальнейшее и оставшееся в единственном экземпляре создание, которое практически свело в могилу Фенсира, столь нерешительного и мягкотелого правителя. При том что о существовании той сущности знали единицы, а о месте его нахождения в замке и того меньше. Однако несмотря ни на что, кому удалось её выкрасть. Уже одного этого было достаточно, чтобы вырезать и сжечь всех участников столь дерзкой кражи вместе с их семьями. Но спросить, как такое стало возможным, не у кого – все погибли.
Волею судьбы или тонко спланированной акции, все агенты при дворе были задействованы Самонием для поимки какого-то выскочки. Что он так в него вцепился? И опять же – не спросишь, зараза. По крайней мере, сейчас.
Трегору уже доводилось слышать, о появлении неких «неубиенных». Мол, после смерти их тела исчезают, а потом они возникают вновь. Но лично он считал это байками. Данную информацию никто не проверял, поскольку не возникало острой необходимости. Так же, как нет её и сейчас.
Вторым интересным фактом являлся сам способ уничтожения – действие неизвестной магии не просто разрушило строения, оно их начисто дезинтегрировало. Вот подобного видеть ранее никому не доводилось. И ладно бы просто магия, так ведь уму непостижимым образом увязались в одно целое Огонь, Свет и… Тьма!
Если с огнём ещё более или менее состыковывалось, то вот действие Света и Тьмы одновременно стало в тупик весь Совет. Это, как если бы кто-то соединил Воду и Огонь – такое даже представить трудно, а водворить в жизнь вообще невозможно. Подобные загадки, не поддающиеся объяснению, и бесили больше всего.
Также, досталось и храму Огня в Вудлене. В частности, жрецу и верному союзнику Инквизиции Мастеру Масте, тело которого какой-то изверг покромсал на куски и насадил на алтарь, прихватив при этом камень Силы. Крайне редкий и магический предмет, между прочим. Но и это не всё.
По непроверенной информации и не выясненным причина влияние бога-покровителя ослабло. Что необходимо совершить, чтобы это стало возможным? Кража камня Силы Огня сюда не подходило. Тут требовалось иное вмешательство. Кому под силу оказывать влияние на связь божества с миром? Откуда взялась эта напасть? Вопросов становилось всё больше, а ответов и объяснения происходящему пока не было.
Но самое немыслимое ждало впереди. Согласно собранных сведениям абсолютно все описанные события увязывались всего с одним человеком! Непонятным и никому не известным монахом, хрен пойми откуда взявшемся. Именно тем, чей зад по лесам так усердно гонял Самоний. Чёрт возьми! Инквизитора требовалось ставить на ноги как можно быстрее!
Так ведь и действовал этот «приблудный монах», судя по всему, один! Просто немыслимо! Агентам не удалось найти никаких его связей хоть с кем-то. Чуть ли не единственным, с кем состоялся полноценный контакт, являлся лавочник одного из селений. Да и то, какая тут связь? Торговая? И всё. После всего, что этот босяк в рясе вычудил, словно под землю провалился! Вот ведь действительно монах – сегодня здесь, а завтра там. Как хер в рукомойнике.
Из тех жалких крупиц информации, что удалось собрать, выходило, что этот «шакал в балахоне» появился из ниоткуда. Внезапно возник, прошёлся ураганом по княжеству Вудлен, отсветив на Стальных хребтах, и испарился. Ни в одном ближайшем или известном городе либо поселении пока не объявился. Имелось предположение, что следующим вероятным его пунктом станут Скалистые берега, но подтверждения тому пока не было.
Напрягало в данной истории и то, что у этого «скотолюба в мантии» имелся неизвестный Покровитель. Поскольку иначе объяснить такие «достижения» просто не получалось. Тут явно не обошлось без божественного вмешательства, но чьего именно выяснить не удалось. Никто так и не смог определить направление его магии, хоть большинство склонялось к Тьме. Блин, всратые ребусы и загадки, не зря Трегор их не любил с детства.
Со слов агентов, этот «обсос в тряпье» в одиночку умудрился расправиться с двумя матёрыми хищниками, что длительное время терроризировали окрестности Новачей и успели схарчить немало далеко не слабых воинов. Вот как? Как такое стало возможным без соответствующего и сильного Покровительства?
Затем, слава Свету, он таки попадает в руки Инквизитора. Казалось бы, вот и сказочке конец. Но нет, снова вмешивается сучий случай и один старый мудак, иначе и не скажешь, под знамёнами Святой Инквизиции совершает Скверну! И это на глазах почитателей! Надо, кстати, решить, как с тем мудилой поступить. Ведь именно из-за него этот «обрыгыш в обносках» смог сбежать. И не сгорел же в Очищающем пламени, скотина такая.
Хер с ним. Дальше–больше! Самонию удаётся напасть на след беглеца, но снова всё идёт через адову жопу. Буквально в последний момент это «недоразумение из монастыря» уходит от погони. И как! В лапах хрен пойми откуда взявшейся Рух. Снова совпадение? Нет, это уже настоящая закономерность получается. Поскольку тупорылая птица даже добычу сожрать не смогла. Одному только Свету известно, как он стался жив, и как эта тварь пернатая его упустила.
След монаха обрывается на Стальных хребтах, где спустя некоторое время дают о себе знать богами забытые Стальные бороды. И как не передохли за такое время? Затем этот «плод запретной любви» внезапно появляется в Вудлене и снова попадает в руки Святой Инквизиции! Да только «руки» оказались корявыми, а головы, что при них, недоразвитые. Иначе не объяснить повторный побег этого «слизня сортирного». И ведь откуда умудрился вырваться? Из подвалов Инквизиции! Это вообще противоречило логике и здравому смыслу!
Тем двум нагулянным портовой девкой дегенератам ещё сказочно повезло, что сдохли. Сейчас бы они жалели могут дышать и молили бы о смерти. И вот уже после этого, видимо, терпению этого «паломника трактирного» приходит конец. Никто не ожидал, что хвост, за который так усердно тянули, развернётся оскаленной мордой кровожадного монстра. Недаром толкуют, что берлогу зимой лучше обойти стороной.
Тот «несчастный и загнанный юноша», как говорят Сёстры провидицы, те ещё маромойки, наносит ответный удар. И какой! Два его выпада начисто стирают с лица земли поместье Ирдэна с казармами Первуме и практически всё представительство Инквизиции в Вудлене, прихватив на тот чуть ли не всех сподвижников Света.
Причём делает это настолько изящно и тонко, что никто из «мирного» населения не пострадал, сука! Горожане ещё и довольны остались. Не показывают, но когда одни остаются, ручонки свои потирают, мерзко хихикая. Знаем, донесли уже. И теперь эта «опухоль венерическая» чуть ли не народным героем стала!
И ведь действия его именно, как ответный удар выглядят. Не начни Инквизиция охоту за ним, так и не было ничего. Трегор понимал это также прекрасно, как знал поговорку про говно, которое не воняет, пока палкой не тронешь. А ещё, ему было не понаслышке известно, что какого бы мелкого клопа ты ни давил, вонять тот будет «по-взрослому»…
* * *
Вот и выходило по всему, что Святая Инквизиция сама же и напросилась. А в народе как повелось? Кто первый начал, тот и не прав. Тому и рта открывать не следует, если зубов после этого в нём поубавилось. Но признавать свою неправоту и ошибку было непозволительно. Никто не может усомниться в исключительности Святой Инквизиции! Тем более, скалиться. Когда собака показывает клыки – её бьют. Когда же она кусает – умерщвляют. Так было, так есть и так будет!
Но кто бы мог предположить, что подобный Армагеддон способен учинить всего один человек? Так и ладно бы, но монах?! Эти недомаги–недовоины разве на такое способны? А подозрения в приверженности к Тьме? Где монахи и она? Что их вообще связать могло вместе?
Ближайшие земли «тёмных» находились за Неспокойным морем, что достаточно далеко. Да и неслышно о них уже довольно давно, а в княжестве Вудлен, так и вообще забыли, когда последний раз видели выходцев с тех краёв. Живыми так тем более. Столько постов, границ, гарнизонов, принятых мер и нигде не был замечен. Как?
Не менее мутная ситуация произошла в тренировочном лагере под Новачами, где эта «отрыжка тьмы» вообще впервые себя проявила на обучении. Из всего следовало, что периметр имел чары Света. Соответственно, ни одно создание мира Тьмы и её почитателей просто физически не могло преодолеть «барьер». Это противоречило логике, здравому смыслу, да и вообще всем законам. И снова загадки…
Когда докладчики закончили, в совещательной комнате на несколько минут воцарилась гробовая тишина. Каждому требовалось переварить данную информацию, да и подумать было над чем. Членам Совета о том, как услышанное вообще возможно, а докладчикам, что неплохо бы уже свалить отсюда, упиться в ближайшем трактире и предаться утехам со жрицами любви.
– У вас всё? – наконец спросил Трегор сухо.
– Да, ваша милость. Если появятся дополнительные сведения, члены Совета будут уведомлены незамедлительно. Есть только один вопрос, требующий вашего уточнения, информацию подвергать проверки?