— Мистер Гарден, — произнес Готорн, — я обнаружил у вас одну весьма интересную мысль. Сегодня рано утром вы были предупреждены кем-то — мне не удается разобрать, кем именно — что вы подсознательно уже готовы совершить какое-либо насильственное действие по отношению к Лакмену. Это так? — Он встал и направился к Питу. — Постарайтесь задуматься над этим, — почти по-дружески попросил он Пита.
— Это нарушение моих прав, — запротестовал Пит. К сожалению, адвокат уже отключился. Как только он это сделал, полицейские заняли более жесткую позицию. Вся группа целиком теперь зависела от их милости.
— Вовсе нет, — пояснил Готорн. — Мы руководствуемся многочисленными инструкциями. Например, то, что мы работаем в паре с представителем другой расы, направлено на защиту тех, дела с участием которых мы расследуем. А на самом деле такая комбинация только тормозит ход расследования.
— Вы оба пришли к заключению о необходимости роспуска нашей группы, или это только его идея? — Пит мотнул головой в сторону Е. Б. Блэка.
«Я полностью согласен с ним во всем, что касается недопущения к игре членов вашей группы, несмотря на все ваши врожденные расовые предубеждения».
— Мы просто теряем время, — сказал Пит, — упрекая его в сотрудничестве с вугами. — Ему было абсолютно ясно, что Готорн уже привык к такому отношению со стороны землян. С этим ему приходилось сталкиваться всюду, где появлялись эти два детектива.
Подойдя поближе к Питу, Джо Шиллинг шепнул ему:
— Я не очень-то удовлетворен поведением этого Барта. Уж очень легко он идет на всевозможные уступки. Хороший агрессивный адвокат постоял бы за наши интересы куда эффективнее.
— Вполне возможно, — согласился Пит. У него самого было точно такое же ощущение.
— В Ныо-Мексико у меня есть свой собственный адвокат. Зовут его Лэйрд Шарп. Я знаю его как лично, так и как профессионала вот уже очень много лет. Я хорошо изучил все его приемы, и он в этом весьма выгодно отличается от Берта Барта. А поскольку они явно вознамерились серьезно взяться за тебя, я бы хотел, чтобы ты пригласил его вместо этого адвоката Кэлюмайна. Я уверен в том, что он мог бы даже сейчас тебя вытащить.
— Вся трудность заключается в том, — сказал Пит, — что до сих пор, еще во многих случаях верховенствуют законы военного времени. — Конкордат между землянами и пришельцами с Титана носил именно такой, военный характер, и поэтому Пит был настроен весьма пессимистически — Если полиции захочется арестовать нас, ей это, очевидно, удастся, — сказал он Шиллингу. Все складывалось как-то неестественно. Ощущалось вмешательство какой-то неизвестной силы, обладавшей неограниченным могуществом. Она уже действовала против шестерых членов группы, и, кто знает, где пределы ее возможностей? Если она в состоянии очистить их память от таких недавних воспоминаний…
«Я согласен с вами, мистер Гарден, — прервал ход его мыслей вуг Е. Б. Блэк. — Это нечто экстраординарное и вызывающее даже у нас замешательство. До сих пор мы не сталкивались ни с чем подобным. Некоторые лица, пытаясь избежать зондирования, подвергают себя электрошоку, благодаря чему им удается стереть отдельные участки памяти. Но здесь похоже, совсем не такой случай».
— Как это вы можете быть в этом уверены? — спросил Стюарт Маркс.
— Может быть, эти шестеро сговорились сообща раздобыть электрошоковую аппаратуру. Это можно сделать с помощью любого психиатра или психиатрической клиники. Такая аппаратура там всегда имеется наготове.
— Он бросил в сторону Пита откровенно враждебный взгляд. — Полюбуйтесь на то, что вы натворили. Из-за вас наша группа поставлена вне закона.
— Из-за меня? — возмутился Пит.
— Из-за вас шестерых. — Маркс одарил их всех зловещим взглядом. — Ясно, что кто-то из вас в одиночку или группой убил Лакмена. Вам следовало бы лучше почитать законы, прежде чем решиться на такое.
— Мы не убивали Лакмена, — сказала миссис Энгст.
— Вы этого просто не знаете, — не унимался Стюарт Маркс. — Вы же ничего не помните. Верно? Так что не пытайтесь выставить это и так и эдак — будто вы не помните, что делали, но помните, что не убивали.
— Маркс, черт бы тебя побрал, — ледяным тоном заговорил Билл Кэлюмайн, — ты не имеешь никакого морального права выдвигать подобные обвинения. Что ты имеешь в виду, когда обвиняешь своих же сотоварищей по группе? Я намерен настаивать на том, чтобы мы и далее действовали все сообща и не допускали раскола. Если мы начнем грызться между собой и обвинять друг друга, полиция получит возможность… — Он запнулся.
— Получит возможность чего? — тихо произнес Готорн. — Получит возможность выявить истинного убийцу? А ведь это именно то, что мы намерены сделать, и вы это знаете.
Обращаясь к группе, Кэлюмайн сказал:
— Я продолжаю настаивать на том, что нам следует держаться всем вместе: тем, у кого не было нарушений памяти, и тем, у кого они были. Мы пока что еще группа, и пусть полиция сама выдвигает обвинения, а не мы. А если вы. Маркс, попробуете еще раз так выступить, я поставлю на голосование вопрос о вашем исключении из группы.
— Это незаконно, — отпарировал Маркс. — И вы это знаете. Я не отказываюсь от своих слов. Кто-то один или несколько человек из этой шестерки убили Лакмена, и я не понимаю, почему нам нужно их защищать. Это означает конец нашей группе. В наших же собственных интересах выявить истинного убийцу. Тогда мы сможем возобновить участие в Игре.
— Кто бы ни убил Лакмена, — произнес Уолт Ремингтон, — сделал он это не для себя одного. Он это совершил ради блага всей группы в целом. Это, может быть, чисто индивидуальный поступок, индивидуальное решение, но польза от него всем нам. Этот человек спас нас, и поскольку это касается меня, то мне из этических соображений просто противно, если кто-либо из членов группы станет оказывать содействие полиции в задержании этого человека.
Трясясь от гнева, он стал лицом к лицу с Марксом.
— Нам не пришелся по душе Лакмен, — сказала Джин Блау, и мы ужасно его опасались, но никто не уполномочивал кого-то убивать его, пусть даже исходя из интересов всей группы. Мы обязаны сотрудничать с полицией в вопросах выявления преступника.
— Голосуем, — предложил Сильванус Энгст.
— Да, — согласилась Кэрол, — нам нужно решить, какой политики придерживаться. Или мы будем держаться все вместе или, каждый сам по себе, выдавать друг друга? Я подаю свой голос прямо сейчас. Второе совершенно неприемлемо для каждого из нас.
Уэйд Готорн перебил ее:
— У вас нет выбора, миссис Гарден. Вы обязаны с нами сотрудничать. Таков закон. Вас можно принудить к этому.
— Сомневаюсь, — сказал Билл Кэлюмайн.
— Я хочу связаться со своим адвокатом из Нью-Мексико, — произнес Джо Шиллинг, пересек комнату, направляясь к видеофону, включил его и стал набирать нужный код.
— А существует ли какой-нибудь способ, — спросила у Готорна Фрэйя, — восстановления провалов памяти?
— Нет, если уничтожены те клетки мозга, которые обеспечивают функционирование соответствующих зон памяти. И, как я полагаю, здесь мы столкнулись именно с таким случаем. Едва ли вероятно, что у всех этих шести членов группы одновременная потеря памяти обусловлена нервным срывом.
— События моего дня, — ответил ему Пит, — были довольно полно восстановлены с помощью Рашмор-эффекта моей машины, а она ни разу и близко не доставляла меня к психиатрической больнице, где я мог бы подвергнуться электрошоку.
— Вы останавливались у Колледжа в Сан-Франциско, — напомнил ему Готорн, — а там, на факультете психологии, имеется аппаратура для электрошоковой терапии. Вас могли подвергнуть ей там.
— А как же остальные шестеро?
— События, произошедшие с ними за день, не были реконструированы цепями Рашмора так, как ваши, — сказал Готорн. — Да и в ваших имеются весьма существенные пробелы. Значительная часть вашей сегодняшней деятельности еще далеко не ясна.
— Я связался по видеофону с Шарпом, — сказал Джо Шиллинг. — Хочешь с ним переговорить. Пит? Я вкратце обрисовал ему ситуацию.
Внезапно в ход беседы вмешался вуг Е. Б. Блэк.
«Одну минуточку, мистер Гарден. — Посоветовавшись телепатически со своим коллегой, он затем снова вернулся мысленно к Питу. — Мистер Готорн и я решили не арестовывать никого из вас. У нас пока что нет прямых улик в причастности кого-либо из вас к совершенному преступлению. Но мы вас отпустим только в том случае, если вы согласитесь на применение электронного трэйсера. Справьтесь у своего адвоката, мистера Шарпа, приемлемо ли это для вас?»
— Что это за электронный трэйсер? — поинтересовался Джо Шиллинг.
— Это отслеживающее устройство, — пояснил Готорн, — которое будет оповещать нас о местонахождении каждого из вас в любой момент времени.
— Оно обладает телепатическими свойствами? — спросил Пит.
— Нет, — ответил Готорн. — Хотя я бы не возражал.
Моложавый и энергичный с виду Лэйрд Шарп произнес с экрана видеофона:
— Я слышал предложение и, не собираясь пускаться в дальнейшие рассуждения, склонен квалифицировать его как чистейшее нарушение прав этих людей.
— Ну, как хотите, — сказал Готорн. — Только тогда мы будем вынуждены их арестовать.
— Я категорически против и того, и другого, — сказал Шарп. — Мистер Гарден, не позволяйте им навешивать на себя никакие следящие устройства, а ерли и обнаружите их у себя, то немедленно срывайте их. Я уже вылетаю к вам. Для меня совершенно ясно, что допущен произвол в отношении ваших прав.
— Ты не возражаешь против того, чтобы он был твоим адвокатом? — спросил Джо Шиллинг у Пита.
— Нет.
— Я… тоже согласен, — сказал Билл Кэлюмайн. — Сдается мне, что шариков у него в голове побольше, чем у Барта. Я предлагаю сообща пригласить этого Шарпа отстаивать наши интересы.
Взметнулись вверх руки. Предложение прошло.
— Значит, я скоро с вами встречусь, — сказал Шарп и отключил видеоканал.
Пит почувствовал, что у него отлегло от сердца. «Хорошо, — подумал он, — когда кто-то честно дерется на твоей стороне».