Никита, отдыхавший после отработки на полигоне, одетый в чуть линялые штаны и куртку от полевой формы, шагнул к девочке, не обращая внимания на шарахнувшихся в стороны людей, наклонился, чтобы взять её за руку, но задержал движение и осторожно подняв кисть за тонкие пальчики, размотал платок, едва успев бросить обезболивающий узор, когда ткань стала отрывать едва присохшую корку. Убрав ткань пару секунд рассматривал рану. Кто-то, а скорее что-то, потому что сделавшее это человеком не являлось, прижало раскалённый утюг к руке малышки, и рана уже не просто загноилась, а вошла в стадию некроза.
Одно движение рукой, и на месте страшного кровавого пятна возникла чистая кожа, ещё одно движение, и другие раны на теле девочки затягиваются, а редковатые волосы, изрядно выцветшие от солнца, прорастают, образовав роскошную огненно-рыжую гриву.
— Пойдём. Всё мне расскажешь.
И в это время из зоны порталов вылетела неопрятная женщина в платье и с сумочкой, явно видевшей много неприятностей.
— Куда вы тащите мою дочь! — Отпустите немедленно!
Одно движение и женщина, окутавшись дымкой, замирает в движении посреди зала, но следом уже лезет мужчина в слегка мятом костюме, с пистолетом Макарова в руке, и сразу увидев замершую даму, вскидывает оружие, чтобы точно также замереть с нажатым спусковым крючком и пулей, успевшей чуть высунуться из ствола.
Они устроились прямо на берегу моря, и попивая чай в компании жён Никиты, девочка рассказала о том, как сотрудник милиции зажимал девочку по углам, залезая руками по всем местам, и о побоях мачехи, проживавшей в квартире девочки, после смерти её родителей.
Женщина приходилась девочке тёткой со стороны мамы и после обретения жилплощади в Москве ринулась устраивать свою семейную жизнь, а на домогательства её сожителя к девочке реагировала спокойно, полагая что «от неё не убудет».
Конечно, после вмешательства Никиты, все причастные получили кто чего заслужил. Кто просто увольнение как работники опеки и РОНО, кто-то длительные сроки, как мачеха и её ухажёр, а кто-то, как например некий Еркен Узбаев, издалека режиссировавший весь этот спектакль, надеясь чуть позже подхватить дошедшую до отчаяния девочку, сделав из неё проститутку, внезапно оказался в рабском бараке на планете Нуарган — 14, без малейших шансов выбраться.
Но и в обществе история полыхнула очень сильно. Люди вдруг стали интересоваться жизнью детей, проживавших вне родных семей, и так вскрылись десятки грязных историй по всему Союзу, добавив в общественный дискурс огня.
А у девочки теперь всё было хорошо. Пока нанятая бригада изничтожала в квартире следы пребывания двух нелюдей, она переехала в дом Никиты на набережной, и в сопровождении Константина Алексеевича Хабарова относившегося к девочке как к собственной дочери, гуляла по городу, купалась на пляжах и ходила по магазинам.
И конечно, когда пара гопников заинтересовалась юной красавицей, в два удара обрушил их на асфальт при первой попытке сблизиться.
Да, как выяснилось, парни не хотели ничего плохого, но каким же идиотом нужно быть, чтобы лезть к медвежонку при его папе?
Жёны тоже приняли девочку всем сердцем, отогревая её от ужасов двух последних лет.
Никита в процессе почти не участвовал, но, когда Леночка подходила, всегда отвечал на любые вопросы, рассказывал всякие истории и временами брал её с собой в поездки по Серединным мирам.
Спала девочка на первом этаже в комнате, примыкающей к залу, а Никита с жёнами на втором этаже, но дом был столь большим что места хватало всем и с огромным запасом. Как-то раз он проснулся от странных звуков, доносившихся снизу, и накинув халат, спустился по лестнице, увидев в зале фигурки, сплетённые из веточек и листьев, марширующих словно солдаты, возле камина, и Лену, дирижирующую этим престранным парадом.
— Ой, папа Никита! — Девочка от неожиданности подскочила, а фигурки тут же рассыпались по полу древесным мусором.
— Привет. — Он улыбнулся и присел возле малышки. — И давно ты так умеешь?
— Да. — Девочка кивнула. — В день, когда мама и папа погибли, я так оживила веточку от какого-то букета. А после, когда меня запирали в кладовке, так развлекалась… Это плохо?
— Ну что ты! — Никита погладил девочку по рыжей макушке. — Это просто отлично и здорово. Представляешь, у нас. в нашей большой семье будет настоящая волшебница!
— Ну… — Лена вздохнула. — Так как мама Нина, мама Вера и мама Алиса я никогда не смогу.
— Ерунда какая. — Никита негромко рассмеялся. — Завтра мы найдём тебе самого лучшего учителя и самый лучший имплант какой вообще можно достать во всех мирах. Имплант это такая штука, он поможет тебе стать сильнее, и вообще будет помогать.
— Он такой умный и сильный?
— Он вообще не имеет ни ума, ни силы. — Никита улыбнулся. — Он просто механический помощник. Ну вот как экскаватор. С его помощью слабый человек может копать огромные ямы, или автомобиль, разгоняющий человека до больших скоростей. Но без человека вся эта техника вообще никогда не появилась бы на свет, и сама по себе просто куча железа. Так и имплант без человека — ничто. И только твоя воля, твоя сила и твой разум, помогут тебе добиться всего. Имплант не волшебная машина под названием «сделай меня великим». Но помочь может сильно. — Рассказывая Никита подхватил ворох веточек, и задумавшись, улыбнулся и начал плести узор лечения, но словно вплавляя в древесину, и объединив все мелкие детали в один, ссыпал их на пол и влив энергию Творения, с улыбкой смотрел как палочки сами собираются в небольшую фигурку, сразу прорастающую побегами и листиками схватываясь зеленью в одно целое. — Как-то так. Имя дашь сама, и думаю, лучше его держать на улице. Ему нужно много воды, и земля.
Вы создали первое на Земле живое дерево из древних легенд. Ваш текущий ранг — творец — школяр.
— Он станет большим? — Девочка протянула руки, и человечек ловко взобрался по ним на плечо, щекоча крошечными листиками ухо и шею. — Ой! Щекотно!
— Наверное. — Никита кивнул. — Если система не врёт, это первый представитель рода, на Земле.
Самоходный веник, на удивление легко вошёл в их странный коллектив, гоняя бродячих собак, и отчего-то привечая котов, для которых таскал еду с кухни. Секрет оказался прост, так как коты в свою очередь приносили Древу какие-то шишечки, побеги и палочки, потребляемые им в большом количестве. Собаки по деревьям лазить не могли, а значит списаны в бесполезный багаж.
Ещё Древ занялся садом, как-то постепенно перестающим выглядеть словно джунгли. Интеллекта в деревяшке было немного, но как-то же он с котами объяснялся? А они те ещё инопланетяне.
Через три дня спецкурьером из Чертогов привезли посылку с имплантом «божественного» класса, а ещё через три дня, приехала Оргуро Интала — лучший ментор — наставник для молодых магов во всех Верхних мирах.
Пообщавшись с Леной, женщина кивнула и найдя Никиту подошла ближе одним движением создав пару кресел из воздуха и присела.
— Возьму тысячу талс и это без стоимости зелий и реагентов.
Никита молча кивнул, соглашаясь с ценой.
— Ещё потребуется имплант приличного уровня. Я рекомендую…
Никита вытащил из Кармана цилиндр контейнера с имплантом, и протянул его женщине.
— Да, божественный. Вы не скупитесь. — Женщина в первый раз в жизни держала в руках предмет про который все говорили, что его не существует и её натурально потряхивало. — Вы хотите вырастить из неё жену?
— Несмотря на то, что это вас не касается, я отвечу. — Никита усмехнулся. — Малышке в жизни очень много досталось плохого. Поэтому я хочу, чтобы девочка была счастлива, и помочь ей раскрыть дар. Она активировалась без всяких имплантов, сама научилась анимировать фигурки и это… ну я не знаю. Здесь на Земле это очень необычно. Да, в последнее время многие дети инициализируются как маги или воины без всяких имплантов, но она сразу начала с узоров силой творения, что само по себе огромная редкость даже в Верхнем мире.
А станет ли она моей женой? — Мне бы не хотелось. Даже три текущих жены для меня очень много, и я иногда об этом жалею. Просто иногда не справляюсь с их эмоциональным фоном. Я даже вещей не завожу больше чем мне нужно. А уж людей-то так собирать, последнее дело.
Женщина, чуть прикрыв глаза поклонилась.
— Спасибо за очень важный урок, божественный. Я помогу девочке всем чем могу.
Когда над всеми городами — миллионниками повисли храмы, сразу забегали священники других конфессий. Дело дошло даже до коллективного письма в Политбюро ЦК КПСС и до проповедей с кафедр храмов, со всякими анафемами, но количество исцелённых всё время росло, а временами к делу подключались жёны Никиты и он сам, творя настоящие чудеса. И все традиционные религии попали в жуткое положение, так как они предлагали и осуществляли в основном психологическую поддержку, а собственно божественными чудесами объявляли уже случившееся не по их воле, приписывая их своим небесным покровителям.
И в какой-то момент, перед Никитой гулявшим по набережной возник мужчина в сверкающих белых одеяниях, длинными соломенно-жёлтыми волосами, и огромными глазами, словно у кошки.
Он молча стоял, глядя на море, а Никита уже успевший «срисовать» плотную боевую ауру незнакомца дал команду жёнам не вмешиваться, а Хабарову увести девчонку.
— Час тебе, чтобы снести все храмы, и убраться отсюда, прихватив своих людей.
— Мне и пяти минут хватит. — Никита усмехнулся и почти мгновенно покрылся пластинами тяжёлой брони и в руках его сверкнул меч, сразу зашелестевший нитями энергии сармы.
Противник кивнул, видимо соглашаясь принять бой, выронил стаканчик с недоеденным мороженным на асфальт и закрутившийся вдоль тела вихрь окутал его тело пластинами сверкающей брони, а в руках появился меч типа скимитар, только огромный, почти в рост человека.
Жёны уже разогнали людей на набережной, плотными пучками инфразвука, вызывавшего панику, и сами встали в круг, обозначая площадку, окутавшись ворохом узоров.