– Скажи ему «вольно» или что-нибудь вроде этого, – прошептала я.
– Арре, сей момент. Благодарю, яар. – Обезьяний капитан ответно отсалютовал констеблю, и бедняга наконец смог опустить руку. Будху, опередив меня, нажал пусковую кнопку авторикши, и мотор загудел.
Констебль принялся отпирать бесчисленные замки на сетчатом заборе. К некоторым подходили ключи из огромной связки, прицепленной к его карману. Другие были кодовыми, он открывал их, сначала пробормотав комбинацию цифр про себя, словно ребёнок, который не умеет читать, не шевеля губами. Под конец полисмен окинул взглядом сухой газон, что-то выискивая. После пары неудачных попыток он наклонился и выудил из травы что-то мелкое, полосатое, жужжащее. Пчела!
– Ага, попалась! – завопил полицейский и оторвал пчеле крылышко. Я взвизгнула. Но не так громко, как пчела: та издала леденящий душу вопль, достойный скорее лохматого зверя, чем мелкого насекомого.
Найя тихо вскрикнула. А пчела завыла, завопила во всё своё чудовищное горло.
Полисмен вставил полупрозрачное пчелиное крылышко в последний замок, похожий на узкую щель, и со щелчком распахнул ворота. А несчастная пчела продолжала вопить. Меня передёрнуло. Не люблю пчёл. Я их и раньше-то терпеть не могла, а уж после того, как Царица-ракша стала являться ко мне в комнату с полным ртом этих жужжащих тварей, и вовсе возненавидела. Но всё-таки нельзя подвергать живое существо таким страданиям. Найя, кажется, разделяла мои чувства: сидя на задней скамейке, она тихо поскуливала.
– Во имя ордена волшебного банана, пошевеливайся же шустрей! – прошептал Будху. Я медленно въехала на авторикше в ворота, и они тотчас же захлопнулись за нами. По пути я разглядела, что вокруг регистрационного бюро построена не одна изгородь, а целый частокол заборов с колючей проволокой поверху. На каждом заборе имелась видеокамера, и, хоть сначала я решила, что мне это мерещится, но нет – объективы поворачивались, внимательно следя за нами. Мороз по коже.
Авторикша, постукивая, катилась вдоль забора. Обезьянчик шепнул мне на ухо:
– Спокойнее, принцесса Киранмала, мы немножко отклонимся от пути, пока камеры не захватили тебя в поле зрения навечно.
– Но откуда ты знаешь, кто я… – Но капитан прервал меня, указав мохнатой лапкой не на регистрационное бюро, а куда-то в другую сторону.
– Мы с моим братом Бхутумом ждём тебя уже много недель, принцесса. Даже нанялись на эту духовно никчёмную работу в регистрационном бюро, чтобы заметить тебя первыми.
– Погоди. Что-что? – Я нажала на тормоза, обернулась и посмотрела на обезьянку, сидевшую на моём плече, а также на филина, усевшегося на плечо к обезьяне. Оба животных в ответ уставились на меня.
– Поезжай дальше! Не стоит привлекать слишком много внимания. – Обезьяний капитан лихо заломил треуголку, нацепил на один глаз свой дурацкий монокль, высунулся из авторикши и с улыбкой помахал видеокамерам. – Арре, яар, так ты хочешь спасти нашего старшего брата Нила или нет?
Глава 13Принц Филин и принц Обезьяна
– Вы – братья Нила? Не может быть! – выпалила я. Прекрасно зная, что на меня пристально смотрят видеокамеры, я старалась вести авторикшу размеренно, не вызывая подозрений.
– Мы все друг другу братья и сёстры, разве не так? – произнёс Будху, подражая голосу учителя йоги, и снова направил меня не к зданию регистрационного бюро, а, наоборот, прочь от него.
– По-моему, ты имел в виду совсем не это, – возразила я, сворачивая на главную аллею рыночной площади.
– Ты права, не это, – охотно согласился обезьянчик и принял на приборной панели позу вроде «собака мордой вниз и лапой кверху». – Мы его настоящие братья.
– Ну-ка, объясни, – потребовала я. – В каком конкретно родстве вы с Нилом и Лалом?
Маленький филин уставился на меня шальным взглядом и отрыгнул мне на колени гадкий шерстистый комочек. Тьфу. Я поспешно отряхнулась, и от этого авторикша судорожно задергалась взад-вперед.
– В общем, дело было так. У владыки не было наследников, и он позвал к себе риши [5], одного из тех садху-саньяси [6], которые медитируют на вершинах гор и знают кучу всякой магической всячины.
На пути через рыночную площадь Будху направлял меня то в один переулок, то в другой. Послушно крутя руль, я обратила внимание, как сильно изменилось это место. В мой прошлый визит на базаре царила весёлая неразбериха, предлагали свой товар цветочники и продавцы мелких украшений, слонялись зеваки и зазывали клиентов пешие рикши. Словом, было не протолкнуться. А сейчас площадь опустела. Мы ненадолго притормозили у одинокого торговца кокосами. Я кое-как пристроила огромный орех на коленях и, с наслаждением потягивая через соломинку освежающее кокосовое молоко, покатила дальше.
– В общем, этот тип дал каждой из рани [7] сверхволшебный корень плодородия, чтобы у всех у них родились малыши. – Будху отхлебнул из собственного кокоса.
Где-то я это уже слышала. Кажется, папа рассказывал то ли эту историю, то ли другую, очень похожую.
– Двум самым юным Царицам повезло меньше всех. Им достались лишь последние капли с самого дна миски, откуда уже отведали все остальные. Эти жадины недостойны звания истинных йогов. Сама знаешь, яар, мы должны олицетворять в себе любовь, какую желаем видеть во вселенной.
Мы отъехали довольно далеко от ворот, и Будху снял монокль и парадную форму, оставшись в расписной курте с пацифистским символом посередине. Треуголку тоже скинул, сменив её на вышитую квадратную шапочку, лихо заломленную набекрень. Через плечо у него висел самодельный тряпичный мешок, куда он запихал весь свой предыдущий наряд, в том числе тросточку с банановой ручкой. Бхутум, уснувший сидя на клаксоне, остался в монокле.
Будху, заметно успокоившись, продолжил рассказ:
– Короче говоря, у всех остальных появились на свет вполне здоровые детишки – у кого человеческие, у кого наполовину раккоши. И только у наших мам – моей и моего брата Бхутума – родились мы. Потому что они были младшими Царицами. Типичные склоки в дружном коллективе рани.
– Да-да, я встречала ваших приёмных матерей. Незабываемое знакомство.
– Очаровательные дамы, правда ведь? – расхохотался капитан. – Сразу после рождения нас изгнали из дворца. Не хотели, поди, чтобы там всякое зверье ошивалось. И даже не задумались, какие потрясающие штуки мы можем делать. Вот так, например.
Будху подскочил к потолку и повис на хвосте. Испустил пронзительный визг, лязгнул зубами и принялся усердно чесать под мышками.
– Вы и вправду принцы Будху и Бхутум?
Я чуть не забыла о Найе и в виде извинения протянула ей последний зелёный кокос. Она глядела на животных с благоговейным восторгом, как будто один из них не был слегка пахучей и очень лохматой обезьяной хипповатого вида, а другой – бессловесным филином в монокле. А ещё я обратила внимание, что филин и обезьянка на её свитере с надписью «Ух, будь жжже собооой» как две капли похожи на принцев.
– Арре, я вижу, ты, моя молчаливая потная сестра, слышала о легендарных Будху и Бхутуме? О да, конечно-конечно, мы ведь такие знаменитые-презнаменитые! – громко завопил Будху. Бхутум проснулся, встрепенулся, с испугу стиснул когтями клаксон, и тот отозвался оглушительным рёвом.
Под вопли филина обезьянчик продолжил:
– Мы принцы Будху и Бхутум, первые в своем имени, поедатели бананов и изредка – не я, а мой брат – мышей. Мы спасли деву Калабати с волосами чёрными, как грозовая туча, мы плавали на арахисовых баржах и возносим приветствия солнцу.
Зверёк покосился на меня:
– Я слышал, в твоём измерении люди щедро платят за всё, что им кажется мистическим и духовным. Как ты думаешь, я смог бы там стать процветающим учителем йоги и духовным гуру?
Я хотела было рассказать Будху о книге Афины «Как вылечить чакру разбитого сердца», но не успела, потому что Найя буквально отпихнула меня, чтобы сделать примерно миллион селфи с обоими братьями и тотчас же отправить это в эфир.
– Я ваша большая поклонница! Огромная! Собрала все до единой ваши обложки в «Тин Таал»! – Найя открыла приложение в телефоне и принялась быстро перелистывать картинки из какого-то девчачьего глянца с нелепыми заголовками.
«Принц Лалкамал в столовой: секреты любимых блюд горячего принца»
«Какой клан раккошей тебе ближе?
Воздуха, воды, земли или огня?
Заполни нашу анкету и сразу
поделись результатами!»
«Советы о красоте для тинейджеров от мисс Твинкл Чакраборти: как стать неотразимой от подмышек до карбункулов»
«На коврике с принцами Будху и Бхутумом: открой в себе зверя и достигни вершин йоги!»
Под этими заголовками плавали в космосе лица главных знаменитостей Запредельного царства. Будху и Бхутум представали в диковинных йоговских позах.
– Ого! Смотрите-ка, это я! Делаю стойку на руках! Поза воина – два! Летящий скорпион! – Будху перескакивал из одной позы в другую, глядя, как Найя листает картинки. – О, я тако-ой гибкий! Тако-ой сильный! Арре, что ни говори, у меня талант!
Бхутум ухнул, и Найя ответила:
– Нет-нет, на этом фото твоё оперение выглядит классно!
Похоже, маленького филина понимают все, кроме меня.
Найя хихикнула и бросила на меня восторженный взгляд:
– Вот расскажу своей фанфик-группе о том, как встретилась с самими Будху и Бхутумом! – И стала весело болтать с филином и обезьянкой о прикольных фильтрах, которые она наложит на их селфи.
Под её щебетание я медленно вела авторикшу по немощеным улицам, грязным и в колдобинах. Хотя стояла нестерпимая жара, почти все ставни на разноцветных домиках, выходящих на рыночную улицу, были закрыты. Нам повстречалась всего одна женщина, она развешивала мокрые сари на плоской крыше и, услышав стук нашего мотора, спряталась за мокрыми полотнищами. Немного дальше попались несколько ребятишек, очень серьёзных, в строгой школьной форме. Они ехали в странной, зарешеченной, будто клетка, повозке, которую вёз за собой велосипедист. Один мальчишка в этой клетке фальшиво напевал: