– Ты не мог бы одеться?
– Мог, но чего ты там не видела?
– Ничего я не видела.
Он просто улыбнулся и вышел в дверь, которую еще недавно я пыталась открыть. Через пять минут Гаррет вернулся, он был в синих джинсах и белой футболке, бросил мне какой-то сверток, и сказал:
– Одевайся, сходим, поедим.
События настолько быстро сменяли друг друга, что я не успевала за ними следить. Еще недавно я в ужасе исследовала комнату, потом угрожала резиновым членом Гаррету Уорду, а теперь мы с ним должны куда-то идти.
– Мы куда-то пойдем? Из этой квартиры?
– Да. Я не любитель тратить время на готовку. У тебя пять минут.
– Подожди, – окликнула его я, когда он практически вышел из комнаты. – Мне, наверное, нельзя покидать это место, иначе…
– Можно. Я обсудил все перед тем, как подписать бумаги на твою покупку.
Он снова вышел, и я осталась одна, подошла к кровати и села. Мне казалось, что Гаррет специально напоминает о покупке, чтобы показать, кто тут главный. Развернув сверток, увидела обычные джинсы и серую водолазку. Скинула кроссовки, переоделась и пошла на выход. Выйдя из комнаты, оказалась в светлом коридоре, который расходился в две стороны.
– Налево, – крикнул Гаррет, и я пошла налево.
Оказалась в зале, где уже стоял мужчина из капсулы. Мы вышли из квартиры и, добравшись до лифта, спустились с двадцатого этажа на первый. Вышли из здания, и тогда он сказал:
– Только не сбегай, у тебя голова взорвется.
– Откуда ты все это знаешь?
– От Дельгадо.
– Да кто это такой? – спросила я, вспоминая, что уже слышала эту фамилию от Гаррета ранее.
Мы шли по улице, кругом сновали люди, мы с Гарретом выглядели тут максимально неуместно, блеклые и непримечательные. В волне разнообразных ярких, кричащих цветов, мы были серостью. В воздухе между зданиями парили экраны, на некоторых показывали Ристалище, я узнала Клан Феникса. На других были рекламы, а на третьих, которых оказалось большинство, показывали запись вечера в доме Семьи Основателей. Я оступилась, когда увидела там живую Шанти, она что-то говорила Келли и та, кивнув, отошла, Шанти напряженно улыбнулась и кадр сменился.
– Нам сюда, – сказал Гаррет у второго здания, и я оторвала взгляд от экрана.
На душе снова стало погано. Люди наслаждались увиденным, им нравилось смотреть на смерть, будучи в полной безопасности. В этот момент я ненавидела всех жителей Столицы. Неужели никому из них нет дела, что людей убивают за просто так? Как они ночами ложатся в постель и забывают об этом? Как они рожают детей и позволяют им видеть подобное на экранах?
Перед нами открыли двери, мужчина в красном даже слегка поклонился и улыбнулся нам. Мы вошли в место, где безумно вкусно пахло едой. Желудок тут же заурчал.
– Голодная? – спросил Гаррет, идя мимо столиков.
– Всегда, – ответила я, стараясь не отставать.
Мы заняли столик у панорамного окна, по центру которого был небольшой экран со списком блюд. Я озиралась по сторонам и чувствовала себя максимально неловко в этой обстановке. Все выглядело очень дорогим, особенно люди, что сидели за другими столами. Они тихо переговаривались между собой, посмеивались и наслаждались жизнью. Конечно, у них ведь в шее не вживлен чип, который может сдетонировать в любое мгновение.
– Расслабься, – сказал Гаррет, я перевела на него взгляд. – Они ничем не лучше нас.
Я и не считала, что они лучше, но уровень их жизни точно был на порядок выше моего. А вот о Гаррете я этого сказать не могла. Видя квартиру, в которой он живет, и покупку меня, можно полагать, что у него много денег. Но откуда? Смотря в зеленые глаза, я понимала, что не доверяю их владельцу от слова совсем.
– Что это за место? – спросила я, смотря по сторонам на людей, большинство из которых уже ели и явно наслаждались едой.
– Ресторан. Что предпочитаешь?
Я снова вернула внимание к Гаррету.
– Не поняла.
– Еда. Что ты любишь есть?
Как обычный вопрос может загнать человека в тупик? Я не знала, что ответить. В ресторанах я никогда не была. Местную еду не ела, только то, что мы нашли в квартире Берьетты, а потом Чейз и Джек приносили пакеты в номер, где мы скрывались. Я ведь даже названий местных блюд не знала.
– Не знаю, – прошептала я, и отчего-то мне стало не по себе еще больше.
Гаррет поднял на меня взгляд, но быстро вернулся к созерцанию экрана.
– Я сам выберу, ты не против?
– Не против.
Гаррет что-то нажимал на экране около пары минут. Я все это время смотрела на него и не могла понять, что он задумал. Для чего купил меня, зачем привел сюда? Когда он перестал пытать экран, то посмотрел на меня и сообщил:
– Обещают, что будет готово через двадцать минут. У нас как раз будет время обсудить мое пробуждение.
– Что тебе от меня надо? – я наклонилась над столом и прошептала. – Я ведь уже тебе сказала, я не знаю ничего.
Гаррет тоже наклонился вперед и перенял мою манеру общения:
– А я тебе еще тогда сказал, что ты лжешь. И мнения своего не изменил.
– Что я должна сделать, чтобы ты мне поверил?
– Сказать правду.
Мы смотрели друг на друга. Я знала, что не скажу ему правды, ведь Чейз запретил, буду продолжать лгать.
– Почему вы меня разбудили?
– Эти вопросы надо задавать не мне, а Чейзу. Его надо было покупать.
– Он не в моем вкусе.
Снова пауза, которая слишком затянулась. Я совершенно не понимала человека передо мной.
– Хорошо, – сказал Гаррет и откинулся ни спинку стула. – Давай поиграем в вопросы. Ты задаешь вопрос мне, я отвечаю. Честность гарантирую. Потом моя очередь. И так по кругу.
– А что, если я отвечу ложью?
– Ничего страшного. Ты отвечай, а я пойму, где ты соврешь.
Как самонадеянно.
– Ты первая.
– Хорошо, – сказала я и стала перебирать в голове вопросы, которые бы хотела ему задать, но там оказалось пусто. В итоге я спросила первое, что пришло в голову. – Что ты делал на вечере, когда был первый этап игр?
– Меня пригласили, дома было скучно, я решил сходить и задать тебе пару вопросов, – быстро ответил Гаррет. – Теперь моя очередь. Насколько хорошо ты знаешь членов своей команды?
– Достаточно хорошо. Моя очередь. Как ты оказался в капсуле?
– Тут кратко не расскажешь, – размышляя проговорил Гаррет. – Много лет назад один чокнутый старик придумал, как помочь миру и убрать лишних людей. На фоне этого он получил много денег, слишком много для обычного смертного и продолжал проект своего тогда уже покойного сына. Меня и еще девятнадцать подходящих людей схватили и привезли в лабораторию, там уже нас напичкали нужной хренью и усыпили. Моя очередь. Чейз или Джек?
– Что?
– Твой принц. Кто из них?
– А это тебе зачем? – спросила я, но Гаррет не ответил. – Чейз. Моя очередь. Зачем ты задал этот вопрос?
– Чтобы понервировать и услышать твое сердцебиение. Моя очередь. Где находится Синт?
– Боже, зачем ты так прыгаешь от темы к теме? – я сжала пальцами переносицу. – Я не знаю, где он находится, когда меня оттуда увозили, то это было под землей. А потом меня усыпили. Может, в это время куда-то дополнительно перевозили, я не знаю. – Я посмотрела Гаррету в глаза. – Я действительно не знаю.
Он не отводил от меня пристального взгляда, кивнул и сказал:
– Это правда. Твоя очередь.
Эта игра мне не нравилась. Что за жизненный рок, я постоянно оказываюсь втянутой в какие-то игры, правил которых не понимаю.
– Ты сказал, что можешь слышать мое сердцебиение? – спросила я. – Это же невозможно, а ты обещал не врать.
– Я и не соврал. Я могу слышать твое сердце, как оно сбивается с ритма, когда ты лжешь, как разгоняется, когда ты нервничаешь. Теперь моя очередь.
От этих очередей у меня стала раскалываться голова.
– Я не могу играть в эту игру, – сказала я, подняв ладони. – Это глупо. Спрашивай, что тебе нужно знать, отвечу на то, что знаю.
– Ладно, – протянул Гаррет, но я тут же добавила:
– Но я потом буду задавать свои вопросы.
– Без проблем, мне почти нечего скрывать. Расскажи мне о жизни в Синте и о синтетике, который там производят.
Об этом я могла рассказать. Воспоминания быстро унесли меня на грязные улицы Синта. Я больше не ощущала приятных ароматов ресторана, в носу свербело от вони.
– Синт это гиблое место, – начала я и подняла взгляд на Гаррета, он внимательно меня слушал. – Там нет ничего хорошего. Кругом нищета, смерть и голод. Мне иногда казалось, что, если бы не заводы, то Синт уже давно бы загнулся, потому что больше там ничего нет. На заводах делают синтетик и куда-то отправляют его. Синтетик сам по себе это яд. Все, кто работают с ним, медленно, но верно умирают. Разлагаются внутренние органы, обвисает кожа, пропадает зрение, слух и обоняние. Но другой работы практически нет. Можно попытаться стать блюстителем, но для этого нужно родиться в более-менее не нищей семье. Для остальных остаются грабежи и проституция. Некоторые употребляют синтетик как наркотик, в низших слоях населения он является своего рода валютой. В любом случае, Синт производит то, что его убивает.
Какое-то время Гаррет молчал, а мне больше нечего было добавить.
– У тебя там кто-то остался? Родные или друзья? – спросил он.
– Нет. Мама и две сестры умерли. Папа и брат ушли на Ристалище и скорее всего тоже умерли. Был друг, но и его убили. У меня там никого не осталось.
– Это мне знакомо, – сказал Гаррет.
У него тоже никого нет. Гаррет Уорд очнулся в мире, где все его родные и близкие уже давно умерли. Я не испытывала к нему жалости, но чувство, что возникло внутри, можно было назвать солидарностью. В какой-то мере я могла его понять, ведь раньше тоже была одна.
– Одному быть не так стремно, как может казаться, – сказала я.
– Спорно. Раньше я тоже так думал. Сейчас не уверен.
Нам принесли еду, и я была этому рада. Кроме голода, который я испытывал