Ноги поднимают.
Аня крикнет: - Посмотрите!
Оля встанет на дубок.
Первомай идет к вам, дети,
Значит всем народам мир!
Такая вот интересная примета.
Как пишет девятилетняя Галя М.
Ты - Родина моя,
И все же ты прекрасна!..
А какие волнующие детали возникают в стихах, посвященных старинной пионерской забаве - посещению революционных музеев!
Вот лежит пистолет.
Пистолету много лет.
Может, им Буденный
Воевал хваленый.
Оля И. (2 класс)
Вошла Аврора в берега,
Наставив прошлому рога.
Зоя Т. (6 класс)
Вот тот шалаш прославленный,
Работал где Ильич.
Он здесь сдружился с многими
Стреляли вместе дичь.
Александра Л. (4 класс)
А добивали эту "дичь" школьники начала восьмидесятых:
Ты, Ленин, нам заветы дал
На все года, на все века.
Ты был везде, и нет нигде,
Чтоб не было тебя.
Андрей Н. (5 класс)
Как клялась десятилетняя Рита Г.
...И жизнь отдам я за тебя,
И постою я головою...
Любопытно было бы сие увидеть...
И, наконец, еще два стиха, столь круто заваренных на верности бессмертным идеалам, что их невозможно не привести здесь полностью.
Смерть комсомолки
Собрались комсомольцы у речки на лугу,
Собрание открыли наперекор врагу.
Секретарем ячейки Надеждою была
Ребята все ей верили и смелая она.
Но вот однажды вечером, работая одна,
В окошко постучался ей кто-то из села.
Она не разглядела и думала сама:
"Наверное, девчата из нашего села".
Но это были подлые кулацкие сынки,
Решили отомстить ей за сбор тот у реки.
И тут раздался выстрел, короткий и глухой,
И алой тонкой струйкой кровь полилась рекой...
Надежда, ты погибла, но ты жива в сердцах,
Мы помним тебя, Надя, наш верный друг и брат!
Лена Я. (5 класс)
Мересьев
Товарищ Мересьев летел в самолете,
С подбитым мотором летел.
Задел за верхушки высоких деревьев,
И это спасло ему жизнь.
Он скоро очнулся в глубоком сугробе,
Но на ноги встать он не смог.
Он полз, весь истощий, он полз три недели,
Пока не увидел народ.
Его накормили, согрели, одели,
Отправили тут же в Москву.
Ему вместо ног поставив протезы,
Учился ходить целый год.
Друзья его ждали, но вот он вернулся
И в самолет понемножку залез.
На педаль поставив ногу деревянную,
Ему было больно, но он протерпел.
Минута, секунда, самолет вдруг рванулся
И в небо спокойно взлетел.
Оля Ш. (6 класс)
Последняя группа "извлечений" посвящена теме трепетной, насущной и тоже весьма популярной.
"Дорогая редакция, я сочинила стихотворение на тему "мать":
"Мама" - нет слова нежней.
Мы сердце ей все отдаем.
Пусть враги на нее нападут,
Мы их разобьем, постоим за нее.
"Берегите, товарищи, маму",
Завещал нам Владимир Ильич.
"Мама" - священное слово.
Люби же и ты свою мать".
Таня Г. (3 класс)
Что за "враги" такие? Откуда им взяться? Да, в сущности, неважно. Главное, "пусть нападут", а мы уж как-нибудь "постоим". Так уж нам завещано.
Нет на свете мамы дороже,
Чем в семье нашей дружной, пригожей.
Пусть она будет здоровой и смелой,
Пусть она бьется за правое дело.
Слава Г. (2 класс)
Опять ей, бедной, биться. Такая вот у них любовь. В суровости своей просто удержу не знающая.
Оберегая нас от зноя,
Укутывая нас в мороз,
Порой нередко забывали,
Что холод уж по ним пополз.
Алеша М. (6 класс)
Это опять на тему "мать". И снова сурово. От этих строк "холод уж" по кому угодно поползет.
По счастью не всегда они так беспощадны:
Мать я люблю, как растенье,
Мать берегу, как себя.
Мать отдает всю заботу,
Чтоб воспитать мне меня.
Саша И. (3 класс)
А пятиклассница Люда В. четко и недвусмысленно формулирует, почему мамы так любимы. Да потому что полезны:
У грузин и у татарок,
У таджика и узбека
Есть от мам большой подарок
Мамы дарят человека!..
И, наконец, стихи про дедушку, который хотя и не мама, но в нижеследующем сочинении странным образом ее напоминает:
Дедушка - это тот, кто родил меня.
Дедушка - это тот, кого вижу я.
Дедушка - это символ земной доброты.
Дедушка - это целое: я и ты.
Дедушка - это друг мой и это брат.
Как бы отдать я рад свою жизнь для тебя подряд.
Витя Б. (5 класс).
"ЗВЕРИНЕЦ"
Есть у Велемира Хлебникова большое стихотворение с таким названием. Не стихотворение даже, а целая поэма.
Я приведу здесь сокращенный вариант этой поэмы.
"О Сад, Сад!..
Где железо подобно отцу, напоминающему братьям, что они братья, и останавливающему кровопролитную схватку...
Где орлы сидят подобны вечности, означенной сегодняшним, еще лишенным вечера днем...
Где верблюд, чей высокий горб лишен всадника, знает разгадку буддизма и затаил ужимку Китая...
Где олень лишь испуг, цветущий широким камнем...
Где черный взор лебедя, который весь подобен зиме, а черножелтый клюв - осенней рощице, - немного осторожен и недоверчив для него самого...
Где обезьяны разнообразно скалятся и выказывают разнообразные концы туловища и, кроме печальных и кротких, вечно раздражены присутствием человека...
Где медведи проворно влезают вверх и смотрят вниз, ожидая приказания сторожа.
Где грудь сокола напоминает перистые тучи перед грозой...
Где смешные рыбокрылы заботятся друг о друге с трогателностью старосветских помещиков Гоголя...
Сад, Сад, где взгляд зверя больше значит, чем груды прочтенных книг...
Сад...".
Я прочел ИМ эту поэму целиком и спрашиваю: - Понятно?
- Смотря что, - отвечают ОНИ.
И тогда я впадаю в незапланированный экстаз и долго и восторженно рассказываю о способах использования заранее разработанного литературного приема, задающего принцип построения метафорического ряда, позволяющего за притчевостью изложения видеть вполне осознаваемые реалии окружающей действительности, которая будучи использованной в качестве рабочего материала для создания предполагаемого произведения... Тут я останавливаюсь и спрашиваю: - Что это вы на меня так странно смотрите?
- Интересно, - отвечают ОНИ.
- А понятно?
- А чего тут непонятного, - говорит один из НИХ. - Надо взять бумагу и написать свой собственный "Зверинец".
- Правильно, - говорю я. - А чего же мы тут время зря теряем?
- А вот это непонятно, - отвечают ОНИ.
- Ну вот и пишите тогда, - говорю я. - Только не обязательно "зверинец". Можно про цирк написать или про сумасшедший дом. Или про школу. Или про рынок. Или...
Но ОНИ уже давно строчили со страшной скоростью.
ИМ с самого начала все было понятно.
О, класс, класс,
Где моя соседка Яна просиживает
всю перемену под партой в поисках ручки,
А потом вылезает и найденной ручкой
сдувает с меня алгебру;
Где двоечник Юра по пол-урока простаивает у доски,
Не в силах сообразить, почему дважды два - четыре;
Где отличница Наташа сидит за партой с лицом отличницы
И рисует на клочках бумаги отличниц;
Где торопливая Настя целый день
торопится куда-то успеть,
Чтобы узнать, зачем она так спешила;
Где задумчивый Саша говорит так тихо,
Что на другом конце коридора
приходится переспрашивать.
Где общеизвестная Ия стоит у окна,
как памятник неизвестной семикласснице,
Вырубленный из глыбы известняка;
Где Сережа и Слава на всех смотрят с презрением,
А друг на друга с подозрением;
И где наша учительница тщетно пытается выяснить,
Сколько все это может продолжаться,
И если этому есть предел, то почему он не наступает.
(Марьяна Орлова, 13 лет)
В оркестре, где есть инструмент,
Черный, с тигриной пастью,
Толстый, с тремя ногами,
То воркующий, то гремящий,
В оркестре, где есть инструмент
Рояль;
В оркестре, где есть инструмент,
Скрипучий, как дверь в небеса,
С пустыми, как небо, глазами
И длинным, как жизнь, языком,
В оркестре, где есть инструмент
Скрипка;
В оркестре, где есть инструмент,
Изогнутый, как улитка,
Блестящий, как брошь и слеза,
С голосом, как у слона,
В оркестре, где есть инструмент
Труба;
В оркестре, где есть инструмент
Всего на одной ноге,
Его голос - глухой басок;
И если задеть по нему
Прутиком с волоском,
То будет он долго вздыхать,
В оркестре, где есть инструмент
Виолончель;
В оркестре этом
Есть еще один инструмент,
Который может стать скрипкой,
Трубой и виолончелью,
Роялем и барабаном,
Он тоньше тоненькой флейты,
Проворней смычка и легче
Самой высокой ноты,
Главный среди инструментов
Палочка дирижера.
(Аня Аврутина, 12 лет)
О, четыреста сорок восьмая, о восьмая,
о, сорок восьмая, о четыреста!
Где Марьяна что-то рисует и пишет рьяно
И явно стыдится своей гениальности,
Где Лиза раздраженно говорит по
телефону "Ну, мама!"
И кусает трубку, и откусывает ее
насовсем, и швыряет в окно,
И злобно ворчит, и лезет на стенку;
Где Сева сосредоточенно смотрит на розетку,
Как будто и вправду хочет засунуть
туда два пальца и засветиться;
Где Вера мрачно скрипит глазами и вращает зубами
И вообще производит ужасное впечатление;
Где Аня так тяжело вздыхает, что другая Аня
Не выдерживает и тоже вздыхает в ответ,
И от их совместного вздоха всем становится плохо