Тесты следовали один за другим.
– Что неправильно в этой картинке? Один из предметов здесь лишний. Назовите…
Он назвал.
Ему показали набор предметов; он должен был протянуть руку и убрать лишний, затем убрать все лишние из разных наборов и сказать, что общего было между этими лишними предметами.
Тут время вышло. Ему велели выпить чашечку кофе и обождать в приемной.
Позже – казалось, через несколько часов, – в приемную вышел один из врачей.
– Нам нужно исследовать вашу кровь. – Он протянул листок бумаги. – Найдите внизу комнату с табличкой «Лаборатория патологии». Там у вас возьмут кровь на анализ. Затем снова возвращайтесь сюда и ждите.
– Ладно, – мрачно сказал Фред и поплелся по коридору, держа в руке листок. Следы наркотиков, вот что они ищут.
Вернувшись из лаборатории в комнату 203, он подошел к одному из врачей и спросил:
– Можно мне пока сходить к начальнику? А то он скоро уйдет.
– Пожалуй, – разрешил врач. – Раз уж мы решили сделать анализ крови, для окончательного заключения потребуется время. Идите, мы позвоним. Вы идете к Хэнку?
– Да, я буду наверху, у Хэнка.
– Сегодня настроение у вас хуже, чем в нашу первую встречу.
– Простите? – сказал Фред.
– В нашу встречу на той неделе. Вы все время шутили и смеялись. Хотя чувствовалось, что внутри напряжены.
Ошарашенно глядя на него, Фред узнал одного из тех двух врачей. Но промолчал. Лишь хмыкнул и направился к лифту. Эти проверки действуют на меня угнетающе, подумал он. Интересно, с кем из них я сейчас разговаривал? С усачом или… Должно быть, с другим, с безусым. У этого нет усов.
– Вручную нащупайте предмет левой рукой, – пробормотал Фред, – и в то же время посмотрите на него правой. А затем своими собственными словами скажите нам…
Большей околесицы он придумать не мог. Разве что с их помощью…
В кабинете Хэнка находился посетитель. Он был без костюма-болтуньи и сидел в дальнем углу лицом к Хэнку.
– К нам пришел информатор, который звонил насчет Боба Арктора, – представил Хэнк.
– Да, – выдавил Фред, остановившись как вкопанный.
– Он снова позвонил нам, вызвавшись дать дополнительные сведения, и мы предложили ему явиться лично. Вы его знаете?
– Еще бы, – сказал Фред, глядя на Барриса. Тот с уродливой ухмылкой на лице вертел в руках ножницы, явно чувствуя себя как дома. Вот мразь, с отвращением подумал Фред. – Джеймс Баррис, не так ли? Вы ранее привлекались?
– Согласно документам, перед нами Джеймс Р. Баррис, – кивнул Хэнк. – Так он себя и назвал. Судимостей у него нет.
– Чего он хочет? – спросил Фред и повернулся к Баррису: – Что вы хотите сообщить?
– Я располагаю информацией, – негромко произнес Баррис, – что мистер Арктор – член мощной секретной организации, не ограниченной в средствах, располагающей арсеналом оружия и пользующейся шифрами. Организация, по всей видимости, ставит целью свержение…
– Это уже домыслы, – перебил Хэнк. – Чем она занимается? Где доказательства? Говорите только о том, что знаете наверняка.
– Вы когда-нибудь находились на лечении в психиатрической клинике? – спросил Фред.
– Нет, – ответил Баррис.
– Дадите ли вы официальные показания под присягой? – продолжал Фред. – Вы согласны явиться в суд и…
– Он уже сказал, что согласен, – перебил Хэнк.
– Доказательства, которые я могу представить, – заявил Баррис, – представляют собой телефонные разговоры Роберта Арктора, которые я записал. Тайно записал, без его ведома.
– Что это за организация? – потребовал Фред.
– Я считаю… – начал Баррис, но Хэнк раздраженно взмахнул рукой. – Она политическая и действует против нашей страны. – Баррис вспотел от волнения и даже слегка дрожал, но сохранял довольный вид. – Извне… враги Соединенных Штатов.
– Какое отношение имеет Арктор к источнику препарата «С»? – спросил Фред.
Учащенно моргая, то и дело облизывая губы и гримасничая, Баррис сказал:
– Это все есть в моей… – Он запнулся. – Изучив мою информацию… то есть мои доказательства, вы, без сомнения, придете к выводу, что препарат «С» изготавливают в иностранном государстве, которое намерено расправиться с США, и что мистер Арктор глубоко замешан в подрывной…
– Можете ли вы назвать имена других членов организации? – спросил Хэнк. – Контакты Арктора?.. Предупреждаю, дача ложных показаний является преступлением, и в этом случае вы будете привлечены к ответственности.
– Ясно, – кивнул Баррис.
– Итак, сообщники Арктора?
– Некая мисс Донна Хоторн. Под всевозможными предлогами он регулярно входит с ней в сношения.
Фред рассмеялся:
– В сношения! Что вы имеете в виду?
– Я выследил его, – медленно отчеканил Баррис. – Наблюдал за ним из своей машины. Тайно.
– Он часто ее посещает? – спросил Хэнк.
– Да, сэр, очень часто. Не реже…
– Она его подружка, – перебил Фред.
– Мистер Арктор также… – продолжал Баррис.
Хэнк повернулся к Фреду.
– Каково ваше мнение?
– Определенно следует взглянуть на доказательства.
– Приносите, – велел Хэнк Баррису, – все приносите. Прежде всего нам нужны имена. Имена, телефоны, номерные знаки автомашин. Имеет ли Арктор дело с большими партиями наркотиков? С коммерческими объемами?
– Безусловно, – подтвердил Баррис.
– Каких именно наркотиков?
– Разных. У меня есть образцы. Я предусмотрительно брал пробы – для анализа. Могу тоже принести, там много всего.
Хэнк и Фред переглянулись.
Баррис, устремив вперед отсутствующий взгляд, улыбался.
– Что вы желаете добавить? – обратился Хэнк к Баррису. Затем повернулся к Фреду: – Не послать ли с ним за доказательствами полицейского?
Хэнк боялся, как бы Баррис не струхнул и не смылся, оставив их с носом.
– Вот еще что, – сказал Баррис. – Мистер Арктор – неизлечимый наркоман и без препарата «С» не в состоянии прожить и дня. Рассудок его помутился. Арктор опасен.
– Опасен, – повторил Фред.
– Да! – торжествующе объявил Баррис. – У него случаются провалы памяти, которые типичны для вызываемых препаратом «С» нарушений мозговой деятельности. Полагаю, не осуществляется оптическая инверсия в связи с ослаблением ипсилатерального компонента… А также, – Баррис откашлялся, – имеет место повреждение corpus callosum.
– Я просил… предостерегал вас от беспочвенных высказываний. Так или иначе, мы пошлем с вами полицейского. Согласны?
Баррис ухмыльнулся и кивнул:
– Но само собой…
– Он будет в штатском.
Баррис кашлянул.
– Меня могут убить. Мистер Арктор, как я говорил…
Хэнк кивнул.
– Мистер Баррис, мы ценим ваши усилия и осознаем риск, которому вы подвергаетесь. Если информация послужит доказательством на суде, тогда, разумеется…
– Я пришел не ради денег, – вставил Баррис. – Этот человек болен. Его мозг поврежден препаратом «С». Я пришел, чтобы…
– Цель вашего прихода для нас не имеет значения, – оборвал Хэнк. – Нас интересует лишь ценность вашей информации. Остальное – ваше личное дело.
– Благодарю вас, сэр, – сказал Баррис.
И расплылся в улыбке.
Глава 13
В комнате 203 два полицейских психиатра излагали безучастно слушавшему Фреду результаты обследования.
– В вашем случае мы наблюдаем не функциональное нарушение, а скорее «феномен соперничества». Садитесь.
– Соперничества между левым и правым полушариями вашего мозга, – подхватил второй врач. – Мы имеем дело не с одним сигналом – пусть искаженным или неполным, – а с двумя сигналами, несущими разноречивую информацию.
– Обычно человек использует левое полушарие, – объяснил первый. – Именно там расположено его «я», его самосознание. Это полушарие доминантно, потому что в нем находится речевой центр, в то время как все пространственные навыки сосредоточены справа. Левое полушарие можно сравнить с цифровым компьютером, а правое – с аналоговым. Таким образом, они не просто дублируют друг друга, а по-разному получают и обрабатывают поступающие данные. Но у вас не доминирует ни одно из полушарий, и они не дополняют друг друга. Первое говорит вам одно, а второе – совсем другое.
– Словно на вашей машине, – продолжил второй, – стоят два датчика уровня топлива. Один показывает, что бак полон, а второй – что пуст. Такого быть не может, они противоречат друг другу. Однако в вашем случае дело не в том, что один из них исправен, а другой – нет, тут другое… Вы как водитель полагаетесь на показания датчика; в вашем случае – датчиков, которые измеряют одно и то же – то же самое количество топлива в том же самом баке. Если их показания начинают различаться, вы полностью теряете представление об истинном положении дел. Ваше состояние никак нельзя сравнить с наличием основного и вспомогательного датчиков, когда вспомогательный включается лишь при повреждении основного.
– Что же это значит? – спросил Фред.
– Уверен, что вы уже поняли, – сказал врач слева. – Вам, несомненно, приходилось испытывать это, не сознавая причин.
– Полушария моего мозга соперничают?
– Именно.
– Почему?
– Препарат «С»… Он часто приводит к подобным последствиям. Мы этого и ожидали, и наши предположения подтверждаются тестами. Повреждено левое полушарие, которое обычно доминирует, и правое пытается исправить положение, выполняя роль левого. Но такое положение ненормально: организм не приспособлен к подобному дублированию функций. Мы называем это перекрестными сигналами. Помочь тут можно, лишь разделив полушария…
– Когда я перестану принимать препарат «С», все прекратится?
– Возможно, – кивнул врач. – Нарушение функциональное.
– Впрочем, оно может иметь органический характер, – заметил другой, – и тогда необратимо. Время покажет. Когда вы перестанете принимать препарат «С». Полностью перестанете.
– Что? – переспросил Фред. Он не понял – да или нет? Что они имеют в виду? Навсегда это или временно?
– Даже если повреждены ткани мозга, отчаиваться не стоит, – сказал один врач. – Сейчас ведутся эксперименты по удалению небольших областей из обоих полушарий. Ученые полагают, что таким образом удастся избежать «конкуренции» и достичь доминирования нужного полушария.