Ну, хоть что-то, касательно Рязановой младшей, я мог предугадать со стопроцентной точностью!
— Поднимайся, — кивнул ей на трап.
Та безропотно подчинилась моему велению, легко взбежав на палубу, тут же встав у борта, с улыбкой глядя вниз на бьющие в него волны.
Дальше наблюдать за девушкой не стал. И без того было чем заняться. И только когда управление яхтой было переставлено на авторулевой, смог вернуться к ней.
Ангелина, подставив лицо ветру и прикрыв глаза, откровенно наслаждалась нашим плаванием и даже не заметила, кажется, моего близкого присутствия. А я просто стоял и смотрел. Снова и снова. И почему-то с каждой уходящей секундой казалось, будто та может стать последней. Наверное, именно потому так жадно впитывал в себя образ золотистых прядок, развевающихся на ветру.
И правда, солнечная.
— Не стоит так на меня смотреть, — произнесла, обернувшись ко мне.
Снова линзы надела. Странно, что вообще не заметил этой детали в её облике раньше. Уж что-что, а подобное сразу бросалось в глаза в таких случаях. Вот и цвет волос явно же изменила тоже… Воображение невольно принялось подправлять то, что было перед глазами, дабы стоящая неподалёку выглядела такой, какой родилась, без всех этих маскировочных заморочек.
— Так? — переспросил, сложив руки на груди, облокотившись бедром о перила. — Так — это как? — хмыкнул, прищурившись.
Волчица отзеркалила мою позу.
— Так, как смотрят порой другие мужчины. А уж как, вам виднее, — пожала плечами и снова вернулась к созерцанию горизонта.
— Например? — отозвался напряжённо. — Конкретнее изъясняйся, синьорита референт. Если есть что сказать — прямо говори. А нет — так лучше и вовсе молчи, — припечатал даже более сурово, чем собирался.
И сам не понял, что взбесило больше: то, о какой подоплёке сделал выводы самостоятельно, или же то, что она сравнивала меня с другими.
— Я — не эмпат, — пожала она плечами. — Потому и сказала, что вам виднее. Заодно и меня бы просветили.
Не эмпат…
Ха.
Какое занятное сравнение.
А глухое раздражение тем временем лишь усиливалось…
— Ветер холодный, — сменил направление разговора, снимая с себя пиджак. — Про тёплые вещи, о которых я тебе говорил, ты, видимо, вспомнить не удосужилась, — откровенно упрекнул, прежде чем укрыть хрупкие плечи.
Впрочем, избавился бы от этой части одежды и без обозначенного. И не только от пиджака. В голову приходил только единственный вариант, как бы избавить нас обоих от моего паршивого настроения.
— Мне не холодно, — склонив голову, снова пристально посмотрела в мои глаза. — И у меня в принципе нет тёплых вещей. Но за заботу спасибо, — ухмыльнулась, кутаясь в пиджак, и отошла от меня, взяв направление к носу яхты. — Хотя это лишнее.
— Про заботу ты явно преувеличиваешь, — бросил ей вслед. — О том, холодно тебе или нет, я тоже не спрашивал, — отвернулся от удаляющейся девушки.
Ещё с пару секунд вглядывался в тёмные волны, а после вернулся в рубку и поменял режим хода, остановив судно. Торопиться было особо некуда, так что, вернувшись на палубу, стянул с себя остатки одежды и нырнул как можно глубже. Не всплывал, пока в лёгких не запекло от недостатка кислорода. Частенько так делал. Как правило, это всегда помогало сконцентрироваться на том, что в жизни зачастую бывают и более важные моменты, чем выводящая из равновесия текучка… Но не в этот раз. Правда, преобладающее в эмоциях раздражение постепенно всё же утихло. Ещё бы до сих пор сохраняющаяся злость за выходку дочерей альфы клана серых волков спала — и вообще было бы замечательно. Однако последнее, скорее всего, ещё долго будет свербеть в моей голове, так что и не рассчитывал даже, что быстро успокоюсь по этому поводу. Близкое присутствие одной из главных виновниц содеянного тем более тому не способствовало. Но и избавиться от неё не мог. Не мог. Или не хотел.
И чего она сама не свалит?!
Жила же себе как-то предыдущие года…
К слову, о годах!
В документах Микаэлы Мартинс ей значилось двадцать три.
А на самом деле…
Ангелина Рязанова — несовершеннолетняя даже.
Бл*дь!!!
С другой стороны, если других это мало волнует, почему меня — должно?
И ещё… Я так и буду, как последний мудак, постоянно думать о девице, до которой должно быть абсолютно фиолетово?
Час уже плавания в атлантическом океане прошёл, а так и не перестал. Как итог, на борт яхты я вернулся ничуть не в лучшем расположении духа, чем покидал его.
Стоило ступить на борт, как та, о ком размышлял, оказалась рядом, протянув мне полотенце, при этом внимание её было сосредоточено на собственном мобильном, и, судя по мрачному выражению личика, ничего хорошего она там не видела.
— Может, и покормишь тогда сразу? — спросил, взяв полотенце.
— Может, и покормлю, — ответила она больше на автомате, чем осознанно, пребывая в своих мыслях. Помолчала немного, а потом задала неожиданный вопрос: — Скажите, синьор Оливейра, вот если вы кому-то пообещали что-то, но понимаете, что задача трудно выполнима, и лучше вообще прекратить это всё… — поморщилась и устало вздохнула. — Как лучше поступить в таком случае? Выполнить обещание или всё же нарушить?
Эх, зря всё-таки я не синхронизировал гаджеты.
Теперь бы не мучился вопросами о том, чего ей там такого понаписали…
— Обещания, как правило, необходимо выполнять, — сказал, как есть. — И что же за задача такая трудновыполнимая у тебя, синьорита референт? — уточнил, уже заранее зная, что честного ответа не получу.
Ошибся.
— Пообещала узнать своего жениха получше, — горько улыбнулась. — Не лучшая идея, как по мне, и бессмысленная, — посмотрела на меня жалобно. — Но, к сожалению, я пообещала. В общем, никогда никому не давайте глупых обещаний, синьор Оливейра. Жить проще будет, — отвернулась и, кажется, вовсе собралась отойти.
— Почему же бессмысленная? — вздохнул, чувствуя себя ещё большей сволочью в её присутствии, нежели обычно. — Всё настолько плохо? И зачем вообще тогда обещать его узнавать? Для чего?
Да уж, разговаривать о себе в третьем лице…
Долбанный спектакль!
— Не то, чтобы плохо, — задумалась она, нахмурившись. — Просто я ему не нужна в действительности. И никогда не была нужна. А вот моя сестра почему-то уверена в том, что я могла бы ему понравиться. Так глупо… — коротко рассмеялась и покачала головой. — Давайте, лучше, и правда, поедим, — перевела тему и отправилась к корзине с ранее заказанной едой.
Меня будто на самое дно Атлантического океана запихнули. По крайней мере, именно так бы и обозвал собственное состояние всего через мгновение после услышанного. Словно резкий перепад давления и полнейший резонанс.
А ведь до самого не дошло, что объяснение будет таким… элементарным.
Ну, Селена!
— И всё равно не понимаю, — догнал её, наблюдая за тем, как девушка изучает содержимое корзины. — Ты сама же говорила, что не в восторге от своего статуса невесты. Тогда какая разница в том, нужна ты ему, или нет? Так говоришь, будто бы тебя это обижает.
— Нет, не обижает, вы правы. Давно уже не обижает, — грустно улыбнулась и с энтузиазмом принялась выкладывать еду на тарелку, стараясь сделать это красиво. В итоге, обиженно надула губы, когда у неё ничего не получилось и недовольно пробурчала: — Не быть мне дизайнером, — вздохнула. — Но главное же вкус, да? — задала риторический вопрос, сконфуженно разглядывая творение рук своих.
Уж не знаю, что она хотела сделать, но больше всего это напоминало деление круга на части. Да и сознание больше занимала не красота сотворённого девушкой, а совершенно иное.
Если с тем, за каким дьяволом Ангелина прилетела в Рио, стало более-менее ясно, то сразу же напрашивался и другой вопрос…
Давно не обижает? К чему бы это? Неужели прежде она реально на что-то рассчитывала? А по-другому интерпретировать не получалось.
— Не быть тебе дизайнером, — повторил за ней в подтверждении с лёгкой усмешкой и устроился удобнее рядом с расставленной едой. — Надеюсь, на вкус это, и правда, не повлияло, — протянул напоказ задумчиво, по новой рассматривая предложенное.
Надо бы уже сосредоточиться на насущном, а не на своих мысленных терзаниях, а то поймёт ещё, что что-то не так. Рановато.
— Надейтесь, — хмыкнула волчица. — Пробуйте, синьор Оливейра, для вас же старалась, — уселась на высокий стул и подставила руку под щёку, с ожиданием глядя на меня.
— Хм… — не спешил приступать к обеду, скептически оглядывая тарелки. — А напомни-ка мне по возвращению в офис направить в юридический отдел рекомендации на внесение в соглашение с референтами пункта об ответственности за отравление своего работодателя, — продолжил изображать сомнения по поводу будущей трапезы.
— Даже если вы отравитесь, я буду гордиться тем, что вы умерли нормальным оборотнем, а не букой, каким представлялись прежде! — выдала на полном серьёзе, с долей некоторого пафоса, и лишь подрагивающие в намёке на улыбку губы выдавали её веселье.
Сам еле удержался от улыбки, покачав головой в отрицании.
— Не видать тебе премиальных в этом месяце точно, — тяжело вздохнул, наконец, взяв первый кусочек мяса из предоставленного ассорти.
— Ну, и ладно, — пожала Ангелина плечами, нисколько не расстроившись по этому поводу. — Главное, не деньги. Мне и так просто нравится с вами работать. Без премиальных. Никогда бы не подумала, что это так интересно, — протянула довольно. — Но юридическое образование надо бы всё-таки получить будет тоже. Чтоб мелкий шрифт не упускать в документах, — съехидничала.
— Юридическое образование лишним не бывает, — согласился с ней. — Сама? — кивнул на еду. — Или сначала подождёшь пару часов, чтоб я точно выжил?
— Прям мысли считали! — восхитилась девушка. — Но так и быть выжду только полчаса. Думаю, этого будет достаточно, — покивала важно, но почти сразу рассмеялась и взялась за вилку. — Кстати, — прищурилась, глядя на меня, — а вы, правда, ни через месяц, ни через год, — повторила сказанное мною ей в отеле, — не отпустите меня? Не уволите?