Пашка раздражённо сплёвывает и чуть виновато косится на нас:
– Простите, друзья… Нервничает она сильно, боится, что последние дни живём, отсюда и истерики постоянные, сам устал…
Пожав плечами, глажу подрагивающего котёнка и прячу посох за спину. Переключаю внимание на более актуальную проблему. Обвожу рукой поле брани и уточняю:
– Неназываемый, ты не знаешь, как все эти могилы разом уничтожить? Можем здорово ослабить врага… Я одну разломал – чуть пупок не развязался…
Пашка с уважением посмотрел на груду камней у моих ног, задумчиво почесал подбородок.
Ауле хищно раздул ноздри и взмахнул молотом.
– Я могу! В пыль и гравий!
Павший покачал головой:
– Тут двадцать семь тысяч могил. С учётом расхода праны ты их месяц долбать будешь. Да и вмешательство слишком прямолинейное, отдача прилетит – здоровья не хватит компенсировать. Нет, тут надо что-то поизящней. Хотя сама идея мне нравится – молодец, Глеб!
Йаванна неуверенно нахмурилась:
– Думаю, я смогу. Не напрямую, а опосредованно, раздавить травками. Они и не такое способны…
– Попробуй! – моментально согласился Пашка.
Богиня кивнула, затем задумчиво пробежалась взглядом по окружающей нас скудной растительности. Заприметив подходящую траву, подошла и присела рядом, оголив в провокационном разрезе платья идеальные бедра физкультурницы.
Я ради приличий отвёл взгляд, а Ауле гордо выпятил грудь и поглядел на нас свысока, гордясь формами своей жены.
Йаванна что-то негромко напевала, сила текла с её пальцев, а невзрачная травка торопливо мутировала, вооружаясь шипами, наливаясь стальным блеском и ощутимо набирая в размерах.
Удовлетворившись результатом, богиня отошла в сторону. Вьюн хищно потянулся усиками к ближайшему надгробию. Нащупав холодный гранит, растение сделало стойку и, напрягшись, рывком перекинуло зелёную массу на могильный камень.
Толстые плети стянулись, шипы впились в готические письмена. Хруст, крошево, веер трещин и пушечный выстрел сдавшегося памятника. Есть! Минус один!
Йаванна удовлетворённо кивнула, вскинула руки и запела в полный голос.
Вьюн счастливо зацвёл, за секунды налился стручками и сбросил сотню семян. Мгновение – и те дали всходы, быстро набирая силу и стремительно ужимая жизненный цикл в дюжину ударов сердца. Снова град семян и очередной круг перерождения.
Ветер подхватывает невесомые зёрна, с идеальной точностью засеивает бордовое поле. Сгустки свернувшейся крови становятся деликатесным удобрением для неизбалованного пустынного сорняка. Джунгли ростков стремительно набирают силу, опираясь усиками побегов на гранитные монолиты.
Йаванна уже не так свежа – голос её подрагивает, скатывается в надсадный хрип. Из-под ногтей сочится божественная кровь, с изящных рук повелительницы растений вместе с зелёными искрами силы срываются тяжёлые алые капли.
Вьюн набрал немалую силу – шевелящийся зеленый ковёр укрыл под собой песок, тела неписей и нагромождения могильных камней.
А затем загрохотало! Надгробия оглушительно лопались, осколки шрапнелью свистели над головами, звенели по броне, с чавканьем входили в плоть и окружающие нас барханы. Словно мотострелковый батальон попал в засаду и вел тяжёлый бой на расплав стволов.
Канонада постепенно стихала, выполнившие свой долг растения стремительно иссыхали, зелёное песчаное поле превращалось в гравийный карьер, укрытый сухостоем.
– Получилось… – прошептала осипшая богиня и рухнула без сил.
– Йаванна! – вскричал потрясённый Ауле и кинулся к жене.
Павший торопливо присел рядом и без стеснения наложил ладонь на божественную грудь. На секунду замер, прислушиваясь к чему-то и ставя диагноз.
– Полное магическое истощение. Разрыв астральных каналов, опустошение жизненных сил. Ей не хватило праны для завершения ритуала. Под конец уже платила собственной плотью по весьма невыгодному курсу.
– Любимая, зачем же так?! – потрясённый Ауле отбросил в сторону драгоценный молот и тормошил богиню за хрупкие плечи. – Что теперь делать?!
– Переместим её в Небесные Чертоги, они максимально защищены. Затем длительный период реабилитации. Неделя, месяц, а может, и годы… В финале – всё будет хорошо. Просто не вовремя она выпала из обоймы… Эх, нам бы лояльного Асклепия, готового поделиться силой нужного окраса…
Ауле подхватил жену на руки, наморщил лоб, сосредотачиваясь на переходе, и исчез в оглушительном хлопке дальнего портала.
Неназываемый подошёл ко мне и крепко обнял. Захрустели кости, я едва слышно зашипел. Блин, ещё один!
Пашка отстранился, любуясь моим помятым героическим ликом.
– Славная битва! Отлично потрепал светлых! Под деяние такого масштаба можно и божественную благодарность списать. Вселенское равновесие сожрёт и не поморщится! Прими же мой дар!
– Внимание! Получено божественное право: «Перерождение».
– Силой и словом Верховного Бога вы можете сбросить все ранее выбранные характеристики чужого аватара. Пойнты не пропадают, а становятся доступными для повторного перераспределения.
– Откат: 24 часа.
Вот оно – рерол! То, за что многие игроки готовы отдать правую руку! Возможность исправить все ошибки и перекосы в развитии своего персонажа, создать новый билд и сменить заточку аватара!
Вора в стелсера, ньюкера в порталиста, грузчика в боевика! Неиссякаемый источник денег! Спасибо, Пашка!
– Внимание! Получено новое жреческое умение: «Силой Павшего!»
– Глава Пантеона дарит вам возможность воскресить погибшее создание в полной экипировке с возвратом потерянного опыта и обнулением счётчиков отката умений.
– Кулдаун: 24 часа.
Ха! Умка, родной! Силой Павшего – греби домой, ужин стынет, жена ждёт, мучные черви расползаются!
Глава 5
По ушам жахнуло акустическое эхо дальнего портала, уводящего Неназываемого в Небесные Чертоги. Порывом сияющей вьюги на нашу сторону забросило очередную порцию Искр Божественного Присутствия.
Я потряс головой, выбивая воздушную пробку и прогоняя звон в ушах. Блин, эдак заработаю профессиональную болезнь артиллеристов башни главного калибра! Хоть шлем танковый носи вместо ажурной мифриловой конструкции, лишь по недомыслию геймдизайнеров считающейся артефактной бронёй…
Благоговейно замершие рядом гоблины-особисты мгновенно утратили привычную невозмутимость и стремительно рассыпались на две неравные кучки.
Одна споро организовала кольцо жиденького оцепления. Спинами вовнутрь, колючими взглядами наружу. Тонкие зелёные пальцы тянутся то к узким, сочащимся ядом клинкам, то к свинцовым карандашам и потрёпанным записным книжкам из желтоватой обёрточной бумаги. Причем ещё неизвестно, что страшнее…
У всех лишних ротозеев мгновенно нашлись срочные и важные дела.
По клану упорно ходили рукотворные слухи о том, что въедливые чекисты ведут на каждого приватное досье. С плавающим рейтингом полезности и благонадёжности.
И когда, мол, великий и могучий Лаит принимает решение о присвоении очередного звания либо ещё о какой сладкой награде, он обязательно заглядывает в номерную канцелярскую папочку со шнурочными завязками…
Глядя на тихую панику, я беззвучно хихикал, но разубеждать никого не торопился. Зря, что ли, просидели с Оркусом целый вечер, шлифуя систему внутренней безопасности клана?
Вторая группа гоблинов рывком метнулась к священным следам четырёх богов.
Заблестели мензурки, зазвенели по стеклу алхимические ложки. Резво зашуршали археологические кисточки, костяные пинцеты ловко выхватывали из песка крупные бриллианты с зеленоватым отливом – кристаллизовавшуюся кровь Йаванны.
Я довольно кивнул – работает-таки секретный протокол по сбору вещдоков! После того как ушастый Че уволок кровь Павшего, я в приступе дикой ярости исписал несколько страниц злым мелким почерком и уже позже, заполучив структуру нужной направленности, отдал чекистам на исполнение.
Инструкция преследовала несколько целей.
Первая – естественная и всем понятная. Даже тем, кто лишён персонального хомяка! Сбор ништяков и пополнение драгоценных запасов Искр.
Плюс еще одна – неочевидная. Фиксация следов божественной деятельности. Чтобы и через десять тысяч лет ни одна широколобая очкастая голова не разродилась провокационным вопросом: «А был ли Павший?»
Вот поэтому сейчас бережно перекачиваются в хранилище фото и видеоматериалы, которые очень скоро ждёт перенос на полотно и кристаллы. Собирается в холщовый мешочек урожай семян вьюн-травы. Заливается гипсом и бережно выпиливается место, где Великолепная Йаванна преклонила колено.
Зреет ссора над молотом Ауле. Чекисты столкнулись с разгорячёнными битвой гномами, стремящимися под монотонное песнопение уволочь забытый артефакт в Храм Великого Отца.
Даю команду, и тимуровцы неохотно отступают. Укрываемая за спиной мензурка для проб сияет лабораторной пустотой – ушлому гоблину не удалось сделать соскоб. Оружие бога не поддалось мифриловому скребку.
Кто-то из чекистов оцепления спотыкается в куче щебня о массивную железяку. Приглушённый мат, в котором кони злобно глумятся над Светлоликим, прыганье на одной ноге и извлечение из-под обломков огромного двуручного меча, сияющего богатой навеской из камней силы.
Вот вроде бы никто не следил за моими гоблинами – все шуршали в своих зонах ответственности. Воскрешали павших бойцов, искали затаившихся стелсеров, охраняли оттащенные в сторону могилки соклановцев.
А нет! Секунда – и на поле битвы началась настоящая золотая лихорадка, мгновенно усугубленная многочисленными находками.
Полный рэндом! От бесполезного трэша в виде заячьих шкурок и засохших бутербродов до ключей от персональных банковских ячеек и уникальных артефактов в статусе «ноу дроп»! Кто первый поднял, того и тапки…
Пытаюсь навести пролетарский порядок, ору усиленным криком:
– Братва, не хомячим! Добыча проходит по статье «Ресурсы Клана» – всё в казну!